Читать книгу Жизнь на краю. Предназначение - - Страница 6

Сквозь сон вдруг прорвался до боли знакомый низкий голос, и я, как не пыталась отмахнуться, не сразу поняла, что зовут меня из реальности. Пришлось проснуться. Я с трудом разлепила веки, приподняла голову, и затекшую шею прострелила боль. Я поморщилась, хотела было зевнуть, но затуманенный взгляд выхватил передо мной черный силуэт, в котором я признала Аверетта. И зевать сразу расхотелось. Тут же я встрепенулась, выпрямилась. К ногам графа с грохотом посыпались книги, и лицо мое скривилась от шума и неловкости перед мужчиной.

– Я думал в вашем мире юристы чуть более ответственно подходят к работе, – укоризненно произнес он, глядя на меня свысока. Так надменно и холодно.

– Я изучала, а потом…

– Ты спала.

– Людям свойственно.

– Не дерзи! Думаешь, получится сделать все качественно, если вместо работы ты предпочитаешь бездельничать?

Такое отношение не могло меня не разозлить. Я нахмурилась и резко встала с кресла, глядя прямо в грудь мужчины. Пришлось задрать голову.

– Я читала, а потом заснула, ясно?! Я устала! И нечего винить меня за отдых, потому что я и так делаю для тебя слишком много! Если так угодно, давай, теряй поместье, оставайся по уши в долгах, а я, пожалуй, найду другое место в этом мире, лишь бы не слышать от тебя твоих оскорбительных слов!

Аверетт захлебнулся возмущением. Он злобно дышал, фыркал и безмолвно открывал рот, будто желая выдать что-то еще более омерзительное. А я так и стояла, подавшись вперед, задрав голову и выпучив глаза в ярости. Оказывается, я тоже страшна в гневе.

– Я…

– Что ты? Накажешь меня? Прогонишь? Валяй, только знай, что я – твой единственный шанс, ведь никто другой помочь тебе не смог!

Он все еще бешеными глазами смотрел на меня, а потом я сама не поняла, что случилось. Он вдруг схватил меня за плечи и дернул с такой силой, что я не устояла на ногах. Была готова уже завалиться вперед, как он сильными руками пригвоздил меня к стеллажу, и несколько книг сверху посыпались на нас. Я зажмурилась, вжав голову в плечи, ожидая, что вот-вот по макушке мне прилетит чем-то тяжелым, но грохот падающих писаний раздался где-то сбоку, и я осмелилась приоткрыть один глаз.

Аверетт нависал надо мной, грозно смотря на мое испуганное лицо, крепко сжимая плечи, впиваясь в кожу сквозь тонкую ткань пальцами. Он злобно пыхтел, раздувая ноздри, его лицо исказила гримаса гнева, и я поняла, что сейчас мне придется несладко. Он еще приблизился к моему лицу, обдавая горячим дыханием мою щеку. Его длинные растрепавшиеся волосы коснулись моего лба.

– Что ты о себе возомнила, девочка? – прошипел он так жутко, что я попыталась отодвинуться от него, но лишь еще сильнее вжалась спиной в полки, которые неприятно давили на тело.

– Я лишь… – попыталась пискнуть я. – Пусти!

Но он лишь еще сильнее сжал мои плечи, так, что я вскрикнула, и добавил:

– Я отказываюсь от сделки. Ты не получишь ничего, из того, что хотела. Выметайся из моего дома.

– Но твое поместье, – попыталась сказать я, но тот лишь злобно фыркнул.

– Я сам разберусь, что делать.

И Аверетт отпустил меня. Ноги не держали мое напуганное и замученное тело, поэтому я медленно сползла на пол, и глаза застлала пелена слез. Он не может так со мной поступить! Дура, сама виновата, надо вот было тебе его разозлить!

А мужчина выпрямился, возвышаясь надо мной, словно скала, пригладил волосы и еще раз бросил на меня надменный взгляд. Я хотела выдать что-то матерное, но сдержалась, чтобы еще сильнее не нервировать этого вспыльчивого и ментально нестабильного графа. Точно биполярка, не иначе. Он пошел прочь, оставив меня, всхлипывающую и сидящую на полу несчастную девушку у стеллажа и валяющихся вокруг книг.

– Мерзкий тип, – сказала я сама себе, кое-как поднимаясь, и начиная собирать по полу книги. Вот и второй том «Учебного пособия по юриспруденции» нашелся. Но зачем он мне теперь? Я упала в кресло и горько усмехнулась. Вот и все, все потеряно. Теперь этот наглец останется не только без моей помощи, но и без поместья, а я буду скитаться в этом мире до конца жизни. В мире, где женщин ни во что не ставят, а значит и меня точно не признают стоящей личностью. И у кого из нас судьба менее завидная? Слезы снова покатились по щекам, когда я осознала, что виновата-то во всем сама. Если бы не моя злость и вспыльчивость, свойственная мне по утрам, все было бы иначе. Если бы я только не позволила себе сорваться…

Я шмыгнула носом, вытерла щеки рукавом и поднялась. Что ж, приказ есть – выметаться отсюда. Значит, пойду, не знаю куда, делать то, не знаю что. Только не минуты больше в доме этого напыщенного хама! Со злости я пнула ножку стола и взвыла от боли, когда мои бедные пальчики коснулись тяжелой древесины.

Я зашагала прочь из библиотеки и выйдя за дверь, чуть не сбила с ног Эбетт, которая в страхе смотрела на зареванную и злую меня.

– Что случилось? – тихо спросила она.

– Этот… этот… Как вы его вообще терпите?

– Кого?

– Графа этого вашего. Пошел он … – и я выдала такое грубое словечко, от которого Эбетт охнула и закрыла рот ладошкой.

– Миледи…

– Не называй меня так, – чересчур зло рявкнула я, но тут же осеклась и смягчилась. – Извини, можно просто Маша.

Эбетт все еще смотрела на меня широко распахнутыми глазами, и я поняла, что мне сейчас лучше побыть одной, чтобы перестать злиться и не обижать окружающих. Я снова извинилась перед служанкой и быстро направилась к лестнице, ведущей в мою комнату. Сквозь окна я заметила солнце, только поднимающееся над горизонтом. Аверетт разбудил меня на рассвете, а значит, я поспала всего ничего.

Я поднялась на второй этаж, зашла в свою комнату и громко хлопнула дверью. Где-то вдали заржали лошади, и я подошла к окну. Ничего интересного не было видно, но мне пришлось открыть створку и высунуться наполовину из дома. И я увидела карету, у которой стояла темная фигура в окружении мужчин в темных фраках, уже знакомых мне. Я еще сильнее высунулась из окна, едва не вывалилась, но удержалась и продолжила наблюдать за движением у ворот.

Дверь кареты распахнулась, и спрыгнувший с козлов мужчина, подбежал к ней, чтобы подать руку находящейся внутри особе. Опираясь на его ладонь, из салона показался невысокий полноватый мужичок в расшитом золотом сюртуке, с короткими седеющими волосами. Он что-то сказал графу, и тот кивнул. Мужчина с козлов попытался помочь и второму пассажиру, но Аверетт опередил его. Он чуть склонил голову и подал руку тому, кто прибыл на этой карете. Женщина? В его ладонь легка элегантная ручка в синей перчатке, а затем миру явилась девушка с забранными в замысловатую прическу рыжими волосами. Она, одетая в голубое платье, элегантно спустилась со ступеньки, поставив маленькую ножку в синей туфельке на песчаную дорогу. Они о чем-то переговаривались, но мне, конечно, было не слышно их голосов.

И затем они пошли к дому. Я вернулась в комнату, прикрыла окно и прикинула варианты:

Первый – это его дочь. Нет, глупо, он слишком молод.

Второй – это его жена. Нет, тоже мимо. Эбетт сказала, что он одинок.

Третий – это его мать. Нет, тоже не то. Теперь уже она слишком молода.

Четвертый – это его сестра. А вот это уже может быть. Но кто тогда этот мужчина в богато расшитом сюртуке? Отец или муж этой молодой особы?

Я склонялась к четвертому варианту. Получается, в доме будет в три раза больше аристократов, а значит, возможности поговорить с Авереттом у меня почти не выдастся. И о чем мне с ним разговаривать? Кажется, он четко дал понять, что видеть меня больше не желает. Я решила уйти, но в новом платье. Переоделась в розовое, приятно прилегающее к телу по моей фигуре, завязала все ленты, до которых только могла дотянуться. А розовый мне идет. И сменила туфли.

Я еще несколько минут красовалась у зеркала, но мысли мои были далеко. Я все вспоминала утренний разговор, и меня снова душили слезы. Вот надо было мне все испортить. И вдруг в дверь постучали. Я дернулась, заозиралась, в панике пытаясь понять, кто это мог быть, но все же хрипло пригласила гостя войти. Это была Эбетт.

Я даже выдохнула с облегчением.

– Леди Мария… Маша, – сказала она осторожно.

– Что случилось?

– Я слышала, что господин прогоняет тебя. Почему?

– Долгая история, – я отмахнулась и села на кровать. Эбетт, очевидно, заметила мое подавленное состояние, и оказалась рядом со мной на кровати. Она смотрела на меня с жалостью, и я не смогла сдержать слез. Я заплакала, а она вдруг приобняла меня за плечи и прошептала что-то успокаивающее.

Я плакала у нее на плече несколько минут, пока слезы не иссякли вовсе, и тогда я отняла голову от ее платья, шмыгнула носом и вытерла соленые капли с лица. Эбетт ободряюще улыбнулась, и я криво растянула губы в ответ.

– Ты правда уйдешь? – спросила она. И я кивнула.

– Делать нечего, – пожала я плечами. Мой голос звучал еще слабо, хрипло, но я уже была способна говорить. – Если господин так желает…

– Он смягчится, – пообещала вдруг Эбетт. – Он простит. Он добрый.

– Да уж, добрый, – хмыкнула я. – Самый добрый из всех, кого я только знаю.

Эбетт закивала, и я поняла, что она тоже не знает о таком явлении как сарказм. Впрочем, такие слова служанки заставили меня немного приободриться. Если уж она, которая знает его столько времени, заявляет о его доброте, то, может, так оно и есть. Вдруг он передумает, простит?

– Кто там приехал? – спросила я, вспомнив о гостях.

– Ох, это граф Ариввский и его дочь графиня Вентхелена Ариввская.

– Зачем они прибыли?

– Они частые гости в поместье. Последнее время.

Я задумалась. Значит, не сестра. Тогда кто?

– И кто она? Я имею в виду, кто она графу?

Эбетт лишь покачала головой, задумалась и пожала плечами.

– Полагаю, некто близкий.

– В каком плане? – все допытывалась я, и такое мое любопытство смутило Эбетт.

– Я не знаю, правда. Но они много времени проводят вместе.

Девушка, ну конечно. Она его девушка, а он держит это в тайне! Все теперь понятно, почему мое скромное обаяние не повлияло на него. Потому что он влюблен. Может, поэтому такой нервный? Может, она ему мозги клюет? Я лишь усмехнулась своим догадкам, потому что звучало все это крайне абсурдно. С другой стороны, люди они и в Эвеле люди, так что такое явление было бы весьма естественным.

И я решила провернуть одно дельце, пока граф занят гостями. Я проберусь в библиотеку, достану книги, придумаю, что делать с его ситуацией и, конечно, выдам ему решение. Нет, не выдам. В ситуации я так и не разобралась. Тогда нужно достать документы, которые он, наверняка, прячет в своем кабинете. Но как залезть в кабинет и не привлечь внимание графа и охраны? Значит, просто пока проберемся в библиотеку и достанем книги. Вряд ли граф, занятый приездом его любимой женщины, начнет проверять, ушла я или нет. Поэтому буду пока проживать здесь на птичьих правах.

– Спасибо, Эбетт, – сказала я, и коснулась ее руки. Девушка снова улыбнулась мне. – Пойду я.

На этот раз служанка уже испугалась. Она распахнула глаза и одними губами прошептала: «Куда?»

– Не бойся, я до библиотеки и обратно, – успокоила я ее и встала.

Она лишь проводила меня взглядом, а я выскользнула из комнаты и оглянулась. Никого. Аверетт с гостями наверняка в гостиной, а я помню, что ее можно обойти по коридору, если сразу свернуть направо. Бесшумно спустилась по лестнице, все прислушиваясь и воровато оглядываясь, начала ступать по ковру. Добралась до поворота к гостиной и услышала голоса. Любопытство не порок, а источник знаний, поэтому я приостановилась и прислушалась. Говорил незнакомый мне мужской голос.

– Так дела и обстоят, милорд.

– Вы же знаете, в каком я сейчас положении.

– Безусловно, это не может не разочаровывать. Однако я верю вашим словам о предстоящем успехе. Вероятно, именно это может спасти наш союз.

О каком союзе идет речь? Они что, заключили какую-то сделку, о которой я, конечно, не знаю? Значит, нужно узнать. Я стала слушать дальше.

– Это очень благородно с вашей стороны позволить мне просить вас об этом. Я знаю, что хочу слишком многого, но для меня это важно. Так же важно, как важна для вас ваша дочь.

По голосу было слышно, что Аверетт улыбается, а я лишь бесшумно фыркнула. Красиво стелет.

– Я знаю, милорд, я знаю. И Вентхелена знает, – мужчина тоже улыбался, судя по его словам.

– Я лишь хочу, чтобы вы верили мне, – сказал Аверетт. – Все наладится очень скоро, и не только за счет ваших средств.

Этот мужчина – один из кредиторов? Нет, что-то не вяжется. Зачем же тогда приезжать со своей дочерью и обсуждать какие-то отвлеченные темы.

– Приданое позволит выплатить некоторые суммы, которые вы не сможете покрыть самостоятельно.

– Уверяю вас, я смогу полностью выплатить долги в очень скором времени. Я знаю, что делать и, тем более, уже заключил необходимую сделку. Осталось только совершить ее.

Так, приданое, сделка. Что-то мне это не нравится. Что же он такого задумал, что позволит выплатить такую немалую сумму благодаря всего одному договору. Не продаст же он, в самом деле, поместье. Я стала слушать дальше.

– Я вновь прошу руки вашей дочери, надеясь на ваше понимание и веру в мои намерения.

– Я уже давал вам согласие и даю его снова. Я готов благословить ваш брак, как только получу все необходимые доказательства.

– Благодарю, милорд, – сказал Аверетт. Явно с улыбкой и поклоном.

– Отец, к чему же ждать? – услышала я высокий женский голос. Вентхелена.

Значит, Аверетт задумал жениться. Внутри у меня что-то неприятно сжалось, когда я поняла, что вскоре он станет женатым мужчиной. И я помотала головой. Какое мне дело, я всего лишь юрист, который пытался помочь и с треском провалился. И еще я ему никто. Не влюбилась ли я? В этого грубияна, нахала и одним словом урода, который портит мне всю мою жизнь с первого моего появления в этом мире?

Я снова помотала головой, продолжая подслушивать.

– Милая моя, любимая дочь, – произнес граф Ариввский. – Ты же знаешь, как я дорожу тобой. Я хочу, чтобы ты жила без проблем и была счастлива.

– Я всегда буду счастлива с тем, кого люблю, отец.

Тьфу ты, вот так романтика. Она любит его, он любит ее – вот и сказочки конец. А кто упустил свой шанс – не молодец. И это про меня. Я прикусила губу и медленно отошла от дверного проема. Быстро побежала по направлению к библиотеке, и там скрылась.

Получается, Аверетт женится, получит приданое от своей невесты, добудет деньги по какой-то сделке и заживет счастливо? Тогда почему не сказал об этом мне? Зачем было соглашаться, если у него уже есть план, который он вот-вот собирается выполнить.

Я принялась сгребать со стола книги и свитки, но поняла, что за один раз унести все не смогу. Поэтому взяла все самое необходимое. Кодекс о гражданских положениях, Кодекс о земле, учебник по Теории государства и права и еще не забыла прихватить один из свитков – Королевский закон №12 от 12.12.8016 «О положении титулов». И со всем этим направилась к выходу. Теперь нужно пробраться в комнату не замеченной Авереттом и его гостями.

И я побежала к лестнице. Минула гостиную, из которой все еще доносились голоса, и, взлетев на второй этаж, проникла в свою комнату, ногой захлопнув дверь. Эбетт все еще сидела и ждала меня. Она удивленно посмотрела на книги, которые я принесла и которые положила на кровать рядом с ней.

– Что это? – тихо спросила она.

– Это книги, – пояснила я. – Читать надо.

– А я не умею, – все так же негромко и грустно произнесла Эбетт. И мне стало ее так жаль. Как я говорила Аверетту? Борюсь за права женщин? Значит, пришла пора начать.

– Я научу, – ободрительно улыбнулась я. И девушка засияла.

Я открыла книгу и указала девушке на букву.

– Это буква читается как «А».