Читать книгу Альфа Браво - - Страница 20

Нейлоновыми хомутами Оскар стянул Синоптику руки за спиной и резким ударом по ногам заставил опуститься на колени, а сам остался стоять позади с резиновой дубинкой в руках. Синоптику решили пока не ставить «противоугон»: с раненой ногой он и так никуда не убежит.

– Пожалуйста, не нужно… – в отчаянии попросил Фил, прикованный колодками к столешнице. – Это лишнее.

– Я буду только рад, если в результате это окажется лишним. – Захар сидел напротив, закинув ногу на ногу, курил и с интересом изучал документы, время от времени стряхивая пепел в деревянную пепельницу.

– Что вы сделали с Максом? – тихо спросил Фил немного погодя, нарушив молчание.

– Он больше не ваша забота.

– Он жив?

– Убивать такого человека глупо. – И пират резко сменил тему: – Из вас пятерых ты старше остальных на два года. Любопытно. Давно дружите?

– С детства.

Фил говорил неправду. Крекер присоединился к их команде всего два года назад. Арчи пригласил его.

– Тебе известно, почему Антон побежал?

Фил помедлил с ответом, что не ускользнуло от внимания Захара. На губах пирата заиграла едва уловимая улыбка. Он уже знал правильный ответ, и Фил понял это. Пленник не стал отмалчиваться, чтобы не вынудить тем самым Оскара применить силу к Синоптику.

– Да.

– Почему?

– Чтобы защитить Арчи.

– Должна быть причина, почему вы защищаете именно его. Сколько ему лет?

Пленник колебался слишком долго. Захар сделал едва уловимое движение рукой, Оскар замахнулся и ударил Синоптика дубинкой по спине. Тот повалился на пол.

– Не надо! – Фил подскочил на стуле, рефлекторно попытавшись высвободить запястья из колодок. – Тринадцать… ему тринадцать…

– Он чей-то брат?

Мыслительный процесс в голове Фила был запущен в ускоренном режиме. Арчи единственный ребенок в команде, и на то также должна быть причина. Если он не состоит в родственных связях с кем-либо, как в таком случае он вообще оказался в их рядах? Слишком большой разрыв в возрасте.

– Младший брат Леонарда, – упавшим голосом произнес Фил, буквально вырывая из себя каждое слово.

– Понятно, что не старший. «Арчи» – настоящее имя?

Фил с мрачным видом качнул головой.

– Прозвище. Он Артур.

Захар промолчал. Наконец он отложил паспорта, после чего, раздавив окурок в пепельнице, взял рацию.

– Вызовешь его?

На лице Фила отразилось отчаяние. Он набрал в легкие воздуха и уже открыл рот, чтобы попытаться достучаться до пирата, но в последнюю секунду передумал, выдохнул и вполголоса ответил, опустив глаза:

– Нет…

– Оскар, давай. По ноге больной не бей.

На протяжении всего времени, что длилось избиение, Синоптик не издал ни звука. Это весьма понравилось Захару и совсем не понравилось Оскару, которому крики и стоны жертв во время пыток доставляли особое удовольствие.

– Они удивляют меня все больше и больше, – признался Захар.

– Прекратите! – наконец не выдержал Фил. – Оставьте его, пожалуйста, ему и так досталось!

– Поэтому я и приказал Оскару не бить по ноге.

– Хватит.

Что-то в голосе пленника заставило Захара приостановить экзекуцию.

Фил посмотрел ему прямо в глаза. Нет смысла притворяться перед этим человеком (человеком?). Возможно, кто-то другой и купился бы на сказки о безосновательно зародившейся дружбе пятерых здоровых лбов с подростком, но только не он. Фил понимал, что Захар мог бы сам вызвать Арчи по рации, и тот явился бы по первому зову. Но нет, он решил, что это должны сделать именно они. Они – и никто другой. Он как будто даже рад, что всё так получилось.

Каковы их шансы? Термит неизвестно где, а до того как Фила привели сюда, он сидел на цепи в одном из тех сараев, которые запираются снаружи на амбарный замок. Сбежать оттуда невозможно.

И что теперь – это конец?.. Склонить голову, сдаться? Нет, не может быть все так плохо. Должен быть выход.

Захар с любопытством наблюдал за тем, как меняется взгляд и выражение лица пленника от осознания проигрыша до нежелания мириться с этим, и решил подлить масла в огонь.

– Посади Антона к столу.

Оскар отодвинул стул и швырнул на него Синоптика. Тот поморщился, поерзал немного и застыл, уставившись на точку где-то в середине столешницы и стараясь не двигаться: после избиения болело все тело.

– Оскар, возьми перекур, – бросил Захар после того, как пират, срезав хомуты с запястий пленника, привязал его руки к подлокотникам стула при помощи обрывков кабельного шнура. – Я позову, когда понадобишься.

Оскар молча удалился, погромче хлопнув дверью. Что за дурацкий спектакль устроил Захар? Говорил, они будут вместе вести переговоры, а сам занимается какой-то ерундой. Черт бы побрал этих гоблинов! С тех пор как они здесь появились, его, Оскара, преследуют одни неудачи!

Захар откинулся на спинку стула и поочередно оглядел пленников зондирующим взглядом позолочено-янтарных глаз.

– Я не ошибся, увидев в тебе рефери команды, – обратился он к Филу. – Ты многое мог бы сказать мне сейчас, но не стал, так как знаешь: я могу использовать это против вас. Ты промолчал, и это было очень мудро с твоей стороны. Наверняка ты неплохо читаешь людей, я прав? А ты… – он повернул голову к Синоптику, – ты все время молчишь. Даже когда тебя били, ты не проронил ни слова, ни стона. Ты не просто умен, но и силен духом. Все вы – за небольшим исключением – сильны духом. Наконец-то я играю с равным противником.

– Но мы не противники, – возразил Фил. – Мы не желаем вам зла.

– Добро, зло… Дело не в этом. Все относительно, Фил. Вы, жители Большой земли, привыкли к законам, к тому, что есть поступки под грифами «можно» и «нельзя». Считаете, что привозите цивилизацию с собой и повсеместно люди должны следовать тем правилам, по которым живете вы где-то там, далеко. Но сейчас вы находитесь на чужой земле, запрещенной для туризма.

– Это неправда. Остров находится в открытых водах, поэтому он…

– …не принадлежит ни одному из государств – значит, мы вольны устанавливать здесь свои собственные законы и правила. И одно из здешних правил гласит: высадка на остров запрещена, иначе за последствия мы не отвечаем. Все забываем расставить знаки… Но я отвлекся чутка. Я вот что хочу сказать: вы достаточно умны, попробуйте отказаться от своих правил – играйте по нашим.

– Что это значит?

В разговоре участвовал только Фил. Синоптик продолжал отмалчиваться, но внимательно слушал и уже догадывался, какой ответ последует за вопросом друга.

– Я намерен с вами договориться. Давайте прикинем вместе. Я могу пытать вас как и сколько угодно – это не сработает. Спустя несколько дней бессмысленных мучений с моей и вашей стороны я буду вынужден убить одного из вас. И чтобы показать, как мне надоело ваше упрямство, я убью еще одного, для острастки. После этого вам придется выполнить мои требования. В итоге Артура мы все равно заполучим. Так что я задам вопрос еще раз: зачем вы играете в героев? В чем смысл вашего сопротивления, если мы, так или иначе, обыграем вас? Стоит ли упрямство жизни двоих из вас?

Фил не знал, что сказать. Правота Захара била под дых. Фил с ужасом отталкивал ее, не желая признавать ее обоснованность. Всё внутри сопротивлялось этой логике, одинаково правильной и неправильной, с какой стороны ни посмотри. До этой минуты Фил не подозревал, что бывают настолько сложные решения.

Всё, о чем сейчас думал Фил, Синоптик прогнал через себя еще несколько минут назад. Он не понимал, как мог не вспомнить, не подумать о переписке в телефонах. Одна деталь могла бы изменить всё.

– Что касается тебя, Антон, то я могу только выразить восхищение твоему невероятному везению. Тебя могли убить. Заработай ты ранение чуть посерьезнее, мы не стали бы тратить время и ресурсы на твое восстановление. Как показала практика, это не окупается. Ты представляешь, как тебе повезло? Хотя что-то подсказывает мне, что ты всё продумал. Попасть в бегущую мишень само по себе сложно, а сделать это, когда она бежит среди деревьев, почти невозможно. И тот факт, что мои ребята сумели зацепить тебя, говорит о том, что они весьма хорошие стрелки. Кстати говоря, если бы ты не вернулся, тебя бы не стали искать. С острова некуда деваться, и рано или поздно все беглецы погибают от голода, потому что питаться тут нечем. В прошлом году от нас убежал один, так мы до сих пор не знаем, что с ним. Наверно, его труп уже врос в землю… Джунгли быстро проглатывают останки и обгладывают кости. Бедолага… В твоем же случае, учитывая твой ум, это могло бы сыграть довольно интересную роль для Артура. Какая ирония судьбы… Теперь мне хочется отмотать время назад и приказать своим людям не стрелять. Как всё повернулось бы? Но я снова отвлекся. Ты отчаянный парень, Антон, и этого у тебя не отнять. Ты сделал все, чтобы мы не узнали о мальчике. Представляю, каким подавленным ты должен чувствовать себя сейчас: столько усилий, такой риск для жизни – и все напрасно. Не знаю, имеет ли мое мнение для тебя хоть какое-то значение, но я считаю, что идея была потрясающая. И она сработала, не забывай об этом. Но невозможно учесть все. Одна упущенная деталь может все разрушить – это и произошло в вашем случае. Черт, как бы мне хотелось все изменить… Если бы вы сбежали, это стало бы самым поразительным, что когда-либо случалось здесь… Ведь почти получилось. Я искренне вам сочувствую.

Воцарилось молчание. Захар чиркнул зажигалкой и прикурил.

– Могу я поговорить с другом наедине? – тихо спросил Фил.

– Разумеется. Я дам вам пять минут. – Захар шумно отодвинул стул, поднялся и вышел из хижины, оставив после себя горьковатый запах крепких сигарет и вихры белесоватого дыма, крадучись ползающего по столу и над ним.

– Он тебе ничего не сломал? – Фил с тревогой посмотрел на Синоптика.

Тот сидел с прямой спиной и не отрывал взгляда от столешницы, словно там было написано решение всех проблем.

– Нет.

– Признаться честно, – едва слышно произнес Фил, – я едва не купился на его слова…

Синоптик немного прищурился, но не ответил и направление взгляда не изменил.

– О чем ты думаешь? Антон?..

Тот моргнул и посмотрел на друга.

– Что они сделали с твоей ногой? – спросил он. Когда Фила привели, Синоптик заметил, что друг хромает.

– А, это… Не знаю. Они ввели мне какой-то препарат, и я заснул… Когда очнулся, нога была уже заклеена. Боли нет, но ходить ровно не могу… Нога будто западает.

До Синоптика сразу дошло истинное значение этой «процедуры», но он промолчал в надежде, что его не станут расспрашивать. Он не мог не отвечать на прямые вопросы друзей, но ему не хотелось говорить Филу о перманентных последствиях такой раны.

– Как думаешь, у остальных так же?.. – не без опасения спросил Фил.

– Да, – уверенно ответил Синоптик, и от этой уверенности у Фила пробежал мороз по коже.

– Они пытаются всеми способами вывести нас из строя, чтобы в случае чего мы не убежали далеко…

Синоптик не ответил. Он думал о своей авантюре с рюкзаком. Ему не удалось скрыть существование шестого участника команды, но между тем… у этой монеты была и другая сторона. Пусть пираты узнали об Арчи, но это еще не конец.

– Что нам делать? – пробормотал Фил с отчаянием в голосе. – Он говорил так убедительно… Я поверил, что они могут убить одного из нас…

«После того, что было сегодня, ты еще сомневаешься?» – пронеслось в голове. Фил непроизвольно отвел плечи назад и сразу почувствовал на спине натяжение пластырей. С их помощью крепились марлевые повязки, которыми ему заклеили порезы, сначала «заботливо» продезинфицированные Оскаром, а затем профессионально обработанные эскулапом. Боль пробивалась даже сквозь анальгетик.

– Антон, скажи, что нам делать? Потому что я не понимаю… Ты сидишь молчишь, а я не знаю, что мне отвечать Захару…

– Мне нужно попасть в лазарет.

Переход был таким резким, что Фил не сразу понял, к чему это было сказано. Потом до него дошло. Он покачал головой.

– Оттуда ты не сможешь сбежать. Когда меня туда привели, то первым делом приковали наручниками к кровати. Тебя разве не приковывали? Ты же был в лазарете…

– До того как отвести в клетку, меня держали в сарае. Если я и был в лазарете, то не помню этого. У меня есть булавки, я смогу вскрыть наручники. Я должен попасть в лазарет, – упрямо повторил Синоптик без нажима в голосе.

– Хорошо… Но как?

– Ударь меня по ноге.

Фил только и смог, что выдавить в ответ пару междометий, то ли отказываясь, то ли выражая изумление.

– Единственный способ попасть в лазарет – это если мое состояние сильно ухудшится. В противном случае они быстро подлатают меня и снова запрут где-нибудь, как вчера. Я должен задержаться в лазарете хотя бы на несколько часов, но на это должна быть уважительная причина. Ударь меня по ноге.

Товарищ в смятении качнул головой, глядя на Синоптика широко раскрытыми глазами, озадаченный и сбитый с толку.

– Но… вдруг они… просто добьют тебя, решив не тратить медикаменты?

– Нет. Не после того, как Захару стало известно, что на самом деле побег я подстроил. Он не даст мне просто так умереть.

– Ты уверен?

– Да.

Услышав бубнеж на улице, Фил понял, что для раздумываний времени нет, и решил довериться чутью друга. Синоптик с готовностью выставил из-под стола больную ногу.

– Бей со всей силы.

Синоптик уверенно кивнул, подтверждая свои слова, когда Фил в отчаянии глянул на него, замешкавшись в последний момент.

– Скорее, они сейчас вернутся.

Размахнувшись что есть силы, Фил пнул товарища ботинком в район голени, где была рана. Синоптик сдавленно вскрикнул, дернувшись на стуле, как от удара током, и согнулся пополам. Он дышал тяжело и прерывисто, то сжимая зафиксированные руки в кулаки, то скребя скрюченными пальцами по подлокотникам.

– Еще раз… – выдавил он сквозь зубы.

– Антон…

– Контрольный. Давай, это важно. Меня должны оставить в лазарете до утра.

Фил с перекошенным от жалости лицом выполнил его просьбу – почти приказ. На этот раз Синоптик даже не вскрикнул.

Едва бубнеж снаружи начал усиливаться по нарастающей и через щели в стенах (окно выходило на обрыв) долетели хорошо различимые обрывки разговоров, Синоптик резко выпрямился и, шмыгнув носом, мгновенно вернул на лицо непробиваемое выражение ничего не чувствующего андроида.

Дверь отворилась, впуская свежий морской ветер и двоих пиратов.

– Итак… – Захар приблизился к столу. За плечом маячил хмурый лейтенант. – Надеюсь, беседа вышла плодотворной? Что вы решили?

Фил решил тянуть время.

– Мы не вызовем Артура, – твердо заявил пленник.

Ответный взгляд был спокойный, без недовольства и даже удивления. На мгновение Филу показалось, что где-то в глубине медовой сивухи глаз даже мелькнуло удовлетворение, словно пират именно этих слов и ждал, словно все шло по написанному им сценарию.

Захар вызвал с улицы конвой и приказал увести пленников. Филу он так ничего и не ответил.