Читать книгу Просто жизнь - Фердинанд Фингер - Страница 18

Военные стихи героям войны
Атака

Оглавление

Эх, ночь перед атакой, это же – Шекспир!

Здесь драма в драме – сказано в квадрате.

Просвечивает, как в кино, ракета темноту,

На дне окопов в думы погруженные солдаты.


Тот, кто не брился и не целовался никогда,

В воспоминаниях, как с Лелькой на «сельпо» нацелил

Подушечку в полосочку, другого, как всегда.

Зачем же он тогда ее так долго клеил?


Другой, постарше, он рукою об затвор,

Весь в думах о жене в квартире коммунальной,

Как там ребенок, и на что она живет,

Ничем не может ей помочь в той жизни дальней.


Другой весь ревностью измучился, не спит.

Как там невеста: иль верна, иль загуляет,

А вдруг к ней ночью хахалем, который на броне,

В письме она напишет – ничегошеньки не знает.


А как живет старушка-мать, и старенький отец,

Такие мысли многим в голову приходят.

Увидеть их в последний раз, когда-нибудь,

А жизни, может быть, последний час подходит.


Другой продумывает, как назавтра жизнь спасти,

Вместо себя другого жизнью расплатиться,

В глубокую воронку незаметно заползти,

И там до окончания атаки боя схорониться.


А есть такой – какому только порученье дать,

Он в голову твою залезет, и в дела и мысли.

В бою не вздумай повернуться вспять,

А то изменишь сталинской отчизне.


Хоть в каталажку – у него отца и мать,

Иль брата, иль сестру – он словом не вспомянет,

Хозяину лишь только приказать:

Христа вторично сам он на кресте распянет.


Вот так сидят, поникшие, и ждут.

А скоро тот проклятый бой – атака,

Когда же курево и водку подвезут,

Быть может. Бог спасет – пройдет все гладко.


А немцы – обстоятельный народ,

Они не делают, как мы, все на авось с размашки,

Там доты, блиндажи и бруствера укреплены,

Из «шмайсеров» бьют пули без промашки.


Ведь если думы те солдатские объединить —

Вот и получится огромная Россия,

Интуитивно знают, нас не победить,

Что Нострадамус сотни лет назад

нам предсказал – Мессия.


Атака – искривленный рот,

всех страхов нарисована палитра.

В газетах сказка, что у нас наоборот,

Но если интендант нам подвезет не сто – пол-литра,

Тогда изображу я смельчака, по пьянке брошусь я на дот.


Атака, в рваном воздухе «Впе….ред!»

И служит в том бою ориентиром

Нам смертью огненной, строчащий пулемет,

И наша грудь в бою нам служит тылом.


Проклятая насмешка в жизни той,

Ведь вроде должен ты бежать от смерти-пулемета,

А ты, наоборот, бежишь туда вперед,

Бежишь не ты один, а за тобой вся рота.


Атаки-боя ужаса не описать пером,

Она ведь хаос, ад неописуемо-кромешный,

Разрывы мин, визгливый вой, убитые друзья,

Ты весь в грязи, в крови, но ведь еще живой, сердечный.


Высотку мы не взяли – откатились мы назад,

Но это только маленькая передышка.

Высоцкий пулей в цель попал —

«Кому до ордена, ну, а кому – до вышки».


На одного лежат, разорванные, целыми кусками.

Здесь пять иль шесть мне дорогих ребят.

Не взяли мы высотку – ну проклятую не взяли,

А был приказ, «мы за ценою не стояли», был откат.


В весеннем том леске, что под Москвою,

Я поднимаю бережно – волнения не утаю —

Быть может, эту каску, что была над головою

Того, кто с Лелькою спешил в сельпо, ну, а сейчас в раю.


Я, поднимая, не хочу ее смотреть-крутить,

Чтоб не увидеть маленькую роковую дырку,

Ту, без которой мог он жить и жить,

Прижавшись к Лелькину окну смешною носопыркой.


Ну, вот она на каске – вот она, пробивши сталь,

Убойной силою сразила этого мальчишку.

Он жизнь мне подарил, «и смертью смерть поправ»

И в горе я стою, оплакивая деревенского парнишку.


20.03.2009

Просто жизнь

Подняться наверх