Читать книгу Пираты Балтийского моря. Сын Бога - Эдгар Крейс - Страница 8

В воскресение, после полуденной мессы в Парадном зале Рижского замка собрались самые важные люди Ливонских земель: магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плеттенберг, Архиепископ рижский Михаэль Хильдебранд и бургомистр города Риги Хейнер фон Зиберман. Между ними никогда не было особого взаимного пиетета и каждый раз при личной встрече они предпринимали попытки прощупать силы и возможности друг друга и понять намерения своего оппонента. Все они отчасти враждовали друг с другом и эту личную междоусобицу поддерживал и сам Римский Папа. Ему было выгодно, что Ливония была разделена на постоянно конфликтующие лагеря. Это позволяло ему чувствовать себя в большей безопасности. Старый, как мир принцип: «разделяй и властвуй» и здесь работал в полную меру. Но на этот раз вместе их свело отнюдь не желание вновь прощупать друг у друга мускулы, а их общая беда – московская угроза. Это было то единственное, что время от времени заставляло их объединяться. Постоянная угроза с востока раздражала их и в тоже самое время позволяла выбивать у Рима очередную финансовую поддержку. Сегодня эта опасность представлялась им всем троим настолько сильной, что даже совсем недавнее военное противостояние Риги и Ливонского ордена почти не сказывалось на внешнем миролюбии собравшихся. Бургомистр выглядел вполне радушным хозяином встречи и иногда даже позволял себе переброситься парой-тройкой ни к чему не обязывающих фраз с магистром Ливонского ордена. Сам же магистр, совершенно не стесняясь, почти что по-хозяйски разглядывал помещения Рижского замка, того самого, откуда его совсем недавно выгнали жители города Риги. В свою очередь бургомистр подмечал некую ностальгическую тоску во взгляде магистра и это согревало его сердце.

Поэтому главной темой собрания руководителей Ливонии была Московия. Русский царь Иван III опасно укрепил свои войска, понастроил новые крепости. Очевидно, что даже временный союз Ливонского ордена с Литовским княжеством уже не спасал Ливонию от неминуемого вторжения русских войск и эта угроза с каждым днём только возрастала. Эта страшная и невообразимая беда приводила всех трёх правителей приморской земли в ужас и растерянность. Так удачно захваченные в недавнем прошлом русские города пришлось вернуть русскому царю, причём ещё и заключить весьма невыгодный для себя договор и теперь границы Руси снова опасно приблизились к важным городам Ливонского ордена. Вместо расширения территории, углубления влияния католической церкви и полного подавления православия, наоборот, – происходит восстановление влияния православного духовенства. Причём это явление проявляется даже в Риге и в этой ситуации интересы магистра Ливонского ордена явно совпадали с интересами бургомистра Риги, католической церкви в целом, а значит и Архиепископа рижского, как верного представителя интересов Папы Римского в восточных землях. Для центра католического мира и прибалтийские земли, и Московия была востоком, и это немного раздражало руководство Ливонии, но с Папой не поспоришь.

Глава города для своих гостей расстарался на славу и стол перед собравшимися владыками просто ломился от всяческих яств. Ему хотелось продемонстрировать перед ними богатство города и это, по всей видимости, ему очень даже удалось. Ведь на столе лежали не только плоды труда местных тружеников, но и множество заморских яств. Архиепископ и магистр были явно довольны столь богатым угощением. Бургомистр показывал пример своим гостям и первый откусил очередной кусок жареной утки, запил бургундским вином и, промокнув губы белой салфеткой, степенно произнёс:

– Мне кажется, что перед лицом надвигающейся опасности нам, немцам, надо брать всю полноту власти в городе на себя, а всех русских и всех, кто будет им сочувствовать или выступать против того, чтобы наша немецкая община взяла всю полноту власти в городе, выгонять за пределы крепостных стен! Нам надо заранее выселить из города всех возможных изменников, которые могут перейти на сторону московского царя, а остальных нам надо максимально ограничить в правах. Я полагаю, что будет логично, что достойную оборону города будем организовывать именно мы – немцы, ибо мы являемся законными основателями Риги, которую мы построили во главе с нашим великим архиепископом Альбертом, а сейчас нам же и возглавить её оборону от нашествия московских варваров. Поэтому я считаю, что полноправными гражданами города могут быть исключительно немцы, как основатели города, а значит и максимально заинтересованная в сохранении его политического статуса. Остальные народности, если они действительно хотят жить в нашей Риге, должны принять этот факт, как должный. Наше полное верховенство должно быть во всех вопросах управления и все горожане должны во всём неукоснительно выполнять наши приказы.

– Я поддерживаю устремления главы города в его желание сделать Ригу более защищённой, но предлагаю, по отношению к восточным иноземцам, пойти ещё дальше, а именно: полностью запретить торговлю с московскими купцами, а также – псковскими и новгородскими! – своим каркающим голосом произнёс магистр. – Ибо, ведя с этими варварами торговлю, мы своими деньгами и товарами укрепляем русские земли и их правителей, позволяя им осваивать все наши новейшие изобретения, а значит – оплачиваем все их нынешние и будущие военные приготовления!

– Но позвольте, магистр, вы своим предложением рубите тот золотой сук, на котором мы все и сидим, то, ради чего собственно и создавался наш город! – возмущённо воскликнул бургомистр. – Напомню, что наш город специально создавался нашими великими предками, чтобы организовать в этих восточных землях свой надёжный торговый форпост. Рига живёт установленной нами маржи от торговли с Московией и другими русскими городами. С каких тогда доходов будет жить город, если совсем прекратить торговлю с востоком? С кем нам тогда прикажете заново налаживать отношения?

– Ничего подобного, дорогой бургомистр, это всего лишь ваши сиюминутные меркантильные интересы, как главы города. Я лично считаю, что ради нашей общей победы над врагом, горожане Риги могут некоторое время и потерпеть! Хотя бы до того момента, когда мы решим вопрос с восточными и территориями и Московии перейдёт под наше непосредственное управление, над чем мои люди сейчас активно работают. После установления власти католической церкви на варварских землях мы заново организуем торговые потоки. Тем более, что вы, господин бургомистр, судя по вашему заявлению, собираетесь в дальнейшем единовластно править в своём городе, поэтому, мне кажется, что это в ваших интересах поддержать мою инициативу. Взамен я могу вам обещать свою всемерную поддержку и забыть все наши былые распри! – по-военному безапелляционно заявил магистр.

– Ничего подобного, уважаемый магистр! – слегка смутился бургомистр. – Все изменения в городской жизни я намереваюсь осуществить исключительно ввиду опасности вторжения в наш город московских войск. Единственно о чём я забочусь – это о судьбе моего прекрасного города, который лично мне вверили наши уважаемые бюргеры! И я приложу все усилия, чтобы Рига и в дальнейшем стала процветающим городом, а его граждане жили в благополучии и безопасности, и я не позволю, чтобы хоть в какой-то мере пострадала казна моего города, а вместе с ней и интересы Большой и Малой гильдий!

– А разве не к желанию стать единовластным правителем города сводятся все ваши заявления о необходимости проведения реформ городского управления? – ехидно спросил архиепископ, вспомнив как бургомистр на собрании ратменов придержал выделение земельных угодий для выгона монастырского скота, а впоследствии оказалось, что эти земли оставил лично для себя.

– Здесь вы чего-то путаете или ваши люди предоставили городу недостаточно веские аргументы! – отмахнулся бургомистр.

– Хочу так же ещё раз напомнить нашему уважаемому бургомистру, – безапелляционным тоном произнёс магистр, – что в настоящее время московский царь ведёт активное перевооружение своей армии, а для этого он через русских купцов в большом количестве у нас закупает: чугун, медь, порох и другие товары, которые он впоследствии сможет успешно использовать в войне с нами. В этой связи Конвент Ливонии уже наложил запрет на торговлю с русскими купцами товарами, которые можно применить во время военных действий во вред нам и я, как магистр ордена, требую от Риги безусловной поддержки справедливых начинаний моего ордена!

– Я не позволю разговаривать со своим городом в таком тоне! – вскричал покрасневший от гнева бургомистр. – Или вам напомнить, как ваши доблестные рыцари ещё совсем недавно были с позором выгнаны нашими горожанами за пределы Риги!

– Великие сыны мои, – примирительно подняв вверх обе ладони, произнёс архиепископ, – я призываю вас к спокойствию и благоразумию. На пороге нашего дома враг и в этот сложный для нас период времени мы должны быть едины, как никогда! Нам нужно выработать общую стратегию поведения относительно Московии и их купцов. Во имя нашего Господа, приберегите ваш пыл и силы для борьбы с истинным врагом католической веры и не расходуйте понапрасну свою энергию на второстепенные вопросы! Ибо нам надо продумать путь, которым мы будем в дальнейшем нести угнетённым народам востока истинное слово нашего Господа. Наша задача, дарованная нам Свыше – это уберечь нашу душу от Лукавого! На нас возложена великая миссия закрыть для Антихриста любую лазейку, чтобы предотвратить его проникновение в наш мир, а восток – это и есть та оставшаяся лазейка, которую мы обязаны захлопнуть раз и навсегда! Помните об этом во всех ваших начинаниях! Искренне молитесь и Господь наш укажет вам истинный путь к успеху в ваших делах!

Магистр ордена и бургомистр Риги замолчали, но не на долго. Вскоре они не удержались и вновь обменялись испепеляющими взглядами и тут же, разом, с искренним негодованием отвернулись друг от друга. Архиепископ Михаэль Хильденбранд в это время, как ни в чём не бывало продолжил:

– Католическая церковь сделает всё, чтобы сплотить наши силы на пути поиска истины, но и вам, как верным сынам нашей веры, нужно во всём следовать учениям нашей церкви и быть для ваших подданных образцами духовной силы и единства, поэтому – ещё раз призываю вас успокоиться и принять надлежащее решение во благо нашего лучшего будущего, ибо одна наша ошибка сегодня может перечеркнуть все благие деяния наших предков в прошлом. Помните – их память достойна нашего уважения, и мы обязаны сегодня преумножать их достижения. Наши храбрые предшественники начали своё благородное дело с просвещения местных диких балтийских племён и нельзя допустить, чтобы именно на нас это великое начинание и закончилось. Мы просто обязаны расширить наши земли, на которых будет царить единственно правильная церковь – католическая. Всевышний не простит нам, если мы в это непростое время допустим неразумную ошибку!

Прошло ещё несколько часов, пока глава города под слаженным давлением магистра и архиепископа, наконец, согласился потребовать от гильдий купцов и ремесленников города Риги введения ограничений на торговлю с русскими купцами. Со своей стороны, он пообещал магистру и архиепископу ускорить процесс лишения гражданства прав укоренившихся в городе русских купцов и обеспечить их скорейшее изгнание за пределы города. Этот шаг был и в его интересах, потому что он позволял исключить местных русских купцов из исторически создавшейся торговой цепочки и тем самым, соответственно, намного увеличивал прибыль немецких купцов. Тем самым обеспечивал с их стороны ему безоговорочную поддержку его власти.

Магистр вместе с архиепископом покинули Парадный зал замка и наконец наступила тишина. «Завтра глашатаи со стен ратуши объявят о вступлении в силу новых законов, а пока – можно посетить дочь Фридриха», – от этой мысли у бургомистра появилась на лице блуждающая улыбка, а его маленькие глазки стали масляными.

Глава города заехал домой, чтобы переодеться и захватить для своей будущей невесты какой-нибудь небольшой подарок. Он надел на себя свою лучшую одежду, чтобы подчеркнуть свою значимость и произвести должное впечатление на дочь купца. «Что же этой пигалице такое подарить?», – задумался бургомистр. – «Да, чего тут мудрить! От моей жены наверняка осталась какая-нибудь дешёвая безделица, вот и подарок!». Бургомистр открыл дверь в бывшую спальню жены и подошёл к комоду, который стоял в углу, недалеко от окна. Он не жалел денег чтобы произвести наилучшее впечатление на окружающих. Поэтому в его доме всё было самое лучшее. Даже стены спальной комнаты жены были задрапированы красным китайским шёлком с невиданными в северных землях цветами, причём вышитыми они были золотыми нитями. Выдвинув верхний ящик, он взял в руки серебряный, инкрустированный разноцветными камнями ларец с драгоценностями и открыл крышку. Там находились самые любимые вещи жены, которая недавно умерла от горячки. Множество всяческих безделушек из серебра и золота предстало перед глазами Хейнера фон Зибермана: кольца, ожерелья, серьги, браслеты и все они были отделаны дорогими драгоценными камнями. Ещё совсем недавно они блистали на его жене во время торжественных приёмов. Перебрав содержимое ларца, бургомистр остался недоволен. Всё, что ему попадалось на глаза было слишком дорого по цене, чтобы такое дарить дочери какого-то купца. «Ладно, обойдётся пока и без украшений! Пусть почитает за честь, что к ней в гости приедет свататься сам глава города!», – недовольно проворчал бургомистр и сердито захлопнул крышку ларца.

Спустя три часа он подъехал к дому купца, неспешно вылез из повозки и оценивающе посмотрел на двухэтажный дом Фридриха. Первый этаж в нём был жилым, видно, что для экономии площади там заодно располагалась и контора купца, а дальше небольшая лавка. На втором этаже скорее всего располагался склад. Так было надёжнее и многие небогатые купцы города поступали так же. Доставшийся дорогой ценой товар нужно было беречь от воров – иначе разорение, а это для купца похуже смерти. Хозяин дома, видимо, увидел в окно своего гостя и выбежал ему навстречу.

– Добрый вечер, господин бургомистр, а мы вас с дочкой уже ждём. Мои люди как раз праздничного гуся с яблоками запекли в честь вашего приезда! – суетливо забегал вокруг важного гостя купец.

– Ладно тебе представление передо мной разыгрывать. Ты же знаешь, что я не за едой к тебе приехал, – недовольно проворчал бургомистр.

– Как же, как же, такой важный гость в моём доме и за таким дорогим товаром приехал! – с внешне довольным видом воскликнул купец и быстро посмотрел вокруг себя по сторонам.

Его дом располагался на одной из многочисленных узких улиц города, по которой и двум телегам свободно-то не разъехаться. Для нового строительства внутри крепостной стены городской земли уже не хватало и поэтому владельцы домов экономили на ширине улиц. Вот от чего они и становились очень узкими. В свою очередь это усложняло оборону города и вооружённые конные с копьями наперевес не могли свободно проехать между домами. Властям города пришлось даже издать специальный указ, чтобы жители строили дома так, чтобы между ними оставалось место для проезда всадника с копьём. Но и здесь домовладельцы умудрялись схитрить. Они оставляли улицу более широкой, причём только на уровне роста всадника, сидящего на лошади, а выше – снова сужали ширину улицы до такой степени, что жильцы соседних домов могли друг с другом при желании поздороваться за руку.

Любопытствующие соседи Фридриха гроздьями висели почти во всех окнах близлежащих домов. Ведь не каждый день на своей улице можно встретить главу города. Это событие надолго теперь сделает дом Фридриха главным предметом пересудов для всех его соседей. Даже, когда бургомистр в сопровождении купца скрылся за дверью дома, соседи ещё долго пересказывали друг другу свои предположения по поводу диковинного визита высокого гостя к небогатому купцу.

– Ну, и где же наша красавица? – садясь за ломящийся от яств стол и внимательно оглядываясь по сторонам, спросил бургомистр.

– Она сейчас в своей комнате. Как раз одевается, чтобы достойно выглядеть перед столь важным гостем, – помогая придвинуть ему кресло к столу, вкрадчиво произнёс купец.

– Это правильно. Жена бургомистра города должна знать, когда и как ей одеваться, чтобы не опозорить своего мужа перед важными людьми, а они у меня бывают очень часто, и в основном – это важные послы и богатые купцы из разных заморских стран, – оценивающе осматривая сервировку стола, нравоучительно говорил глава города.

– Вы тут посидите, господин бургомистр, а мои работники сейчас как раз должны закончить приготовление жареного гуся. Я же пока схожу к дочери, немножко потороплю её. Она, наверное, ещё не знает, что вы уже здесь.

– Давай сходи, а то что-то она не спешит своего именитого гостя встречать! – недовольно проворчал бургомистр.

– Я мигом, и глазом моргнуть не успеете, как мы будем вдвоём обратно! – скороговоркой произнёс Фридрих и быстрым шагом ушёл на вторую половину дома.

Его дочь в это время сидела на кровати в своей комнате. Она растерянно подняла голову, когда к ней подошёл отец. Фридрих сел рядом с дочкой и осторожно погладил её по плечу.

– Я вижу, что тебе, дочка, больше по нраву молодой человек, которого мы с тобой на днях встретили в лесу? – спросил он.

– Он мне действительно понравился, отец, но почему наш Господь так не справедлив к людям! Разве отец Стояна заслужил такую судьбу? – задала вопрос Мария и заглянула в его глаза.

– На всё воля нашего Господа, дочка и не мы управляем нашей судьбой. Я действительно не знаю почему так происходит, но это конечно ужасная кончина для человека. Мне бы не хотелось, чтобы так происходило с людьми. Но, говорят, что отец этого молодого человека был язычником и колдуном!

– Я не верю, что отец Стояна был колдуном! Но я знаю, что это мы – католики, принесли такое страшное горе людям, которые испокон веков жили на этой земле. Понимаешь, отец, мы – католики, люди верующие в Бога убиваем людей и только из-за того, что мы хотим навязать им свою религию. Они гибнут, отец, и это очень страшно.

– Не все католики, дочка, такие кровожадные, как те, которые казнили отца Стояна, но таких мало и, к тому же, наша церковь велит бороться со скверной и колдунами, а единственный путь уничтожить колдуна – это его сжечь. Так учит наш архиепископ.

– И ты веришь, что отец Стояна был колдун? – удивлённо спросила Мария.

– Я не знаю, дочка, но зачем-то они его сожгли?

– А может они всё-таки ошиблись! – воскликнула Мария.

– Может быть, но тогда это была очень жестокая ошибка. Ладно, дочка, мы ничего не знаем и не можем сейчас ничего решить. Мы не знаем, – что там произошло и не нам судить об этих событиях. Сейчас тебя ждёт наш бургомистр.

– Но, отец! – воскликнула Мария.

– Идём, дочка, от тебя сейчас зависит наше с тобой будущее. Не буду таиться, я уже начал готовить тебе достойное приданое, а это требует больших денег. Мне пришлось заложить весь свой будущий товар и, если мне не удастся удачно его продать, то мы с тобой будем разорены и тогда нам придётся навсегда, и с позором покинуть наш город. Господин бургомистр пообещал, что выкупит у купеческой гильдии мой долг.

– А чего он хочет взамен за такую великодушную услугу? – иронично спросила Мария.

– Дочь, ты знаешь, что я один, как мог воспитывал тебя, не отказывая тебе ни в чём, и это только потому что я тебя очень люблю. Ты сумела получить хорошее образование, хотя большинство женщин города не то, что читать и считать-то толком не умеют. Ты смогла достаточно хорошо освоить азы купеческого ремесла. Вижу, что тебе наше семейное дело нравиться, и я надеялся, что ты сможешь меня в старости полностью заменить, и я останусь только формальным владельцем нашего дела, но жизнь, дочка, складывается так, что не всегда всё идёт только так, как нам этого нам хочется. Часто как раз всё происходит совсем по-другому. Ты у меня уже стала совсем взрослой и теперь тебе судьба дала возможность помочь нам обоим. Наш бургомистр не такой и плохой человек, да и с лавкой на ратушной площади ведь это он нам с тобой помог. Да он может и староват для тебя, но пойми меня правильно. Многие девушки выходят замуж за людей не их возраста и это нормально, потому что у молодых обычно ничего ещё нет для создания крепкой семейной жизни. Мы с тобой сейчас очень зависим от него, а тот молодой рыбак – он нам и не ровня, и мы до конца не знаем – почему магистр так поступил с его отцом. Может это и была всего лишь ошибка, но посмотри: кто он сейчас – лесной разбойник, а разве может честный купец вести дело с вором, а тем более отдавать за него свою дочь? Пойми меня, дочка, если ты сейчас сделаешь правильный выбор, то у нас с тобой всё разом наладится. Ну, хотя бы для начала поговори с бургомистром, может вы и поймёте друг друга, хорошо?

– Поговорить я с ним конечно могу, но на большее, отец, не надейся. Не люблю я его! Понимаешь? А я хочу выйти замуж за человека, которого действительно полюблю, а не за того, кто мне противен и пусть мой избранник будет недостаточно богат, но мы вместе будем работать! Ты меня уже немного выучил купеческому делу, и это мне пригодится в моей будущей семье. Я понимаю, что церковь велит мне повиноваться твоему выбору, но пойми, отец, я не могу этого сделать. Ты посмотри, как он на меня смотрит. Прямо как мясник на свиную тушку. У меня такое ощущение, что он так и готов снять с меня платье, причём вместе с моей кожей и бросить на свой мясницкий стол, чтобы разделать меня, как кусок свиного мяса!

– Да что ты такое говоришь, дочка! Конечно, я тебя понимаю, что он не мил тебе, но и ты пойми меня – где любовь, а где наша жизнь! Когда ты ещё найдёшь достойного себе жениха? Я никогда на тебя сильно не давил, хотя наша вера этого и требует от меня, но я считал, что ты сама сможешь своим сердцем понять – как человек должен себя вести в любой жизненной ситуации, и мне казалось, что я не ошибся. Ты выросла по-настоящему хорошим человеком. Но сейчас сложилась совсем другая ситуация!

– Но понимаешь, отец, я просто уверена, что с отцом Стояна произошла ужасная ошибка и чудовищные жизненные обстоятельства заставили его сына принять такое непростое решение и я верю, что это ненадолго. Он вернётся к нормальной жизни и сможет выполнить данное мне обещание – он увезёт меня на своём корабле! – порывисто ответила Мария, но увидев, как моментально осунулся её отец, прижавшись к нему мягко продолжила. – Мы будем на своём корабле для тебя привозить из дальних, заморских стран самый редкий товар, которого нет ни у кого из рижских купцов, и ты тогда станешь самым богатым купцом Риги.

– А ты повзрослела, дочка, но до сих пор так же веришь в красивые сказки. – грустно ответил отец, погладив дочь по шелковистым, мягким волосам. – А волосы у тебя прямо, как у твоей матери – такие же пушистые и мягкие. Когда мои родители твою мать и меня сводили вместе, мы толком и не знали друг друга, не то что любить, но ничего – зато потом полюбили и худо-бедно прожили вместе всю свою жизнь. Вон, какая ты у нас красавица и умница выросла. Пойми, если мы с тобой не сможем поладить с бургомистром, то возможно мы скоро окажемся за стенами города и с пустой торбой за плечами. И не будем мы с тобой тогда знать: куда нам идти и что делать. Вот тогда ты, дочка, поймёшь в чём разница между любовью и жизнью.

Отец понурил голову и стал смотреть куда-то в угол комнаты, совсем забыв про своего гостя, который нетерпеливо ждал его дочь.

– Ничего, потерпи ещё немного, отец, вот увидишь, у Стояна всё получится и всё будет хорошо. Мы с тобой справимся, нам бы только ещё немного потерпеть, а я тебя никогда-никогда не оставлю и буду во всём тебе помогать и тогда мы все вместе заживём счастливой жизнью, и не будем бояться разорения, а тем более какого-то там бургомистра! – уверенно произнесла Мария и с надеждой заглянула в глаза отца.

– Ладно, дочка, трудно мне тебя неволить. Может нам удастся как-то ещё потянуть время. Может получим хорошие деньги, когда я продам весь свой товар. Пойдём, дочка, а то наш гость уже сильно заждался нас и будем надеяться, что твоя покровительница пресвятая Святая Мария Магдалина поможет тебе обустроить свою судьбу, – уже более уверенным голосом произнёс Фридрих и, нежно поцеловав свою дочь в открытый лоб, перекрестил её.

– А вот и моя красавица! – входя с Марией в гостевую комнату и стараясь изобразить на лице радость, воскликнул Фридрих.

Он взял дочку за плечи и осторожно усадил её за стол; как раз напротив главы города, вальяжно развалившегося в кресле. Он ещё не дотрагивался до еды и теперь внимательно рассматривал вошедшую девушку.

– Что-то вы долго собирались и заставили своего гостя томиться в одиночестве! – недовольно произнёс хозяин города.

– Здравствуйте, господин бургомистр, – смиренно опустив глаза, произнесла Мария. – Извините меня, но моя сережка куда-то закатилась, и я никак не могла её найти, а выйти к вам без украшения мне показалось, что этим я унижу своего отца.

– Ну, здравствуй, красавица! – усмехнувшись, надменно произнёс глава города. – Вот у моей бывшей жены никогда не было проблем с украшениями. Их у неё всегда хватало и было великое множество, а если вдруг что-то куда-то закатится, другая подходящая вещица всегда находилась под рукой и всё почему? А потому, что она была умной девушкой и выбрала себе правильного мужа!

– Вот так вам будет удобнее друг с другом разговаривать, – наконец усадив дочь за стол, громко произнёс её отец и тихо шепнул на ухо дочери, – ты уж всё-таки будь поучтивее с нашим уважаемым гостем.

– Я и так уступила твоей просьбе и согласилась сесть за один стол с этим неприятным для меня человеком, – так же тихо ответила дочь.

– А вот и наш гусь с яблоками, господин бургомистр. Отведайте, пожалуйста, специально для вас приготовили, – обращаясь уже к своему гостю, Фридрих указал на входящего в гостиную прислугу, у которой на подносе лежал поджаренный до коричневой корочки большущий, праздничный гусь.

– Попробуем, что вы тут для меня приготовили! – довольно улыбаясь, бургомистр запустил свои пухлые ручки в жирного гуся. – А ничего птичка, свеженькая!

Он с хрустом оторвал ногу от источающего аппетитные ароматы гуся и разом откусил от неё большой кусок. Тёплый жир потёк по его щекам, но глава города не обращал на это внимание и только щурился от удовольствия. Он раз за разом продолжал откусывать сочные, румяные куски мяса и за всё время трапезы ни разу не взглянул в сторону хозяев дома. Закончив с едой, он отпил из хрустального бокала глоток вина и вытер жирные пальцы о край белой скатерти. На ней мгновенно остались разводы грязных пятен. Мария с отвращением отвернулась от гостя, пытаясь скрыть от него своё выражение лица.

– Ну, как Фридрих, надеюсь, что ты уже успел поговорить со своей дочерью? А что это она и смотреть-то в мою сторону не хочет? – отрыгивая остатки еды, недовольно спросил бургомистр.

– Марии сегодня не удалось выспалась, так как у нас с самого утра было очень много работы. Я уже вам рассказывал, что приобрёл достаточно много товара у русского купца и надо было успеть до вашего приезда всё отсортировать и разложить.

– А я уже грешным делом подумал, что это она от меня нос воротит!

– Что вы, господин бургомистр, мы с дочерью к вам со всем своим уважением!

– Ну, а что скажет моя будущая невеста о моём предложении? Ты ведь предупредил её – зачем я к тебе сегодня приехал?

– Конечно, я всё своей дочери обстоятельно объяснил! – ответил купец и уважительно поклонился гостю.

– Ну, и что мне на это ответит наша красавица? – неторопливо произнёс бургомистр и, откинувшись на высокую спинку стула, с умилённой улыбкой на лице посмотрел на Марию.

– Ничего! – порывисто, почти прокричала в ответ девушка и, вскочив со стула, убежала в свою комнату.

Бургомистр недоумённо посмотрел ей вслед. Неожиданно раздался резкий стук быстро захлопывающейся двери. Гость даже слегка вздрогнул и медленно перевёл свой взгляд на хозяина дома. Его взгляд для Фридриха не предвещал ничего хорошего.