Читать книгу Полоса отчуждения - Евгений Кулькин - Страница 20

С каждым днем, который впутывал его в сеть городских улиц, Максим все больше и больше как бы вникал в некую роль, недоступную в жизни. Его пассажиры, или, как он их звал на старинный манер, седоки, вроде бы старались спрятаться в его машине от реальности и, оградив себя от стрессовой ситуации, на каждую достоверность события смотрели без особого тщения, словно бы обзаведясь каким-то особым иммунитетом. Вот взял он одного мужичка во дворе дома, окна которого выходили в горсад.

– Почти полвека мы здесь прожили, – пооткровенничал он. – И раньше я вот прямо через подоконник прыгал на эту дорожку. А теперь смотри, какие решетки на окнах. Словно тут гуляют не люди, а дикие звери.

Максим советское время помнит. Но не настолько, чтобы судить о его преимуществах.

Хотя их учитель, когда-то живший в Сталинграде, говорил, что грабежами и воровством город не отличался.

Только он почему-то считал, что за порядком больше следила не милиция и дружинники, какие в ту пору вошли в моду, а уголовники, у которых – на все – был свой смотрящий. И вот вроде бы именно он – через своих подручных – не давал разгуляться мелкопакостной шпане и неконтролирущим себя хулиганам.

А тем временем седок, которого он подхватил у горсада, тоже начал хаять современных девок.

– Ну, вон, посмотри на этих уродов!

Он сплюнул.

Им действительно дорогу преградило с десяток штанниц.

– Да разве мужчина с нормальной психикой на них рискнет?

И вдруг заговорил вполне по-ученому.

А может, он таковым и являлся, Максим обычно старался не вникать в биографии тех, кого возил.

– Так вот, что я хочу сказать, – он сделал небольшую паузу, которая потребовалась ему, чтобы раскурить трубку. – Сущность мужчины состоит из трех составляющих по части высшей нервной системы.

Трубка внезапно погасла, и он вновь завозился с ней. А когда, видимо, понял, что раскурить ее не удастся, положил в кейс, который держал на коленях.

– Так вот, мужчиной, – повел он в следующую минуту, – управляет сознание, подсознание и инстинкт. Сознание прокладывает стратегическую дорогу. Подсознание страхует в виде предчувствий, интуиции и простых догадок и доглядок. А инстинкт срабатывает тогда, когда две первых составляющих выдыхаются в своем усердии.

Раньше что-то подобное Максим уже слышал. А седок на минуту умолк, потом всгорячился вновь:

– Раньше женщина была загадкой. В сознании мужчины рисовался образ ее единственности, а значит, и неповторимости. А что сейчас, вон, глянь. По ней анатомию человека можно изучать.

Наверно, что близко лежит, ибо и такие речи в этой машине уже произносились.

Он опять схватился за трубку.

Только теперь просто размахивал ею перед своим лицом, кажется, этим нарабатывая себе некую солидность.

– Эмансипация, – продолжил он, – это смерть всему святому. Ведь женщины сейчас воспринимаются как разовый шприц. После использования лучше выбросить.

Он еще какое-то время помолчал.

Потом заключил:

– В народе говорят: «Некрасивых баб не бывает, бывает мало водки». Так вот на теперешних барышень может рискнуть только одурманенный алкоголем или обколотый наркотиками.

– Так куда вам ехать? – вежливо спросил Максим. Ибо все это время, пока «профессор», как он его про себя окрестил, говорил, не двигался с места.

– Мне в аэропорт, – сказал мужик. И добавил: – Как можно быстрее, а то мы заговорились тут…