Читать книгу Не время для смерти - Андрей Васильевич Жолобай - Страница 14

Посеревшая от пыли ткань с трудом сдерживала напор полуденного солнца. Солнечные лучи серебрили тонкие нити паутины, просачивались сквозь щели между неплотно задернутыми занавесками. Пятна света, словно всамделишные зайцы, резвились по стенам и потолку в унисон с порывами ветра, что раскачивал распахнутую наружу оконную створку. С улицы доносился человеческий гомон и рёв домашней скотины. Порой, чей-то резкий смех непредсказуемой дробью разрывал завесу претендующего на привычность шума и так же мгновенно умолкал, рассеиваясь в звуках повседневности.

Одноместная комната. Из мебели лишь кровать и сундук. Никаких изысков. На подоконнике слой не потревоженной пыли. Этим помещением до моего появления не пользовались как минимум несколько недель.

Пределы, а точнее Серые Пределы, – это все они виноваты в том, что деревня опустела. Стражи пришли в нее накануне первой волны. Они предупредили о том, что грядёт. И многие прислушались и ушли. Но не все и не сразу.

Деревенька была не простая – порубежная. За два карьера, на которых добывали железную руду и драгоценные камни, дрались с соседним княжеством, не скупясь на пролитую кровь и откровенную подлость. Но давно. Лишь опоясывающий селение частокол заточенных у вершин брёвен да частично засыпанный ров напоминали о былых приграничных распрях. В наследство от неспокойного времени деревне достался гарнизон в сотню стрельцов во главе с сотником. И для охраны границ, и для конвоя тех же каторжан, которые, во имя искупления вины, трудились в карьерах на благо княжеской казны.

Сотник Прохору верить не захотел. Виданное ли дело, покинуть карьеры и оставить деревню. Да за подобное самоуправство князь семь шкур с него с живого спустит. За добровольную сдачу карьеров неизвестному противнику «холодной» не отделаешься. Княжеский палач даже водицы чистой для плахи не пожалеет под такую-то родовитую шею. Омоет со всей тщательностью и даже простынкой застелет для последнего комфорта. Как уж тут поверить в ужас доселе невиданный, от которого улепетывать, надобно покинув все казенное имущество? Даже разбираться не стал шутник, шпион или умалишенный к нему пожаловал. Выслушал, хмыкнул и велел гнать из деревни и никогда назад не пускать.

Стрельцы и так бы возможность поразвлечься над пришлым человеком не упустили, а тут приказ начальства. Сам бог велел. В итоге – три сломанных руки, одни смятые ребра и разъяренный гарнизон «в ружьё». Пока тревогу играли и погоню снаряжали, Прохор уже далеко от деревеньки утопал. Что меня нисколько не удивило. Сам, пока от поляны, где с ним познакомился, сюда добирались, насмотрелся, как этот громила резво по лесу скачет в кромешной темноте, в которой ни то, что тропы, собственных ног в упор не разглядеть.

Мирное время не пощадило ни расторопность, ни боевой дух пограничного гарнизона. Догнали стрельцы нарушителя у самой кромки леса, что как раз по нынешней границе между княжествами раскинулся. Догнать то догнали, но из лесу вышло еще две дюжины подобных Прохору бородатых мужиков. И тут уж стало не совсем понятно, кто и за кем гнался. Стрельцам досталось. Не помогли им ни однозарядные мушкеты, ни преимущество верховых на открытой местности. Но Стража Серых Пределов не ватага разбойничья и, без лишней на то необходимости, кровь человеческую проливать не приучена. Два десятка молодых горячих, но основательно помятых парней вернулись в деревню. Как оказалось, ненадолго.

Беда никогда не приходит одна. Колокольня известила звоном, что у карьеров замечены сигнальные огни. Не успевшие остыть после схватки с таинственными бородачами, стрельцы выдвинулись к злополучным карьерам. Там они вместе с двумя сотнями каторжан и конвойными тремя десятками своих сослуживцев в итоге и сгинули. Бесследно.

Пока Прохор рассказывал о том, как взбунтовалась оставшаяся полусотня, когда на следующий день не обнаружила в карьерах даже брошенной кирки, ни то, что своих побратимов. Я думал лишь о том, что за ерунда вообще творится. Антон утверждал, что в результате переноса мы попадем на один из трех серверов славянского сектора Среды-пенсионерки. «Никаких потрясений, – обещал программист, – тихое мирное место». И судя по тому, что здешними землями правят из Града, я попал по адресу. Вот только, где Вика и какого чёрта в этом «тихом и мирном месте» происходит? Осложняло ситуацию и то, что времени, по словам Прохора у меня оставалось немного. Сутки уже прошли с того момента, как одна из тварей Пределов чуть не лишила меня жизни. И сутки, как минимум, нужны, чтобы покинуть зону влияния тех самых Пределов. Только вот сил после злополучной встречи с порождением Пределов на дорогу не осталось. А в запасе лишь день, да ночь, из четырех отпущенных Пределами на ознакомительную экскурсию. Если больше, то можно никуда не торопиться. Далеко и надолго мне после такого гостеприимства уже от Пределов не убежать. Если конечно поверить словам того, кто принимал непосредственное участие в моей отправке на своего рода больничную койку. Вот уж поистине не так длинна, оказалась экскурсия, как незабываемы от нее впечатления.

– Здесь он и девица здесь. – Первое, что я отчетливо разобрал, очнувшись после схватки со здоровяком.

– Мертва, – донеслось со стороны.

– Этот жив ещё, – уверенно произнес надо мной мужской голос, – флягу дайте.

Горлышко прикоснулось ко рту, раздвигая губы. Чья-то ладонь приподняла голову.

– Пей!

Жидкость обожгла язык и нёбо, хлынула в горло. Кадык отчаянно дернулся, проталкивая жгучее пойло в желудок.

– Что… – с трудом прохрипел я, лишь угроза захлебнуться отступила вместе с емкостью в чьих-то чересчур заботливых руках.

– Забираем обоих, – прогремел поблизости хорошо знакомый баритон.

Голос Прохора немного унял беспокойство. Здоровяк здесь, с ним не пропаду. Хотя, как не пропаду? Он же меня и вырубил! Глаз?! Рука потянулась к глазнице, а внутренности скрутило ужасом. Вот сейчас, нащупаю что-то липкое, скользкое и пустое…

– Да, не дергайся ты. Цел твой глаз.

Интонации в голосе громилы сквозили иронией.

– Перевертыши не убивают свои жертвы сразу. Пока память и сознание качают, не тронут, даже кормить будут.

Прохор конечно мужчина авторитетный. Но я все же ощупал глазницу, ни капли не смутившись того факта, что хорошо вижу обоими глазами. А это скорее всего было бы затруднительно после знакомства с острием мундштука проклятой трубки. Провел языком по губам, в поисках проколов от клыков – ни следа. И в заключение, взглянул на собственные пальцы. Ногти как ногти, разве что грязные и не стрижены. Лишь на груди ныли глубокие царапины, словно по ней провели когтями, которые, как мне привиделось, выросли именно у меня.

– Перевертыши? – Спросил, а сам подумал о том, что не какие-то мифические твари ломали мне ребра и дырявили глаз.

– Долгий это разговор, – отмахнулся здоровяк, – с утра поговорим. Ты сейчас так и так спать будешь. Он тебя изрядно вылакал. А теперь пей! Настойка поможет вывести заразу, которая попала в твою кровь через рану.

Было у меня желание послать Прохора с его флягой подальше и потребовать объяснений здесь и сейчас. Желание было, а вот сил как-то не обнаружилось. Я сделал еще один глоток и уронил голову на грудь. Будто последние силы на осмотр неподтвержденных повреждений израсходовал. Глаза вновь затянуло пеленой, голоса увязли в густом киселе, словно в уши натолкали ваты.

– Ты мне должен все…– прошептал я откуда-то из далека даже для самого себя.

– Все – это слишком много, – едва слышно проворчал в ответ громила. – Отдыхай, утром погутарим.

Возможно, его речь и не была столь краткой и лаконичной, но услышать и запомнить, мне посчастливилось лишь эти семь слов. А затем, в мою жизнь вновь вернулась тьма.