Читать книгу Головокружение - Дамир Гильманов - Страница 4

Женщина лежала на кровати с поднятыми коленями, руки на животе, смотрела задумчиво в потолок, явно не подозревая, что я мысленно уже овладел ею. Бросила на меня мимолетный, ничего не значащий взгляд, но, видимо почувствовав по моему легкомысленному виду определенную угрозу для себя, вытянула и скрестила ноги, а руки сложила на груди крест-накрест. Все эти телодвижения, произведенные одновременно и быстро, завершились глубоким вздохом смиренного недовольства. Похоже, она уже поняла, что сейчас произойдет, и заранее сдалась.

Не говоря ни слова, я прилег рядом, превратившись в стихию твердеющей плоти, пронизанной безоговорочным желанием. Женщина хотела было отстраниться, но я осторожно преодолел не слишком очевидное сопротивление и начал молча раздевать, одновременно контролируя процесс, чтобы агрессия не воспринималась ею как насилие. Бессловесная борьба быстро закончилась: она обмякла и стала безучастной – и сразу возникло ощущение обладания приятной незнакомой женщиной, которая, возможно, приходилась мне любовницей, а может быть, и женой, лучше, конечно, любовницей, меньше будет потом мороки.

После случившегося она отвернулась к стенке, демонстрируя свою неуязвимость. Лежала, раскинув руки на подушке над плечами и терпеливо ждала, когда я ее покину, – обиженная и умиротворенная в одно и то же время. Ей не удалось скрыть, что она немного завелась, хотя добросовестно старалась не вовлекаться в процесс, тем не менее я почувствовал себя победителем, который великодушно принял капитуляцию и теперь лежал на спине, упиваясь умиротворением и крушением женской гордыни.

– Где ты был? – спросила она немного погодя, но теперь ее голос звучал достаточно мягко и спокойно, к тому же теперь появилось ощущение интимной сопричастности. Тем не менее мне не хотелось говорить, что именно со мной случилось, тем более я сам еще не понял, и все же требовалось как-то выходить из запутанной ситуации.

– Интересный вопрос, – начал я на ходу придумывать легенду. – Где же я мог быть, кроме как на работе? Я был на работе, да. Мы не успеваем по графику и поэтому задержались. Они сказали: «Пока не закончите, никто домой не пойдет». И даже отобрали телефоны.

– Значит, отняли телефоны, понятно. Но тебя и на работе искали, звонили сюда!

– Естественно, это была вроде как секретная операция. Никто не должен был нас беспокоить. Поэтому мы работали на даче у Олега Николаевича.

– Ты должен был приехать из командировки еще позавчера!

– А! Ну конечно, я был в командировке, а потом… мы два дня и проторчали на даче.

«Не забудь предупредить Олега Николаевича», – прошептал вкрадчивый внутренний голос. Наверное, это был Блинк.

– Понятно, значит, ты был с Олегом Николаевичем! – будто обрадовалась женщина. – А ты поговорил с ним?

Если она знает даже Олега Николаевича, похоже, мы с ней живем давно, но я не женат: у меня нет обручального кольца, и у нее нет… «Любовница, – подытожил я про себя, – или гражданская жена, но не помню ее имени, и пока не надо говорить об этом».

– О чем? – На всякий случай я насторожился, присел на кровати, прислонившись спиной к изголовью, примыкающему к стенке, и стал рассматривать свои ноги, сравнивая их с ее ногами.

– Сядь, вот так, – предложил я и откинул тонкое одеяло, которым она укрывалась.

– Зачем? – спросила она.

– Просто сядь, пожалуйста.

Она села, и я стал смотреть на ее изящные точеные ноги; мои волосатые казались неотесанными, грубыми. Я провел ладонью по ее бедру, поцеловал в висок, она склонила голову мне на плечо и замерла.

– Ты обещал поговорить с ним о новой работе, – промолвила она, вращая носками ног.

– О новой работе? – я не хотел терять ощущение умиротворенности после близости с женщиной, но и не мог потворствовать ее капризам. – Моя работа меня вполне устраивает.

– Ты же сам говорил, что он предлагает тебе более интересную работу с высокой зарплатой. А сейчас тебе как ведущему специалисту платят недостаточно… Работаешь с утра до вечера без выходных…

– Мне мало платят?! – удивился я. – Я каждый месяц погашаю ссуду за квартиру, и остается еще на жизнь…

– На погашение только и хватает! – возразила она. – И мы никуда не ездим, устала я от такой жизни… больше не хочу работать на Арбате.

Она вздохнула, прикрылась одеялом и, опустившись на подушку, повернулась лицом к стене. Мне не понравилась ее реакция, и я позволил себе слегка повысить голос:

– По договору я должен отработать беспроцентную ссуду, а платят мне вполне приличную зарплату, – с этими словами я встал и начал одеваться.

– Кстати, Ян обещал мне мастерскую… – примирительным тоном вставила она, повернувшись на спину, – буду дома рисовать картины, а не портреты на улице.

Я не ответил и стал смотреть на ее зашевелившиеся невпопад пальцы, которые внезапно привлекли мое внимание, – они были как обособленные, самостоятельные сущности, и мне померещилось, что они подают мне тайный знак. Засмотревшись на эту бессознательную игру тонких, изящных женских пальчиков, вдруг подумал, что она наверняка мне изменяет, пользуясь провалами в моей памяти.

Воцарилась странная тишина, как будто женщина затаилась, услышав мои мысли, – я ощутил буквально физически, что мы подумали об одном и том же. Что, если она пытается обмануть меня, но не знает, как это сделать, чтобы я ни о чем не догадался.

– Не уходи так сразу, останься… – неожиданно взмолилась женщина и протянула ко мне будто обессиленную руку, но я не хотел потворствовать ее мольбе.

Я в нерешительности замер, засомневавшись: поговорить с ней откровенно или не показывать виду, пока не выясню, что происходит? Если она беспокоится о наших финансах и говорит со мной доверительным тоном, значит, мы близкие люди. Неужели жена?

– Мастерскую, говоришь? – спросил я, растерянно улыбнувшись.

– Он дал понять, что можно арендовать, а потом он мне ее подарит…

– А с какой радости?.. Он кто тебе?..

– Просто хороший человек… – заверила она, опустив глаза, – не то что подарит, а продаст за небольшие деньги. У него большие связи.

– Большие связи, говоришь? Похоже, он мошенник или авантюрист… или виды на тебя имеет.

– Он бывший военный, офицер в отставке, работал в крупной фирме начальником службы безопасности, у него свой бизнес, он член Союза художников, рисует иногда на Арбате для души.

– Ты все его заслуги перечислила, не забыла ничего? И вправду, видно, что крупный мошенник. Никто просто так ничего не дарит.

– Ты же сам просил его помочь мне, – возразила она осторожно, – выпивали вы с ним… у нас дома.

– Когда? – Я тут же пожалел, что спросил, как же можно забыть человека с такой причудливой фамилией – Мефистошвили, Лукьян Харольдович Мефистошвили. – И вообще, стоящий мужик не станет бахвалиться перед женщиной своими достижениями.

Женщина не ответила – похоже, она знает, что у меня с памятью не все в порядке, и поэтому не стала уточнять. Так стоит ли прятать свое беспамятство или все же притаиться и понаблюдать за ней?

– Ты что-то скрываешь от меня, – улыбнулся я, разглядывая будто затаившийся в неопределенном ожидании верхний угол комнаты, затем перевел взгляд на окно, прикрытое узорчатой занавеской.

– Никто ничего не скрывает, ты просто внушил себе, что… – она запнулась, подбирая слово, и тем самым еще больше усилила мои подозрения.

– Что я внушил себе? – мой взгляд блуждал по оконной раме, обозревая сквозь стекло пустыню неба, которая вызывала ощущение тоскливой неотвратимости.

– Ничего, – поспешила она прервать разговор на самом интересном месте.

Я поглядел на очертания ее гибкого тела под одеялом, задержал взгляд на обнаженных изящных плечах и подумал, что она безразлична и одновременно притягательна.

– Нет, ты договаривай, или боишься меня задеть? – раскинул я руки в нервном жесте, будто открываясь. – Может, ты считаешь, что я больной, а?

Женщина бросила на меня недоверчивый взгляд и отвернулась.

– Просто… – она выдержала небольшую паузу, словно обдумывая каждое слово. – Просто ты недооцениваешь себя… можно и по-другому сказать: ты не уверен в себе, точнее, не уверен, что ты и есть ты. Иногда ты становишься совершенно другим, не знаю, как сказать, я уже сама запуталась, но это потому, что ты сам запутался…

«Ничего себе, – подумал я, – как она смогла так сказать, что коснулась моей болевой точки?»

– А я ничего не понял, – ответил я подчеркнуто легкомысленным тоном в контраст ее слишком серьезному. – Я вот давеча смотрел на твои пальцы и вдруг подумал: можешь ты мне изменить или не можешь?

– Дурак! – она демонстративно отвернулась, и вид ее круто взмывающих вверх бедер тотчас зацепил мой блудливый взгляд.

Неожиданно я почувствовал ревность к этой незнакомой женщине, она успела мне понравиться, и было похоже на то, что мы давно знаем друг друга.

– Я тоже подумал, что не можешь, – я поднял руку, чтобы опустить на ее бедро, но в последний момент передумал.

– Другая на моем месте уже изменила бы тебе, но ты, похоже, этого не понимаешь, – она повысила голос и будто выставила колючки, и тотчас все очарование изгибов ее тела исчезло. Передо мной лежала сучка, играющая, видимо, роль моей жены.

– Вот как! Ты и вправду так считаешь?! – возмутился я совершенно серьезно.

– Да, так и считаю…

– И почему?..

– Я живу с человеком, который не знает своего прошлого… где учился, кто его родители, – она даже привстала от переполнявших ее эмоций, – ты и не пытался это узнать… Ты живешь только в самом себе. Иногда мне кажется, что в твоей телесной оболочке уже и тебя-то нет. Как будто ты уходишь в свою вселенную одиночества, откуда нет возврата, поэтому тебе никто не нужен, в том числе и я.

Она, безусловно, специально сделала мне больно, поэтому не стала бы извиняться или раскаиваться, даже попроси я об этом. Хотя, если бы и раскаялась теперь, это уже не могло иметь никакого значения, после того как она проговорила вслух то, что явно давно обдумывала.

– Ладно, с тобой все ясно… – я зашагал в гневе взад-вперед по комнате. – А вообще, ты кто такая, чтобы так со мной разговаривать?

– Никто! – бросила она с вызовом. – Для тебя я никто.

Затаив обиду, я хотел было ответить адекватно, но мне надо было сначала разобраться в том, что же происходит на самом деле, прежде чем принимать какие-либо решения, в необходимости которых сомневаться уже не приходилось.

Тут зазвонил телефон, я машинально схватил трубку, и женский голос, назвав меня Германом, спросил, дома ли Майя.

– Какая Майя? – не понял я.

– Как какая?! – рассмеялась женщина в трубку. – Твоя жена. И пусть включит свой мобильник.

– Если ты и вправду Майя, то это тебя, – крикнул я через дверь, и действительно, Майя сняла трубку на кухне и стала говорить по телефону.

Итак, мою жену звали Майей, но я не знал, в каком состоянии находится наш брак и как я сам к ней отношусь. Похоже на то, что без особого интереса. Пока она разговаривала, я быстро собрался и поехал на работу.