Читать книгу Комбинация номер Ноль - Алексей Хромов - Страница 6

Гаражный кооператив «Сигнал» был государством в государстве, маленьким царством мужиков, сбежавших от жен и тесных квартир. Бесконечные ряды бетонных коробок, выстроенных с маниакальной симметрией, уходили в серую даль. У каждой коробки был свой номер, нарисованный от руки белой краской, и эти цифры казались номерами не гаражей, а безымянных могил. Воздух здесь был густым, пропитанным запахами бензина, машинного масла и чего-то еще – застарелого, кислого запаха мужского одиночества.

У гаража №17 их уже ждал сторож, старик в тулупе, и участковый, молодой лейтенант с испуганными глазами. Сторож жевал губами, участковый курил, роняя пепел на грязный, затоптанный снег. Игра в «Важное происшествие» шла полным ходом, хотя все участники выглядели так, будто им хотелось одного – чтобы все поскорее закончилось.

– Да вот, жена с утра звонила, – пробубнил сторож, не глядя на Анисимова. – Не пришел ночевать. Я пошел глянуть, а тут… – он неопределенно махнул рукой в сторону ворот.

Ворота гаража были приоткрыты, из щели тянуло теплом и тошнотворным, сладковатым запахом выхлопных газов. Этот запах Анисимов знал слишком хорошо. Запах банальной, глупой смерти.

Пантелеев, деловито открыв папку, начал задавать участковому вопросы, записывая ответы своим каллиграфическим почерком. Он уже видел картину целиком, ясную и простую, как плакат о вреде алкоголизма. Уставший человек. Бутылка водки. Работающий двигатель. Заснул. Конец истории. Протокол, рапорт, и можно возвращаться в теплое, пахнущее бумагой отделение.

Анисимов молчал. Он стоял перед приоткрытыми воротами, как перед входом в пещеру, и вдыхал этот запах. Что-то в нем было не так. Какая-то фальшивая нота в этой слишком простой мелодии. Он толкнул тяжелую створку.

Внутри царил полумрак, разгоняемый лишь светом лампочки, свисавшей с потолка. В центре стояла она – черная «Волга» ГАЗ-24, символ статуса, мечта любого советского человека. Она была чистой, отполированной до зеркального блеска, и казалась спящим черным зверем. Двигатель не работал, но воздух все еще был тяжелым. Водительская дверь была приоткрыта.

В кресле, откинув голову на подголовник, сидел мужчина. Михаил Громов, директор красноярского завода «Резинотехника». Анисимов знал его по фотографиям в местной газете «Красноярский рабочий». Крупный, грузный, с мясистым лицом, которое даже сейчас, в смерти, хранило властное, хозяйское выражение. На коленях у него лежала пустая бутылка из-под «Столичной», рядом валялся стакан. Картина была настолько хрестоматийной, что казалась постановкой. Слишком идеальный несчастный случай.

– Ну что, Родион Сергеевич, все ясно, – сказал Пантелеев, заглядывая Анисимову через плечо. Он уже почти закончил свою игру в «Прилежного исполнителя». – Типичный случай. Алкогольная интоксикация, асфиксия продуктами сгорания. Будем экспертов вызывать или для протокола и так сойдет? Начальство же сказало…

Анисимов не ответил. Он не вошел внутрь. Он остался на пороге, изучая сцену. Он не был Шерлоком Холмсом, ищущим следы пепла экзотических сигар. Он был просто человеком, который слишком долго смотрел на ложь, чтобы не научиться чувствовать ее запах. И здесь пахло не только выхлопами и водкой. Пахло спектаклем.

Он перевел взгляд на пол гаража. Бетонный, чистый, даже подметенный. Никакого хлама, никаких масляных пятен. Идеальный порядок. Странный порядок для места, где человек решил напиться до смерти. Он посмотрел на руки покойного. Они лежали на коленях, спокойно и симметрично. Слишком спокойно.

– Пантелеев, посвети-ка сюда, – тихо сказал Анисимов.

Он присел на корточки у порога, не переступая черту. Пантелеев, удивленный, щелкнул фонариком. Луч вырвал из полумрака деталь, на которую никто не обратил внимания. На бетонном полу, у самого порога, лежал ключ. Не от машины. Маленький, плоский ключ от почтового ящика или ячейки камеры хранения. Он лежал чуть в стороне, будто его выронили, уходя.

Анисимов поднял взгляд на Пантелеева.

– Человек напивается в своей машине, – проговорил он медленно, почти про себя. – Решает умереть. Засыпает. Кто тогда закрывает за ним дверь гаража? Не на замок, а просто плотно прикрывает, чтобы тепло и газ не уходили слишком быстро?

Пантелеев моргнул. Простая логика нарушила стройную картину в его голове.

– Ну… может, он сам вышел, прикрыл, а потом вернулся…

– И аккуратно положил пустую бутылку себе на колени? – Анисимов перевел взгляд обратно на тело. – Смотри.

Он не двигался с места, лишь указывал подбородком. Он стал невидимым наблюдателем, который не трогает экспонаты, а лишь считывает их язык. Голова Громова была откинута на подголовник. Но его тяжелое тело слегка сползло в кресле влево, к двери. А голова осталась в центре. Она была в неестественном положении, словно ее так поправили, когда тело уже начало коченеть.

– Пиши рапорт, сержант, – тихо сказал Анисимов, поднимаясь. – Пиши все, как есть. Причина смерти не установлена до вскрытия. Место происшествия осмотрено. Обнаружены…

Он замолчал, посмотрев на Пантелеева, в глазах которого плескалось полное непонимание. Он видел, что его напарник готов сыграть в «Ничего не видел, ничего не слышал», лишь бы не навлечь гнев начальства. И Анисимов принял решение. Он сделает первый ход в своей собственной игре. Игре под названием «Я просто делаю свою работу».

– Вызывай экспертов, – закончил он твердо. – Полную группу. Будем все описывать. Каждый окурок и каждую пылинку.

Он отошел от ворот гаража и достал папиросу. За его спиной черная «Волга» с мертвым директором внутри казалась саркофагом. Но Анисимов знал – это не гробница. Это был знак. Аккуратно расставленный кем-то невидимым на этой большой, серой шахматной доске. И этот кто-то только что сказал ему: «Твой ход, капитан».