Читать книгу Фатум. Том третий. Форт Росс - Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский - Страница 29

Преображенский молчал. Аманда задумчиво смотрела на медленно закипающую воду в котелке, тонкие пальцы беспокойно теребили сломанный прутик.

– Сколько я знаю вас, Andre, вы всегда категоричны в суждении людей, в исполнении долга… Вам ни в чем не надо половины. Не знаю, хорошо это или плохо. Возможно, это одна из причин наших натянутых отношений… Но после всего, что случилось на этом злополучном берегу… я убедилась: вы были правы.– Аманда отмахнулась от докучливо звенящего комара и посмотрела во внимательные глаза капитана.– Видишь ли, судьба жестоко распорядилась со мной… Отец стал жертвой низких интриг, мама… —она утерла платком слезу,– безнадежно больна… а я осталась с огромной кучей долгов и вопросов, как жить дальше. Мы очень нуждались. Дом был заложен. И хотя вся округа знала, что мой отец был не причастен к союзу с англичанами и никогда не выступал против континентальной армии Вашингтона⁵⁹, нашлись люди, которые на основании лжесвидетельства решили нас разорить. Жизнь превратилась в ад. День за днем мы ждали, что с утра явятся судебные агенты, чтобы привести в исполнение приказ о конфискации нашей земли и дома… И этот день наступил.– Аманда снова сжала ладонями лицо, пугая остановившимся взглядом.

– Ну, а что же было дальше? – капитан осторожно тронул вопросом замкнувшуюся собеседницу.

– Дальше… я познала обратную, изнаночную сторону жизни, Andre.– Глаза Джессики болезненно блестели. В них было что-то такое, что насторожило его. Мисс Стоун вдруг рассмеялась нервным, высоким смехом.– Отца посадили в тюрьму как изменника… Мы с мамой переехали в другой город. Конечно, мы не нищенствовали, сэр, но положение в обществе всегда требует известного декорума. Надеюсь, вы понимаете меня, Andre? Я была в отчаянии. Время от времени приходилось закладывать в ломбард те немногие оставшиеся у нас вещи, которые имели цену и за которые евреи-ростовщики охотно ссужали деньги. Но жить так далее было выше моих сил. И здесь… – голос мисс Стоун стал каким-то пустым, тоскливым. Она насилу сдержалась, чтобы не застонать от душевной горечи.– Andre, клянусь вам, я так измучилась и устала от вечной нищеты, от фальшивых колец, камней, от туалетов, купленных в кредит не по средствам, от этих мерзких, унизительных объяснений с кредиторами и мздоимцами… О, я не могу об этом говорить. Боже, как я хотела от всего этого бежать, только бы кончился сей кошмар… И тут… я встретилась с русским графом… Он путешествовал по Новому Свету в поисках развлечений… Азартно играл на деньги… Крупно и легко оставлял в чужих карманах большие суммы, но более набивал свои…

– Простите, как его имя? Кто он?

Аманда внутренне напряглась, увидев, как на лице капитана отразилось плохо скрытое беспокойство. Он опустил голову, на высоком лбу его пролегли глубокие морщины тяжелого раздумья.

– Граф Искрицкий, держал имение под Москвой… Служил в кирасирах⁶⁰, ныне в отставке. После нескольких наших встреч,– Аманда опустила глаза,– он сделал мне предложение.

– Так вы?..

– Нет-нет, Andre! Сядьте, сядьте же! – она торопливо схватила его руку и снова усадила рядом с собой.– Мы не были повенчаны. Поверьте, я говорю только правду. Такому человеку, как вы, нельзя лгать. Увы, оказавшись в России, я поняла, чьим клятвам в любви я поверила… Не сомневайтесь,– в синих глазах Джессики светилась мольба,– мне не хотелось бы дурно высказываться о человеке, которого нет среди нас, сэр, но… он действительно оказался мерзавцем… Помните, я говорила вам о людях, потерявших человеческое обличье?.. О, он был одним из тех, кто способен на низкий шантаж, тайное отравление через подкуп, на выстрел в спину…

– Джесси, довольно! – Андрей успокаивающе поло-жил ладонь на ее дрожащую руку.– Право, всё позади. Ты измучена бедностью… Я тоже отнюдь не богат. Но согласись, это не худший порок человечества. Ты видишь в бедности драму иль даже трагедию? Но стоит ли так? Мир богат многим другим, особенно когда есть любовь. А она живет в наших сердцах. Поэтому успокойся, душа моя…

– Нет! – почти страдающе выкрикнула она.– Это еще не всё. Я устала от твоих подозрений, устала от вечных вопросов и тайной слежки. Ты хотел знать… И теперь я скажу о себе всё. Так вот! Я не была все эти годы монашкой,– она громко, так, что обернулись матросы, истерично захохотала. Глаза ее теперь лихорадочно блестели, и она то и дело срывалась на быструю английскую речь.—Подлоги, вымогательства, фальшивые векселя и грязные деньги… Боже, Andre! Сколько я видела слез отчаянья, боли… Мне никогда не забыть этих доверчивых, не искушенных в подлости людей… Ну, что же? Теперь понятно мое молчание, капитан?! Страх приоткрыть страницы моей прошлой жизни… И всё это потому, что я тоже… боялась… потерять тебя. Отныне ты знаешь, какая «любовь» связывала меня в России с Искрицким. Нет. Он никогда не был графом, вряд ли и служил в кирасирах… Хотя изящества слова и жеста, светского лоска ему было не занимать… Свой личный выезд, ложа в опере, мы были часто званы в известные дома. О, теперь я понимаю… Я, конечно, была не первой и не последней картой в его гнусной игре. Но что я могла сделать в чужой стране? Без его денег я не смела ступить и шагу, а ему… Ему нужна была кроткая, красивая ширма. На мой вопрос: «Есть ли у меня выбор?» он как-то рассмеялся в лицо и сказал: «Ты угадала, у тебя нет выбора. Твой путь давно сожжен…» В этот день я потеряла надежду, веру и смысл своего пребывания в России… Кое-какие его деньги у меня оставались. Да, они, как раскаленные угли, жгли мои руки, но что было делать? Следовало уйти – бесшумно, благородно, достойно… Но он не дал и этого! Ночами я рыдала, молилась и просила у Неба милости, страстно надеясь, что удача когда-то наконец улыбнется и мне. Господи, а ведь ранее он виделся мне спасительным чеком в дальние страны. Но жизнь жестока, Andre… Либо имеешь ты, либо имеют тебя… Что скрывать, признаюсь, были дни, когда я хотела покончить с собой, но были и другие, когда я была благодарна судьбе и за два ломтика жареного хлеба, чашку горячего молока и одно яйцо всмятку…