Читать книгу На краю шторма - Екатерина Оленева - Страница 13

– Зажги свечу! – прозвучал в темноте властный голос Синтии.

Едва он раздался, как свечи в комнате внезапно зажглись, словно откликнувшись на магический призыв невидимой силы.

Кэтрин замерла от удивления. Но ещё большее потрясение ждало её впереди – в постели рядом с Синтией оказался вовсе не Альберт! Это был повзрослевший Винсент, больше не озорной мальчишка-дьяволёнок, а красивый молодой мужчина, воплощённый образ зрелого демона.

Легко поднявшись с кровати, он подошёл к столику, чтобы налить себе вина.

– Будешь пить? – равнодушно бросил он, даже не оглядываясь.

– ««In vino veritas», – усмехнулась Синтия, поворачиваясь на животе и демонстрируя изящные ноги и безупречные ступни, мерцающие в сумеречном свете комнаты.

Негромко вздохнув, Винсент залпом опустошил бокал

– Ты почему ничего у меня не спрашиваешь? – Синтия, приподнявшись, осторожно обняла парня сзади, мягко касаясь острым подбородком его плеча.

– О чём надо спрашивать? – отозвался он ровным голосом, продолжая смотреть перед собой, прямо вперёд.

Девушка прижалась к нему, обвивая руками шею и поглаживая гладкую безволосую мускулистую грудь:

– Мы же заключили пари… вспомнил?

Она глядела на Винсента широко распахнутыми глазами, полными лукавого огня:

– Я и не забывал, – отозвался он серьёзно. – Что дальше?

– Ставки наши прежние, – продолжила Синтия, кокетливо перебирая пальцами густые светлые пряди, падавшие ей на плечи. – Если мне удастся склонить Альберта к падению, ты обещаешь исполнить моё желание.

Молодой человек задумчиво отвернулся к окну, сквозь которое струился серебристый лунный свет.

– Значит, Альберт сдался твоему очарованию? – проговорил он негромко, словно размышляя вслух.

– Целиком и бесповоротно, – гордо кивнула Синтия, нежно прижимаясь грудью к спине своего друга. – Самоуверенный и несгибаемый, он покорялся моим желаниям мгновенно, подобно послушному котёнку. Может, и тебе стоит поучиться подобному искусству подчинения?

Винсент едва заметно улыбнулся, сохраняя невозмутимое спокойствие и холодное выражение на лице.

– Значит, цель достигнута? – проговорил он спокойно.

– О, да! Теперь твоя очередь отдавать долги. И ты знаешь, чего я хочу.

– Ты всегда хочешь только одного.

Винсент снова усмехнулся и, подойдя к Синтии, зарылся пальцами в её волосы:

– Для того, чтобы получить мою кровь, тебе необязательно соблазнять Альберта, – прошептал он.

Синтия скользнула ногтем вдоль шеи Винсента, чуть нажимая:

– Твоя кровь – мой трофей. Я заслужила её в честном споре.

– Бери, сколько пожелаешь. Готов делиться ею с тобой всегда, как только попросишь.

– Иногда соблюсти условия игры интереснее всего.

Скрытая в темноте Кэтрин смотрела на происходящее с неподдельным ужасом, осознавая, насколько глубока, темна и страшна страсть, охватившая обоих участников сцены.

Эта пара была вовлечена в непростую любовную игру – игра была куда глубже и опаснее.

В руках Синтии сверкнул острый стилет. Она ловким движением вонзила его точно в солнечное сплетение возлюбленного, углубляясь лезвием вглубь тела. Рана Винсента обильно закровоточила, окрашивая простыни в алый цвет, но юноша лишь слегка поморщился, принимая боль молча, без единого вскрика.

Синтия извлекла оружие и вновь погрузила его в открытую рану.

Винсент скривил губы в усмешке и закрыл глаза. Снеговая бледность его лица лишь сильнее подчёркивалась болезненным румянцем на скулах. Дыхание участилось.

Казалось, каждый новый удар стилета приносил парню странное наслаждение, связанное с болью.

– Продолжай, любимая ведьма, – шептал он, заглядывая в её зрачки, расширившиеся от азарта и жадности.

Рука Винсент обвилась вокруг талии Синтии, притягивая её ближе. Девушка склонилась над ним, осторожно касаясь языком раны, пробуя вкус его крови. Её движения были плавными и уверенными. Она напоминала опытного охотника, наслаждающегося добычей.

Каждый следующий порез становился всё глубже, превращая сцену любви в жуткое действо, пропитанное жестокостью и похотью. Однако Винсент оставался невозмутимым, почти равнодушным к происходящему.

Это заставляло задумываться о природе чувств и восприятии боли у этих существ.

– Тебе больно? – тихо спросила Синтия, нежно проводя пальцами по свежим разрезам.

Алые капли разводами оставались на фарфоровой коже. Кровь тянулась тонкими нитями между её пальцами, оставляя тёмные следы на белой коже Винсента.

– Боль и удовольствие часто идут рука об руку, – ответил он глухо, слегка морщась. – Ты же прекрасно понимаешь разницу между ними… разве нет?

Девушка удовлетворённо кивнула, аккуратно сжимая края пореза острыми ногтями, позволяя свежей крови стечь ей на ладонь. Её лицо выражало нечто среднее между вожделением и одержимостью. Смакуя процесс, она медленно наклонилась ниже, наслаждаясь ощущением власти над любимым человеком. Вид крови возбуждал её, дарил особое чувство восторга и упоения.

Винсент наблюдал за её действиями взглядом, полным мрачной терпеливости. Внезапность каждой новой атаки нисколько не удивляла его. Такова была природа отношений с этой девушкой – сочетание сладострастия и насилия, доверия и предательства, любви и ненависти.

Неожиданно Синтия вогнала пальцы в горячую открытую рану, вызывая громкий шипящий звук у раненого партнёра. Губы Винсента покрылись свежей струёй крови, стекающей по уголкам его рта и Синтия нетерпеливо приложилась к кровавым отметинам, поглощая живительную влагу. Каждый её вздох полнился страстью и необузданным желанием. Тишину комнаты нарушали лишь тихие вздохи, редкие тихие стоны Винсента, поскрипывание пружин матраса.

Глаза Кэтрин расширились от ужаса, от осознания всей глубины безумия и разврата, творящихся рядом с ней.

Винсент вдруг зашипел от боли и оттолкнул Синтию от себя:

– Хватит…

– Раньше мы не останавливались! – прошептала она обиженно, не понимая отказа. – Что с тобой сегодня? Ты всегда так бравировал своей выдержкой? – усмехнулась она. – Твой стоицизм дал трещину? Сегодня слишком больно?

– Кто, по-твоему, из нас двоих, хуже держит себя в руках? – прошептал он сквозь зубы, сжимая её кисть. – Если тебя не останавливать, что будет?

Синтия прислонилась щекой к его плечу. Губы её дрогнули:

– Каждый раз, видя твои страдания, я чувствую особую связь с тобой.

– Иногда даже самая крепкая цель рвётся от перегрузки, – отозвался Винсент, тяжело дыша, пытаясь восстановить контроль над собой.

– Твои цепи из особого материала, – вновь провела она острым ногтем по ране. – Или ты наконец решил показать слабость?

– Слабость – понятие относительное. Каждый имеет право на отдых, – холодно заметил Винсент, поднимая бровь.

– Отдых для слабаков.

– Тогда будем считать, что я слабый, ведь ничто человеческое мне не чуждо.

Синтия вновь налила ему вина.

Опустошив его, Винсент поставил бокал на прикроватный столик. Затем достал сигарету и закурил, выпустив клуб дыма вверх.

Выглядел он откровенно неважно. Пот стекал струйками по лбу, делая кожу влажно-прозрачной, подчёркивая синеву век и кровоподтёков на теле. Синтия оценивающе его разглядывала, словно взвешивая, насколько далеко можно ещё зайти. И способна ли она на этло.

Раны, нанесённые ею, продолжали сочиться кровью, образуя лужицы на белом постельном белье. Словно кровавые слёзы.

– Возможно, тебя утомила наша игра? – сказала она серьёзно. – Только скажи. Мы можем остановиться, если хочешь?

– Я готов играть дальше. Поверь, однажды я позволю тебе перейти границу дальше, чем в эту ночь.

– Может, начнём уже разнообразить наше меню? – с усмешкой протянула Синтия, вновь укладываясь рядом и перебирая пальцами пряди волос Винсента.

– Ты о чём?

– О новом герое для нашего следующего раунда.

– Об Альберте?.. – поморщился он.

– Ты и сам об этом задумывался. Скажешь, нет?

– По-твоему, я хочу увидеть, как ты развлекаешься с другим? – скривился Винсент.

– Ну, ты сможешь и сам с ним развлечься, если захочешь, – пожала она плечами. – Я не против. Он один из нас и пора бы ему уже быть с нами, а то мальчик настолько человечен, что прям бесит! Уверена, ему понравится.

– Помнится, в детстве он на подобные вещи остро реагировал. Наши силы и возможности всегда вызывали у него неприятие. – Винсент в задумчивости накрутил на палец собственный чёрный локон. – Давай сначала убедимся, что он принимает наши игры? Нужен принцип добровольности, иначе никакого удовольствия от процесса не получить.

– Боишься за его здоровье? – фыркнула, сузив глаза, Синтия.

– Хочешь получить новую игрушку?

– Хочу. Чем больше игрушек, тем лучше, тем веселее. Приятно играть на грани возможного.

– Почему бы и нет, если на эти грани ты толкаешь других? – съязвил Винсент.

– Ты чем-то недоволен?

– Я не хочу его в это впутывать.

– Ты просто ревнуешь!

Винсент, качнув головой, холодно произнёс:

– Какой именно цели ты добиваешься своими выходками, Синти?

Она подняла голову, внимательно изучая выражение любовника:

– Интересно наблюдать, как ты реагируешь. Видеть твою неуверенность и раздражение – особое удовольствие. Они дороже твоей крови.

Винсент молча выпустил дым сигары и откинулся назад, положив руки за голову. Губы его исказило презрительное подобие улыбки:

– Ты действительно веришь, что способна спровоцировать меня?

Синтия усмехнулась, укладываясь рядом с ним на подушках и глядя на Винсента снизу-вверх:

– Почему он вызывает у тебя такие сильные эмоции? Может быть, это мне стоит начать ревновать?

Взгляд Винсента сделался жёстче:

– Хочешь поиграть в психологические игры?

– Ты уходишь от ответа. Всегда подозревала, что втайне ты интересуешься мальчиками.

– Милая моя, – резко произнёс Винсент, – дело вовсе не в мальчиках и девочках. Альберт неудобен будет для нас обоих. Наша дружба с ним носит особый характер. Она как змея, постоянно заглатывающая свой хвост. Отравлена недоверием, скрытыми мотивами. А эта любовь на троих нарушит и без того хрупкий баланс. Альберт сам этого никогда не признает, но, в отличие от тебя и меня, он идеалист.

Синтия обняла его, пристраивая голову у Винсента на плече:

– Можешь говорить, что хочешь, но в глубине души, я знаю, тебе моя идея нравится. И всё равно ведь сделаем по-моему? Признайся, дорогой, что мысль о подобном развитии событий будоражит тебя?.. Твой дорогой друг окажется ближе, чем когда-либо?.. И я тоже буду рядом…

– Игра перестаёт приносить удовольствие, если становится предсказуемой.

Синтия прильнула к нему:

– Предсказуемость не лучший спутник страсти. Поэтому я и предлагаю внести разнообразие, пригласив Альберта присоединиться к нам официально. Таким образом вся компания получит новую дозу адреналина.

– Ты уверена, что Альберт согласится стать третьей стороной в наших отношениях?

– Если правильно подойти к делу и предложить правильные условия, он согласится, – уверенно заявила девушка.

Поднявшись, Винсент прошёлся по комнате, глубоко затянувшись сигаретой:

– Возможно, именно он и положит конец нашему спектаклю.