Читать книгу Черное озеро - - Страница 8

Поначалу темп был неспешным. Вербицкий еле волочил ноги и словно засыпал на ходу. Но, как ни странно, именно движение привело его в чувство. Несколько минут спустя он немного ожил, его шаг ускорился и стал тверже. На поляну он вышел уже не такой пугающе белый.

Герман сразу заприметил небольшое скопление валунов, напоминавшее старый полуразрушенный жертвенник. Здесь они и решили остановиться. Милен молча достал бутылку воды, отпил несколько жадных глотков и с облегчением откинулся на шершавый камень, закинув руки за голову. Перед его глазами распростерлось небо, оно было абсолютно чистым, нежно-голубым. Солнце, еще прятавшееся за деревьями, не слепило, но лучи уже настойчиво пробивались сквозь плотные ветви и красиво освещали кругом разнотравье.

Лицо ученого постепенно утратило напряжение. Герман тоже выдохнул и повел плечами, сбрасывая напряжение. Первое, что он услышал, было неровное, словно дрожащее, пение птиц. Затем пришел звук шелеста трав, живой, будто дышащий, а еще через мгновение – то ли хруст, то ли скрип где-то за спиной. Постепенно голова наполнялась естественными звуками природы. И Чернов осознал, что до этого момента в ушах продолжала стоять та жуткая озерная тишина.

– Расскажешь, что случилось? – Вербицкий нарушил молчание, его голос прозвучал неожиданно громко на фоне шепота леса. Он выжидательно посмотрел на Германа, словно стараясь понять, насколько серьезно все было.

– На самом деле, рассказывать нечего, – отозвался Герман и звучно прихлопнул мошку на щеке. Говорил он спокойно, но в голосе угадывалось едва различимое напряжение, словно он сам еще до конца не верил в то, что все обошлось. – Я осматривал территорию и в какой-то момент задал тебе вопрос, но ты не ответил. Тогда и увидел, что ты стоишь на самом краю берега и покачиваешься так, будто вот-вот упадешь в озеро. Но я вовремя подскочил. Ты потерял сознание, когда я уже оттаскивал тебя от воды.

Милен сел на камне и уставился прямо в глаза Чернову:

– А с лодкой что?

Герман замолчал, намеренно медленно выдохнул, глядя куда-то в сторону, будто собирался с мыслями. На самом деле ответ у него был готов заранее, но пауза только усиливала эффект.

– Да черт его знает, – проговорил он, стараясь выглядеть беспечно. – Пока приводил тебя в чувства, показалось какое-то движение на озере. Там же темень, хоть глаз выколи, в этой черноте воображение что угодно нарисовать могло. Спасибо, что нарисовало лодку, а не какое-то лохнесское чудовище. Не то оба валялись бы в обмороке. – Он бросил короткий взгляд на Милена, словно проверяя, как тот воспринял его слова.

По глазам собеседника Чернов понял, что ему поверили. Милен снова замолчал и отвел взгляд.

– А ты что скажешь? В какой момент ты почувствовал себя плохо?

– Мне не было плохо, в том-то и дело, – ученый выдохнул, и голос его вдруг стал тревожно-искренним. – Я не помню… я просто смотрел на озеро. Никакой слабости или головокружения. Последнее, что видел и что помню – черная вода перед глазами. Все. Плохо было потом. Я очнулся от того, что дышать трудно и голова трещит по швам. Дальше ты сам в курсе.

– Просто смотрел на озеро? – Герман прищурился, в его голосе сквозило недоверие.

– Ну… да, – Милен ответил не сразу, словно сам еще пытался разобраться в собственных воспоминаниях. – Согласен, это странно.

– Попробуй вспомнить все до мелочей, – Герман сделал паузу, чуть подался вперед, внимательно вглядываясь в лицо собеседника. – Ты смотришь на озеро… и что дальше? Какие запахи, звуки? Какие мысли в голове?

Вербицкий крепко задумался, а Герман терпеливо ждал.

– Помню, когда мы пришли, там стоял сильный травяной запах, терпкий такой, мшистый, – Вербицкий говорил медленно, будто пытался ухватиться за ускользающие образы. – Но не могу вспомнить, когда принюхался и перестал его ощущать. Звуков вообще никаких не припомню. Последняя мысль была про егерей вроде… а потом уже ни о чем не думалось.

– Получается, ты не ощущал запахов, не слышал звуков, а в голове не было ни единой мысли? – Герман нахмурился, его голос стал более жестким, как будто он старался проверить собеседника на прочность.

– Получается, что так, – Милен кивнул, и в его глазах мелькнуло удивление, почти испуг. Он и сам не понимал, как это возможно.

– Похоже на гипноз, – задумчиво произнес Чернов, скорее себе, нежели Милену.

Тот нахмурился, потом резко поднял взгляд, в котором вспыхнуло осознание:

– Слушай, а ведь, правда, похоже! – Он выпрямился, будто внезапно получил ответ на мучивший его вопрос.

Герман не был уверен, что стоит развивать эту тему дальше. Во всяком случае, пока он сам все обстоятельно не обдумает. Поэтому решил увести разговор в другое русло. Тем более, нужную информацию он уже получил.

– А это не могут твои медитации боком выходить? Ты бы завязывал. В этих делах нужен грамотный наставник, иначе можно себе навредить.

– Нет, – категорично ответил Милен. – Это тут точно ни при чем.

– Что ж, как скажешь, – безразлично пожал плечами Герман, но в его тоне все же скользнуло легкое недоверие. Он помолчал немного, а потом добавил, постаравшись убрать из голоса поучительные интонации. – Я не врач, конечно, но рекомендовал бы тебе наладить режим питания и сна.

Ученый лишь вяло отмахнулся:

– Сложноватая задачка.

Повисла пауза. Чернов понял, что Милен отвлекся от разговора, когда тот с любопытством стал озираться по сторонам. На его лице вдруг возникло то знакомое выражение искателя, который нашел то, для чего вообще затевался этот поход. В очередной раз пришлось напомнить себе, что он тоже разведчик, просто в иной области.

– Слишком ровный периметр, – ученый соскользнул с валуна и сделал медленный оборот вокруг себя, очерчивая пальцем в воздухе прямоугольник. – Видишь?

И, не дождавшись ответа, отправился исследовать поляну. Герман осмотрелся, вдумчиво и неторопливо, не спеша покидать насиженное место.

– Очевидно, тут вырубка была, – крикнул он Милену, успевшему уйти достаточно далеко.

– Скорее, намеренное изменение ландшафта. После вырубки леса ради стройматериалов местность выглядит иначе.

Чернов ловко спрыгнул с камня и приблизился к ученому, который увлеченно копошился в траве.

– Похоже, деревья здесь выкорчевывали основательно, вместе с подлеском, – заметил Милен. – Обычно так территорию освобождают под сельскохозяйственные поля или пастбища. Но для этого площадь слишком маленькая. Как будто бы больше подходит для стройки, но в таком удаленном от поселений месте – это странно.

– А вдруг тут планируют что-то грандиозное?

– Только если под грифом «секретно», – усмехнулся Милен. – Я этот полуостров дотошно изучил по документам вдоль и поперек. Никаких проектов в этом краю не планируется. Во всяком случае, масштабных.

Герман сразу же зацепился за эту мысль. Ему подумалось, что в таком непростом деле можно было бы максимально расширить круг объектов для проверки и включать в него не только людей, но и территории, близлежащие к озеру, а также значительно удаленные от него. Сразу же вспомнился слушок от Паши о советских лабораториях, которые, возможно, ушли под воду, а может, и не ушли. В голове уже формировались логические связи между биохимическими экспериментами и недавними галлюцинациями на озере. Как бы то ни было, Чернову требовался доступ к засекреченным архивам, а значит, у Стрижа появилась работенка. Впрочем, на результаты исследований Милена он бы тоже взглянул. Благо, тот охотно делился любой информацией, которой располагал, особенно если это касалось его профессиональной деятельности.

Герман остался доволен своими идеями и вернулся к диалогу:

– Похоже, теперь тебе тоже есть о чем потолковать с егерями.

– Это точно, – подтвердил Вербицкий, не отрываясь от поисков. – Я обязательно поспрашиваю у местных, как на них выйти.

– Может, нужна помощь?

– Да, пожалуй, – ученый деловито направился обратно к валунам, где оставил рюкзак. – Для начала нам нужно нанести этот объект на карту. Хорошо бы хоть примерно измерить его площадь, – затем спохватился: – Или ты имел в виду помощь в поиске егерей?

Чернов не сдержал доброго смешка.

– Говори, что нужно делать.

***

Видимо, после пережитого на озере судьба решила вознаградить Вербицкого и подарила ему еще одну удивительную находку, когда они с Германом обходили периметр.

Прямо на опушке леса они наткнулись на остатки сгоревшей хижины. Милен, осматривая место с блеском в глазах, осторожно предположил, что этому пепелищу не меньше пятидесяти лет. Трава уже полностью покрыла останки, скрывая груды досок, обугленных от огня вперемешку с уцелевшими, но прогнившими до самой сердцевины. Некоторые из них наполовину утонули в почве, поеденные грибком и лишайником. Где-то в центре обнаружилось скопление обугленных камней, в котором Милен распознал очаг. К слову, он так радовался находке, что Чернов серьезно забеспокоился, как бы тот повторно не лишился чувств. Хотя его восторг можно было понять.

К полудню осмотр был завершен. Память фотоаппарата пополнилась дюжиной снимков, а на самодельной карте появилась новая метка с тщательно прорисованными ориентирами. Милен скрупулезно собрал образцы древесины и обугленных фрагментов, надеясь, что они дадут ответы на вопросы.

Перед тем как продолжить путь, решили немного подкрепиться. Хоть они и отставали от графика часа на два, Милен не спешил – он предложил перенести оставшуюся часть маршрута на другой день.

Настроение у обоих было солнечным, как и погода. И ничего не напоминало о недавнем происшествии на озере. Милен полностью оправился, выглядел посвежевшим и бодрым. А Герман неожиданно для себя понял, что археологическая разведка тоже может быть весьма увлекательной.

– И что дальше с этой хижиной? – спросил он, когда они продрались через чащобу и вернулись на путь, по которому шли до того, как свернули на озеро.

– Фрагменты с места пожара поедут на экспертизу, – с готовностью ответил Вербицкий. – Нужно ведь выяснить точный возраст находки. Фото, планы-схемы, отчет со всеми нашими с тобой замерами тоже отправятся в институт. Это все, возможно, поможет разобраться в причинах пожара.

– Как думаешь, эта хижина могла принадлежать кочевникам?

– Сложно сказать, – задумчиво протянул Милен. – Повреждения слишком сильные, чтобы на этом этапе можно было найти какие-то аналогии с их жилищами.

– А если по тем данным, что мы собрали, не получится установить причину пожара?

– В любом случае мы еще вернемся туда уже с более глубинной разведкой и с помощниками. Заложим шурфы…

– Что за шурфы?

– Это метод проверки культурного слоя, точнее, его наличия, – поймав озадаченный взгляд Германа, ученый охотно пояснил: – Если коротко, выкапываем яму и в вертикальном срезе изучаем слои почвы. Они отличаются по цвету, структуре, ну и куче других признаков. Мы проверяем, есть ли культурный слой. Если есть, смотрим, насколько он богатый. И только потом уже решаем, будем ли формировать полноценный раскоп, или нет.

– Любопытно. А разрешение для этого нужно?

– Слава Богу, нет, – фыркнул Вербицкий. – Бюрократия, конечно, усложняет нам жизнь, но не настолько. У нас есть открытый лист на проведение раскопок, туда входит весь комплекс работ.

Несмотря на хороший темп, который они взяли, график так и не получилось нагнать. До Ангарии не дошли, наткнувшись на заболоченный участок. Маршрут перестраивать уже не было времени и пришлось повернуть назад. Тем не менее, возвращались не с пустыми руками – карта пополнилась новыми ориентирами, а лагерь встретил их ароматом готовящегося ужина.

Вообще, Герман предполагал, что Вербицкий захочет скрыть от коллег казус на озере. В конце концов, обмороки мужчин не красят. Но Милен, похоже, не считал нужным умалчивать о своих слабостях и в легкой, даже шутливой форме рассказал, как едва не открыл купальный сезон. Паша с Дашей поохали, но все же в большей степени их повеселила эта история. Лада лишь вздохнула, с видом старшей сестры неодобрительно покачав головой. А вот Алима разразилась бранью, причем досталось в основном Чернову:

– Зачем вести его туда? Ходи один, если надо! – ее забота об ученом была трогательной. Герман даже проникся. – Злое место, человек там пропасть! Ходи без никого туда, ты душа слепая и глухая… тебе ничего не будет.

Милен, не ожидавший от нее такого всплеска эмоций, даже стушевался и бросил на журналиста виноватый взгляд, после чего постарался осадить разбушевавшуюся коллегу.

– Ты чего накинулась на него? Он, наоборот, меня спас. Ты чем слушала?

– Сначала отвел туда, потом спас… герой, – язвительно парировала Алима и строго посмотрела на Милена. – Ты не можешь в злые места ходить, глаза твои открыты, уши без затычки… слышишь, видишь, но защиты нет. Зачем ходить в злые места без защиты? – Она снова повернулась к Герману, бросив на него взгляд, в котором не осталось и тени добродушия. – Не веди туда никого! Один ходи!

– Понял, – протянул Чернов, принимая укоризненный тон с легкой иронией. Покаяние он изобразил не слишком убедительно, поскольку был занят поглощением ужина за обе щеки. – Теперь только один.