Читать книгу Сокрытый воин. Князь Леса. Книга вторая - - Страница 10

Улыбка его стала детской, рассеянной. Ганнибал сел перед грудой костей, держа в руке кость, спросил:

– И что теперь?

Прежде он встречал приход Голода во всеоружии и был уверен в себе.

Сейчас, после пережитого, он чувствовал себя беззащитным, маленьким. Боль, что совсем недавно звучала в воспоминании, постепенно разрасталась, овладевая телом, в настоящем.

– Покорись, сожри, потуши… Исцели эту боль, используй лекарство! Человеческая плоть – твоё лекарство и спасение! – шептал Голод, постепенно взрезая нервы и превращая чувствование мира в ад. – Не тяни, чем дольше ждёшь, тем больнее будет!

– Тяну, чтобы понять Тебя… – стиснул зубы Лекарь, осознавая, насколько возможно, чувства. Запоминая.

Течение причины и следствия.

Причина – проклятье, сущность голодного духа.

Следствие – Голод.

На самом деле, он готов был сию минуту подчиниться, ведь лекарство – рядом, в сумке, что был подарена Лесом, что в огне не горит и в воде не тонет, и кровью не пятнается, и вмещает в себе всё, что угодно, и пища в ней не портится. Последние три свойства были очень кстати. Нет, Ганнибал не таскал в этой сумке куски сырого мяса, но… носил бутерброды. С колбасой.

Страдать не хочется. Совсем не хочется. Сейчас он не сможет вытерпеть дольше. Коротко простонав, ощущая, как ледяные когти Голода вспарывают болью желудок, князь потянулся к сумке, достал из неё то, что нужно.

Голова туманится.

«Прости, что довёл тебя до такого», – бросив кость на груду костей, сказал Ганнибал самому себе. Вот перед кем он ответственен за своё состояние в первую очередь, так это перед самим собой. С собой шутить нельзя. Устанешь, потеряешь силы, потеряешь контроль – и разрушишь то, что важно, то, что сам строил и, упасите Боги, если разрушишь безвозвратно!

За свою энергию и состояние отвечаешь только ты сам. В том числе когда приходит Голод. Тем более, когда приходит Голод.

Во-первых, не действовать сгоряча.

Если ничего не прочувствовать – Голод не успокоится.

Двумя кусочками колбасы насытить Пожирателя – это как сотню голодных накормить двумя хлебами. В теории кажется невозможным, на практике… получается.

Пищи, приготовленной по-человечески, хватало монстру в несравнимо более малых объёмах, чем если бы это была свежезаваленная жертва, трепещущая и истекающая кровью. Лекарь посмотрел на ржаной хлеб и колбасу, на вид вполне обыкновенную, говяжью, и усмехнулся, возле глаз собрались морщинки. Сейчас князь выглядел гораздо старше возраста, что приписан Ганнибалу Лекарю в паспорте. Сорок семь лет! О нет, гораздо, гораздо больше… Шестьсот семьдесят четыре года, и почти весь этот срок – заточение в мироощущении Пожирателя.

Мутно, дурно. Чувствовать. Знать. Насколько глубокий след оставил в душе монстр. Как он влияет. На настоящее. Вот хотя бы сейчас… усталое тело буквально плывёт, растекается, а Голод вгрызается во внутренности, порождая умопомрачительное желание… превращающее человека в голодного духа…

Лекарь мотнул головой. Он обещал себе… относиться к этому ровно. Нормально. Положительно. Но в минуту душевной слабости, накатывают ненависть и отвращение. К самому себе. К своей потребности.

Князь зло посмотрел на необходимое ему мясо, и в голову пришла мысль, что заставила человека-вендиго изумлённо рассмеяться. Он вспомнил, что счастливчик! Вспомнил про других голодных духов, что караются непреодолимой тягой к нечистотам или разлагающимся трупам! Ему ох как повезло! Охотиться на людей – это благородно. Даже красиво. Он не теряет самоуважения, в отличие от тех несчастных, он находится на ступень выше их, если не на десять!

«Ты то, что ты ешь», – для него эта фраза буквальна. – «Ты ешь человека, значит, ты человек». Ему доступна роскошь, что так желанна, но недосягаемая для остальных Пожирателей, что и не грезится иным голодающим сущностям. Быть человеком.

Счастливчик.

Ганнибал пришёл в необходимое состояние духа, чтобы поесть так, как надо, а именно возвысился над вымораживающим внутренности ужасом. Хоть Голод и танцует в животе нечто плавное и в то же время скручивающее нервы в тугой узел. Зато Ганнибал осознаёт себя. Контролирует процесс. И может им сполна насладиться.

Взять всё, что можно. Всеми чувствами.

И насытиться.

Малой для Пожирателя мерой.

Лекарь закрыл глаза, вдохнул аромат. Лавровый лист, герань и остролист. Это личный аромат доброго старика Роннина. Его плоти. К дурманящему запаху мяса присоединялись горько-пряные, медоватые ноты шафрана, тёмно-острые – чёрного перца и дерзко-гордые – базилика. Ганнибал готовил для себя, разумеется, только для себя, и положил те специи, которые ему нравились. Да, ещё кардамон и шлейф мускатного ореха. Роннин бы точно оценил.

Увы, жира было слишком мало, чтобы сделать мясо более мягким и нежным, но оно всё равно – божественно. Придираться было бы кощунственно. И также кощунственно было бы мешать его с мясом других существ. О, нет! Только оно. В чистом виде. Человеческое мясо. Приготовленное бережно и с любовью. Как молитва благодарности. Миру. И человеку, что подарил своё тело перед смертью Пожирателю, завещав в первую очередь сварить «суп с рёбрышками».

Ганнибал помнил вкус этого супа, также как и вкусы всего того, что готовил после. Не забывать, нести в душе, благодарить за каждый вздох и мгновение… Без Роннина он бы тогда совершил преступление, забрал бы чью-то жизнь… не узнав, что правильно приготовленной пищи монстру нужно гораздо меньше, нежели сырой.

Роннин во всех отношениях оказался бесценным подарком, от кончиков пальцев и до мозга костей. Вместе со своей библиотекой и завещанием. Библиотекой, что вобрала в себя апокрифические предания о возвращении Вересового князя.

– Благодарю, – проронил Лекарь в тишину, сцепив пальцы. Сидя, скрестив ноги, на большом плоском камне, перед двумя кусками хлеба с колбасой.

Ветер ерошил волосы, пятна света плясали вперемежку с тенями листвы по плечам и голове. Молитва благодарности голодного духа в человеческом облике. Князь вздохнул, открыл глаза.

Голод взвился, требуя желаемое.

Ганнибал взял кусок колбасы, легонько его надкусил, ныряя во все грани вкуса. «Ты получаешь всё, что тебе нужно. Тебе всегда всего хватает. Тебе всегда хватает пищи. Тебе всегда хватает мяса. Тебе всегда хватает человека. Тебе хватает счастья и любви», – с каждым укусом Лекарь повторял эти слова, физически ощущая, как внутри словно латается глубокая бездонная дыра, из которой приходит Голод. «Тебе хватает этого мяса. Тебе хватает его, чтобы быть человеком. Тебе хватает его, чтобы быть счастливым…» С поклоном – второй кусок колбасы, также вдумчиво, чувствуя все ощущения. С первым куском латалась дыра, со вторым пришло блаженство, будто поднявшее всё тело над землёй и подарившее безмерный покой. Всё хорошо, всё – на месте, всё – правильно и происходит вовремя. «Я исцелён», – Лекарь облегчённо вздохнул, продолжая ловить эйфорию, разбегающуюся по телу искорками наслаждения. – «Как же хорошо!» – он зажмурился и замурчал большим довольным котом. Игривость, ласковость прикормленного счастливого существа залили ощущения, хотелось обниматься, тереться, бегать и играться, нашёлся бы только объект для выражения этой радости. Ганнибал, беспечно блаженно улыбаясь, покрошил хлеб птицам и другой живности. Хотя бы так он может разделить свою трапезу с миром.

Балуя лаской, припекало солнце. Прищурившись, Лекарь глянул на светило. Можно возвращаться к людям, к Каре.

Князь хмыкнул.

Будем надеяться, девушка получила своё и поостынет. Пожиратель внутри с тёмным удовлетворением вспомнил маняще-колкий запах её страха, а человек с горечью вспомнил этот самый страх, в глазах.

Но не хотелось думать о горьком.

По всему телу растекалась благодать. В таком состоянии, Ганнибал чувствовал, он может обнять и объять весь мир. Найти бы средство доводить Пожирателя до блаженства каким-нибудь иным способом, не кровавым, тогда бы князь был бесконечно счастливым.

Увы, он счастлив уже сейчас.

Пища Пожирателя делает его счастливым.

И за это счастье он обречён убить. Забрать жизнь. В лучшем случае, он просто поможет кому-то умереть. Или будет рядом, пока кто-то умирает.

Время покажет.

Завтрашний день покажет.

* * *

Рокки, стоя у крыльца избушки, удивлённо поправил на носу очки:

– Надо же!

Лекарь, его же голосом, подтвердил:

– Именно. Мне теперь подвластны любые голоса, – князь с лёгкостью перешёл на звучание Кары. – Мужские, женские… любые! Ла-ла-лаи-и-и-и-и-и-и! – он виртуозно взлетел на колоратурное сопрано, из-за чего Кара, сидящая рядом на скамье, не выдержала и расхохоталась, прикрыв рукой рот. – Да, – Пожиратель продолжил голосом Рикхарда, – вот так вот.

Рокиан снял очки и протёр их платком, водрузил обратно:

– Что я могу сказать, поздравляю! Уверен, у вас в запасе много способностей, которые вам ещё предстоит обнаружить! Человек-вендиго – это нонсенс для научного мира, никто не покажет вам, кроме вас самих, на что способно это существо!

– Согласен, – Ганнибал перешёл на свой голос, в оберегающем движении поглаживая яремную ямку и ключицы, – Правда, это далось с болью, и всё ещё, – он кашлянул, – лёгкие и горло немного режет.

Рокки пожал плечами:

– Увы, существование голодного духа неразрывно связано с болью, тут будьте готовы ко всему.

Ганнибал кивнул.

Кара смотрела на князя и с облегчением чувствовала, что страх, испытанный ею в долинке и подле скал, истончился и потерял свою власть. Ганнибал снова был для неё человеком. Обладающим необыкновенными способностями, но человеком.

«Он убивает и ест людей», – шепнул ей на ушко ласковый внутренний голос. – «Вспомни, как он убежал из дома Тины, когда вылечил Моллина, и вернулся утром, спокойный, довольный, ещё и на лошади. О чём он договорился с тем человеком, как? Как убил его? Как… съел?» – вопросы, пугающие и притягивающие одновременно, взбудоражили душу и вздыбили сердце, оно понеслось клокочущим галопом. – «Кого ещё он убивал, исчезая в ночи? И кого… убьёт?»

Каре хотелось верить, что тот «очень хороший человек», научивший князя «поступать правильно» – пока что единственная жертва вендиго. Но ведь будут другие…

И это не упырь, который может не пить людей досуха, а людоед! Живую руку или ногу воссоздать – это проблема даже для самых могущественных колдунов! И ведь Пожиратели… ненасытны… Им нужно много, много людей! Как князь держится на одном том «очень хорошем человеке»?! Кара помотала головой.

Ей хотелось и не хотелось знать ответы.

* * *

Вечером Ганнибал сказал, что вернётся через два дня, может, раньше, и ушёл. Кара предположила, что вендиго нужен ещё один «очень хороший человек». Или уж кто подвернётся. И от этой мысли её бросило в холод.

Когда Рокиан устроился на своём любимом чердаке, девушка, взяв подсвечник, села за стол и подвинула к себе ту самую книгу, под названием «Описание видов голодных духов и их мира, составленное Дж. Г. Кроутли». Кара посмотрела на потрёпанную тиснёную обложку, провела пальцами по силуэтам изображённых на ней существ. Все они – неприглядного или пугающего вида, слева легко узнаётся тощий рогатый силуэт Пожирателя.

Как описывают вендиго научным языком? Что из общепринятого она о них не знает? Познания о вечно голодных монстрах-людоедах ограничивались в кругозоре девушки сказками и преданиями, и она впервые имела дело с научным трактатом о них.

Длинное предисловие, историография, методы исследования преодолены, Кара перелистнула страницу, и её взору открылась глава: «Понятие. Виды голодных духов».

Определение, начинающееся расписной буквицей, гласило:

«Голодные духи – существа, имеющие физическую форму и бродящие по подлунному миру в поисках пищи. Их общие черты – ненасытность, постоянно переживаемое страдание из-за мук голода, невозможность его утолить».

Девушка глотнула чаю, чувствуя, как колени прошибает озноб.

«Упыри – существа, близкие по ряду признаков к голодным духам, но выделяемые в отдельную категорию. Они относятся к классу нежити, тогда как голодные духи находятся на более низкой ступени бытия, нежели живые мертвецы.

Посему в данном труде упыри не рассматриваются, далее поведаю о самых распространённых и весьма редких голодных духах», – Кара, чувствуя, как отбивает удары сердце, скользнула взором по странице ниже, держа в голове холодящую осознанием мысль: «Голодный дух – это постоянно переживаемое страдание. Он страдает. Постоянно страдает? Нет… он ведь… не всегда, чувствует голод?…»

Чёрные витиеватые буквицы отмечали характеристики страшных существ.

«Пре́та, мн. ч. пре́ты – самый распространённый вид голодных духов» – буквица изображала существо, похожее видом на пузатую бутылку, стоящее в дверном проёме посреди изобилия снеди. – «Имеют вид людей с чрезвычайно раздутыми животами и очень тонкими шеями. Расхожая фраза характеризует их так: „рты размером с игольное ушко и животы размером с гору“. Вечно голодны, но не могут принимать пищу, так как любая попытка проглотить её будет чрезвычайно болезненна. Постоянно пребывают в поиске пищи и постоянно страдают от невозможности удовлетворить своё желание» – девушка перевела взгляд на чёрно-белую иллюстрацию: отвратительно раздутая прикрытая только в стыдных местах человеческая фигура, выпирающие кости, невероятно уродливая тонкая шея, горящие глаза и крохотный рот. Во взгляде звучит отчаяние.

Кара стала дальше читать описание: «Подтверждений, что преты могут говорить, не найдено. Очевидцы рассказывают, что они издают лишь свистящие звуки, напоминающие голоса птиц. Скорее всего, эта особенность обусловлена строением их рта. Осознанности и трезвого мышления в их поведении не обнаружено. Скапливаются на свалках, в заброшенных селениях. Случаи нападения на человека не известны. Промысловой ценности не имеют.

Способ освободить: накормить благословенной пищей», – Кара сдвинула брови: «Как можно накормить прету, если ему больно глотать?!» – расшифровка, видимо, давалась уже в главе, посвящённой этим духам. Краткая характеристика заканчивалась словами:

«Традиционно считается, что претами могут стать люди, совершающие злодеяния из жадности. Также колдун из чувства мести за собственное неудовлетворённое желание может проклясть человека и сделать претой. Говорят, в таком случае чары возможно снять. Как именно, мне неведомо».

Кара перевернула страницу. Далее – га́ки.

Буквица представляла собой тощее обнажённое человеческое существо, тянущее руки к отхожему месту и нечистотам. Кара отставила от себя чашку с чаем и стала читать:

«Гаки – голодные духи, проклятые тягой к отвратительным и унизительным явлениям человеческой жизнедеятельности. Согласно поверьям, превращение в гаки – оборотная сторона преступлений, совершённых из ревности. Освободить гаки можно сильной искренней молитвой и специальным очищающим обрядом. Описание обряда см. на странице…»

Девушка, не желая читать подробности существования этих страждущих тварей, перевернула страницу и взгляд её упал на иллюстрацию: одетое в лохмотья мускулистое человеческое существо тащит в зубах разлагающийся труп. Подпись: «дзикини́нки».

Буквица – прилично одетый человек днём и монстр-падальщик ночью. Описание: «Дзикининки – духи-людоеды. Тяжёлые прегрешения заставляют душу обернуться этим существом, одержимым стремлением найти и пожрать человеческий труп. Дзикининки, в отличие от прет и гаки, обладают ясным сознанием, помнят прошлое и ненавидят свою отвратительную тягу к мёртвой человеческой плоти. Днём существуют как люди, продолжая заниматься тем родом деятельности, что был им свойственен до превращения в голодного духа, ночью являют свою суть и отправляются на поиски пищи. Способ освободить: совершить какие-либо действия, исцеляющие его душу, например: дух в прошлом потерял свою невесту и страшно отомстил её убийцам (см. историю Юария Саргона). Следовательно, милосердному человеку вместе с дзикининки нужно спасти чью-либо невесту, искупить грех духа и с искренней молитвой отправить душу проклятого на Небо. Подробности см. на странице…» – Кара глотнула уже остывающий чай и заела его печенькой. Сердце мерно отбивало удары, девушка чувствовала, что на следующей странице ждёт то, что ей нужно.

Шорох пожелтелой бумаги. «Вендиго». Изображено существо не то, которым оборачивается Ганнибал, а… страшнее… хуже… слишком человекоподобное. Тёмная истощённая фигура с удлинёнными руками и ногами с жуткими когтями, разветвлённые рога, пылающие глаза, клыки, жутко выпирающие кости. Таким он был. Шестьсот тридцать семь лет.

Вокруг монстра изображён зимний пейзаж с голыми ветвями деревьев и кустов. Буквица – вендиго вцепляется клыками в жертву – почему-то именно женщину, – и разрывает её руками на части, льётся кровь. Кара сглотнула, чувствуя, как по телу разливается мертвенный – а может зимний, холод.

Ощущая, как горло и лёгкие стискивает дрожь, девушка стала читать: «Вендиго или Пожиратель – дух-людоед, исчадие Зимы и олицетворение Голода как такового. Самое агрессивное существо из голодных духов, одержимое желанием убить и пожрать человека. Огромная физическая сила, всяческие уловки, подражание голосам, возможность призывать волков, воронов и других живых существ делают Пожирателя невероятно опасным и непредсказуемым противником.

Становятся вендиго люди, употребившие в пищу человеческую плоть, освящённую определённым ритуалом, после чего следуют необратимые изменения в душе и теле и постепенное превращение. Нравственные качества жертвы и чистота её помыслов в данном случае веса не имеют. Изменение души сопровождается откровенной жестокостью, кровожадностью и алчностью, желанием причинить боль и нарастающим чувством голода, который невозможно утолить ничем иным, как человеческой кровью, а затем и плотью.

Промысловая ценность: в прошлом когти и клыки вендиго использовались, как оружие против самых опасных существ, таких, как василиски, кокатрисы, драконы. В настоящее время оружие на их основе считается элитным и коллекционным, а порошок из когтей и костей – ценнейшим ингредиентом для зелий.

Также клыки и когти Пожирателя, наравне с лунным железом – практически единственное оружие, которым можно нанести этой твари ощутимый вред. Ещё одно средство – это огонь, но могущественные вендиго способны загасить его порывом ледяного ветра.

Приходят эти твари в населённые земли с Зимой, большую часть времени года обитая на Севере. Род людской спасает то, что по сравнению с другими существами вендиго очень немногочисленны. В год, предшествующий написанию сего труда, было зафиксировано 766 случаев встречи с Пожирателем, семьсот три из них закончились гибелью одного или нескольких человек», – Кара прикрыла книгу и взглянула на год издания – ага, пятьдесят лет назад. В душе шелохнулась мысль: скольких из этих людей убил именно Ганнибал?

Вздохнув, девушка снова нырнула в книгу: «Признаков светлого сознания в поведении не обнаружено.

Способ освободить: убить. Но смельчак, решившийся на такое благое дело, в большинстве случаев погибает сам. Способы защиты: оружие из лунного железа, магия стихии Огня вкупе с отпугивающими чарами, искусством сотворения иллюзией и удачей.

Подробное рассмотрение вендиго см. на странице…» – Кара выдохнула и с шумом перелистнула книгу на необходимую главу: «Вендиго. Легенды о происхождении. Ритуалы создания. Этапы превращения. Бытование. Освобождение».

Девушка погрузилась в чтение, и на время мир вокруг перестал для неё существовать.

Впечатления. Ощущения. Ассоциации. Хватали. Бросали в дрожь, щипали глаза, стискивали горло. Остывающий чай залпом выпит. Перелистываются страницы, от души украшенные чёрно-белыми иллюстрациями. Было далеко за полночь, когда Кара, осилив всё о вендиго, наконец-то вернулась в реальность. Отёрла лоб, посмотрела на огарки свечей – она даже не помнила, как меняла их.

Повеяло морозным холодом… Показалось!

Девушка, переводя дыхание, вслушивалась в тишину. Вендиго здесь быть не может! Ганнибал… ушёл… в Лес! При мысли о Вересовом князе сознание объяли лёд и голод. Ненасытный голодный дух!

Нет-нет, она не должна так о нём думать, она обещала самой себе! И ведь хотела, сама хотела знать правду. Руки свело дрожью. Она справится. Это всего лишь книга, и реальность… не такая пугающая? Или ещё более пугающая?

Кара слушала стук своего сердца, боясь мыслить, боясь того, куда могут завести размышления. И подпрыгнула на месте, заслышав скрип. Половиц. На чердаке.

О Создатель, это всего лишь Рокки!

К тому времени, как маленький ведун спустился вниз, Кара уже успокоила дыхание и, как могла, согнала бледность – похлопала себя по щекам, помассировала лицо и руки.

Ведун подвесил над очагом чайник:

– Ну как? – он кивнул на книгу.

– Что, как? – Кара обняла себя руками, защищаясь от воспоминаний и ассоциаций, вяжущих холодом и голодом.

– Ты нашла в книге то, что хотела? – Рокки призвал в очаг огонь, а вместе с ним – ощущение безопасности, сразу разлившееся по комнате.

– Я не знаю…

Ведун поднял взгляд:

– А чего ты хотела?

Девушка открыла было рот, но Рокки засуетился:

– Подожди! Сейчас, чай закипит, и поговорим!

Ведовской огонь быстро и весело согрел воду и чайник призывно засвистел.

– О, уже! – человечек налил себе и Каре душистого чаю с лекарственной ромашкой, мятой и дикой малиной. Над чашками поползли витиеватые узоры белого пара.

В очаге пламя лизало и с хрустом пожирало дрова, привнося в ночь столь необходимые тепло и уют.

Кара придвинула к себе чашку, обняла её ладонями, благодарная тому, что Рокки дал время собраться с мыслями. Пусть они всё ещё прыгали с одного на другое.

– Ну, – девушка погладила пальцами хрупкий фарфор, – я хотела знать, насколько он человек и насколько – голодный дух.

Она не хотела произносить слова «вендиго» и «Пожиратель», слишком роковыми и жуткими они выглядели после погружения в книгу.

– И? – Рокки отхлебнул чаю.

– Ответ на этот вопрос я не нашла… Зато, – девушка сглотнула, – поняла другое. Что существуют голодные духи, чья участь может показаться ещё более ужасной!

– Это верно, – покачал головой ведун. – Но вряд ли здесь допустимо сравнение, кому из них лучше, кому – хуже. Все они страдают. Неизлечимо и до тех пор, пока их не освободят.

– А князь? – Каре сдавило сердце при мысли, что он обречён до конца своих дней.

– Ну, – ведун повёл шеей. – Он – такой же голодный дух. Не человек, как бы ему этого ни хотелось. Великое Древо дало ему форму человека, только и всего, – Рокиан глотнул чаю так, словно запил обжёгшие горло слова. – И свою сущность он не обманет!

– Значит… – Кара чувствовала, как пугающее, стынущее онемение медленно пало, расползаясь, на её грудь, руки и лицо. Хотелось стянуть это ощущение, как некую паутину, но пальцы отказались слушаться. – То, что в книге… всё в силе, всё правда? Про него, как Пожирателя?

– Безусловно, да, – вздохнул ведун. – Но у него, в отличие от других Пожирателей, есть какой-никакой выбор.

Кара кивнула, робко отпив чаю. Кажется, бока чашки стали отогревать пальцы. Слава Создателю! Девушка собралась с духом:

– Н-насколько он тогда человек?!

– Настолько, насколько может, – Рокки положил себе в чашку сахару, помешал ложечкой. – А может многое, – добавил он.

– Он хочет меня съесть, да? – сердце Кары опалило жаром.

– Насколько знаю, – Рокиан хмыкнул, – он всех людей в той или иной мере хочет съесть. Кого-то – больше, кого-то – меньше, но тебя, милая, да – больше всех. Твой запах ему кого-то напоминает.

– Вот как… – девушка опустила взгляд, подняла. – Насколько это опасно, насколько… дразню его?

– Хах, – ведун глотнул подслащённого чаю, – если бы это было настолько опасно, насколько ты подумала, то мы бы не позволили тебе быть так близко. Ты помогаешь ему, находясь рядом, в прямом смысле. С тобой ему проще выходить на тропу прошлого.

– Спасибо… Что вы мне доверяете. Ты и он.

– Что ж ты так! – улыбнулся человечек. – Это же Приключение! Случившееся со всеми нами! Конечно, доверяем! Но… – Рокки понизил голос, – когда в нём проснётся Голод, держись как можно дальше.

– Про Голод почти ничего не написано в книге, – девушка смотрела в свою чашку. – Что он такое… изнутри?

– Я не расспрашивал, – сухо посмеялся Рокки. – И вряд ли стоит спрашивать. Это мука голодного духа, которую словами не передать. И, – смех ведуна стал ещё более сухим, – всё-таки, это счастье князя, что эльфы не вздумали сделать его гаки или претой!

– В-верно, – девушка содрогнулась. – Кстати об эльфах… – Кара подняла взор, и в нём блестел вопрос, полный ужаса и сочувствия, – кого они принесли в жертву, для превращения? Это была Майя, да?

– Да…

Они замолчали, каждый думая о своём. Но думы их были сходны: «Как жить, когда ты съел своего ребёнка?» Пусть это и произошло шесть веков назад. Обманом.

Рокиан, словно бы венчая разговор, озвучил ответ на вопрос, который Кара не решалась задать:

– Да, он ест людей. Это его спасение от Голода. И… – ведун потёр себе шею, – он их готовит. Так Голод насыщается быстрее. Разумеется, готовит он только для себя.

Сцены, представленные воображением, показались Каре отвратительно невыносимыми. Она прижала тыльную сторону ладони к губам, смотря перед собой.

– Ему это нравится? – тихо произнесла она.

– Да. Как голодному духу. Очень. А как человеку… – Рокиан шумно вздохнул, – не знаю. Думаю, он и сам не знает. Но для него такое блюдо – высшее наслаждение.

Кара медленно и плавно кивнула.

У неё тошнотворно мягко кружилась голова.

Ганнибал – голодный дух.

Людоед.

Чей хозяин – Голод.

Перед которым падают ниц любые желания и привязанности.

Дрова в очаге, прогорев, обвалились и полыхнули искрами.

Кара вздрогнула.

Прямо сейчас, где-то там в ночи её друг, князь-людоед, охотится на человека. Девушка потёрла себе виски.

Вспомнились слова Рокки: «Он – такой же голодный дух. Не человек…»

Каре не хотелось верить, что это приговор.