Читать книгу Русская идеология. За что и против чего стоит бороться русским людям - Андрей Савельев - Страница 6

Для современного человека национализм начинается с солидарности, когда возникает понятие «наши», когда соединяют не только эмоции, но и общее отношение к событиям. Так, при различном отношении к полковнику Владимиру Квачкову, русские люди радовались его освобождению, когда коллегия присяжных нашла в себе силы не признавать за ним вину в том, что он якобы участвовал в покушении на отвратительнейшего персонажа, который должен быть вычеркнут из политической и экономической жизни России. Это общие эмоциональные переживания, которые создают народ. Но такие переживания еще не создают нации – политического единства, которое держит государство от расползания на отдельные кланы сепаратистов и группы фантазеров-ротозеев.

Патриотизм – это частное переживание связи с родной землей и государством. Национализм – это деятельный, политический патриотизм. Тот ложный патриотизм, который сегодня насаждается кремлевскими карликами – это просто любовь к начальству. Причем, чаще всего за деньги или за должности. Ничего общего с искренним патриотизмом эта тяга к начальственному одобрению не имеет. А национализм – это высшая форма патриотизма, в которой возникает понимание стратегических задач нации и государства.

Патриотом можно родиться, а националистом нужно стать. Для этого нужно осваивать интеллектуальное наследие русского национализма. Иначе мы постоянно будем сталкиваться между собой из-за произвольно возникающих концепций и суждений в вопросах идеологии. Чтобы стать из «стихийного», интуитивного националиста – здравомыслящим и рассудительным, придется научиться формулировать свою позицию по тем или иным вопросам, научиться ее отстаивать. Необходимо читать. Не просто, что под руку попадется, а систематично осваивать тексты, которые поначалу могут показаться старомодными и даже скучными. Националист – это читающий человек, и русские – читающая нация. Одним из образцов отношения к своему народу и своей Родине является Пушкин, который бессчетное количество раз употреблял в своих сочинениях слово «русский» и лишь изредка – слово «россиянин», причем не в том значении, в котором его используют нынешние политики.

Слова «национализм» сейчас боятся, а слово «консерватизм» кажется неприемлемым, поскольку обозначает закрепление нынешних порядков, губящих Россию. Действительно, современное понимание консерватизма на Западе – это либерализм в его изначальных установках времен Просвещения. В России такого консерватизма быть не может, поскольку в нашей государственной традиции либерализм был разве что внешней модой некоторых слоев высшего общества, а потом интеллигенции. Поэтому русский консерватизм – это обращение к собственной, а не европейской, национально-государственной и культурно-исторической традиции. «Российского» консерватизма быть не может. Может быть только русский. Потому что российского народа или российской нации никогда не было и не будет. А без национального никакой консерватизм невозможен, поскольку консерватизм всегда конкретен – отнесен к определенному народу. Нерусские консерваторы в России могут быть, но нерусского консерватизма быть не может. Поэтому национализм и консерватизм – понятия, тесно связанные между собой. Разве что национализм – это понятие, более присущее политической позиции, а консерватизм имеет также и неполитическое измерение.

Сервильный (провластный) консерватизм был щедро профинансирован правящей олигархией в период усиления волнений и активности оппозиции – в 2011—2012 гг. Это была всего лишь временная политтехнологическая задача. Люди, которые в 2014 году ввели в оборот словосочетание «Русский мир», конечно же, ни в какой «Русский мир» не верили. Все, чего они хотели, – методами пропаганды создать у населения иллюзию того, что власть меняется, в ее риторику попадают слова, которые прежде были в ходу у националистов и консерваторов. Именно по той же причине в Минкульте разрешили провести конференцию памяти Ивана Ильина. Но кампания сошла на нет, и о «Русском мире» говорить в СМИ практически перестали, а инициаторы проведения конференции памяти Ивана Ильина, работающие в Минкульте, подверглись административным карам.

Чтобы реально задействовать национальные архетипы, нужно самому быть из этого народа и переживать архетипический символизм с полной искренностью. Кремлевские политтехнологи искренне переживают только уровень своих гонораров. Поэтому все, что они делают, выглядит фальшивым. И если они кого-то и обманывают, то ненадолго.

Национализм обладает огромным мобилизационным потенциалом, выходящим далеко за исторические границы России. «Мягкая сила» национализма – это русская культура, русский интеллект, русская душа, русская вера. В руках у нынешнего политического режима ничего этого нет. Потому и «жесткая сила» выглядит как вызов гимназиста отборной шпане. «Мягкой силы» РФ еще даже не стремилась применять. Максимум, что было, – это финансирование совершенно безумных проектов «улучшения имиджа» РФ за рубежом. Но поскольку «имиджем» занимались совершенно безграмотные люди, все расходы ушли в пустую.

Помимо сервильных консерваторов свою лепту в дезориентацию русских людей вносят псевдонационалисты. В течение ряда лет в роли «идеологов» Русского движения подвизались люди, которые принципиально не принимали ничего, что составляет интеллектуальный базис русского национализма. Все это было для них скучно. Личная роль идеолога привлекала их больше, чем чье-либо творческое наследие. В своих сочинениях они нагородили невесть что. И постепенно успокоились. Но на их бреднях как поганки вырос целый ряд псевдорусских организаций. В них собираются люди, каждый по своему находящий для себя ответ на вопрос: «За что надо ненавидеть Россию?» Они почему-то считают себя националистами, и при этом ненавидят всю Россию в духе Смердякова. Недоразумение следует развеять. Правильно было бы этих людей относить к анархистам, сепаратистам, а то и просто к неучам. У всех этих людей общее – ненависть к государству Российскому, а также к русским культурным традициям – в особенности к Православию. И эта ненависть распространяется на русский народ – носитель государствостроительной миссии и веры Христовой. Русофобия несовместима с русским национализмом, но некоторые лица, называющие себя националистами, русофобией не гнушаются.

В последние годы национализм приобрел новое измерение, которое раньше было нам недоступно из-за того что против русских, единственной политической нации в России, ведется настоящая расовая война. Мы сталкиваемся с русофобским расизмом, и поэтому в русской интеллектуальной среде возникла своего рода форма самозащиты: представление о том, что русские – это не просто изобретение истории или какая-то политическая случайность, русские определяются родством!

Народ – это родственники, все мы родня, пусть отдаленная, но значительно более близкая между собой, в сравнении с «дистанцией», отделяющей нас от других народов. Мы признаем это родство, и в этом смысле изучение естественнонаучных дисциплин, связанных с исследованием и описанием этого родства, – это путь к поддержке своей собственной нации, к тому, чтобы она существовала в истории как одухотворенное физическое тело. В качестве трудов этого направления мысли стоит рекомендовать для чтения «Расологию» Владимира Авдеева, «Русский генофонд на Русской равнине» Елены и Олега Балановских, книги, статьи и интервью Анатолия Клесова. К ним стоит приложить мою книгу «Образ врага. Расология и политическая антропология». Отметим, что все указанные авторы были подвергнуты шельмованию со стороны «еврейской общественности» во главе с неким «историком» В.А.Шнирельманом, которого, разумеется, интересовала не научная ценность текстов и результаты исследований, а шельмование базиса русской идеологии.

Тем, кто любит Россию, надо сегодня отчетливо понять всю остроту момента, когда прояснилось основное противоречие эпохи. Оно не в противостоянии наций и государств. Ключевое противоречие – между нациями, стремящимися быть суверенными, и глобальной олигархией, внедрившейся теперь в Россию в форме либеральной бюрократии, творящей одновременно деспотию, олигархию и анархию – все неправильные формы государственной жизни, отягощенные к тому же еще и тиранией – диктатом чиновника, вставшего над законом. Мы, русские, прослывшие самым непокорным народом, стоим перед угрозой потери России как своего государства. Обратно его нам никто не вернет. И тогда русские будут опозорены на века и прокляты поколениями наших потомков, которым мы оставим только рабскую жизнь и вымирание на пепелище некогда великой страны. Отвратить эту угрозу – наша общая задача. Знать, как это возможно, мы можем только освоив интеллектуальное наследие лучших умов России. Общий круг чтения сблизит русских людей, любовь к русской литературе и русской философии создаст современную русскую нацию.

Национализм – это интеллект, лучший интеллект нации. А вовсе не группы экзальтированной молодежи, которая может отражать лишь интуитивный запрос на национализм, образованный из чувства собственной ущемленности, из ощущения бесперспективности своего существования, высокой вероятности личной катастрофы, если далее геноцид русского народа продолжится. Интеллектуальный национализм формулирует идеи и мнения, которые должны заполнять головы, подготовленные к восприятию Русской идеи природным складом характера.

Русская национальная идея содержится в сотнях произведений выдающихся мыслителей. Но для формирования русского политического мировоззрения особенно важны следующие книги: К. Победоносцев «Московский сборник», И. Ильин «Наши задачи», Н. Бердяев «Новое Средневековье», И. Солоневич «Народная монархия», М. Меньшиков «Письма к русской нации». Среди зарубежных авторов, чьи работы позволяют нам лучше понять цели и задачи русской нации, стоит прочесть: О. Шпенглер «Годы решений», И.Г.Фихте «Письма к немецкой нации», «Замкнутое торговое государство», К. Шмитт «Политическая теология», Э. Юнгер «Тотальная мобилизация», Ф. Лист «Национальная система политической экономии».

Из моря современных публицистов, мнящих себя идеологами Русского движения и русского национализма, стоит вычленять действительных идеологов, которых не может быть много, и которым некогда было бегать по митингам. Среди столпов современного русского национализма следует учесть Александра Панарина (при всей его склонности к «евразийским» уклонам), Владимира Махнача, Сергея Пыхтина, Николая Ильина, Александра Боханова, Владимира Томсинова. Их труды следует изучать, понимая, что это и есть высший уровень русского самосознания. Множество прочих авторов, пытавшихся проявить себя на ниве идеологического творчества, лишь эпизодически поднимались до уровня теории.

Национализм разлит в русской литературе, русской культуре, отображен в фактах русской истории. Но охватить своим интеллектом все богатство русского духа достается немногим. И только в произведениях этих немногих концентрируется мысль, продвигающая русский национализм как явление политическое. Нечитающий человек не в состоянии быть современным националистом. Он непременно подхватит какую-то переродившуюся архаику, которая одернет его в смутное состояние, где он может стать либо несовременным, либо ненационалистом. Поэтому лучшие работы русских националистов – это средство не только душой, но и рассудком быть со своим народом. В этих трудах русский человек должен найти свое будущее, осмыслить его и сплотить ряды таких же просвещенных, как и он сам.

Русская национальная идея существует и разработана в деталях русскими мыслителями. Она основывается на историческом опыте русского народа и интеллектуальном освоении всего его богатства. Формула «Православие, Самодержавие, Народность» не потускнела в хаосе ХХ века. И это формула не «многонациональная», а исключительно русская.

Из дисциплины мысли родится общее политическое действие. Общее политическое действие должно предполагать сплочение общей дисциплиной мысли – единомыслием, обогащенным творчеством агитации и пропаганды, которая несет политическую истину широким слоям русского общества.