Читать книгу Эмма. Восьмое чудо света - Дана Делон - Страница 8

Поль

Я влюблен в лучшую подругу. Само по себе звучит как диагноз.

Мне было пятнадцать, когда я впервые увидел ее. В мой первый день в новой школе. Она бежала по школьному коридору и слегка толкнула меня локтем. Я успел заглянуть в огромные зеленые глаза – собирался возмутиться, но не смог произнести ни слова. В груди что-то сжалось, а затем разорвалось. Она даже не остановилась, чтобы извиниться. Все ее внимание принадлежало другому. А я, оглушенный, смотрел ей вслед, впервые в жизни испытав нечто необъятное, настолько масштабное, что оно не помещалось в груди. Она смотрела на него. Тем же взглядом…

Моя сестра стала ее лучшей подругой. И я не остался в стороне, мы тоже начали дружить. А мои чувства? Это действительно похоже на болезнь – и с каждым годом она лишь прогрессирует. Сейчас эта девушка лежит в моей постели. Ее лицо расслабленно, на лбу сверкают бисеринки пота – температура спала. Я глажу ее волосы и, не выдержав, оставляю краткий поцелуй. Дыхание застывает в груди.

А что, если мне суждено всю жизнь наблюдать за ее влюбленными взглядами, направленными не на меня? Готов ли я продолжать быть лишь лучшим другом? От этой мысли я разрываюсь пополам. Одна моя часть злится, призывая не терять гордость и достоинство. Другая – падает на колени, готовая простить все, лишь бы Эмма была рядом. Плевать, какую роль я играю в ее жизни.

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. В воздухе пахнет сладостью. Смесь ароматов. Ее запах. Мне так хочется уткнуться в длинные светлые волосы и, зарывшись в них лицом, уснуть. Если бы можно было растянуть мгновение, попросить время не спешить… Я бы хотел сделать эту ночь бесконечной.

– Поль, – касается моего уха шепот, – ты спишь?

Я слышу беспокойство в ее голосе.

– Нет, – отвечаю тихо, стараясь не нарушить ночную тишину.

Эмма молчит, но я чувствую напряжение, исходящее от нее.

– В чем дело? – спрашиваю я, все еще не открывая глаз, чтобы не смутить ее.

– Мне немного страшно.

– Тот человек…

– Не из-за него, – мягко перебивает она и запинается.

– Из-за чего же?

– Я скучала, – наконец находит она нужные слова.

Признание едва слышно, но мое сердце пропускает удар.

– Я тоже…

Чувствую, как она слегка отстраняется.

– Не хочу потерять тебя.

Открываю глаза и встречаю задумчивый взгляд зеленых глаз. Тушь потекла, стрелки размазались, но она все равно самая прекрасная девушка во всем чертовом мире.

– Не могу потерять тебя. – Она кусает подрагивающую губу. – Ты мой самый близкий и лучший… – Эмма отворачивается и заканчивает предложение, глядя в сторону: – Друг.

Друг.

Слово, которое я ненавижу больше всего на свете.

– Я не знаю… не понимаю… как мне без тебя. – Она продолжает смотреть куда угодно, только не на меня.

Я приподнимаюсь на постели, нервным движением взъерошиваю волосы.

– Эмма…

Она не поворачивается. Ее силуэт окутан мягким пледом, словно облачком. Я снова ложусь и двигаюсь к ней ближе.

– Эмма, – снова зову я, пытаясь заглянуть ей в лицо.

Она резко качает головой и отворачивается:

– Дай мне секунду. – Ее пропитанный горечью голос срывается.

Черт, она плачет. Я цепляюсь за остатки самообладания, которое медленно ускользает.

– Иди сюда, – сгребаю ее в объятия, утыкаясь носом в макушку.

Эмма подрагивает в моих руках, будто пытается изо всех сил прекратить плакать, но, кажется, слез становится только больше.

– Я не прощу себе, если испорчу это… – Ее голос ломкий, сбивчивый, но в каждом слове слышится отчаянная просьба. – Ты понимаешь? Наша дружба – это… это… Поль, мне это нужно, – почти умоляет.

Я обнимаю ее крепче. Признание, которое я так жажду произнести вслух… Слова жгут горло, рвутся наружу, но я глушу их, стискивая зубы. Все внутри меня кричит, требует: скажи, рискни, и пусть горит все синим пламенем. Но я знаю ответ. Я проиграл. Проиграл в игре, где ставка – любовь. Моя безответная любовь… Остается смириться. Принять роль, которую Эмма мне оставляет.

Глубоко вдыхаю ее сладкий запах, чтобы успокоить бурю в груди.

– Я дам тебе все, что попросишь, – обещаю я.

Эмма замирает в моих руках. Слезы прекращаются. Она медленно поднимает заплаканное лицо и всматривается в меня со всей серьезностью.

– Мы можем сделать вид, что той… – Она сглатывает.

Ночи. Повисает недосказанность. Она не может заставить себя произнести это вслух.

– …Не было? – Шепот растворяется в комнате.

– Да, – будто бы не своим голосом отвечаю я.

Да… Мы можем сделать вид, что лучшей ночи в моей жизни не было. Мы можем сделать вид, что я не влюблен в нее. Мы можем дружить. Я могу продолжать разбивать себе сердце.

Уж лучше пусть мое сердце будет разбито, чем ее…

* * *

Я не задернул шторы, поэтому утренний свет бьет прямо в лицо, пробиваясь даже сквозь закрытые веки. Но будит меня не он. Стук в дверь и трель звонка. Нехотя открываю глаза и смотрю на часы. Десять утра. Я уснул около шести, проспал всего четыре часа – и кто-то ломится ко мне в квартиру. Первая мысль – Полин? Но моя надоедливая сестрица сейчас колесит по США.

– Поль, – Эмма смешно зажимает уши подушкой, – кто бы это ни был, прогони их, умоляю.

– Сейчас.

Встаю с кровати и спросонья спотыкаюсь о рюкзак на полу. Черт. С грохотом падаю на пол.

– Ты живой? – Эмма подскакивает на постели.

Ее юбка задралась на бедрах, кофта сползла с плеча. Волосы дыбом, а косметика, которую я вчера не додумался смыть, размазалась по всему лицу. Но отчего-то ее растрепанный вид вызывает у меня прилив крови туда, куда не нужно.

– Живой, – бормочу я, поправляя домашние штаны.

По всей квартире вновь разносится неприятная трель. Стук в дверь становится громче.

– Кто к тебе так ломится? – хмуро спрашивает Эмма и сама слезает с кровати.

Она бросает взгляд в большое зеркало на шкафу и в ужасе прикрывает рот рукой.

– Боже, мне только людей пугать, – неловко посмеивается, поправляя задранную юбку. Румянец покрывает шею и щеки. – Мне нужно привести себя в порядок, а ты открой уже дверь.

Не глядя на меня, она забегает в ванну, громко хлопая дверью. Я вновь поправляю штаны, ругаясь себе под нос, и направляюсь в коридор, крича что есть силы:

– ИДУ!

Что за сумасшедший дом! Распахиваю дверь и натыкаюсь на Мэйлинь. Раскосые темные глаза серьезны, брови собраны на переносице.

– Я звонила. – Она входит в мою квартиру без приглашения. – Куда ты вчера пропал? И почему не позвонил мне?

Подруга скрещивает руки на груди и отчитывает меня, как маленького ребенка:

– Я всю ночь была на нервах! Что стряслось, Поль?

Она стоит передо мной, воинственно задрав подбородок. Я удивленно моргаю:

– Ты что, переживала?

– Конечно! Ты исчез, даже не объяснив причину!

Я растерян, к тому же после бессонной ночи голова не соображает, не могу понять, почему она так нервничает… Я познакомился с Мэйлинь в начале года. Мы вместе изучаем право в Университете Париж-Дофин и в последний месяц стали общаться ближе, но я никогда перед ней не отчитывался.

– Кто так делает? – вновь гремит она.

За моей спиной раздается мягкий голос Эммы:

– Прошу прощения. – Она выглядывает из-за моего плеча. – Это я виновата в его резком исчезновении.

Мэйлинь выглядит так, словно Эмма дала ей пощечину.

– Ты?

– Это Эмма. Я тебе про нее рассказывал.

– А-а-а, ты та самая Эмма, – сузив глаза, произносит Мэйлинь и оглядывает ее с головы до ног. – Весь третий курс слышал о тебе!

Эмма только что вышла из душа. С мокрых волос еще свисают капли, и она выглядит растерянной. Мэйлинь сжимает виски и продолжает нападение:

– Я думала, ты попал в беду! У тебя был такой испуганный вид!

Эмма сцепляет пальцы в замок и неловко переступает с ноги на ногу.

– Как я и сказала, это моя вина.

– Ничьей вины тут нет, – отрезаю я.

– Вы вместе? Встречаетесь? – одновременно со мной, краснея, спрашивает Мэйлинь.

Я замираю, а Эмма бледнеет.

– Нет-нет, мы просто лучшие друзья! – слишком громко и быстро тараторит она. – Мне надо… я сейчас… – Она забегает в спальню за сумкой и вылетает обратно так, словно за ней гонятся. – Я пошла домой, у меня столько дел!

– Подожди, – пытаюсь ее остановить, но она словно ниндзя проскальзывает к выходу.

– Столько дел, столько дел! – причитает она как ненормальная.

– У тебя вчера была температура! Нужно просле…

Эмма не дает мне договорить.

– Я отпишусь! – доносится ее голос уже с лестничной клетки.

Черт. Да что же это такое?!

– Так что у нее стряслось? – раздается над ухом строгий голос Мэйлинь.

Я разворачиваюсь. Плечи напряжены, пальцы сжаты в кулак. Не хочу грубить, но слова вырываются сами:

– Тебя это не касается.

Мэйлинь замирает, сжав губы в тонкую линию.

– Зачем ты пришла?

Она молчит секунду, затем машинально заправляет темную прядь за ухо:

– Узнать, все ли у тебя в порядке.