Читать книгу Зарево - Алла Кречмер - Страница 30

Часть 1
Глава 28

Оглавление

– «Симпатичный парень, – подумал Петр. – если бы нас не поставили друг против друга, то можно было бы с ним подружиться. Хотя как подружиться? Эта проклятая война не только всколыхнула Европу, но и весь мир. Будь по-другому, я бы учился и дальше в Петрограде, а этот Роберт жил бы в Германии, в далеком Майнце.»

Он возвращался тем же путем через лес, проведя целый день в немецком штабе в качестве парламентера. Петра поразило сходство штаба противника с их штабом, и даже расположение комнат, и адъютант такой же важный и неприступный, похожий на российского коллегу.

Немцы согласились с предложением, которое привез Петр, и пока он перекусывал в одиночестве, сочиняли ответ. Обед был сытный – гороховый суп и колбаса с тушеной капустой. В конце принесли кофе – желудевый, немедленно вызвавший изжогу.

Петр хотел поговорить с кем-нибудь из присутствующих, чтобы потренироваться в немецком, но солдаты избегали его, словно прокаженного, хотя на их лицах явно читалось любопытство. Они крутились возле штаба, бросая взгляды на окно.

Он уехал через три часа. Майка наелась немецкого овса, поэтому едва плелась – ей не хотелось уходить из чистой конюшни, оставив торбу с вкусным угощением. Впрочем, перспектива встретить симпатичного жеребца заставила ее прибавить шагу.

Петр, погруженный в свои думы, не замечал Майкиных треволнений. В общем-то визит прошел неплохо, и никто его пальцем не тронул, но была какая-то мелочь, непонятная деталь, отмеченная его боковым зрением, которая вроде бы прошла мимо его внимания. Эта деталь не укладывалась в общую картину и волновала его воображение. Все это так, но вспомнить ее он не мог.

– «Что-то или кто-то промелькнул, выпадая из общего вида. – размышлял он. – Кажется, кто-то показался со спины…»

Он оглянулся по сторонам: то ли размышления, то ли поднявшийся ветер, то ли серые облака внезапно разбудили в нем такую сильную тревогу, что Петру невольно захотелось спрятаться.

– «Да полно, – он кивнул головой, словно стряхивая непрошенные мысли. – Я уже почти на своей земле – что здесь со мной может случиться? Когда ехал сюда, и сорока кричала, и я ожидал нападения врага, а это был Роберт Грайс. Кстати, как он там управился?»


Солнце почти не показывалось из-за туч, поэтому в роще было темно. Изредка на лицо падали яркие блики, перемежаясь с глубокими темными тенями., и казалось, что сумерки уже на пороге.

Петр миновал полянку, на которой они с Робертом ели колбасу и сало. Вот и примятая трава – там паслись Майка со своим приятелем. А вот что-то белеет в траве, клочок бумаги или окурок?

Странно: ни он сам, ни новый знакомый Роберт не курили. Петр даже табак, который выдавали в солдатском пайке, менял на чай-сахар.

Он остановил разбежавшуюся Майку и вылез из седла. Подняв клочок бумажки и рассмотрев его со всех сторон, Петр обнаружил странные знаки, похожие на детские рисунки – так дети изображают елочки. Рядом надпись на немецком: Dorf Liepinsko.

Липиньско – поместье, где находился их штаб, а дальше план, какие-то стрелочки – непонятно! Было бы что скрывать – каждый, живущий в округе мог рассказать, где в имении баня или кухня, где конюшня, а где флигель для прислуги. Все это так, но здесь стрелки ведут к незаметной пристройке к левому крылу палаццо, а в этой пристройке, насколько это было известно Петру, находились боеприпасы, и уж об этом посторонним знать не полагалось.

Вдруг его сознание пробуравила мысль о шпионаже, но кто? И кто знакомый показался со спины в немецком штабе? Жаль, что Петр не рассмотрел его лица, а если бы рассмотрел? Выпустили бы его немцы живым? Навряд ли…

Он еще надеялся, что бумажка упала из кармана Роберта Грайса, но тот и близко не подходил к этому месту. Так что же получается, кто-то из наших связан с немецкой разведкой и передает противнику сведения? Вот и эта бумажка – странная, подозрительная… Придется доложить полковнику.

Петр положил находку в карман и вернулся к Майке.

Он уже хотел сесть в седло, как вдруг раздался выстрел – острая боль обожгла его, и потерявший сознание Петр упал лицом в скользкие палые листья.


Тьма расходилась постепенно: сначала побелел потолок, потом стали прорисовываться своды арок – стрельчатые арки, виданные Петром в одном из католических соборов под Лембергом. Постепенно светлое пятно сосредоточилось в одном месте и оказалось незанавешенным окном.

Вскоре из появившейся какофонии стали рождаться знакомые звуки – голоса, шаги, скрип половиц и звон посуды. И только потом Петр ощутил боль. Впрочем, она была всегда, просто он именно сейчас осознал, что это состояние называется боль, и она беспокоит его с такой силой, что он не может лежать.

Петр застонал. Вдруг чьи-то руки погладили его по голове и смочили влажной салфеткой пересохшие губы. Он пытался увидеть того, кто был рядом с ним, но рассмотреть его так и не удалось – это был кто-то в белом с такими нежными теплыми ладонями, что, казалось, это не человек, а существо не из плоти и крови, а из тумана или облаков.

– Ангел, – прошептал Петр.

Лицо ангела расплывалось среди нечетких плавающих контуров предметов – а, может быть, это у раненого закружилась голова?

– Мне больно, – пожаловался он.

– Сейчас придет доктор, – ответил ангел голосом Зои. – А пока потерпи немного.

– Я сплю? Где я?

Петр не верил себе: откуда здесь Зоя? Если он на небесах, то значит и она…?

– В госпитале, в Дьяконовичах. Белоруссия.

– Почему я в госпитале? Я ничего не помню.

В голосе раненого послышалось отчаяние, и ангел снова коснулся его лица тонкими пальцами.

– Ты ранен, но все страшное уже позади.

– Позади? Я умер? И нашел тебя, Зоя?

Рука ангела дрогнула.

– Ты жив, Петя, жив. Тебя прооперировали, чтобы достать пулю. Тебе больно, это пока так и должно быть. Потерпи, любимый.

– Зоя, это правда ты?


Она не ответила: подошел доктор и стал осматривать раненого – слушать легкие, щупать живот. Ангел отошел в тень, а потом и вовсе исчез, когда доктор позвал санитаров, чтобы перевезти Петра в перевязочную.

С тех пор он не встречал ангела, и с течением времени им овладело сомнение – а была ли Зоя? Может быть, она приснилась ему или явилась, как желанное видение, выплыв из подсознания? Он медленно шел на поправку, но мысли о Зое не оставляли его. Если бы удалось разыскать ее, он не стал бы напоминать ей о размолвке, а попросил бы прощения. Да. Да, именно так! Возможно, он огульно обвинил Зою, и дело обстояло совсем не так, как представила ему Фиона.

Зарево

Подняться наверх