Читать книгу Пираты Балтийского моря. Сын Бога - Эдгар Крейс - Страница 6

Лёгкая, крытая повозка ехала не спеша, время от времени поскрипывая давно требующими смазки колёсами. Она катила по торной лесной дороге, ведущей из Митавы в Ригу, а это всего-то два с половиной десятка миль. На облучке в ней сидели два человека: молодая, светловолосая девушка, которая ловко управлялась с неспешно идущей лошадью и ещё достаточно крепкий мужчина лет сорока или пятидесяти, который сидел рядом с ней и время от времени что-то усердно записывал. Впереди них ехала ещё одна телега, но она, в отличии от предыдущей, не была крытая и два человека, сидящие в ней, были одеты намного проще, чем в крытой повозке.

Купец Фридрих пристроился на облучке брички рядом со своей дочерью Марией и свинцовым карандашом аккуратным почерком записывал на серой, грубой бумаге результаты своих последних торгов на городском рынке Митавы. Он очень гордился своими писчими принадлежностями, которые он купил по дорогой цене у заезжего немецкого купца. Но Фридрих считал, что его затраты того стоили, ибо они позволяли вести подробный отчёт о его расходах и доходах, что было немаловажно в купеческих делах. «Надлежащий строгий учёт – самый короткий путь к богатству. В своём хозяйстве нужно учитывать всё, вплоть до самых мелочей!». Так говорил ещё его отец, зачинатель купеческого дела в их семье. Бричка мерно покачивалась на ухабах лесной дороги, но это никак не могло сбить Фридриха с его подсчётов. Он так увлёкся, что не сразу понял, что лошадь остановилась.

– Почему мы стоим? – крикнул он своим батракам, ехавшим впереди него на первой лошади. – Через пять часов начнёт темнеть, а нам с последними лучами надо ещё успеть проехать городские ворота Риги. И пошевеливайтесь, если не хотите заночевать в чистом поле, у стен города. Стража с нами и разговаривать даже не будет. Не успели – значит не успели. У нашего бургомистра города шибко не забалуешь!

– Хозяин, тут какое-то бревно на дороге лежит! – опасливо озираясь по сторонам, неуверенным голосом ответил батрак, который был постарше возрастом.

– Ну, и что! Что нам теперь – так и стоять, и смотреть на это поваленное дерево! Слезайте с повозки и сходите отбросьте это никчёмное бревно с дороги!

– Боязно как-то, хозяин, – неуверенно откликнулся младший батрак.

– Что вам там боязно! Накануне непогода была, вот ветер и повалил дерево на дорогу! – крикнул хозяин нарочито твёрдым голосом, чтобы подбодрить своих батраков.

Но на сердце у самого Фридриха стало почему-то не совсем спокойно, и он непроизвольно стал прислушиваться к окружающему их лесу, но вокруг стояла совершенная тишина. Только одинокий дятел выстукивал очередную подозрительную для него сосну. Купец ещё раз настороженным взглядом обвёл ближайшие кусты, но всё было тихо, даже ни одна веточка не шелохнётся. Только по макушкам деревьев ходил ветер, но он никак не проникал вглубь леса. Фридрих ещё немного послушал лесные звуки, но ничего подозрительного в них не нашёл, и уже было поднял руку, чтобы махнуть ею и сказать, что всё в порядке, как вдруг ближайший куст весь задрожал. Дочь купца Мария громко ойкнула и, прижав от страха правую руку к своей груди, кубарем скатилась с лавки в самую глубь повозки под брезент и прикрылась шторкой. Фридрих же продолжал сидеть на облучке, но одной рукой, на всякий случай, схватился за вилы, которые лежали у него под ногами. Он стал грозно посматривать на ходящие ходуном кусты.

– Кто там? – громко крикнул он. – А ну выходи! Я не шучу! Нас много и вам с нами не совладать!

Ветки кустов тут же притихли, будто сидящий в кустах лиходей испугался грозного окрика купца. Даже неугомонный дятел перестал стучать по дереву и сидя высоко на ветке с любопытством наклонил голову, чтобы получше разглядеть – кто это там так расшумелся. Вокруг снова воцарилась полная тишина.

– Ну-ка, возьмите вилы и сходите посмотрите, кто там такой смелый затаился в кустах! – крикнул Фридрих своим батракам.

Те нехотя вдвоём слезли с телеги и, взяв в руки вилы, отправились к подозрительному кусту. Остановившись в пару шагах от него, батраки начали нервно тыкать вилами в подозрительный куст. Некоторое время ничего не происходило, но потом куст снова задрожали, а один из батраков замертво свалились на землю. В груди у него торчал нож с костяной ручкой. Второй испуганно озираясь по сторонам стал пятиться от кустов, нервно подёргивая вилами, а вслед за ним из кустов вывалилась гикающая пятёрка людей, одетых кто во что горазд. Один из них наклонился над убитым батраком и уперев в него ногой вытащил из него нож. Не спеша вытер его об одежду убитого батрака и прищурившись посмотрел на второго. У того предательски начали намокать штаны на причинном месте. В это время, оставшегося в живых батрака, с двух сторон обошли подельники и презрительно глядя на обделавшегося от страха громко расхохотались. Главарь перевёл свой взгляд на Фридриха.

– Ну, здрасте, господа проезжие, – щерясь беззубым ртом, произнёс верзила с взлохмаченной черной бородой. – Чем поделитесь с чесной компанией?

Купец нервно оглянулся себе за спину, где за шторкой под навесом пряталась его дочь и покрепче сжал в руке вилы.

– Ты там не балуй! – рявкнул главарь и кивнул двум своим подельникам на Фридриха.

Те быстро подбежали к нему и не церемонясь выволокли его из телеги на землю и поставили его на колени перед главарём.

– Ты это чего, не уважаешь нас что ли? – усмехаясь спросил он, зайдя купцу за спину, и резко наклонился, чтобы приставить к горлу своей жертвы нож. – Ежели к нам безо всякого уважения, то и мы могём тоже безо уважения тебя запросто зарезать!

– Отец! – раздался взволнованный девичий крик из телеги.

– О, смотри – какая у нас цаца появилася, а мы тут безо всякой там ласки по лесу бродим, яко волки сирые! – расхохотался главарь и распрямился, убрав нож от горла Фридриха.

– Немедленно отпустите моего отца, или я пожалуюсь стражникам города, и бургомистр пришлёт в лес на вас облаву! – возмущённо закричала на разбойников Мария.

Раздался дружны хохот пятёрки лесных разбойников и главарь, утирая слёзы, от смеха произнёс:

– Никто ещё меня так не веселил! Тебя надо у нас оставить – будешь нас и днём и ночью развлекать, а мы тебя иногда будем за это кормить!

Разбойники снова захохотали, а батрак, увидев, что на него никто не обращает внимание, бросил свои вилы на землю и рванул в по дороге в Ригу, но не успел пробежать и пяти шагов, как ему под левую лопатку воткнулся нож главаря.

– Тощий, сходи принеси мой нож, да смотри, вытри его получшее! – рявкнул главарь стоявшему рядом с ним подельнику. – Не советую вам пятушитися, ня то я могу и осерчать, а ежели я серчаю, то для других это плохо бываеть! Правда, тощий?

Подельник кивнул головой и тоже, подражая главарю, ощерился, глядя масленными глазками на Марию, но тут же получил затрещину от главаря!

– Зенки-то свои не таращь! Не по твою честь товар-то! Она моя будя! – он медленно подошёл к телеге, в которой до сих пор сидела Мария и протянул к ней свою здоровенную лапищу.

Он схватил её за руку и стал выволакивать из телеги. Девушка от страха завизжала так, что у главаря уши заложило. Он отпустил её и тут же врезал ладонью по ей уху. Голова Марии мотнулась, как у тряпичной куклы и она потеряла сознание. Здоровяк взял её на руки и вытащив из телеги положил на землю. Блузка девушки слегка разорвалась и из-под неё выглядывала её молодая грудь. Она лежала без сознания, и её светлые, вьющиеся волосы были разбросаны по лицу, а рот с мягкими, пухлыми губами чуть приоткрыт. Оглядев её получше, главарь цокнул языком, злобно посмотрел на подельников и заявил:

– Хороша! Моя девка, я буду её первый пользовать буду! Давно у меня бабы не было! А вам, – он исподлобья осмотрел своих подельников, – и думать не моги! Что заподозьрю – убью! Поняли, остолопы бестолковые!

– Мария! – глядя на дочь закричал Фридрих и с ужасом посмотрел на верзилу подходящего к ней со слащавой ухмылкой и развязывающего на ходу на своих грязных портках тесёмку.

Тут главарь остановился и оглянувшись на подельников приказал:

– Этого крикуна обыскать и связать, и телегу не забудьте хорошенько проверить, а я пока попробую – тако ли укусна эта девка!

Так случилось, что в это время недалеко от этого места обедали Стоян, Всеволод и Герка. Живчик оказался замечательным охотником, от него не мог уйти ни один зверь: ни кабан, ни косуля, ни заяц. Он сам, как заяц носился зигзагами за добычей, ставил петли, рыл ловчие ямы. Так что без еды друзья не оставались. Они только что зажарили на вертеле молодого кабанчика, как послышался девичий крик.

– Кто это тут в лесу раскричался? – встав на ноги, спросил Герка. – Случилось чего?

Крики затихли, но тут через короткое время послышался мужской крик. Тогда уже на ноги вскочили все троя и не сговариваясь побежали в сторону раздававшегося крика. Когда они выбежали на дорогу, то увидели, что здоровый детина залезал на лежавшую на земле девушку, двое обыскивали старика, а еще двое лазили по телеге, громко матершились и выбрасывая из неё разные тряпки. Они явно что-то искали.

Стоян тут же бросился к верзиле, уже пристраивавшемуся на пришедшую в себя и кричавшую от страха Марию. Герка подбежал к двум разбойникам, обыскивающим старика, а Всеволод, не спеша, вразвалочку, потирая свои здоровенные кулачища подходил к оборванцам, увлечённо копошащимся в телеге.

Двое шустряков обыскивающих купца так и не поняли, что с ними произошло. Вот они мирно рылись по карманам старика и вот они оба уже лежат на земле, а какой-то чужак их мутузит по чём зря. Они попытались возмутится, но скоро у них закончились аргументы и оба мирно пристроились на земле отдохнуть. Всеволод тоже долго не возился с двумя крохоборами, а взял их за шиворот, когда они оба наклонились за какой-то вещью и с размаху врезал их со всей силы лбами. Наверное, ещё чуть сильнее и их головы бы треснули, как спелые арбузы. Здоровяк без видимых усилий приподнял их из телеги и швырнул на землю.

– Не поторопился ли ты, охальник! – встав за спиной главаря разбойников крикнул Стоян.

Тот оглянулся и увидел чужака, с ненавистью глядящего на него. Затем главарь нервно осмотрелся по сторонам и увидел, что его подельники лежат на земле, а к нему приближаются ещё двое чужаков. Он встал на четвереньки, а затем и на ноги, портки упали на землю, обнажив горящий от нетерпения уд. Он закрыл его руками и оглянулся на отползающую к сосне и одновременно прикрывающую обнажившуюся грудь Марию. Затем повернулся к Стояну и, выдерживая форс, спросил:

– Хто такие?

– Портки подбери! – брезгливо ответил Стоян. – Теперь твоё хозяйство до конца твоей жизни будет тебе бесполезно!

Главарь слегка приоткрыл руки и взглянул на свой обвисший уд. Затем на Стояна и по его взгляду он понял, что молодой парень не шутит. Он интуитивно понял, что тот говорит правду. Тогда он по-бабьи взвизгнул и с ужасом в глазах посмотрел на стоящего перед ним человека. У главаря изменился голос. От былого гудящего баса не осталось и следа, вместо него появился неприятный по-бабьи визгливый писк. Подхватив с земли портки и пытаясь на ходу их одеть, он помчался прочь от вселяющего в него ужас человека. Главарь ещё несколько раз оглянулся, но, когда Стоян вновь посмотрел на него, истошно взвизгнул и прибавил ход.

– Позвольте подняться вам, мадемуазель, произнёс Стоян и, накинув на плечи девушки свою куртку, протянул ей руку.

Мария впервые в своей жизни видела парня с волосами истинно золотого цвета и пронзительно синего цвета глазами. Она даже невольно загляделась на рослого, красивого юношу и тут же, смутившись. опустила вниз глаза и подала ему свою руку.

Герка развязал купца и помог ему встать на ноги. Тот бросился к своей дочери, обнял её и, заплакав, запричитал:

– Извини, милая, не смог твой старик защитить тебя от разбойников. Даже батраков наших убили ни за что – ни про что!

Мария обняла отца и стала гладить его по седой голове.

– Ну, что же ты мог сделать один против такой шайки, отец. Слава Богу, всё обошлось, и они благодаря этим достойным людям они не успели причинить вреда ни тебе, ни мне и мы с тобой остались живы.

– Да, да, конечно, ответил отец, но всё равно подозрительно посмотрел на троицу рослых, сильных парней.

– Не бойтесь нас – вам мы вреда никакого не причиним! – попытался успокоить его Стоян и, усмехнувшись добавил. – Мы с друзьями охотимся за другой добычей! Меня зовут Стоян, а это Герка, а рядом с ним Всеволод.

– Меня зовут Фридрих, я купец, а это моя дочь. Её зовут Мария. Мы благодарны вам за своё спасение и будем благодарны всю оставшуюся жизнь. Вы спасли мою дочь, а кто ваша добыча, если не секрет? – с любопытством спросил купец.

– Те, кто сжигает дома и убивает людей, как недавно эти изверги сожги отца нашего друга, – ответил Герка и посмотре на Стояна.

– Примите наше с дочерью искреннее соболезнование по поводу такой ужасной кончины вашего отца! – произнёс купец и склонил голову.

– Благодарю вас! – ответил Стоян.

– Как, твой отец погиб такой страшной смертью?! – ужаснувшись произнесла Мария. – Как и когда это случилось?

Парень застыл, погрузившись в тягостные воспоминания, и выглядел совершенно безжизненным изваянием. Он неотрывно смотрел на верхушки качающихся сосен.

– Неделю назад пришли меченосцы за десятиной, но нам было нечем им отплатить, вот они и сожги пол деревни в назидание, а у отца Стояна нашли коловорот. За это его сожгли вместе с домом, посчитали его колдуном, – тихо пробасил Всеволод.

– Как страшно! – с навернувшимися слезами на глазах, прошептала растерянная Мария.

Она беспомощно оглянулась на отца, словно он может хоть чем-то помочь Стояну, но её отец, не проронив ни слова, только тихо, потупил голову. Так молчал с минуту, а затем произнёс:

– Мы тут с дочерью сегодня на рынке кое чего немного наторговали и могли бы с тобой поделиться заработанным. Ты нас с дочерью спас от разбойников. Мы тебя и твоих товарищей хотим хоть как-то отблагодарить.

Мария благодарно улыбнулась отцу, радуясь, что хоть чем-то они смогут помочь друзьям, и мягким, полным сочувствия взглядом посмотрела на Стояна. Он тоже пристальным взглядом посмотрел на девушку, которая с нетерпением ждала его ответа. Тогда молодой человек повернулся к отцу Марии и медленно, но твёрдо произнёс:

– Нет, спасибо вам на добром слове, но лично от вас мы ничего не можем принять. Мы с друзьями хотим накопить денег на корабль, и мы это сделаем! Отныне все меченосцы на нашей земле наши заклятые враги, поэтому мы вправе требовать от них полного отмщение за наши страдания, причём в той форме, которую мы посчитаем для этого справедливой! А мой отец будет отомщён!

– Ты конечно вправе требовать отмщения за такую чудовищную смерть своего отца, – осторожно начал Фридрих, – но ты, наверное, знаешь, что мы с моей дочерью тоже немцы, как и многие люди ордена. Мы, рижские немцы, патриоты своего города Риги и мы не имеем никакого отношения к ганзейским немцам, а тем более к злодеяниям Ливонского ордена. Мы торговли люди и нам не нужна война и людское горе. Это сильно мешает нашей торговле. Мы хотим мирно торговать и торговать со всеми людьми без различия на их народность и вероисповедание.

Стоян бросил быстрый взгляд на притихшую Марию, потом посмотрел на ставших вдруг серьёзными друзей. Ещё раз взглянул в глаза отца девушки, который с надеждой ждал от него ответа.

– Нет, вы не враги нам, а поэтому спокойно поезжайте домой, – произнёс Стоян и приостановился, затем посмотрел в глаза Марии и продолжил, – но я клянусь, что однажды я постучусь в дверь вашего дома, и тогда я буду готов повести вашу дочь на свой корабль.

– Хотелось бы тебе верить, Стоян, но твоя мечта мне кажется такой призрачной, что мне даже боязно думать о ней, чтобы как-то ненароком её не спугнуть, но я буду молиться за тебя и твою мечту, я буду ждать тебя!

Стоян немного помедлив, посмотрел на Фридриха и осторожно взял Марию за руку и внимательно посмотрел в её доверчивые, зелёные глаза. Девушка не сделала попытку высвободить руку из крепких ладоней Стояна, а её отец молча смотрел, как молодые люди жадно всматриваются друг другу в глаза, будто пытаются проникнуть в самые сокровенные мысли. Повидавший на своём веку всякое, Фридрих, даже не смотря на различия в сословиях, в этот момент не сказал молодым людям ни слова.