Читать книгу Зарево - Алла Кречмер - Страница 25

Часть 1
Глава 23

Оглавление

Петр не один раз пожалел, что послушал Фиону, и поплелся вместе с ней на Гончарный. Она уверяла, что видела Зою в объятьях неизвестного господина. По ее словам, выходило, что этот тип из подлой породы ростовщиков. Актриса показала и ссудную кассу, и место, откуда вышла Зоя. Фиона постоянно возвращалась к подробностям вчерашнего вечера, как будто смаковала их. Она шла рядом с Петром и заглядывала ему в лицо, желая угадать реакцию на сказанное, но ей это не удавалось: лицо юноши казалось непроницаемым.

– Ты слышал, вчера в газетах было: австрийского наследника убили? – спросила Фиона только для того, чтобы отвлечь спутника от мрачных мыслей.

– Нет, я вчера сдал последний экзамен, – ответил Петр.

Он досадовал на Фиону: тут решается вопрос жизни, а она…

– А кто убил? – он неожиданно для себя проявил любопытство, и утомленная молчанием спутница не замедлила доложить о событиях, произошедших в далекой Боснии.

Вчера лил дождь, а сегодня светило солнце, и белая ночь стояла на пороге, и пух тополей летал по улицам. Если вчера люди спешили домой и прятались от разразившегося ливня, то нынче фланировали по улицам нарядные и беспечные. Улыбки летали по лицам, словно бабочки, перепархивая с одних губ на другие. Как было бы хорошо пройти по Невскому с Зоей, объяснить возникшие между ними недоразумения и забыть о них.

– Да мальчишка какой-то, боснийский серб, – продолжала рассказ Фиона. – Вчера писали о драке на Лиговке, а сегодня все газеты только об этом.

– А завтра напишут о новых событиях, а об эрцгерцоге благополучно забудут, – вздохнул Петр.

Он почти не слушал Фиону, думая всласть о Зое.

И все же Петр чувствовал, что не закончится добром их отчуждение, что навряд ли они возьмутся за руки, как раньше. Он явно ощутил пустоту в ладони, которой так и не коснулась Зоя.

Фиона шла сбоку и тараторила без умолку. От обсуждения вчерашних событий она перешла к обсуждению соседей по квартире, процитировала вирши Гриши Ионова, пожаловалась на трудности работы в магазине и капризы покупательниц, которые «сами не знают, чего выбрать».

Внезапно она замерла на полном ходу, и Петр вместе с ней. Фиона кивнула в сторону ссудной кассы.

Да, все было именно так, как они рассказала: из двери вышла Зоя, а за ней пожилой господин. Петр узнал его – Викентий, тот самый, за которого собиралась замуж мать Зои. Петр недоуменно посмотрел на Фиону: кажется, опасения были напрасны.

– Это же ее отчим, – прошептал Петр, не отводя взгляда от Зои.

– Так значит, она с отчимом амуры крутит, – так же шепотом ответила Фиона.

– А, может, она по делу… – начал было Петр, но в этот момент Викентий Петрович, шедший позади Зои, вдруг потянул ее за руку и повернул к себе. Он по-хозяйски откинул локоны с лица и прилюдно поцеловал ее.

Вероятно, Викентий хотел впиться в губы девушки, однако она успела отшатнуться, и поцелуй пришелся на щеку. Зоя потупилась и провела пальцами по тому месту, где ее только что обслюнявили губы Викентия, словно хотела смахнуть остатки слюны.

Она, не оглядываясь на Викентия, поспешила вдоль по переулку, а тот, вытирая лысину носовым платком, крикнул ей вслед:

– Зоя, в понедельник, как всегда.

Мир обрушился внезапно, словно карточный домик от легкого толчка, и его обломки накрыли влюбленного юношу с головой.

Петр разрывался между несколькими желаниями – дать в морду Викентию или плюнуть на все и гордо удалиться. И лишь одно он знал точно: разговора с Зоей не избежать. А Зоя шла прямо на него, смотря перед собой, однако, кажется, не видела ни Петра, ни Фиону, ни обтекавших ее со всех сторон прохожих.

Петр не поверил ее отстраненности, решил, что она пытается таким образом избежать тяжелого разговора, и, как только обманщица поравнялась с ним, дернул ее за руку.

Зоя от неожиданности вздрогнула. Она подняла глаза на Петра – ему казалось, что она нисколько не удивлена его присутствием. Зоя и Петр молчали, словно не могли решить, кто начнет разговор.

Поскольку молчание затянулось, Фиона первой открыла рот. Прижимаясь к плечу Петра, она произнесла, кивая в сторону Зои:

– Ну что, убедился? Я же говорила, что мамзель изменяет тебе?

Пока они стояли на тротуаре, все выглядело обычным – и отцветающая сирень, пьянящая своим запахом, как забродивший квас; и извозчики, и прохожие, но для Петра этот прекрасный вечер наполнился ароматом горечи. Хорошо бы выплеснуть накопившиеся в сердце обиды – выплеснуть вместе с криком и слезами, как бывало в детстве, когда набивал шишки. Тогда его всегда утешала мама – отцу он не смел пожаловаться: Иван Силин не любил, когда старший сын демонстрировал слабость или праздновал труса. А сейчас, даже если мама и находилась бы рядом, он не стал бы вешать на нее свои невзгоды. И все-таки слезы предательски готовились брызнуть, поэтому Петр так и замер, не говоря ни слова.

Подбородок Зои дрожал, она выглядела милой обиженной девочкой – ах, если бы Петр не видел своими глазами…

Поскольку оба молчали, Фиона с удовольствием заняла свое место на авансцене. Впрочем, в данной ситуации она меньше всего походила на актрису, а скорее на базарную торговку.

– Ну, Петруша, погляди, а ты мне не верил. Погляди, погляди, – призывала она, поставив руки в бока.

С актрисы как-то разом слетел ее столичный лоск, даже букву «г» она стала произносить на южный манер, а ее поза, казалось, скопирована с драчливой квочки.

Петр отвернулся: он не хотел больше видеть Зою. В его глазах «Принцесса на горошине» превратилась в жабу.

– Я не буду оправдываться, – прервала молчание Зоя.

Противные слезы уже готовы были вылиться наружу, но девушка, всхлипнув, сглотнула их. Петр ничего не заметил.

– Еще бы она оправдывалась, – подхватила Фиона. И, поскольку на них уже стали обращать внимание прохожие, обратилась непосредственно к ним, – Глядите, люди добрые, сама наворотила делов, а теперь чего-то хочет.

– Ты переигрываешь, Фиона, – произнесла Зоя сдавленным голосом, – Простонародье из тебя так и прет. Ну зачем весь этот спектакль? Зачем ты Петю привела? Хотела показать ему, что я ничего не стою? Так мы и без твоих заморочек не встречаемся. Сколько мы с тобой не виделись, Петя?


Она посмотрела на него строго, и от этого взгляда Петр очнулся.

– Так ты выбирала между мной и этим… типом? Так! Значит, он лучше меня. Во всяком случае богаче, – Петр выпалил это единым духом и бросился бежать, не разбирая дороги.

Вечером он уже сидел в вагоне Московского поезда по дороге к родителям.

Зарево

Подняться наверх