Читать книгу Зима не в эту осень - Геннадий Чепеленко - Страница 11

На веревках, под простынями

ветер вспыхивает пузырями!

На разрыв, как пьяный в драке

рвет края их,

          уже красной рубахи.

Сверху – снизу. От ветра справа

ткани серые в пятнах, кровавые

от заката. Влетевший же слева

после холода – для разогрева.

С края простынь летит на волю

вниз по травам помятым, полый.

Поднимаясь, всех учит падать!

Если в лужи, разводит слякоть.

Старой новостью – по огородам,

простыням чужим,

          перед разводом!

Мелкой дрожью в канавах, лужах.

Каждый день от него простужен.

На закат, разжигая накал лампады

он им вреден как хриплый ладан.

В тех мозаиках – в криптах мира

запах ветра на клочьях дыма.

Оттого – в непрозрачном небе

прячет звезды под синим снегом

и – на память немым рассыльным

возвращает их свет как снимок.

Он – везде! В пузырях – к накалу,

к темноте с ее медленным краем.

Потому, если в матовом… окна,

он из первых, кто смотрит в оба.

Потому пузырями, щетинясь

ищет повод на сером и синем

свет продлить, не меняя границы

там, где только летают птицы.

Не причастный к их переправе

он везде: и – вверху, и – в канаве.

По мерцанию звезд и – с мороза

его чувствуют все, даже кожа.

Не укрыться! Нельзя, но можно

отлежаться, вдыхая в ноздри

свет небесный и запах листьев,

представляя как все это мыслит.

Нет – ни повода, даже мороза.

Все – обычно: стихи да проза.

От реки он в траве, а – в реке

сам меняется на сквозняке.

И изнанкою все – те же листья,

тишина, отвлекающей мысли.

Это он – к передышке! Покой

между мною и – белой рекой.

Это после все медленней волны

по оврагам, где серые волки,

предвечерняя, шопотом мгла

сквозь сознание – с ним с утра.