Читать книгу Быть людьми… Книга вторая. Ты только живи - Ирина Гарталь - Страница 5

***

Октябрь-74, в Ростов

Здравствуй, вредный и неисправимый Тошище!

Хорошее, красивое доброе утро!

Я молчала почти два дня, чтобы у тебя была возможность отдохнуть и собраться с силами для обстоятельного, сочного, толстого письма с целой кучей вкусных подробностей про твою жизнь без меня, про то, как ты переживаешь эту осень.

Живу очень хорошо. Составила план накопления приданого. Устроилась слесарем в механический цех. Числюсь слесарем, а занимаюсь табелем выходов, иногда работаю за сменного мастера. Очень страшно. Ничего не знаю, не умею и мой труд, бывает, заканчивается ещё до обеда. Заполню табель, пройду по цеху – все заняты. Иду к мастеру и прошу дать мне какое-нибудь задание. Сейчас он попросил меня перечертить эскизы заказов, целую папку. Пытаюсь учиться работать на токарном станке. Люди очень хорошие. С каким бы вопросом не подошла – объясняют, улыбаются.

Рядом с моим цехом – отдел Полины. На обед ходим вместе. Такое ощущение, что мы снова вернулись на завод. Только не хватает вас с Галкой. Зарплата у меня в два раза больше, чем была в ОТК. Накуплю подушек, одеял, покрывал, – всего, без чего попасть замуж нет никакой возможности. Оказывается, это очень приятные мысли, хоть и возвышенного в них нет ничего. Когда думаю о каких-то кружевах, просто ловлю себя на том, что мордаха у меня довольная-предовольная!

А теперь по порядку о том, как я прожила вчерашний день. Ко мне нагрянули одноклассники. Когда мы с Полей поступили в техникум и приезжали в родной город на выходные, каждую субботу вечером друзья собирались на вокзале. Встречали нас с электрички и ждали, пока мы закинем сумки с учебниками домой, чтобы погулять. Если бы ты знал, что это были за вечера! Какое это было счастье! Мальчишки рассказывали новости. Подтрунивая друг над другом, выдавали нам свои сердечные тайны.

Так вот, вчера у меня собралась вся наша «могучая кучка», кроме Жени Лесникова. Вася Митрохин оканчивает строительный техникум, Костя Дейс учится в Томском политехническом институте. Будет, как и его отец, геологом. Помнишь, я тебе рассказывала про него, мы росли на одной улице, и я его нещадно поколачивала. А потом – фантастика! Сосед перерос меня на целую голову, и эта голова оказалась такой способной к математике, что я периодически пользовалась её услугами в школе. Короче говоря, списывала у Кости самые неразрешимые для меня задачи.

Где-то в восьмом классе девчонки стали проявлять к моему соседу подозрительный интерес. Чтобы отпугнуть их, я однажды брякнула, что наш Костик встречается с девчонкой из параллельного класса Таей Чиспияковой, самой хрупкой и неприметной ученицей из всей школы. И что ты думаешь, вечером этого же дня в кинотеатре я увидела Костю рядом с Таей. Девчонки ахнули, но громче всех про себя ахнула я сама. Честное слово, даже не подозревала, что попала в точку. Мой сосед удивил всех. Во-первых, ни у кого из нас не было таких отношений, как у него с подругой. Во-вторых, мы старательно скрывали от посторонних глаз всякое проявление чувств, а он наоборот… Он – ухаживал! Поддерживал под локоток. Каждый вечер ездил на электричке в Улус, где она жила, и я, сидя на веранде, всегда слышала, как Костя возвращается домой в первом часу ночи. Все наши увлечения, влюблённости на фоне этой пары выглядели ребячеством.

После девятого класса мы, под чутким руководством Жени Лесникова, отправились в поход в верховье горной реки Мрас-су. Тогда и поняли, что Костик пропал окончательно и бесповоротно. Это была любовь со всеми вытекающими последствиями.

Вчера выяснилось, что Тая окончила техникум и вернулась в город. Ждёт, пока Костя получит диплом. По намёкам друзей поняла: у них не всё ладно. Мы как-то привыкли за пять лет считать их одним целым. Никому из наших школьных пар не удавалось пройти дистанцию такой длины. Но останется ли наш красавец Костя с любимой девушкой – это вопрос времени. Во всяком случае, так говорят парни.

Вспоминали наш последний поход на Мрас-су. В этом походе я предложила всем обращаться друг к другу только по кличкам, на манер индейцев. Костю нарекли «Расщеплённым дубом» из-за его разбитого любовью сердца. Таю назвали «Смотрящей в воду» – она всегда и во всем была права, как в воду смотрела. Рома Никоненко стал «Вороньим глазом» – всё охотился за воронами. Вася Митрохин – «Кожаным чулком», Женя Лесников – «Острием стрелы». А мне, представь, за мои мечты и фантазии, досталось имечко «Смотрящая вдаль».

Вспоминали, какую палочную дисциплину ввёл Женя: не заготовил вовремя дрова, не уследил за костром, сказал неучтивое слово, повысил голос в споре – получай наказание кедом. К вечеру для провинившихся за палатками расстилали одеяло и всенародно избранный «палач» отшлёпывал по мягкому месту столько «кед», сколько назначал наш старшой. Меня ни разу не наказывали, а Ваську лупили частенько. Хоть и не очень больно, но всё равно конфузно было попадать на «лобное место».

Я не слышала от мальчишек ни одного обжигающего кожу слова, мне кажется – это влияние Болконского и Танечки я тебе о них рассказывала. Во всяком случае, отцы здесь ни при чём. Влияние тренеров.

Конечно, и у нас в классе нашлись ребята, которые раньше всех потянулись к спиртному, покуривали потихоньку за школой, но таких были единицы. В основном наш класс гремел по школе как самый спортивный и дружный.

Тош, я увлеклась воспоминаниями, прости! Отпускаю! Только скажи, хоть капельку скучаешь без меня? Намекаю, на какую тему можешь пофантазировать в письме…

А оно будет?