Читать книгу Шанс. Добро пожаловать в новый мир! - Евгения Липницкая - Страница 18

***

Спустя два часа я уже и думать забыла о плохом самочувствии и неприятных снах. В моей капсуле гостит Эмина.

Получить разрешение на её визиты оказалось плёвым делом, достаточно было передать мою просьбу Лиле и через пять минут одобрение доктора Ноя было получено – Эми разрешено посещать мою капсулу в любое время.

Сейчас она, забравшись с ногами на кровать, вдохновенно пытается заплести мои волосы в подобие прически. Я, вытянув ноги, сижу на полу, предоставив свою голову в полное распоряжение ловких пальчиков моей новой подруги, и под щебет Эми и тихую музыку, льющуюся из динамиков под потолком, медленно, но уверенно приближаюсь к состоянию абсолютной нирваны. Малышка Эми говорит без умолку, но это странным образом не напрягает. Может у меня просто дефицит общения?

Наплевать.

Мне нравится Эми. Нравится, то, как она перебирает мои пряди, нравится её живая непосредственность и её бесхитростные рассказы. А уж какой это кладезь информации!

Оказалось, узнав о моей персоне, Эми потеряла покой от любопытства, обострившегося ещё больше от того, что возможности убедиться в правдивости гуляющих по клинике слухов не было решительно никакой. Доступ в мою капсулу имеют только сам Ной и Мила с Лилой. Говоря о моих ассистентках, она строит уморительную гримаску, изображая манеру Милы надменно вскидывать бровь. То есть, о том, чтобы попросить кого-нибудь позволить хоть одним глазком взглянуть на предмет пересудов, не могло быть и речи. Она так трогательно вздыхает на этом месте своего рассказа, что я не могу сдержать смешок.

Сплетни и домыслы, полнившие комнаты младшего персонала в связи с моей скромной персоной, могли бы смело сойти за основу фантастического романа или фильма ужасов. В общем-то, это не удивительно, поскольку то, что успели разглядеть младшие ассистенты, когда меня доставили в Реабилитационный Центр Института и извлекли из дьюара, больше всего смахивало на жутковатую мумию. А сплетни в узких профессиональных кругах всегда распространялись с космической скоростью. Профессор Мор, хоть и умеет, по словам Ноя, подбирать людей, но это касается скорее приближенных к нему учебников и ассистентов, младший персонал редко удостаивается внимания. Таким образом, не смотря на закрытость информации и отсутствие доступа, моя персона обрастала невероятными подробностями как трухлявый пень грибами. Когда же стало известно, что это нечто, то есть я, несмотря ни на что, выжило и активно восстанавливается, коллективная фантазия заработала ещё активнее.

– Про вас разное говорят, – шмыгнув носом, признаётся Эми, – Что у вас коричневая кожа, нет губ и век, а один раз я даже слышала, что вы на самом деле мутант и поэтому док вас изучает. Только вот в это я уж точно не поверила! Мутантов всех извели давно, а если где они и остались, то вряд ли бы в клинике держали живого.

Я только поразиться могу оригинальности устного творчества местных санитаров.

– Но, ты же сразу меня узнала, Эми. Сразу поняла, что я это я. Как?

Эми сползает с кровати и устраивается рядом со мной, свернувшись клубочком у меня под рукой. Несколько минут она задумчиво молчит, только шмыгает носом.

– Вы особенная, – краснея, говорит девушка, глядя снизу-вверх мне в лицо, – Ну, не похожи ни на кого из тех, кого я знаю и вообще когда-либо видела.

Ого…

Вспоминаю слова Ноя о том, что моя внешность слишком самобытна даже для клубов Мегаполиса. Ну да, я даже уши не исправила в своё время… Мила так вообще, смотрит на меня чуть ли не с жалостью. Или это презрение? Её не разберёшь.

– Мне не делали генетическую коррекцию, – признаюсь я Эмине, – Даже простых пластических операций никогда не делали. Это сейчас все люди очень красивые, а раньше, ну, когда я жила в 2017 году, большинство людей были довольно обычными. После коррекции все стали выглядеть так, как раньше могли лишь единицы. Так что, я обычная, Эми. Даже не симпатичная…

– А, по-моему, вы очень-очень красивая!

Большущие глаза Эми наполнены таким по-детски искренним восторгом, что у меня слёзы наворачиваются.

– Спасибо, – улыбаюсь я, легонько прикоснувшись пальцем к кончику её носа, – Но знаешь, что? Ещё пара лет, и, готова поспорить, ни одна леди Мегаполиса не сравнится с тобой.

Девчушка сияет как маленькое солнышко.

– Эми, можно тебя кое о чём попросить?

– Всё что угодно! – торопливо кивает она.

– Не рассказывай никому из тех сплетников, как я выгляжу, ладно? – подмигиваю я – Пусть и дальше развлекаются, сочиняя страшилки.

– О, Ева, я даже не собиралась этого делать! Пусть придумывают свои небылицы, как будет весело потом смотреть на их вытянувшиеся лица, когда вы выйдете к репортерам, и все увидят вас, и узнают правду! Представляю, как засмеют этих врунов, особенно Лео!

Что ж, тоже неплохая мотивация.

– Кто такой этот Лео?

Эми краснеет от макушки до кончиков пальцев и опускает глаза.

– Да так, один…

– Совершенно невыносимый тип, да? – улыбаюсь я.

Она только сопит, не поднимая головы.

Смотрю на пушистый каштановый завиток на её затылке, слушаю упрямое сопение и не могу отыскать слов, чтобы обозначить чувства, тёплой карамелью затопившие моё сердце. Она могла бы быть моей младшей сестренкой, если бы родилась лет на триста раньше. Маленькая девочка, чьё сердечко, похоже, впервые, бьётся чаще при упоминании чужого имени. Обнимаю её и легонько провожу по ещё по-детски мягким кудряшкам.

– Он уже ассистент. Через три года станет доктором. У него светлые волосы и зелёные глаза, а еще, когда он улыбается, то на щеке ямочка. Он все время шутит, говорит комплименты всем девушкам в клинике, даже Фае, которая, наверное, старше Альянса, а на меня и не смотрит никогда. Я для него словно не существую.

Похоже, Эмину прорвало, слова полились потоком, местами бессвязно и путано, но я слушаю, стараясь не перебивать.

Иногда нужно просто слушать.

– Лео… Он всем девушкам в клинике нравится почти так же, как доктор Вег. Только доктор совершенно недосягаем, он ведь сын Главы Совета и у него есть невеста, хотя все говорят, что это ничего не значит и что они друг друга терпеть не могут, но всё равно ей завидуют. Может и не стали бы, не будь она такой надменной сукой… Так вот, Лео почти всем девушкам в клинике нравится. Лео свободен, не связан никакими контрактами и невестами, и он скоро будет доктором, если сумеет заработать нужную сумму, то со временем откроет свою клинику. Его Семья не очень богатая, так что ему придётся долго работать, прежде чем он сможет сам возглавить клинику, но Лео сможет, я его знаю! Он умный. И способный. Только это-то и плохо… Ну, просто… Будь он не такой, половина из этих девушек на него бы даже не смотрели.

Она горестно вздыхает и продолжает рассказ.

– Понимаете, всем он нравится не за то, что он это он… Ну как же это объяснить?! Вот Жанна, например, готова хоть завтра подписать с ним брачное соглашение, но это ей не светит, она не из Семьи. А Дана говорит, что он может взять в жены хоть робота, зачем всё это, если можно просто с ним спать и пользоваться его доходами, когда они появятся… Притом, что ей вообще, больше девушки нравятся. Понимаете, они все не по-настоящему…

– Понимаю, Эми.

Обнимаю худенькие девичьи плечи. Малышка тихонько шмыгает носом.

Что тут скажешь? Раньше я о таком не задумывалась, сейчас же, отчётливо понимаю: есть вещи, которые не меняет ни время, ни технологии, ни развитие науки. Тысячу лет назад они были такими же, как сейчас и ещё триста лет спустя, вряд ли станут иными. Были ли другими улыбки влюблённых во времена Шекспира? Иначе ли бились сердца юных ассирийцев в ожидании встречи? Может быть, для подданных Тутанхамона другой была волна жара, накрывающая с головой в миг, когда встречаются украдкой взгляды? Любовь, страх, радость, вожделение, смех – единственные постоянные в уравнении жизни. Их не под силу изменить времени.

– Извините меня, Ева.

Эми неловким, почти детским жестом, утирает глаза тыльной стороной ладони.

– Не за что извиняться, Эми. Я хорошо понимаю, что ты чувствуешь и, боюсь, это не последний раз, когда ты плачешь из-за парня. У меня вот точно одним разом не обошлось.

– Вы тоже были… Ну вот так? – круглые глазенки Эми уставились на меня. Вспыхнувший в них огонь любопытства, вмиг высушил слёзы, что выступили минутой ранее.

– Да, Эми. Не раз.

– Расскажете?

– Ох, Эми…

– Ну, пожалуйста!

Вот как ей можно отказать?

Впрочем, если бы я, хоть на минуту, могла предположить, что этот рассказ будет полезен ей, я изложила бы всю свою нехитрую биографию по часам. Только, что это даст? Может быть, моя история поможет малышке взглянуть на объект своих грёз под другим углом, но куда вероятнее, она воспримется как увлекательный, но неправдоподобный сюжет, вызвав мимолётные переживания, которые померкнут, стоит Эми покинуть мою капсулу.

Мама рассказывала мне свои истории. Она была мудрой женщиной, без ханжеских предрассудков о том, что «рано» или «неприлично». Когда я пятнадцатилетняя, как сейчас Эми, плакала у неё на плече о моей несбыточной мечте из параллельного класса, парне, который, не взглянув в мою сторону, пригласил на танец красавицу Надю, мама не говорила мне, что это всё чушь собачья и, что таких, как он, у меня сотня будет, нет. Она выслушала. Обняла. И рассказала свою историю.

Потом историй было ещё много. Только одну я так до конца и не услышала, но мама говорила, что конец у неё счастливый – я.

Мамины истории утешали меня, заставляя поверить, что раз она, невероятная в моих глазах красавица и почти всемогущая умница, терпела неудачи, то и мой случай не смертельный. Мама не боялась уронить авторитет, она говорила мне о своих ошибках и заблуждениях так же просто, как о достижениях и победах. Она научила меня не бояться ошибиться. Только вот, даже она не в силах была научить меня не оступаться вовсе.

Говорят, дети часто повторяют ошибки родителей, а родители всеми силами стремятся помешать им. Получилось ли хоть у кого-нибудь? Сомневаюсь. Все наши достижения и опыт ничего не значат для наших детей. Им не нужны никакие советы – они стремятся получить свой опыт, набить свои шишки и наделать собственных ошибок. Я помню эти мамины слова всю жизнь, но только сейчас поняла в полной мере, насколько она была права. Это похоже на бесконечные круги, по которым мы топчемся из поколения в поколение, каждый раз проходя те же пути, что уже были пройдены нашими родителями до нас, их родителями до них и так до бесконечности. И каждому, идущему по кругу, кажется, что он первый ступает по этой тропе.

– Ева, всё хорошо? – Эмина легонько прикасается к моей руке, – О чём вы задумались?

Откидываю назад выбившуюся прядь волос и улыбаюсь ей.

– Всё нормально, Эми. Просто вспомнила кое-что.

– Вы выглядели такой грустной… Я подумала… Ну, в общем, вы извините меня за то, что спросила о личном. Я не хочу, чтобы вы грустили.

– Всё хорошо, Эми.

Несколько секунд она испытующе смотрит на меня, словно пытаясь убедиться в правдивости моих слов, затем утвердительно кивает.

– Я же не закончила вашу причёску! – спохватывается Эми и перебирается на кровать, вмиг позабыв обо всех неурядицах.

Провозившись немного с моими прядями, она объявляет:

– Готово!

Эми набирает на панели управления нужную комбинацию, и две стены капсулы медленно превращаются в огромные зеркала.

– Вот это да!! – восхищённо выдыхаю я, увидев творение её рук.

Причёска и впрямь выглядит невероятно. Разделённые пробором пряди, с каждой стороны заплетены в десяток мелких косичек, в свою очередь сплетённых между собой так, что получилось подобие сетки, прикрывающей распущенные волосы на затылке. Строгая геометричность плетения и свободно ниспадающие локоны создают удивительную гармонию.

– Это очень красиво! У тебя настоящий талант, Эми! Может, тебе стоит подумать над тем, чтобы стать стилистом? Отбоя от клиентов не будет – это точно.

– Да что вы, – машет руками зардевшаяся от похвалы Эмина, – Вы бы видели, что может делать с волосами моя мама! Я даже четверти того не умею!

– Очень красиво, – раздаётся вдруг со стороны входа знакомый голос.

Ной! Надо же, мы с Эми даже не услышали, как дверь открылась.

Доктор выглядит усталым и осунувшимся, под глазами залегли тени, но его мальчишеская улыбка при нём. Едва сдерживаюсь, чтобы не броситься ему на шею. Как же я рада его видеть!

– Приветствую, милые леди, – он слегка пожимает мои пальцы и коротко кивает малышке Эмине, от чего та стремительно краснеет и опускает глаза.

– Я, наверное, пойду… У меня ещё дела, – бормочет Эми, бочком продвигаясь к выводу.

– Нет-нет, Эми, останьтесь, – останавливает её док, – Я зашёл на минуту.

Эми послушно замирает, перебирая, как оленёнок, тонкими ножками.

– Ева, Мила сказала, вы не очень хорошо себя чувствовали с утра.

– И поэтому, вы доктор, пренебрегаете отдыхом? Ной, у меня всё хорошо. А вот вам явно нужно поспать.

– Вы сейчас говорите, как мой отец, – усмехается Ной, – Кстати, он поймёт, если вы не сможете приехать на ужин по причине плохого самочувствия. Тем более, я вряд ли смогу вас сопровождать.

– О нет, я хорошо себя чувствую! Ной, скажите лучше, как дела у вашего пациента с энергостанции? Он жив?

– Жив. Состояние ещё довольно тяжёлое, но самое страшное позади.

С облегчением вздыхаю.

– Вы сможете с ним встретиться чуть позже, если захотите, – улыбается док, – В конце концов, в его спасении есть и ваша заслуга.

Удивлённо поднимаю бровь.

Моя заслуга? Ной явно переутомился. Сам он больше трёх суток провел на ногах, пытаясь спасти жизнь этого человека, и преуспел, но я точно и пальцем не пошевелила для этого.

– Вы верили в меня, Ева. В то, что всё получится. Помните? Это вы меня убедили, что я в силах всё поправить и вернуть к жизни Адама Гардьена.

Не знаю, что и сказать.

Следующие несколько минут док с серьезным видом проверяет показатели моей драгоценной жизнедеятельности на голографической панели у кровати. Эми тихонько наблюдает за происходящим, сидя в уголке и притворяясь частью интерьера, только огонь любопытства в её глазах горит всё жарче. Я же кручусь перед зеркалом, разглядывая свою прическу, ну и, украдкой, Ноя за работой.

– Ева, – спрашивает он, когда наши взгляды на миг встречаются в отражении, – Вы всё-таки уверены, что хотите вечером поехать на ужин с моим отцом?

Я в ответ пожимаю плечами.

– Я ведь обещала.

– Хорошо, – с видимым усилием соглашается Ной, – Я попрошу Милу доставить вас к ужину и забрать ровно через два часа.

Он встаёт, направляясь к выходу из капсулы. На пороге, помедлив немного, легко касается моей руки и тихо, так чтобы слышала только я, добавляет:

– Ни под каким предлогом не касайтесь Риты и не смотрите ей в глаза. Обещайте!

Мой удивлённый взгляд док нагло игнорирует, как ни в чём не бывало, громко прощается с «прекрасными леди» и уходит, оставив без объяснений свою странную просьбу, оставив меня в каком-то оцепенении смотреть на закрывающуюся дверь. И как это понимать?! Вздрагиваю от неожиданности, когда Эми прикасается к моему плечу.

– Вы будете ужинать с Мэтром Главой Совета?

Она смотрит на меня снизу-вверх, совершенно округлившимися от изумления глазами.

Закусив губу, медленно киваю.

В голове каша.

Радость от визита дока и новостей о его пациенте, смешивается с удивлением от его более чем странной просьбы относительно Риты. Да и Мила вряд ли обрадуется, что её используют в качестве извозчика, а у них с Ноем, вроде бы, начали налаживаться отношения, в последнее время. Эх, опять ведь поскандалят…

Из-за меня.

У меня с Милой установились, если не доверительные, то ровные и вполне доброжелательные отношения, но сегодня они могут, мягко говоря, испортиться, по крайней мере, с её стороны бурной радости от намечающейся прогулки ждать не стоит.

– Ева, а вы его не боитесь?

– Что?

Задумавшись, я пропустила мимо ушей несколько последних фраз Эмины.

– Я говорю, вы не боитесь его? Мэтра Вега?

– Раньше боялась, – улыбаюсь ей в ответ я, вспоминая, как дрожала на пороге дома Главы Совета ещё позавчера, – Пока не познакомилась с ним.

Эми восхищённо вздыхает. Эх, не рассмеяться бы сейчас, а то ещё обидится.

Она уморительно морщит лоб и, состроив скорбную гримаску, сообщает:

– Вы очень смелая! Я бы умерла на месте, если бы он только взглянул на меня!

Всё-таки я расхохоталась.

Эми попыталась было надуться, справедливо решив, что смеюсь я над ней, но не выдержала и тоже начала тихонько хихикать вместе со мной.

– Ева, а в чем вы пойдете? Можно взглянуть на ваш наряд?

Она, приплясывает вокруг меня от избытка эмоций.

– Вообще-то, у меня есть только одно платье.

Я извлекаю из гардеробной, сиротливо висящий там наряд «от Илоны».

– Кстати, Эми, ты не знаешь, прилично ли приходить в гости, дважды подряд в одном и том же?

Отголоски каких-то древних правил этикета зашевелились в памяти. Откуда я вообще это взяла, чёрт побери?!

– Точно не знаю, – озадаченно моргает малышка.

– Ну и ладно, – пожимаю плечами я, – Второго платья у меня всё равно нет, так что нарушу я правила или нет не так уж важно.

Тем более, Мэтр Эрик вовсе не сноб, как оказалось. Да и я не леди, как он точно подметил. Почему-то воспоминание об этом вызывает у меня улыбку.

– Зато, я пойду на ужин с шикарной прической!