Читать книгу Лёд и Серебро - - Страница 5

Первый день в школе, а она уже чувствует себя выжатым лимоном. Время на уроках течет невыносимо медленно. На биологии кто-то из ребят пытается спать на последних партах, и она мысленно им завидует, ведь ей не посчастливилось сидеть на второй.

В перерыве между занятиями она знакомится еще с парочкой ребят, но без утреннего энтузиазма. На химии в класс неожиданно без стука заходит мужчина, старше средних лет, с подернутыми легкой сединой непослушными каштановыми волосами и большими проницательными голубыми глазами под толстыми стеклами роговых очков. Все громко приветствуют его и очень рады его видеть.

– Мистер Дженкинс, – возбужденно шепчет ей на ухо Иви. – Он преподает искусство живописи. Долгое время он отсутствовал из-за болезни.

Она отстраняется и добавляет чуть громче:

– Поверь мне, он тебе понравится. Он не как все.

Хэвен думает, что это звучит обнадеживающе.

На обеде они подсаживаются к группе девочек, которые держатся с ними довольно холодно, ничего не едят и пьют только свежевыжатый морковный сок. Хэвен не совсем понимает, зачем они вообще к ним подсели.

– Камилла, – Иви незаметно указывает на голубоглазую брюнетку с аккуратным дерзко вздернутым носиком.

Это самая красивая девушка, которую когда-либо видела Хэвен. По крайней мере, она не может вспомнить никого красивее. У Хэвен нет проблем с самооценкой, она прекрасно знает все свои достоинства – густые, длиной до талии, светло-русые волосы и серо-зеленые глаза, редкого оттенка. Но сейчас, находясь рядом с Камиллой, Хэвен ощущает себя лягушкой, только недавно выпрыгнувшей из болота.

После обеда она спрашивает у Иви, почему они подсели за столик к этим девочкам, ведь они почти с ними не говорили. Иви объясняет, что Камилла и ее подруги – самые популярные девушки в школе, а значит, общаться с ними круто.

Хэвен готова с ней поспорить. Для нее это странно.

На выходе из школы их догоняет Джим, бесцеремонно сует им в руки яркие фланелевые бумажки и, неуклюже приобняв ее за талию, шепчет на ухо:

– Вечеринка сегодня ночью. Принцесса приглашена.

Иви подмигивает ей:

– Походу он на тебя запал!

Хэвен лишь устало вздыхает и засовывает приглашение в карман куртки.

***

Она надевает темно-синюю джинсовую юбку, черные колготки, застегивает на шее серебристый кружевной чокер, смотрит на свое отражение в зеркале и чувствует себя замечательно.

Ее вкус в одежде не совпадает со вкусом мамы, но эта та часть ее жизни, от которой Хэвен получает колоссальное удовольствие.

Она выбирает синюю помаду под цвет юбки и рисует стрелки золотым карандашом.

– Ведьма, – хмыкает мама, целуя ее в висок, – возвращайся не поздно.

Клавдия улыбается и тоже целует ее. Губы бабушки на секунду задерживаются на ее щеке, и она шепчет еле слышно:

– Будь осторожна. И держись подальше от леса.

Хэвен собирается пропустить эти предупреждения мимо ушей, но от тона бабушки по ее спине ползет холодок.

– Здесь так круто!

Иви в восторге, Хэвен же его не разделяет.

Дом, как дом, вечеринка как вечеринка. Джиму посчастливилось иметь родителей, периодически уезжающих в командировки.

Огромный особняк одной из самых богатых семей в Стрэнджфоресте был в их распоряжении на всю ночь. Иви протягивает ей пластиковый стаканчик.

– Давай выпьем?

– Что это?

– А есть разница?

– Есть.

Иви смеется, но отвечает:

– Текила с соком, зануда.

– Текилу не пьют с соком.

– А мы выпьем!

Хэвен хмурится. Она не видела, что и как ей наливали. С другой стороны причин не доверять Иви у нее нет. Все-таки она зануда.

Она вертит стаканчик в руках. Последний раз она пила алкоголь на вечеринке в Нью-Йорке, а потом… Ее пальцы с силой сжимают стаканчик.

– Ладно, давай отметим мой первый день в новой школе.

Голова кружится и ее подташнивает. Но во всем остальном все действительно круто и весело, как и обещала Иви. Сначала они просто разговаривали, допивая свою текилу с соком, а потом появилась Кэсси и потянула их танцевать.

Сейчас же Хэвен стоит на морозном ночном воздухе, делая медленные глубокие вдохи и стараясь остановить кружащуюся землю. Она обещала вернуться домой не поздно, и так она и поступит. То, что мама отпустила ее на эту вечеринку, после всего того, что она творила в Нью-Йорке, означает лишь то, что она ей действительно доверяет. Или, по крайней мере, очень старается делать вид, что доверяет. В любом случае, это хрупкое доверие Хэвен хочется потерять меньше всего.

– Уже уходишь?

– Извини, Иви, мне действительно пора домой.

Иви надувает губы.

– Зануда.

– Нет, я… Да, я зануда.

На черном небе рассыпался миллиард звезд. Она не может от них оторваться. В городе их почти не видно, здесь же… Она может представить себя на другой планете.

Хэвен возвращается домой по той же дороге, по которой убегала от собаки, но сейчас в ее памяти не всплывают тревожные воспоминания. Здесь слишком красиво, чтобы думать о чем-то плохом, а еще внутренний чертенок спокойно спит и не чувствует никакой опасности.

Она почти подходит к дому, когда замечает кого-то. Сначала ей кажется, что она увидела призрака. Она пытается присмотреться, разглядеть в темноте белую худую фигуру… Кто это?

– Эй… Вам помочь?

Она ускоряет шаг.

- Бабушка?..

Белая ночная рубашка и распущенные седые волосы развеваются на ветру, как рваные паруса на тонущем корабле.

Хэвен останавливается. Грудь тисками сдавливает страх…

Что-то здесь не так.

Сердце ноет; тоже непреодолимое волнение, которое она испытала у леса, когда убегала от собаки. Это тихое отчаяние, от которого хочется зарыться в кровати под одеялом и никогда оттуда не вылезать.

Что-то не так. Что?

Темнота над Клавдией сгущается, становится тяжелой, она будто свинцовым пластом нависает над ней.

Хэвен становится действительно страшно, вся ситуация какая-то не такая, неправильная, она не может понять, что пугает ее больше всего и что… Что не так. Она открывает рот, чтобы снова позвать бабушку, но вместо этого срывается с места. В это же мгновение одновременно происходят две вещи – ее ноги натыкаются на невидимую преграду, она спотыкается и падает лицом вниз, протаранив подбородком заледеневший снег, и видит, как падает бабушка, словно марионетка, у которой перерезали ниточки.