Читать книгу Осве, житель воздуха - - Страница 3

Дни, предшествующие Празднику Ветров, всегда были наполнены особой суетой. Обычно – радостной. Мастера украшали площади лентами, переливающимися на солнце, дети запускали маленьких тренировочных змеев, а пилоты глайдеров оттачивали фигуры воздушного танца – кульминации праздника.

Но в этом цикле все было иначе. Суета осталась, но радость уступила место плохо скрываемой тревоге. Смех звучал реже, разговоры велись тише. Дрожь земли, или вернее, дрожь небесных островов, стала почти привычной. Легкие толчки случались теперь по нескольку раз в день. Ночью город мерцал нестабильно – световые кристаллы то разгорались ярче обычного, то почти гасли. На старых мостах и древних стенах появились тонкие трещины, которые рабочие поспешно, но неумело замазывали светящейся смолой.

Начались перебои с подачей «небесной воды» – чистейшей влаги, конденсируемой из облаков с помощью магии и энергии города. Старейшины объясняли это «временными техническими трудностями» и ввели нормирование. Люди начали роптать. Праздник Ветров казался теперь неуместным, почти кощунственным.

Осве чувствовала это напряжение острее других. Найденная в Архиве пластина не давала ей покоя. Она часами разглядывала багровые символы, пытаясь понять их значение. «Корень Мира… Под Пеленой… Исток и Устье…» Слова эхом отзывались в ее сознании, но не складывались в понятную картину. А странный символ – круг с тремя волнистыми линиями – будил смутные воспоминания.

Она пыталась найти его изображение в других местах. Осматривала старые башни, заброшенные святилища на малых островах, давно не используемые причалы для воздушных кораблей предков. Все безрезультатно. Символ словно стерли из истории Аэтэльгарда.

Лиам старался помочь, как мог. Он отвлекал патрульных Хранителей, когда Осве забиралась в особенно ветхие или полузапретные уголки города, доставал для нее старые карты ветров и звезд, надеясь, что они наведут ее на мысль. Но и он все больше поддавался общему унынию.

– Может, Старейшины правы? – спросил он однажды вечером, когда они сидели на краю небольшой, редко посещаемой платформы, наблюдая за тревожным мерцанием огней внизу. – Может, нам просто нужно перетерпеть? Собраться с духом, верить в Аэтэльгар? Твои поиски… они только навлекают на тебя подозрения. Вчера я слышал, как двое Хранителей говорили о «распространителях слухов» и «нездоровом любопытстве». Они явно имели в виду тебя.

– А что они предлагают? Молиться ветру? – горько усмехнулась Осве. – Ветер нас не спасет, если камни под ногами рассыплются! Лиам, эта пластина… она не просто так оказалась в архиве. Кто-то хотел, чтобы ее нашли. Кто-то знал, что этот день придет.

Она снова достала темный кристалл. В вечерних сумерках багровые линии пульсировали отчетливее.

– Мне нужно поговорить с кем-то, кто помнит больше, чем записано в официальных хрониках, – решила Осве. – С кем-то старым. Очень старым.

В Аэтэльгарде ходили слухи о Каэлене. Когда-то он был одним из самых искусных Мастеров Ветра, инженером, отвечавшим за настройку стабилизирующих механизмов города. Но много циклов назад он поссорился с Советом – говорили, что он предлагал какие-то радикальные, даже еретические идеи по поводу источника энергии Аэтэльгарда, упоминал Низовье… Его отстранили от дел, и он удалился на один из самых маленьких и отдаленных островков-осколков, где и жил с тех пор отшельником. Его считали либо сумасшедшим, либо просто выжившим из ума стариком.

– Каэлен? – Лиам посмотрел на Осве с испугом. – Ты серьезно? Он же… он же не в себе! Говорят, он разговаривает с ветром и строит машины из мусора!

– Может, он знает то, чего не знают другие, – упрямо сказала Осве. – Он работал с сердцем Аэтэльгарда. Он мог видеть то, что скрыто от нас. И если он говорил о Низовье… возможно, он знает, что означает этот символ.

Добраться до островка Каэлена было непросто. Он висел на отшибе, в зоне нестабильных воздушных потоков, и немногие рисковали летать туда на глайдерах. Но Осве была отличным пилотом. На следующий день, под предлогом тренировки к Празднику, она взяла свой глайдер и направилась к окраинам Аэтэльгарда. Лиам остался, пообещав создать ей алиби, если кто-то будет ее искать.

Полет был трудным. Ветер рвал крыло глайдера, воздушные ямы заставляли сердце уходить в пятки. Островок Каэлена выглядел именно так, как его описывали: крошечный кусок скалы, едва поросший блеклой травой, с прилепившейся к нему хижиной, собранной из обломков старых конструкций, кусков металла и натянутых мембран. Вокруг хижины на шестах висели и мелодично позвякивали десятки ветряных колокольчиков, сделанных из самых разных материалов – от полированных ракушек небесных моллюсков до странных, полых металлических трубок, которых Осве никогда раньше не видела.

Она осторожно приземлилась на небольшую ровную площадку перед хижиной. Дверь открылась прежде, чем она успела постучать. На пороге стоял Каэлен. Он был худым, высохшим стариком с копной седых, спутанных волос и невероятно живыми, пронзительными глазами. Он был одет в залатанный комбинезон, перепачканный смазкой и чем-то еще.

– Еще одна заблудшая пташка? – проскрипел он, разглядывая Осве с нескрываемым любопытством. – Или прилетела поглазеть на сумасшедшего старика? Говори, зачем потревожила мой ветер?

Осве немного растерялась от такого приема, но быстро взяла себя в руки.

– Мастер Каэлен, меня зовут Осве. Я пришла не из праздного любопытства. Мне нужна ваша помощь. Ваш совет.

– Мой совет? – хмыкнул старик. – Мои советы никому не были нужны последние пятьдесят циклов. Почему что-то должно было измениться? Город все так же слеп и глух? Все так же пляшет на краю?

– Хуже, мастер. Он уже падает, – серьезно сказала Осве. – Дрожь становится сильнее. Свет гаснет. Люди боятся. А Старейшины молчат или говорят ложь.

Каэлен внимательно посмотрел на нее, его взгляд стал жестче. – И ты решила, что старый безумец знает больше, чем мудрый Совет? Смелая девочка. Или глупая. Что тебе нужно?

Осве достала пластину из Архива. – Я нашла это. Древняя карта, указывающая вниз. И этот символ… Вы когда-нибудь видели его?

Она протянула пластину старику. Каэлен взял ее, и его пальцы едва заметно дрогнули. Он поднес кристалл ближе к глазам, долго всматривался в пульсирующие багровые линии. Ветер трепал его седые волосы, заставляя колокольчики вокруг хижины издавать сложную, переливчатую мелодию.

– Где ты это нашла? – наконец спросил он, его голос стал тише, серьезнее.

– В Большом Архиве. В секции ранних астрономических наблюдений.

Каэлен кивнул, словно ожидал этого. – Они всегда были небрежны с тем, что считали поэзией или заблуждениями предков… Да, я видел этот символ. Давно. В самых глубоких уровнях управления… там, где старые стабилизаторы соединяются с… Ядром.

– С Ядром? – переспросила Осве. – С Сердцем Города?

– Называй как хочешь, – отмахнулся старик. – Суть одна. Это – источник. То, что держит нас в небе. То, что сейчас умирает. А этот символ, – он снова коснулся круга с тремя волнистыми линиями, – это ключ. Знак принадлежности. Знак… связи.

– Связи с чем? С Низовьем?

Каэлен посмотрел ей прямо в глаза. В его взгляде была вековая усталость и знание, которое было слишком тяжело нести одному.

– Со всем сразу, дитя. С тем, что внизу. С тем, что внутри Аэтэльгарда. С тем, что мы потеряли, когда решили, что небо – единственное, что имеет значение. Это символ… Равновесия.

В этот самый момент Аэтэльгар содрогнулся снова. На этот раз толчок был долгим, протяжным. Со стороны основного массива города донесся грохот и испуганные крики, отчетливо слышные даже здесь, на окраине. Осве и Каэлен посмотрели туда. Над одним из жилых районов заклубился столб пыли.

– Похоже, Равновесие окончательно нарушено, – тихо сказал Каэлен. – И времени у нас осталось гораздо меньше, чем я думал.

Он посмотрел на Осве, потом на пластину в своей руке. – Ты хочешь спасти Аэтэльгар, девочка? Боюсь, путь к спасению лежит не вверх, а вниз. И этот ключ… он может открыть дверь. Но пройти через нее будет страшно. Очень страшно.