Читать книгу Вэй Аймин. Книга 2 - Ирина Репек - Страница 12

Полтора года на юго-западной границе Шань и Цин пролетели незаметно, военная муштра, тренировки и простая солдатская рутина… Шилан полностью оправился от ран, вытянулся, окреп. Юй дзяндзюн особо не заботился о порядке в лагере, позволял солдатам расслабляться и, заслуживших увольнительную, даже отправлял посещать окрестные цинлоу62, которых, к слову сказать, открылось не мало в районе лагерей, где стояли пограничные войска. Сам дзяндзюн в своем шатре имел двух служанок, прислуживающих ему в быту и не только. Многие дувеи и тысячники не гнушались также заводить себе помощниц, главное чтобы это не мешало исполнению обязанностей и не превращалось в пьяные оргии. Пьянство в лагере Юй дзяндзюн не терпел.

Устроившись достаточно вольготно и не желая возвращаться в столицу, Юй дзяндзюн оттягивал, как мог, ход переговоров о заключении мира с Цин. Наконец, после нескольких месяцев, он получил разрешение давана Шань провести на границе с Цин окончательные переговоры и заключить мирное соглашение, согласно которому Шань не должно было вмешиваться в любые попытки Цин посягнуть на соседние государства. В числе участников переговоров: Юй дзяндзюна со стороны Шань и Ти дзяндзюна со стороны Цин. По просьбе Цин все переговоры проходили тайно. В поле на границе был выставлен шатер и там Юй дзяндзюн, Ти дзяндзюн, два ченсиана с двух сторон, министры, ряд чиновников и евнухи, прибывшие в качестве гарантов и, наконец, подготовившие указ, заключили соглашение о мире между Шань и Цин.

Шилан, сопровождавший Юй дзяндзюна с дувеями и охраной, остановился неподалеку, на пригорке, разглядывал свиту Ти дзяндзюна. Те, так же, недалеко от шатра, верхом на лошадях, ожидали окончания переговоров и подписания договора.

Один из шаньцев, вглядываясь в лица цинцев, пытался угадать, кто есть кто, перечислял тех, кого знал по описаниям.

– Тот молодой парень, – остановился он на всаднике, гордо восседающем на коне, – скорее всего сын давана Цин. Илань… говорят он был заложником в Вэй почти семь лет. Сбежал во время эпидемии…

– Эпидемии… – усмехнулся один из дувеев, – все уже давно знают, что это была за эпидемия. Пожалуй, только сами вэйцы до сих пор в неведении… эпидемия, – он хмыкнул, – уж очень выборочная была та эпидемия… только тех, кто был неугоден нынешней вдовствующей ванхоу она и унесла. Зато теперь у них другая эпидемия – у давана в штанах…

Мужчины громко заржали.

Полы шатра откинулись и из него вышли Ти дзяндзюн и цинци, следовавшие за своим дзяндзюном. Следом вышел один из шаньцев, позвал в шатер Шилана. Шилан спешился, кинул поводья хэйдзявею, заглянул в шатер. Юй дзяндзюн поманил его рукой. Войдя в шатер Шилан поклонился и поприветствовал ченсиана и присутствующих.

– Отправляйся в Аньян, – сказал ему Юй дзяндзюн, – передай давану доклад, что переговоры прошли успешно.

– Слушаюсь, – кивнул Шилан.

– Циванзы, – заговорил ченсиан, подошедший и, как бы невзначай, заговоривший с Шиланом, – вот уж действительно говорят: только на свежем воздухе военных лагерей и пройдя военную муштру, мужчина становится мужчиной. Циванзы… вам уже… сколько в этом…?

– Шестнадцать, – ответил Шилан, поклонившись.

– О! – ченсиан покачал головой, – всего-то… а я бы и не подумал. Выглядите вы как взрослый мужчина. Впрочем… как уже сказано… на свежем воздухе и с военной муштрой. Лицо вот только загорело, но это и не удивительно… а так, ох, все красавицы столицы будут теперь только о вас мечтать… с такой внешностью. В муфей, наверняка в муфей…

– Да, – кивнул Юй дзяндзюн, – Шилан и тут многим…

Он остановился, вспомнив, что лучше не сообщать излишнюю информацию о состоянии дел в лагере. Лишний раз упоминать о том, что в лагере есть женщины.

– Да вы, дзяндзюн, не стесняйтесь, – улыбаясь, поощрил его на откровенность, ченсиан. – Молодая кровь… мужчине нужно держать в балансе инь и ян63, а кто это сделает лучше, чем женщина, так ведь?

Ченсиан хитро посмотрел на Шилана.

– Дзяндзюн, – к ним подошел евнух, склонился, протягивая свиток, – доклад давану готов.

– Хорошо, – Юй дзяндзюн взял из рук евнуха доклад, пробежал по нему глазами, подошел к столу, свернул свиток, обвил его шнуровкой, прокапал воском и заверил своей печатью. Затем протянул свиток Шилану. – Ступай, – сказал он, – возьми несколько людей в охрану и запасных лошадей. Даван предпочитает получать новости быстро, а кто, кроме его сына лучше всего с этим справится?

Шилан откланялся, вышел из шатра, вскочил на лошадь и, обернувшись, ненароком пересекся взглядом в молодым всадником, цинцем, почему-то еще задержавшимся после отбытия делегации из Цин. Парень, тот самый, о котором только что судачили дувеи Юй дзяндзюна, «Илань, кажется, сын давана Цин», – подумал Шилан. Тот тоже посмотрел на Шилана, затем развернул лошадь и поскакал в сторону уже почти поравнявшегося с горизонтом каравана всадников и повозок с чиновниками и евнухами.

Шилан вернулся в лагерь, не заходя в шатер, окликнул своих дувеев и пару солдат из своей личной сотни, приказал взять провиант на несколько дней и запасных лошадей. Спешился, зачерпнул из кадки с чистой питьевой водой пару черпаков, жадно выпил. Весеннее солнце припекало нещадно.

– Шаочжугон, – Юй Мин подвел двух лошадей, – Жоу гуафу64. …

– Что с ней не так? – спросил Шилан.

– Вы не будете с ней прощаться? – спросил Юй Мин.

– Зачем? – удивился Шилан.

– Но… – в свою очередь удивился Юй Мин.

Жоу гуафу, вдова, лет тридцати, бездетная, довольно привлекательная на вид женщина, потерявшая мужа во время войны Шань и Чжао, почти год как появилась в лагере и в первое время жила в казарме у солдат. Потом, сославшись на плохое обращение, попросилась прислуживать Шилану. Хотя он ей отказал, она, постепенно, выполняя мелкую работу, стирая, убирая, готовя, таки пробралась в его окружение, завела знакомство с его дувеями и, вот уже несколько месяцев, убиралась в его шатре, а по ночам согревала его в постели. Первое время Шилана это коробило, но потом ему это даже стало нравиться. Тем более по лагерю уже пошли слухи, что он, не интересуясь женщинами за пределами лагеря, не посещая цинлоу даже в дни увольнительных, возможно и не мужчина вообще. Солдаты переговаривались, смеялись за спиной. И, хотя он не показывал вида, но это его, восемнадцатилетнего парня, задевало.

– Никто её не звал, – спокойно прокомментировал своё решение Шилан, – как пришла, так и уйдет. Я ей никогда ничего не обещал.

– Шаочжугон, – Юй Мин с удивлением поднял брови, – она ведь девушка…

– Какая она девушка, – перебил Юй Мина подошедший Цин Вуи, – перед тем как прийти в шатер шаочжугона, она тут такое устраивала, лишь бы в лагерь пробраться и потом в шатер к шаочжугону…

– Э… но всё же… – начал Юй Мин.

– Сколько тебе раз говорить, – с укором перебил Цин Вуи, – если женщина ведет себя соответствующим образом, то она должна ожидать и соответствующего обращения по отношению к себе, ничего более… Постель – не повод для знакомства.

– Хватит, – остановил их Шилан. – Всё готово к отъезду?

– Так точно, – отчеканил Цин Вуи.

– Выезжаем.

– Слушаюсь, – кивнули дувеи.

Добравшись до Аньяна и доложив давану об окончании переговоров, озадаченный Шилан вышел из зала аудиенций и направился ко дворцу муфей.

Войдя в её покои он, обласканный муфей, приглашенный к столу отведать чаю, поделился с неё новым распоряжением давана.

– Бися приказал оставаться в столице и приступить к подготовке к сдаче государственного экзамена… муфей, что он задумал? Я предполагал, что он хочет сделать из меня военного, но теперь…

– Ты не знаешь? – улыбнулась Лин гуифей, – после того, как ты покинул в прошлый раз столицу, он направил послание Вэй дзяндзюну с предложением брака.

– Брака? Меня…

– Да, – кивнула Лин гуифей, – ты и Вэй гонджу. После получения отказа, он пришел ко мне, обескураженный…

– Отказа? Ему отказали? Давану Шань? – Шилан не мог поверить тому, что он услышал.

– Да, – улыбнулась Лин гуифей. – Не часто он сталкивается с подобным… видимо это его и задело. Поэтому, не зная как поступить, он пришел посоветоваться ко мне, я ведь всё таки твоя мутин.

– Это я понимаю, но… подожди, ты посоветовала ему оставить меня в столицы и отдать на обучение?

– Вообще-то я давно советовала вызвать тебя с границы, но он … видимо еще колебался.

– Но… отказали и отказали. В чем тут… проблема?

– Сынок, – вздохнула Лин гуифей, – ты до сих пор не знаешь его характер. Как он продержался у власти более сорока лет? Он не терпит, если что-то идет не по его воле. Это во-первых, во-вторых тебе бы следовало немного передохнуть. Побудь в столице, заведи связи, узнай людей. Там, в казармах, на границе…

– Но ты была не против, раньше…

– Я не против? – удивилась она, – я всем нутром сопротивлялась, тем более ты неоднократно получал ранения, был почти на грани жизни и смерти… какая мутин на такое согласится? У меня не было другого выбора, даван был категорически против твоего пребывания в столице, рядом со мной, возможно считая, что твоё присутствие будет напоминать мне о моем умершем супруге. Кроме того ты – напоминание о том, что я вошла в гарем уже будучи вдовой. Такого не случалось веками… не на моей памяти или памяти… – Лин гуифей подлила себе чаю, немного помолчала, задумавшись. – Не важно. Возможно у него были и другие причины на это. Я пыталась отговорить его, тебе ведь было всего одиннадцать, когда…

– Мутин, – Шилан перебил её мысли, – ты посоветовала ему отдать меня в обучение, чтобы Вэй дзяндзюн согласился на брак между его дочерью и мной?

– Не совсем, я посоветовала, чтобы ты остался в столице на некоторое время и прошел обучение… для того, чтобы потянуть время. Даван немного остынет, может передумает с этим браком… хотя…

– Он не получил территорию Иншань силой, теперь он хочет получить её и все те секреты, все те вещи, которые там создают, через брак?

– Не только это… Вэй гонджу – одна из трех, оставшихся в живых наследников Мандата Тиенся.

– Что?

– Мандат Тиенся… Ты не знаешь? Давно, может несколько столетий назад, Вэй было центральным государством. Для того, чтобы контролировать окружающие его территории правители Вэй раздавали своим сыновьям, или особо отличившимся чиновникам, дзяндзюнам, аристократам и так далее, территории, окружающие Вэй, в управление. Постепенно Вэй утратило контроль над вассальными территориями, наместники начали провозглашать себя единоличными правителями и перестали подчиняться Вэй, платить налоги, высылать войска и так далее. Вэй оставалось центральным государством, но только номинально. Вэй избрало политику невмешательства, оно оставалось в стороне, не наказывая тех вассальных правителей, которые откололись и провозгласили себя даванами своих государств, потому как оно было не в состоянии сражаться со всеми, окружающими его новыми, самопровозглашёнными государствами. К тому же Вэй изначально было богато серебром и являлось центром, где проходили все торговые и политический пути. Это в последние несколько десятилетий Вэй обнищало, и, потеряв заставу на Суньхэ, стало просто никому не нужным, бесплодным куском земли. Но, между тем, до сих пор правители Вэй являются обладателями Мандата Тиенся, который, дает им право управлять всей Поднебесной. Почему Вэй, имея армию всего-навсего в нескольких десятков тысяч солдат, а может и меньше… сейчас… веками не подвергалось нападению? Потому, что если на Вэй нападет хотя бы одно из соседних государств, оно покусится на этот Мандат Тиенся и, таким образом, объявит войну всем соседним государствам.

Шилан задумался.

– Я и не предполагал, что всё так сложно.

– Это не сложно, но такие вещи надо знать. Вот еще одна из причин, по которой я хотела, чтобы ты остался в столице и получил образование, – Лин гуифей улыбнулась, – у тебя гибкий ум, хорошая смекалка, прекрасная память, но тебе не хватает знаний. Все те одиннадцать лет, что мы оставались в доме твоего шушу, я учила тебя всему, что знаю сама, но этого недостаточно.

– Хорошо, – кивнул Шилан, – я понял. Я буду учится и постараюсь сдать этот экзамен. Но брак с Вэй гонджу, так ли он обязателен?

– Вэй гонджу – одна из трех наследников этого мандата. Её старший брат, нынешний даван Вэй, по слухам, болен. Он отошел от государственных дел и всем управляет вдовствующая ванхоу. Наследников у него нет, но есть младший брат, которому всего тринадцать. И если этот мальчик сменит своего старшего брата… и с ним что-то произойдет и он оставит Вэй без наследника мужского пола… то Вэй гонджу будет единственной, кто наследует Мандат. Пока этого не произошло, и может это никогда и не случится, но… в случае кончины обоих сыновей вдовствующей ванхоу Вэй, тот, кто возьмет в жены Вэй гонджу будет номинально правителем всей Тиенся, это в случае если она родит наследника мужского пола.

– Да, – кивнул Шилан, – но для начала ему придется завоевать соседние государства…

– Это уже другой вопрос, – кивнула Лин гуифей, – но Мандат Тиенся – послан богами и это неоспоримое преимущество в случае, если все таки такой завоеватель найдется. А наш даван… имея одну из лучших и, пожалуй, самых больших армий во всех семи государствах… Именно он хочет чтобы эта помолвка… этот брак состоялся. Вэй гонджу еще совсем ребенок. Ей всего двенадцать лет.. но…

– Это не брак, а помолвка, и всё еще может повернутся не так, как он хочет, верно?

– Да, – кивнула Лин гуифей, – поэтому ты пока наберись терпения и не перечь. У нас еще будет время всё… переиграть.

– Хорошо, мутин, – Шилан вспомнил, – к тому же Вэй дзяндзюн отказал…

– Э… он даже не отказал, а … сослался на то, что он желает видеть супругом своей дочери не только отважного воина и прославленного дзяндзюна, которым ты, возможно, когда-нибудь и станешь, но супруг его дочери должен быть одним из самых образованных людей…

– Хм, – усмехнулся Шилан, – хорошая отговорка, таких еще нужно поискать.

– Ну, почему же, – Лин гуифей улыбнулась, – сам дзяндзюн женился на Вэй чжангонджу, заняв первое место на отборе в государственных чиновников и военных. Он сам сдал государственный экзамен и доказал в поединках, которые проводили тогда для отбора супруга чжангонджу, что он лучший боец. Говорят Вэй дзяндзюн родился в Шань и обучался в сюеюань65 в Аньяне…

Лин гуифей о чем-то задумалась.

– Мутин, – позвал её тихо Шилан.

– Да? – она как будто очнувшись от мыслей, встрепенулась. – Ты что-то сказал?

– Зато теперь, оставаясь в столице, я смогу навещать вас чаще.

Лин гуифей кивнула, улыбнулась.