Читать книгу По дорогам жизни и смерти - Эмма Устинович - Страница 15

Мне поручили классное руководство у дирижёров-хоровиков. И хотя я нуждалась в деньгах, не очень обрадовалась. Я с ними не проводила занятий, а встреча один раз в неделю с большой группой взрослых людей никак не могла повлиять на уровень нравственного воспитания. Всех их в меру «развратила» богемная жизнь, постоянные поездки с концертами и разные застолья.

Но среди них выделялась своей чистотой и скромностью одна девочка, моя землячка Лена Лазоренко. Её миндалевидные, зелёно-карие глаза смотрели на мир с какой-то возвышенной печалью. Полная отличница: по всем специальным и общеобразовательным дисциплинам – одни пятёрки, очень музыкальная, с красивым сопрано. Она жила в каком-то своём мире, полном музыки и красоты, и хотела остаться в нём навсегда. Её мечта – поступить в консерваторию и стать настоящим дирижёром. Получив красный диплом, Елена отправилась в Минск, поступать в консерваторию. Но главному дирижёру консерваторского хора Ровде нужны были тенора, а сопрано хватало с избытком. И девочку на экзаменах бессовестно срезали. Приняли из нашего училища тенора, ветрогона и бездельника. В учёбе он едва тянулся на тройки.

Такая жестокая несправедливость потрясла девочку. Жизнь без музыки казалась ей нелепой и ненужной. И она решила покончить с собой. Её едва спасли и отправили в психбольницу, в неврологическое отделение. Вернувшись домой, Лена стала работать в музыкальной школе; но дети, далёкие от человеческого воспитания, сопровождали её криками: «Дурная, дурная», – швыряли землёй и камнями. Звериный инстинкт заклёвывать слабого, так жестоко проявлялся у детей, что они не давали ей проходу. Ей бы уехать, но родители оберегали единственную дочь и не хотели отпускать одну.

Кончилось тем, что она зашла в Ипуть, и шла до тех пор, пока река не поглотила её.

Когда я вспоминаю об этом, мне кажется, что и я виновата в её гибели. Мне случается бывать на кладбище моих предков, где похоронены и отец с матерью. Поклонившись праху родных, я иду к её могиле, она недалеко. На памятнике вместе с именем выбита лира. Я кланяюсь, кладу цветок и шепчу: «Прости».

2006 год.