Читать книгу Придуманная жизнь. Роман - Ирина Федичева - Страница 19

Октябрина повторяла исторические события, проверяла точность дат, характеры литературных героев, правописание, орфографию, пунктуацию. Нервничала из-за иностранного языка. Она чувствовала нехватку знаний для такого вуза, куда вознамерилась поступить. Но идти на попятную и не думала. Надо стучаться, и когда-нибудь кто-то непременно отворит.

Иногда звонил Вадим, раза два они посмотрели фильмы в отдалённом кинотеатре. При этом Октябрина постоянно думала об экзаменах. Первый из них состоялся на следующий день после творческого конкурса, который Октябрина выдержала блестяще. Потом были ещё два экзамена. Первый, сочинение, запомнился радостью. Классическая русская литература. Ее стихия. За грамотность Октябрина была спокойна. Она увлеклась и едва успела переписать работу с черновика на чистые листы – уложилась секунда в секунду.

Около метро её окликнул Вадим:

– Как дела, красавица?

– Кажется, хорошо…

– Почему же невесёлая?

Октябрина пожала плечами. Вадим забеспокоился:

– Ты ела? – Октябрина кивнула.

– О-о-о! Как всё запущено! Пойдём-ка! – он потащил её ко входу в метро.

Через две остановки они вышли на улицу. Довольно уютный зал кафе был немноголюден. Октябрина нехотя водила вилкой по тарелке.

– Ешь веселее! – ободрял Вадим.

Он шутил, рассказывал анекдоты, смешные истории. Октябрина молчала.

Потом они немного погуляли.

Октябрина вздохнула:

– Пора. Следующий экзамен через два дня. Нужно многое повторить…

– Жаль, – ответил Вадим. – Ну тогда пока.

Они долго прощались около Люсиного подъезда.

– Возьми меня с собой… Всё равно сегодня не будешь заниматься, – просил Вадим. – Чаю хочу!

Октябрина, слабо протестуя, сдалась:

– Хорошо, только недолго.

– Идёт! – обрадовался Вадим.

Квартира пахла тишиной. Несмотря на поздний час, в комнатах было довольно светло. Электричество не включали. Оба любили долгие сумерки, таким образом продлевая неуловимую особенность вечера: романтическая окраска неба, облаков, закат, солнечные переливы, постепенное угасание дня.

В сгущающейся темноте чужой кухни в них вошло необычное настроение, приподнятое и трепетное. Они примостились около окна. Сидели, не шевелясь, вплотную друг к другу

Любимец своего окружения, Вадим, умело отрабатывающий образ человека с репутацией повесы, чутко и бережно коснулся плеч Октябрины. Она замерла.

Книжная девочка Октябрина… Окно в сад, недавнее летнее утро с каждой секундой уходят дальше… дальше, в туманную дымку будущего… Да и сад уже другой. В нём много яблонь. На ветках наливаются плоды, чей вкус узнается ближе к осени. И девушка уже не та девочка из утра с серебряным туманом. Теперь ей кажется, что оно было давным-давно.

Как-то сложится её судьба?

Вадим… Её самый любимый человек на земле.

Что ждёт их в будущем? Пока же они счастливы. Девять лет разницы в этом возрасте – всё равно, что век в истории.

На рассвете их встревожил телефонный звонок. Обернувшись простыней, Октябрина, шлёпая по прохладному линолеуму босыми ногами, бросилась к аппарату:

– Алло! – голос, немного хриплый со сна, выдавал её волнение.

– Октябринка, – тревожился на другом конце провода Сашка-Александр. – Прости за беспокойство. Вадим на всякий случай сказал мне твой секретный номер. – Он ещё и шутит! – Не засиделся ли у тебя мой друг за чашечкой горячего чая? Нельзя ли его толкнуть в бок, чтобы он протёр глаза навстречу новому дню?

– Да, да… Да, конечно… сейчас, – Октябрина передала трубку Вадиму.

– Что произошло? – спросил он строго.

– Слышишь, друг, у тебя дома какие-то неприятности. Тебя начальство разыскивает. Я сказал, что ты собирался встретить рассвет на Москве-реке, – несмотря на шутливый тон, голос Сашки не был весёлым. – В общем, ты решил изучить ночную и предутреннюю столицу в современных условиях. Усёк? Я звоню из уличного автомата. Поспеши. И – ты ничего не знаешь… Усёк? – напомнил Сашка и отключился.

Октябрина вопросительно смотрела на Вадима. А тот, слушая, как в чайнике закипает вода, молчал. Через пять минут он спускался по лестнице, придумывая, что и как говорить… И в самом деле! Имеет же он право хотя бы в каникулярное время побыть свободным! Его не пугали объяснения с начальством. Надоело скрывать существование Октябрины, оттягивать разговоры о семье. Чья это, собственно, жизнь? Его? Или его начальства? А вот что произошло дома? Или этот звонок – повод для окончательного выяснения отношений с руководством?

Пусть теперь будет, как будет. Вадим стал думать об Октябрине. Он не ошибся. В этой домашней девочке скрыта мощная женщина. В ней есть та самая женская сила, о которой Октябрина в её милом девичестве не имеет понятия. Девочка не знает себя. А её нежность? А трепетность? Она слишком чиста для этого грязного мира! Словно дворянская девочка из строгой семьи девятнадцатого века! Уж он-то, Вадим, давно постиг условия игр… Он обязан защитить Октябрину от всякого рода слякоти, оградить, сберечь. Дело его чести никогда не давать её в обиду. Только вот как совместить с нею его карьерные планы? Ах, да ладно, он потом разберётся со всем этим.

Попутно Вадим деловито проанализировал, как вёл себя с девушкой: «Последствий быть не должно. Я обучу её всему, что требуется в таких случаях… научу ценить физическую любовь… Я обязан сделать так, чтобы она осталась со мной. Весной у меня диплом и новое назначение… Ещё до весны Октябрина должна носить мою фамилию… Независимо ни от чего!»

С этими мыслями Вадим переступил порог здания, где жили и он, и его не обременённые семьями сокурсники. Почти все разъехались на каникулы. Он отзвонился по известному ему телефону и тихо ахнул: деда свалил обширный инфаркт. Надежды на благополучный исход не оставалось. Вадим тут же отправился на вокзал… Из телефона-автомата набрал номер Октябрины, но та, видимо, крепко спала – на десятом гудке Вадим положил трубку.