Читать книгу Зарево - Алла Кречмер - Страница 29

Дорога лежала через густой смешанный лес, изобилующий дубами. Осень уже выплеснула все оттенки красок на кроны деревьев, и золото дубовых и березовых листьев смешалось с царственным пурпуром кленов. Здесь и там в траве проглядывали шляпки последних грибов, а спелые ягоды калины уже наполнились красным горьковатым соком.

Петр засунул пакет в голенище сапога, взял с собой паек на дорогу и выехал, погоняя Майку. Кобыла же, застоявшаяся в последнее время в конюшне, бежала резво, опьяненная утренним свежим воздухом, покачивая в седле седока, и Петра вскоре укачало. Сначала он пытался бороться с сонливостью, а потом глаза как-то сами собой закрылись, и он задремал.

Майка все бежала и бежала мимо кустов и деревьев, голова Петра клонилась все ниже и ниже. Реальность смешалась с дремой, и он уже не осознавал, что находится в Литве, что идет война, а ему предстоит встреча с противником. Ольха и орешник казались ему знакомыми, как будто в роще возле села Глебова, и себя он видел в окрестностях Боровиц.

Он очнулся внезапно оттого, что Майка захрипела и замедлила шаг. Петр огляделся, но ничего подозрительного не увидел. Лошадь же явно насторожилась и, не желая продвигаться вперед, тихонько заржала. Каково же было удивление Петра, когда в ответ на ее ржание послышалось точно такое же впереди.

Майка покосилась на всадника, словно спрашивая, едем или нет, ведь впереди кто-то есть, и судя по голосу, это жеребец. Петр и сам понимал, что навстречу им с Майкой едет неизвестный, но в отличие от молодой лошади его не волновало, жеребец это или нет – он думал об одном: как бы не нарваться на немцев.

Он пришпорил кобылу, и Майка двинулась вперед, всем своим видом показывая недовольство: она неохотно переставляла ноги и старалась задержаться у каждого попавшего навстречу куста ракиты, покусывая узкие зеленые листья.

Петру пришло в голову, что ему просто послышалось ржание впереди, а на самом деле никакой опасности нет, и можно спокойно продолжать путь, но в это время застрекотала сорока, и все сомнения отпали. Ему не один раз приходилось бывать в лесу: для деревенского мальчика лес становится вторым домом, и маленькие дети, которые ходят вместе со взрослыми за грибами и ягодами учатся различать съедобные и несъедобные дары леса раньше, чем азбуку в церковноприходской школе. Они умеют определять направление по мхам и лишайникам на стволах деревьев, ну а о приближении чужого подскажет сорока.

Дорога свернула вправо, и из-за поворота послышался конский топот: неизвестный приближался.

Придержав Майку, Петр затаился возле кустов. Тот, кто двигался ему навстречу, тоже затаился, однако его конь не был согласен с таким положением вещей: жеребец спешил вперед – ему не терпелось увидеть неизвестную гривастую красотку.

– Verdammt! – услышал Петр и похолодел – так и есть! немец.

А у него нет оружия: вестовым, едущим с белым флагом оружие не положено. Вооруженному противнику, наверное, будет наплевать и на белый флаг, и на законы ведения войны – выстрелит, и все! Это так, но дороги назад нет, поэтому надо выпутываться любым способом.

– Руки вверх! – крикнул Петр невидимому недругу.

– Эй ты, Иван, прочь с дороги! Ich werde schissen! – послышался голос из-за кустов.

– Эй ты, Фриц, сам иди к чертям собачьим! Наша дорога! – не уступал Петр.

– Была ваша, будет наша. Тебе, Иван, не воевать, а коров пасти.

– А тебе только пиво дуть и колбасой закусывать.

– А тебе водку с селедкой.

В этот момент жеребец снова заржал, и Майка, покрутив гривой ответила почти неслышно.

– Но, но, – раздалось с двух сторон: это наши всадники сдерживали лошадей, внезапно обнаруживших острое желание познакомиться.

– Ну что ж ты не стреляешь? Выйди, погляжу на тебя, – крикнул Петр.

Он лишь сейчас осознал, что они разговаривают на двух языках и прекрасно понимают друг друга. Петр выдавал немецкие фразы, а неизвестный говорил по-русски с французским прононсом, словно его мучил насморк.

– А ты почему не стреляешь? – насторожился противник.

– Нечем, – Петр развел руками, словно тот мог его видеть. – У меня белый флаг, а парламентерам оружие не положено.

Из-за кустов послышался смех.

– Ты не врешь? Вот так номер – я тоже с белым флагом, и у меня тоже нет оружия!

– Так что ж ты… – рассердился Петр – Брось прятаться, выходи, познакомимся.

Десять метров, разделявших обе договаривающиеся стороны, они преодолели с оглядкой и опаской, но обнаружив белые флаги, глубоко вздохнули. Немец был высокого роста, и возвышался над Петром – худой блондин с такими прозрачными глазами, что они казались наполненными родниковой водой.

– Вот черт, – засмеялся Петр, – а я- то думал, что так не бывает. Два парламентера встретились на середине пути. У тебя что? Пакет?

Немец молча достал из голенища мятый конверт. Петр, глядя на него, достал из своего сапога точно такой же конверт. И снова раздался хохот, испугавший сороку.

– Ну, если ты сейчас скажешь, что это насчет того, чтобы поменять Вашего полковника на наших лазутчиков…

– Именно. – перебил немец. – Нашего Герр Оберст Мюллер.

– Я недавно только выучил это слово – Оберст. Я думал, фамилия.

– А я недавно выучил по-русски «полковник».

Они привязали лошадей, которые сразу же принялись щипать траву.

– Может, и мы перекусим? – предложил Петр.

– Да и правда, торопиться некуда. Пусть кони попасутся вместе.

Немец достал из вещмешка хлеб и колбасу, а Петр, усевшийся рядом, вытащил шмат сала и сухари.

– Вот это да! – воскликнул Петр. – Вам колбасу дают?

– А вам свинку?

– Надо говорить «сало».

У каждого с собой была фляжка с водой, затем Петр выложил сорванное по пути яблоко, а немец поискал в карманах и выудил кусковой сахар. Некоторое время ели молча, затем немец предложил:

– Может, мы просто обменяемся пакетами, Иван?

– Я не Иван. Думаю, что ты тоже не Фриц. Или все-таки Фридрих? – возразил Петр.

Немец встал и галантно расшаркался. Он был похож в этот момент на балаганного клоуна.

– Роберт Грейс к Вашим услугам.

Улыбка блуждала на его лице, и Петру показалось, что немчура смеется над ним.

– И что смешного? – пробормотал он. – Кстати, я Петр. Петр Силин.

Лица обоих солдат напоминали театральные маски: хмурую и веселую, но, кажется, веселость Роберта победила.

– Да ты что, Петер! Если мы поменяемся пакетами, то освободимся раньше.

– Нельзя, – вздохнул Петр. – Не знаю, как у вас, а у нас точно потребуют отчет.

Улыбка сползла с лица Роберта: он вспомнил, как строго его напутствовал герр лейтенант, и кивнул головой.