Читать книгу Джей Фокс: Моя жизнь - Дарья Юдина - Страница 37

Кей привязался к моим детям. Поначалу он побаивался крохотную Лилию, ему казалось, что он может случайно раздавить ее. Но потом привык и научился обращаться с ней. Моя мама, глядя на нас, качала головой и притворно ворчала:

– Это безобразие, мальчики, просто безобразие! Вы малышку с рук не спускаете, она у вас так и ходить даже не научится…

Забегая вперед, скажу, что мама переживала зря. Лилия на моих глазах сделала свои первые шаги, когда ей было около десяти месяцев. Я никогда не забуду тот день.

После появления в моем доме детей Кей начал всерьез переживать из-за своего неопределенного положения. Было уже совершенно ясно, что он хочет поселиться со мной, но вопрос с его матерью оставался нерешенным. Чем острее назревала необходимость объясниться с ней, тем больше он паниковал. Неудивительно, что одним прекрасным днем он вспомнил про озеро, о котором говорила Инга, и не успокоился, пока не организовал нам поездку туда. Сбежать от проблемы всегда проще всего.

Мы должны были ехать втроем с Джейми. С Лилией оставались нянчиться мои родители. Когда мы с мамой виделись в тот раз, перед поездкой, у нас состоялся такой разговор.

– Джерри, у тебя напряженный вид. Все хорошо, милый?

– Все… как обычно.

– Нет, я же вижу, тебя что-то беспокоит. Кроме всего обычного.

– Просто… Я просто переживаю за то, как все будет. Когда мы вернемся.

– Ты про маму Кея? Я уверена, она нормально все воспримет.

– Про это тоже…

– Джерри?

– Ох, ну… Знаешь, как мы будем жить с детьми, а? Я имею в виду, два мужика…

– Джерри!

– Я никогда не думал об этом, черт… То есть вот именно так не думал. Я хотел, чтобы дети жили со мной. Я хотел, чтобы… Кей жил со мной. Но все вместе?.. Что, если у Джейми будут из-за этого проблемы в школе?

– Милый, боже мой! Что за мысли?

– Ну как «что за мысли», мам! Думаешь, никому не придет в голову дразнить мальчика, у которого дома живет папашин любовник? Что, если учителя или родители будут возмущены тем, что его воспитываю я?

– Как будто Джейми станет кричать об этом на каждом углу! Кому какое дело, что у вас дома?

– Его будут спрашивать про маму, про папу – как всех детей. Я не хочу, чтобы моему сыну приходилось юлить и врать.

– Ты прав, конечно же, милый. Но послушай, сейчас уже нет такой проблемы, как раньше. Берн водит свою внучку в детский сад и ничего, никого это не смущает.

– Это же Берн, чертово национальное достояние – кто ему что скажет? И потом, внучка – это другое дело. У нее же есть комплект родителей…

– Джерри, милый, я понимаю твои страхи. Но давай не будем волноваться раньше времени, хорошо? Ты же все равно не скажешь теперь Кею: «Не переезжай»?

– Нет…

– Ну вот. Я уверена, все будет хорошо. А если не будет, у Джейми есть мы. Мы сможем его защитить, правильно, сынок?

– Да…

– Кстати, ты зря переживаешь, что кто-то будет возмущен тем, что ребенок находится у тебя на воспитании. Ты знал, что сейчас существуют специальные агентства, помогающие однополым парам завести детей? Усыновление, суррогатное материнство и все такое. Берн с Марком подумывают… Только это секрет, никому не говори!

– Конечно. Так же, как ты никому не сказала… Нет, я не знал. Что, правда?

– Правда-правда. Поговори с Марком, если тебе интересно.

– Нет, мне не интересно. Ладно, мне пора…

– Приятного вам отдыха, милый!

– Спасибо, мам.

– Джерри!

– А?

– Ты такой хороший отец. Я горжусь тобой.

Я отчетливо помню, с какой теплотой мама произнесла эти слова. Мое сердце радостно сжалось, и я постарался, чтобы она не заметила, насколько глубоко я был тронут. Мне было так важно получить подтверждение тому, что я действительно делаю для своих детей все, что только возможно.

***

Когда мы через четыре дня вернулись из поездки – отдохнувшие, загоревшие, счастливые – нас ждали мрачные известия. Госпожа Колвин в тяжелом состоянии находилась в больнице, в наше отсутствие у нее случился инсульт. Врачи сказали, что надежды нет.

Наступили мучительные дни. Я малодушно не предлагал Кею составить ему компанию в больнице рядом с матерью. Я понимал, что, сидя около ее кровати, он думает только об одном: надо ей все рассказать. Или уже не стоит?..

Не рассказал. Я знаю, что Кей потом жалел об этом до конца своей жизни. Дороти Колвин умерла, так и не узнав, что ее сын уже успел найти свое счастье.

Сразу после похорон Кей исчез. Я представлял, как он сидит среди плетеных салфеточек и угрюмо пьет водку прямо из бутылки, и мне становилось жутко от этой картины. Пару раз я приходил к его квартире, но он меня не пустил.

– Джей, оставь меня, – глухо сказал он через дверь. – Я приду. Потом.

Кей пришел через несколько дней, привез свои вещи. Вымученно улыбнулся завопившему от восторга Джейми, сказал мне:

– Ключ-то для меня сделай уже наконец.

– Давно сделал. Вот, держи, даже брелок купил.

Вечером к нам приехали мои родители. Мама обняла Кея и долго не отпускала. «Мой бедный мальчик…» – пробормотала она с болью в голосе. Кей сердито насупился. Папа покосился на меня, я слегка покачал головой.

– Лисса, оставь его…

О своей матери Кей не хотел ни с кем говорить. Только спустя год он признался мне, что в те дни его терзали страшные угрызения совести. За то, что он не был с ней до конца откровенен. За то, что за предыдущие пятнадцать лет ни разу не собрался навестить ее. За то, что никогда не расспрашивал ее о своем отце. За то, что, даже сидя рядом с ней в больничной палате, так и не сказал, как он ее любит. «Мне кажется, – говорил Кей, – я только тогда по-настоящему понял, что значит – поздно…»

К сожалению, мы все вынуждены узнавать это на собственном опыте. Но, даже узнав, мы продолжаем совершать все те же ошибки…