Читать книгу Хроники вампирского мира. Первый вампир - - Страница 9

Камера была узкой, тесной, пропитанной безысходностью и гнилью. Каменные стены отсырели и покрылись плесенью. Запах стоял удушающий – смесь человеческого пота, испражнений и старой крови. Вода капала с потолка, скапливаясь в неглубокой впадине на полу.

В центре камеры, на покосившемся деревянном ложе, покрытом гнилой соломой, лежал человек. Или то, что от него осталось. Кожа, желтоватая, болезненная, натянулась на кости, ребра выпирали, словно ножи, обтянутые тонкой плёнкой. Лицо – осунувшееся, скулы острые, губы потрескались, на них запёклась кровь. Глаза, глубоко утопленные в тени глазниц, смотрели в потолок – пустые, мутные, лишённые жизни.

Капля воды сорвалась с потолка и упала ему на лоб. Он даже не моргнул. Только где-то в глубине его пустых глаз мелькнула тень – слабая, почти незаметная… то ли угасающего разума, то ли тихой мольбы о смерти.

Балич, а это был именно он, сел. Взгляд его плавал в густом мутном тумане, сквозь который едва проглядывались очертания каменной кладки, словно полустертый карандашный набросок. Холод царил, как внутри, так и снаружи обнаженного тела. В желудке поселилась дыра, требующая, чтобы ее немедля насытили.

Балич встал. Голод выгрызал нутро и бил в голову. Снизу вверх. По впалой груди, тощей шее, проходили голодные волны, взрывающиеся в омертвевшем мозгу. Взрывались и высекали из него искры. Вначале слабые, затем целые снопы, которые свились в извилистые молнии, спеленали серое вещество сеткой пульсирующих разрядов. Пелена перед глазами подтаяла, вырисовались черты мощной, оббитой железом, деревянной двери с маленьким окошком. Сквозь него процеживался слабый свет, различались запахи, доносились тихие, мышиные звуки. Они скребли черепную коробку изнутри, раздражали ноздри и будоражили пустой живот.

Балич медленно, первый раз в новой послежизни открыл рот и высунул наружу твердый, свернутый в трубочку язык. Потянул им воздух, издал жалобный, до дрожи в нервных окончаниях всхлип. Сделал шаг к двери, еще один и еще. Уперся в дерево, но продолжал идти, не прекращая делать шаги на месте.

Вначале коридора, ведущего к его камере, появился молодой вампир. Он замер прислушиваясь и глядя в темноту, свободно различая шероховатые, покрытые мхом и старыми потёками стены, неровный пол, под слоем грязи и с влажными лужицами, а кое-где проступали более тёмные пятна, оставшиеся от прошлых узников.

Там в глубине сквозь слабый звук капающей воды, словно отбивающей последние удары чьего-то забытого сердца раздавались шаги и глухие удары. Иногда сквозняк пробегал по коридору, шевеля паутину в углах.

Одетый в кожаный доспех, с коротким мечом на поясе слева и большой связкой ключей справа, вампир подошел к двери камеры Балича, посмотрел в окошко. Нездоровое, с восковым оттенком лицо герцога, замаячило перед ним.

– Встал? – удивился он. – Тебя же не обращали.

Балич забился о дверь сильнее, заскреб в нее скрюченными пальцами, не обращая внимания на ломающиеся ногти, капли гноящейся крови, появившейся из-под них. Слюна закапала изо рта, язык то сворачивался в трубочку, выстреливая между губ, то прятался в глубине глотки.

Вампир оскалился:

– Жрать хочешь?

Балич стал лупить по двери кулаками, ногами, сделал несколько шагов назад и с разбегу ударил всем телом, потом еще и еще раз. Дверь вздрагивала от каждого удара таранящего ее тела, но сломать ее таким образом все же было не возможно.

– Очень хочешь. Но подожди, сейчас я о тебе доложу, а старшие уже решат, что с тобой делать.

И вампир побежал наверх.

***

Тяжёлые дубовые двери, окованные чёрным железом, открылись с протяжным скрипом, впуская в комнату слабые отблески свечей. По каменным стенам, иссечённым веками, пробегали тени, будто тёмные сущности, прячущиеся от взора. Потолок терялся в полумраке, а резные колонны, похожие на иссохшие костлявые пальцы, подпирали его, скрывая в себе тайны древнего зодчества.

В центре комнаты возвышался длинный стол из тёмного морёного дерева, его поверхность потускнела от веков, но всё ещё сохраняла зловещий блеск. Почти всю его поверхность покрывала карта герцогства. Тонкие высокие бокалы блеснули в свете свечей. Кровь в них цеплялась за стенки, напоминая языки застывшего пламени.

Высшие вампиры сидели в массивных креслах, обитых потрескавшимся багровым бархатом. Их лица, казались высеченными из мрамора.

По углам комнаты темнели драпировки, скрывая ниши, в которых едва угадывались силуэты слуг – немых теней, ожидающих приказов. Над камином, где угасал последний отсвет огня, висел древний герб Баличей, который еще не сняли.

– Повелитель, – в комнату, согнувшись в поклоне до пола, вошел Толисар, – Балич ожил.

– Ожил? – переспросил Архаэль, продолжая при этом презрительно кривить тонкие губы. – Я хочу на это посмотреть.

– Все хотим, – расплываясь в улыбке, томно протянула Джарвела, – да, повелитель?

И ее изумрудные глаза, устремленные на Прародителя, сверкнули обжигающим красным огнем. Тот не ответил, лишь приподнял указательный палец, которым перед этим водил, по расстеленной на столе карте и улыбка тут же сошла с лица вампирессы, а в комнате как будто стало еще темнее и холоднее.

– Привести прямо сюда? – получив беззвучное указание, уточнил Толисар.

– Веди во двор и собери всех вампиров.

Толисар поклонился и скрылся за дверью.

– Ты ожидал этого? – спросила Нолья.

Корвинар встал, за ним тут же поднялись все остальные.

– Да. Он не умер по-настоящему.

– Так вот зачем вы приказали всем выпитым необращенным рубить головы, – поедая его глазами, сказал Умберату.

– Да.

***

В самом центре, точно в фокусе невидимой камеры, двое вампиров крепко держали за руки судорожно подёргивающего конечностями Балича.Тьма застыла над замком, окутав его стены липкой ночной дымкой. Лунный свет, приглушённый рваными облаками, ложился на каменные плиты двора холодным, мертвенным серебром. Вид сверху открывал картину, исполненную зловещей торжественности: полукругом стояли вампиры ,их фигуры казались вырезанными из самой тьмы, застывшие, словно изваяния. Глаза поблёскивали алыми углями, отражая слабый свет факелов, что мерцали у стен.

А затем во двор ступили высшие вампиры. Их присутствие сделало ночь ещё плотнее, ещё холоднее, как будто сам воздух сжался, сгустился вокруг них. Они шли неторопливо, исполненные мрачного величия и звук их шагов, словно тёмное вино в старом кубке, был вязким, густым, будто его налили в этот мир из самой бездны.

Ночь теперь словно ожила, задышала тяжёлой зловещей тьмой. Луна спряталась за рваными тучами, и свет её стал слабым, дрожащим, будто сама она боялась смотреть на то, что сейчас произойдёт.

Ветер, ещё минуту назад тихий, поднялся, завыл в бойницах, зашелестел знаменами, словно послышался шёпот тысячи безымянных призраков, предупреждающих и умоляющих одновременно.

Высшие замерли в десятке метров от беснующегося зомби и его стражей. Корвинар обвел тяжелым взглядом всех присутствующих, и все замерло: ветер стих, луна окончательно утонула в тучах, пламя факелов застыло, словно замороженное.

– Дети мои, – заговорил Корвинар, – это выпитый, но не обращенный человек. Живой труп. Разума в нем нет, лишь самые животные инстинкты и голод. Дайте ему выпить немного крови.

Тут же Толисар принес бутыль с кровью, открыл ее и поднес горлышко ко рту зомби. Тот замер, ноздри его затрепетали, изо рта выскользнула трубочка языка, нырнула в бутылку, послышался чавкающий звук. И тут же он заверещал, фонтанчик крови выплеснулся из его рта и если бы Толисар не увернулся, попал бы ему в лицо. При этом Балич, так дернулся вперед, что вырвался из рук державших его вампиров, сбил Толисара с ног и, не переставая издавать нечеловеческий визг, в котором смешались боль со злостью, побежал прямо на Корвинара.

Тут же все вампиры, словно единый организм пришли в движение, чтобы защитить своего прародителя, но тот мысленно остановил их, шагнул навстречу зомби и поймал его пустой мертвый взгляд. Тот захлебнулся в своем крике, сбился с бега, сделал по инерции еще несколько шагов и замер, опустив руки вниз и не отрывая глаз от Корвинара.

Первый вампир подошел к Баличу, раскрыл ему рукой рот, сунул пальцы внутрь и вытянул наружу язык, который тут же свернулся в трубочку.

– Значит, ты не пьешь кровь, – сказал Корвинар. – Тебе нужен мозг. Приведите человека.

Через несколько минут его указание было исполнено. Толисар привел пожилого мужчину, который раньше служил конюхом, а теперь оказался среди тех, кого из замковой прислуги оставили в качестве пищи. Он шел, опустив голову. Обрушившиеся на него ужасы парализовали волю и он, безропотно, выполнял все получаемые приказы. Но когда его подвели к зомби и он узнал в нем своего бывшего господина, новая волна страха захлестнула его.

– Н-н-нет, – заикаясь произнес он, непроизвольно делая шаг назад.

Балич же, втягивал в себя запах его тела. В глазах его безумно дергались зрачки, то сужаясь в точку, то заполняя всю радужку, дрожь волнами пробегала по телу, трепетала каждая мышца, каждый волосок на коже тянулся к человеку.

Корвинар убрал свой контроль, и живой труп бросился на жертву. Его скорость поразила даже вампиров. В одно мгновенье, покрыв расстояние в три метра, обхватил конюха руками и ногами, повис на нем, неимоверно широко открыл рот, и вонзил в лоб трубочку языка. Раздался хруст, а затем громкое чмоканье, влажное хлюпанье и довольное урчание. На удивление, человек не падал, а стоял не подвижно, словно каменное изваяние. Когда зомби завершив трапезу, оторвался от него, он так и остался стоять.

Корвинар поманил Балича к себе и тот, опустившись на четвереньки, подскочил к нему и стал ластиться, словно собака.

– Какая мерзкая тварь, – нарушил воцарившуюся тишину Луагор.

Прародитель дернул щекой, потрепал зомби по голове.

– И это очень хорошо. Заприте его.

Два вампира, державшие Балича до этого, вновь подхватили его под руки и увели. Он больше не вырывался, лишь все поворачивал голову, чтобы не отрывать взгляда от Корвинара.

– Дети мои. Эти зомби помогут нам завоевать доверие и любовь людей. А своего герцога они проклянут, ведь мы покажем им его новое обличие, которое он получил, продав душу загранным тварям. Это он принес на землю зло, которое убивает людей, а мы те, кто пришли, чтобы остановить его. Отравляйтесь на охоту и каждый выпейте по одному человеку, но не обращайте его и не рубите голову. И чтобы никто из людей вас не видел. Зло придет к ним ниоткуда и через сутки они познают его силу. И вот тогда мы покажем им его виновника и станем их спасителями. Да будет так!

– Да будет так! – как один повторили вампиры.