Читать книгу Хроники вампирского мира. Первый вампир - - Страница 12

Пока воины продолжали сражаться с зомби, Эмар спустил Стиба на землю и один из них увел его в замок, где его встретила, о чудо, тетка Глафья. Да, она изменилась, помолодела, похорошела, тело ее стало гибким, движения неимоверно резкими и точными. В глазах поселилась бездонная тьма, кожа, так же как и у Эмара стала ледяной, но все же это была она, и Стиб бросился к ней, обнял, прижался всем телом и разревелся как последняя девчонка.

Умирали все без разбора. И дети, и взрослые, и старики. Первым признаком заразы было красноватое, словно начесанное пятно на коже возле запястья, а потом пятна расползались по всему телу, чернели, и человек буквально сгорал от жара. При этом его часто рвало, ближе к концу черной слизью. От момента заболевания до летального исхода проходило максимум двое суток. И коль заразился, ты труп, о выживших в Постоке пока не слышали. При этом никакое лечение не помогало.Из всей родни в живых у него оставались только дядька Игнат, у которого он жил в Постоке, старший брат матери и тетка Глафья, сестра его отца. Мальчик хорошо помнил, как чёрная хворь пришла в Посток несколько лет назад. Она подкралась тихо, как вор в ночи, и поселилась в домах, затаившись в тёплых углах, в дыхании близких, в руках, что работали в поле, доили коров, резали хлеб.

Как только в семье находили больного, его тут же убирали от других, запирали и не общались с ним, боясь заразиться. Но никто не знал, как та зараза передается на самом деле. Может прикосновением, а может и просто рядом постоять хватало.

В одну из ночей, когда хворь уже вовсю распространилась по Постоку, мама Стиба почувствовала себя плохо, появились первые пятна. Ее тут же отвели в отдельную комнату, проверили всех домочадцев и обнаружили первое пятнышко и у него. Отец скрежетнул зубами. Сперва жена, теперь единственный сын, но ничего не поделаешь и Стиба отправили к матери.

К утру, она уже не могла встать с постели. Кожа ее стало неимоверно горячей и ее постоянно рвало. Стиб находился рядом, убирал за ней, клал на лоб холодное полотенце, держал за руку и то и дело смахивал накатывающие на глаза слезы.

С рассветом, без слов, без прощаний родные ушли. Они с матерью даже не заметили, когда это произошло. Дом опустел, а Стиб сидел у ее кровати, наблюдая, как она страдает.

Мама металась, бредила, хваталась за него своими ослабевшими руками, шептала что-то невнятное. Потом стало еще хуже. Кожа почернела, с губ потекла тёмная слизь, которую он вытирал полотенцем. Дыхание стало хриплым, редким, словно кто-то душил её, затягивая на горле петлю.

Сам Стиб чувствовал, что и его болезнь начинает пожирать изнутри. Кожа горела, кости ломило, глаза слезились. Скрутило живот, и он вырвал прямо на пол рядом с кроватью. Встать и отойти, не было сил. Затем его тошнило еще несколько раз, пока и желчи в желудке не осталось. После этого немного полегчало и он, вновь взял маму за руку, и держал её даже, когда кожа стала обжигающе горячей, а пальцы мёртвой хваткой, до боли, вцепились в его ладонь.

Ночью он потерял сознание. Не заснул, а просто провалился в вязкую тьму, наполненную кошмарами, в которых шёпот мёртвых звал его за собой. Очнулся Стиб с первыми лучами солнца, что упали на его лицо через маленькое окошко. Жар ушёл. Тошнота ослабла. Пятна, что начали расползаться от запястья вверх по руке, исчезли.

Он перевёл взгляд на кровать: мать лежала неподвижно. Черная, словно запекшаяся кровь корка, покрывала ее тело полностью, почерневшие губы потрескались, из широко распахнутых глаз ушла боль, а осталась лишь безмятежная пустота.

Стиб хотел заплакать, но слез не было, лишь холод в груди от невосполнимой потери и всеобъемлющая слабость. Он потянулся к маме, коснулся ее руки и пальцы провалились, образовав дыру в черной корке, от которой тут же во все стороны побежали трещины. Вскрикнув от испуга, мальчик отдернул руку, а тело его мамы осыпалось черным прахом.

И тогда слезы сами собой покатились из детских глаз. Он сидел неподвижно, не в силах отвести взгляд от того, что осталось от мамы. В его детской головке не укладывалось, как такое могло произойти. Он не мог поверить, что ее больше нет, и никогда не будет. Что он никогда не увидит ее, не почувствует тепло ее рук, не услышит ее голос, ее смех. Стиб плакал и не мог остановиться.

Скрипнула дверь и в комнату осторожно, словно боясь разбудить спящего, заглянул дядька Игнат.

– Стиб, – тихонько позвал он.

Мальчик обернулся, увидел родное лицо и бросился к дядьке, но ослабевшие ноги, сделав несколько шагов подвели его, заплелись. Игнат кинулся на встречу и подхватил племянника, прижал к себе. Он видел, что постель пуста и лишь черный, словно прах песок, покрывает ее.

– Одни мы с тобой остались, – прошептал со слезами на глазах дядька, поглаживая Стиба по голове. – Совсем одни.

***

Нолья не помнила этого мальчика, но Корвинар сказал, что в прошлой жизни, он был ее племянником, и она сразу почувствовала, что в их венах течет одна кровь. И к своему собственному удивлению она обрадовалось этому. Теперь у нее появился еще кто-то кроме самого Корвинара, к которому она испытывает теплые чувства. Она обратит этого мальчика и будет заботиться о нем, как о собственном сыне. Это же прекрасно!

Стиб посмотрел в ее красивое холодное лицо и улыбнулся. Он уже понял, что и Глафья каким-то образом стала вампиром. Но он знал, что она никогда не причинит ему вреда и не позволит это сделать никому другому. Теперь понятно, почему она пропала. Став вампиром, она не могла находиться среди обычных людей, управлять трактиром. Наверное, это Эмар сделал ее такой. Но кто такие вампиры? Они едят мозг людей? Нет, это ведь делают эти твари, что напали сегодня на городище. А вампиры спасли их. Значит они хорошие. Да и как иначе. Но ведь и зверя в Дубчаще называли вампиром. Все в голове Стиба, пока он шел за руку с теткой перепуталось. И он не знал уже, что ему думать об этом всем. Но ничего, Глафья ему все объяснит. Все теперь будет хорошо. И заходя вслед за ней в центральную башню замка, он продолжал улыбаться.

***

Тем временем выжившие люди сбились в кучу у вновь запертых ворот замка, откуда совсем не давно и выехали эти необычные воины.

Корвинар, тот, кого они ещё недавно знали как Эмара иб Алиха, массаита с юга, сидел в седле, нависая над людьми, и его взгляд был холодным, как лёд в середине зимы. Его глаза, чернее ночи, блестели в неверном свете факелов.

– Приведите его, – приказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. Тут же скрипнули створки и в приоткрывшихся воротах показались трое.

Двое оказались воинами, в таких же черных доспехах, что и всадники, третьим был зомби, закованный в цепи.

Его кожа посерела, местами свисала лоскутами, лицо покрыли рваные раны, в которых копошились личинки. Глаза, когда-то гордые, полные хитрости и власти, теперь были мутными, пустыми, как у марионетки, у которой перерезали нити. Но он всё ещё двигался, он всё ещё тянулся вперёд, жадно щёлкая почерневшими зубами.

– Это же герцог! – воскликнул кто-то в толпе.

– Не может быть!

– Точно герцог!

– Герцог Балич!

Корвинар поднял руку и тут же все стихло. Он медленно обвёл собравшихся людей взглядом. Они смотрели на него с тревогой, страхом, надеждой, и никто не смел, отвести взгляд. Наступившую тишину нарушали лишь звяканье цепей Балича и клацанье его почерневших зубов.

– Да, это ваш герцог, – сказал прародитель, выдержав небольшую паузу, и сделал знак одному из воинов.

Сверкнул меч, и голова зомби упала в пыль. Тело задергалось, разбрызгивая черную смердящую кровь из обрубка шеи, а затем обвисло на все еще удерживающих его цепях.

– Этот человек, – Корвинар указал на обезглавленный труп герцога Балича, – был вашим господином. Он правил землёй, распоряжался жизнями, собирал дань и клялся защищать вас. Он сидел в своём замке, вкушал роскошь, пировал за богатыми столами, пока вы, простые люди, гнули спины на полях. Он был вашей властью.

Вампир сделал паузу, позволяя словам осесть в их сознании.

– Но власть требует ответственности. Она требует силы, чтобы защищать. Чести, чтобы быть достойным ее. Разума, чтобы не пасть в бездну.

Его голос стал жёстче.

– Балич не имел ничего из этого. Он предал вас. Продал свою душу. Он думал, что сможет обмануть Тьму. Думал, что призовёт силу из-за Грани и подчинит её себе. Но Тьма не знает хозяев. Она не служит – она пожирает. И теперь он стал тем, чем мечтал повелевать. Бездушной тварью, без воли, без памяти, без имени.

Корвинар прошёлся вдоль толпы. Теперь люди отворачивались, боясь встретиться с ним взглядом.

– Вы ненавидите его? – Он кивнул на мёртвого герцога и в ответ люди одобрительно зашумели. – Вы проклинаете его за то, что он обрёк вас на гибель? Что по его вине погибли все эти люди, ваши близкие, родные? – Шум в толпе усилился, зазвучали проклятия в адрес мертвого герцога.

Корвинар удовлетворенно дернул щекой и продолжил:

– Он призвал силы, с которыми не смог совладать и сам стал их жертвой, так же как и вы должны были стать ими. Но теперь мы здесь. Мы – те, кто избавил вас от зла, которое вы не могли остановить… Грядут темные времена. Твари за Гранью, еще более страшные, чем эти, – он указал на зомби, – жаждут проникнуть сюда. И никто кроме нас не сможет защитить вас. Даже Король. Ибо он сидит за высокими стенами Корграда и ему плевать на вас!

Толпа гневно зашумела. Люди затрясли кулаками, помянули короля недобрым словом.

– Вам страшно. В герцогстве больше нет Балича. Больше нет старых правил. Отныне мы – ваши защитники. Ваши хозяева. Вы будете служить нам. Вы будете чтить нас. И если вы будете верны, если примете новый порядок без страха и сомнений, мы защитим вас от того, что таится за Гранью. А самые достойные из вас могут стать одними из нас. Такими же сильными и могущественными как мы.

– А кто же вы? – спросил мужик, по мощному телосложению больше всего похожий на кузнеца. – Мы тут заприметили среди воев знакомые лица, но они какие-то другие таперича. Кто ж вы такие, господин?

Корвинар оглядел толпу.

– Мы вампиры.

Толпа охнула, замелькали защитные знаки. Все слышали, что так называли тварь, что в Дубчаще объявилась.

– Да, мы вампиры. Мы бессмертны и пьем человеческую кровь, – народ подался назад от этих слов. – И вы можете выбрать. Покориться – и жить. Или умереть.

Он замолчал. Зловещая тишина повисла в воздухе.

– Вы спасли мою жену с дочками, да и меня самого, – нарушил ее кузнец, что спрашивал Корвинара, кто они такие, – я никогда не забуду этого.

И он, опустившись на колени, ткнулся лбом в землю. Следом за ним тоже сделали и женщина, что стояла рядом, видимо та самая спасенная жена и две девочки. А потом и все остальные люди последовали их примеру. Все до одного.

Корвинар удовлетворенно смотрел на своих подданных. План по спасению их от зомби сработал, как он и задумывал. Люди добровольно приняли его власть, и это тешило самолюбие. Он мог своей силой, одним взглядом заставить их подчиняться, но ему хотелось, чтобы это произошло по собственному желанию людей.

И теперь у него есть материал для создания новых детей ночи, есть бесперебойный источник крови и самое главное есть те, кто будет работать на них, обслуживать их: шить одежду, ковать оружие и доспехи, ухаживать за лошадьми. Кстати, с лошадьми надо что-то делать. Эти умные животные так и не приняли до конца вампиров. Чтобы сегодня устроить этот выезд на зомби пришлось каждое животное отдельно заговаривать, а это немалая трата его собственных сил и сил Патриархов, другие вампиры на такое оказались не способны. Ну и действовал заговор лишь на несколько часов, а потом лошади вновь начнут шарахаться от своих новых владельцев, как сумасшедшие. Но что-то он отвлекся.

– Встаньте, – велел Корвинар, и люди поднялись на ноги, уперев в него свои взгляды. Кто-то со страхом, кто-то с надеждой, кто-то с уверенностью, что теперь все будет хорошо. Этим простым, в основной массе крестьянам, нужен хозяин. Тот, кто скажет, что им делать, кто защитит их от бед и напастей, тот, кому они могут поклоняться.

– Вы все устали. Я понимаю. Ночь выдалась страшная и тяжелая. Но нужно навести порядок. В первую очередь сжечь трупы зомби, чтобы не начались болезни от их разлагающихся трупов. Тех, у кого они выпили мозг так же надо предать огню. Не закопать, как вы обычно делаете, а обязательно сжечь.

Тихий ропот пробежал по толпе, но тут же стих под взглядом повелителя.

– Это для вашей безопасности. Тьма пришла в герцогство, она все еще здесь и теперь даже смерть не конец. Только огонь может окончательно остановить ее. Так что теперь всех своих умерших вы будете придавать огню. Или вы хотите, чтобы ваши мертвые вновь вернулись к вам?

Такого никто не хотел.

– Мои воины будут рядом и если что, защитят вас. Ступайте и помните, кому вы обязаны жизнью.

И тут Корвинар вздрогнул. Острые уши шевельнулись как у летучей мыши. Лицо исказила гримаса то ли ярости, то ли страха.