Читать книгу Жизнь в зелёном мундире. Книга вторая. Офицерское становление - Анатолий Рыжик - Страница 4

Череповец встретил меня неприветливо. Он так встречает всех – хмурый, серый город. Пахнет севером и металлом. Люди насупленные и безразличные. Но я этого не видел, а если бы даже и видел, то мне было не до того. Я искал свою часть.

Она оказалась недалеко, за городом, в поселке Питино. Доложил о своём прибытии дежурному по части, тот – командиру.

Обязанности командира 79-й гвардейской бригады исполнял заместитель – подполковник Аралов. Комбриг полковник Прудников был в отпуске.

Мне было приказано побыть в комнате дежурного, а к командиру зайти через час.

Пока я ожидал беседы с подполковником Араловым, дежурный по части рассказал о том, что Череповецкая зенитно-ракетная бригада смешанного состава. На её вооружении стоят комплексы противовоздушной обороны большой дальности (дальность поражения более двухсот километров) – ЗРК С-200 и средней дальности (до 150 километров) ЗРК С – 75, который я изучал.

Вызвали к замкомбригу. В часть я прибыл, как и положено в парадной форме. Представился. У подполковника Аралова никаких вопросов ко мне не было. Один он задавал себе, бормоча под нос:

– «Куда бы лейтенанта послать?»

Возникла пауза, я замер…

Вдруг подполковник обратился ко мне:

– «Ты лейтенант, где хочешь служить: на «Мастаке» или на «Красителе?».

Я естественно не понял, чего он от меня хочет, и его вопрос повис в воздухе. Паузу прервал стук в дверь, и на пороге возникла фигура старшего лейтенанта:

– «Товарищ подполковник разрешите войти?»

Аралов переключился на вошедшего:

– «Скрипкин, ты не брит, нет знаков гвардии и классности, весь помят…. Вот посмотри на лейтенанта – как аккуратен!»

– «Товарищ подполковник, когда я семнадцать лет назад прибыл сюда служить, я выглядел не хуже!»

– «Однако ты Скрипкин карьерист…, кстати, ты ведь с Красителя?» – «Так точно!»

– «Вот и хорошо. Заберешь с собой лейтенанта.

Будет у Вас служить на должности заместителя командира батареи»

– «Товарищ подполковник, Вы не ошиблись? Ведь это капитанская должность и она занята! На ней стоит капитан Курский»

– «Курского поставим комбатом на дивизион „Мастак“. Не зря же он во Вьетнаме воевал. А этот лейтенант на капитанскую должность приказом Министра Обороны назначен – против этого не попрёшь, да он к тому же высшее образование имеет»

Старший лейтенант просяще:

– «Товарищ подполковник, а когда Вы меня поставите на капитанскую должность? Обещали сколько раз…»

– «Скрипкин, ты ждал всего семнадцать лет, что уже свербит? Не можешь ещё немного подождать? К тому же посмотри на себя: весь помят, да и выпить любишь…. А-а, иди отсюда и лейтенанта по дороге не потеряй…»

Когда вышли из кабинета, Скрипкин протянул мне руку: – «Борис».

Я представился. Он поинтересовался:

– «Гвардейский знак вручили?»

– «Нет».

– «Сейчас организую» – глаза Скрипкина заблестели: – «Идём в строевой отдел».

В строевом отделе он представил меня начальнику отдела – майору, участнику Отечественной войны. Сказал, что было бы неплохо, если бы тот передал мне «эстафету поколений» – вручил мне в торжественной обстановке гвардейский знак.

Майор засуетился, подчинённым в отделе сказал, что если его будут спрашивать начальники – то он убыл по делам в какое-нибудь подразделение.

Достал из шкафа коробочку, открыл и показал мне новенький, блестящий знак «Гвардия». У меня загорелись глаза: ещё бы, в первый день в войсках, а уже стал гвардии инженер-лейтенантом!

Втроём мы вышли из штаба. На жилой территории военного городка нас ждала машина, грузовик ЗИЛ- 157.

Майор и Борис сели в кабину, а я, закинув чемодан, залез в кузов, уже начиная догадываться о какой «торжественной» обстановке говорил Скрипкин. Тем не менее, я был удивлён, когда через сорок минут езды, вылезая из кузова, я увидел… вокзал! Через пару минут мои сомнения рассеялись окончательно – Скрипкин и майор уверенной поступью направлялись в ресторан.

Войдя в него, я начал выбирать столик, но Борис потащил меня за рукав:

– «У тебя денег, что ли много? Прибереги, у нас ещё будут затратные дела».

Мы прошли через зал, на кухню. С нами повара и прислуга любезно здоровались. В углу стоял столик, стульев не было. Разместились стоя. Майор сказал официантке, ласково назвав её по имени:

– «Вручаем Гвардейский знак очередному гвардейцу. На стол как всегда»

Ритуал был отточен: через минуту на столе стояли стаканы, наполненные до края водкой, а на них сверху разместились бутерброды с ветчиной. Каждому по одному. Майор бросил Гвардейский знак в мой стакан, а Скрипкин сказал речь. Она его была короткой:

– «Держись, лейтенант! Здесь тебе не…».

Начальник строевого отдела его поправил:

– «Держись, гвардии инженер-лейтенант и не…».

Затем они разом осушили свои стаканы.

Выпил и я, с ужасом думая, как я буду представляться командиру дивизиона – это предстоит сделать сегодня, ведь в этот же день мы должны прибыть к месту назначения.

Скрипкин вилкой проделал дыру в моём парадном мундире и прикрепил Гвардейский знак. Оба офицера пожали мне руку – поздравили.

Ритуал был закончен.

Длился он не более пяти минут.

Обратная дорога до бригады заняла у нас те же сорок минут. По приезду майор пошёл вершить свои строевые дела, а старлей Скрипкин подогнал машину к продовольственному складу – загружать продукты для дивизиона.

Затем в эту же машину загрузили пару бочек солярки, смену белья в баню личному составу, товары военторга. Забрали выздоровевших больных из санчасти, освобожденных арестованных с гауптвахты…

Было около 18 часов, когда, закончив загрузку, мы выехали из городка Питино в сторону дивизиона. Я, в парадном мундире сидел в кузове машины на одной ягодице, среди ящиков с продуктами, какого-то барахла, бочек с соляркой, солдат и жен офицеров, которые приехали по делам в город. Я уже знал, что зенитно-ракетный дивизион с позывным «Краситель» находится в девятнадцати километрах от черты города. Знал что как таковой дороги к нему нет, а есть «направление движения» разбитое напрочь. Непроходимое в весенне—осенний периоды, которые длятся в Череповце почти по полгода.

Дорога оказалась пересеченной рекой Шексна, через которую ходил паром. Старший машины Скрипкин, высадив людей из кузова, побежал на паром с криками:

– «Внимание! Народ! Расступись! Плохие тормоза!»

Народ отреагировал сразу – очистив проход, очевидно зная, что это не шутка. И правильно сделал, так как машина, заехав, не смогла затормозить и с грохотом врезалась в железную аппарель парома.

Капитан судна по громкой связи выдал порцию мата, суть которой сводилась к тому, что военные постоянно гробят его паром.

Я спросил у Бориса: – «А если бы впереди стояла машина? Её бы разбили…».

– «Поэтому и не стояла. Уже били. Нас на всякий случай пропускают первыми, а если нет, то мы пропускаем очередь на паром»

– «Может надо сделать на машине тормоза?» – наивно поинтересовался я.

– «Подожди с умными мыслями. Всё увидишь сам» – ответил Борис и продолжил – «у сельмага, в деревне Матурино, я остановлю машину. Сходишь и купишь ящик портвейна „Солнцедар“ – будешь представляться коллективу дивизиона. С собой в магазин возьмешь солдата, он донесёт ящик до машины» Что я мог возразить, не зная нравов и обычаев? Не зная, что будет дальше, не зная даже, где я буду сегодня ночевать.

Но, тем не менее, один вопрос я задал:

– «Борис, может не надо „Солнцедар“? Говорят им забор можно красить…, а ещё говорят, у нас его Африка покупает негров травить…»

– «Негров может, и травят, а у нас в дивизионе он в ходу. Ну не коньяк же тебе покупать! Денег не хватит – ведь меньше ящика никак нельзя!»

Возражать я не стал – денег на ящик коньяка у меня не имелось.

Дорога до дивизиона, в самом деле, была ужасна, вернее её не было, а была смесь кочек и ям.

Девятнадцать километров «дороги» от парома до зенитно-ракетного дивизиона мы проехали за три часа!