Читать книгу Гамельнский крысолов. Лабиринты воспоминаний - - Страница 11

Спускаться вновь в старую и темную часть церкви было неприятно Ирвину, он испытывал жжение на всех его синяках и царапинах, конечно, зуд и жжение были наиграны воспоминаниями с прошлой ночи, где над ним издевались, словно над дворовым беспомощным псом. Сейчас он молился, чтобы не произошло ничего плохого, чтобы этот хороший человек, который его спасает – не передумал, не ушел, не превратился в злодея как в старых сказках.

Дойдя до клетки с Драконом, Ирвин заметил проблески счастья в выражении лица герра Кёнига, иначе Ирвин описать то, что видел не мог.

– Он всегда был таким маленьким?

– Нет, эта тварь была ярче и больше, я уверена, что Дьявол просто притворяется, как мы его выпустим, он пожрет нас своим адским пламенем! – ответила один из послушников.

– Не лгите! – закричал Ирвин, испугавшись, что доброжелательный мужчина передумает в своих намерениях.

– Успокойся Ирвин, все хорошо, я вижу, что твой зверь истощен, как и ты. И что уж тут думать, если ты не злой, то он и подавно.

Служители церкви, присутствующие при освобождении заключенного, нахмурились и обозлились, но молчали, словно им отрезали язык.

Дракон за решеткой еле заметно оживился, увидев Ирвина и медленными, поступательными движениями выползал из открытой клетки, оглядываясь на каждого взрослого. Дойдя до вставшего на колени Ирвина, огненный монстр прыгнул в его объятия на секунду потушив свое пламя. Две половинки души, разорванные на время, как будто воссоединились вновь.

Алекто не стал сиять также ярко, как при первом своем появлении, но то, что с Ирвином ему стало лучше – это прояснилось сразу же после их соприкосновения.

– Какое имя ты дал своему дракону?

«Алекто».

– Алекто, хорошо звучит, но значение… – Вальтер оглянулся вокруг, на прислушивающихся к шепоту их разговора священнослужителей и промолчал. – Что ж, я и так уже задержался, давайте подниматься к детям и прощаться!

Ирвин был несказанно счастлив воссоединиться со своим единственным другом, но живот сводило от неизведанного будущего. Что его и других детей ждет с герром Кенингом никто не знал и от этого бежали мурашки по спине, словно маленькие паучки, впивающие свои крохотные хелицеры, передавая страх словно яд. Но лучше рискнуть сейчас, чем потом всю жизнь страдать от гнета, что ожидает Йонаса в его несветлом будущем.

Дети, некоторые угрюмые, некоторые расстроенные, прощались с теми, кто оставался в церкви. Все страшились грядущего. Один лишь Бог знал, что с ними произойдет за стенами церкви, к которой многие уже привыкли.

Дети, увидев рядом с Ирвином огненного животного вскрикнули и толпой отшатнулись на несколько шагов назад, но герр Кенинг заверил ребят, что с ними ничего не случится и этот зверь друг. А Ирвин в этот момент подумал, что до точности Вальтер знать не может насколько этим детям Алекто мог быть другом. Мужчина мог лишь строить домыслы и то только со слов Ирвина.

Спустя минут тридцать окончательных сборов и прощаний, Вальтер и его свора детей покинули церковь. В последнем взгляде на служителей можно было заметить, что те были похожи на гиен, устроивших трапезу, но потерпевшие сокрушительное поражение, отбивая добычу от грозного льва. Лев не вступал в драку, но внушал трепет гиенам.

***

Закат был ледяным. Но от него веяло чем-то новым. Сейчас неизвестное звучит проще и радостнее, чем то, что предполагалось ожидать Ирвину от сурового стечения обстоятельств после того, как Алекто поджег Джона. Идя мелкими шагами за мужчиной в шляпе и с большой собакой, не было даже детского шепота. Все как перепуганные мышки, вдыхая холодный воздух, рассматривали окрестности.

Ирвину казалось, что заходившее Солнце молило его не оставлять свои последние возможности улыбаться этому безнадежно холодному миру. Хотя, откуда бы такие мысли возникли у Солнца или у маленького мальчика? Он, слабыми шагами по таявшему снегу следовал за псом, чей хозяин ушёл вдаль быстрым шагом, как будто измеряя своими километровыми следами всю планету.

Дракон, за время пробывшее в заточении поуменьшился и слегка потух. Может так произошло от бессилия самого Ирвина, а может из-за того, что они находились далеко друг от друга некоторое время.

– Друзья мои, нам придется посетить еще один приют и уже после отправиться в место нашего назначения, – все дети с оглядкой по сторонам изучали деревья, людей и поля, встречающиеся по пути, но никто, абсолютно никто не ожидал услышать у себя за спиной человека, который, по точным сведениям, глаз ребят – ушел далеко вперед.

– Привал мы с вами сделаем в деревне, к которой мы уже подходим.

И действительно, в далеке начали гореть фонари и отблески окон мелькали за полчищем деревьев. Ирвину не хотелось оставаться на ночь где-либо, ведь это означало, что ему придется спать рядом с оравой жестоких детей, которые от самой церкви идут с опаской и на расстоянии от Алекто. По его мнению, лучше было идти всю ночь не смыкая глаз, чем разделить покров дома с теми, кто его обижал. Именно по той же причине Ирвин старался догонять большой шаг герра Кенинга.

Дойдя до первых невысоких домов, Вальтер Кенинг повел детей не по прямой улице с фонарями, а в обход, через мрачные лазейки среди чужих, казалось, заброшенных домов.

– Остановимся у моей давней знакомой, – развернувшись к детям, произнес Вальтер – не задавайте ей лишних вопросов и, предупреждаю, старайтесь не вылазить из постелей после того, как все лягут спать. Это очень важно, понимаете? Выходить из дома строго запрещено! А тех, кто сбежит, – и здесь он пристально посмотрел на Ривера, который всю дорогу шел поодаль от толпы детей. – ждет суровое наказание!

Ирвин задумался о том способен ли столь добродушный и всегда улыбающийся на первый взгляд человек на суровость, даже делая предупреждения в его голосе звучали мягкого характера, будто он не хотел лишний раз пугать и так полуживых, замерзших детишек.

Окольными путями Вальтер привел детей к двухэтажному, богатому дому. Двери в дом были большие, лестница и перила были не как у всех из дерева, а из какого-то белесого камня, который отсвечивал резким светом из окон. В окнах дома горел свет во многих комнатах. Входная дверь открылась на распашку и за порогом оказалась высокая женщина, одетая не как обычные жители деревни, в которой рос Ирвин. Она была одета изыскано, волосы не как у тети Лиззи и других фрейлен – длинные и плетенные в тугие прически, чтобы не мешались при работе в полях – у этой женщины локоны были обрезаны по плечи и не собраны. Губы были откровенно кровавого цвета. Юбка этой богатой особы обматывала ее ноги словно жгутом, Ирвин еще ни разу не встречал такую одежду на человеке. Ему почудилось, что женщина строгая или даже злая и сейчас прогонит свору детей. На его удивление она приветливо улыбнулась, раскинула руки и торжественно приветствовала Вальтера:

– Друг мой, как же долго я вас жду! А сколько у вас на этот раз… – женщина запнулась, обратив внимание на искрящегося в темноте дракона – существ. Позвольте узнать, Вальтер, что это за диковинка? – женщина вышла из холла своего дома и спустилась по лестнице прямиком к дракону. Ирвин, естественным образом, стоял рядом с Алекто и сумел разглядеть в глазах женщины нечто необыкновенное. Ее зрачки были не круглые – это были зрачки кошки или скорее змеи.

– Хочу вас познакомить, дети, эту женщину зовут Лита. Лита, это существо принадлежит Ирвину, он сам его создал и назвал Алекто. Лита! – Лита не скромно разглядывала Алекто и резко переключилась на Ирвина, наигранно улыбнулась и протянула руку Ирвину в знак знакомства.

– Похоже ты будешь выдающимся человеком, Ирвин, – она жеманно окинула взглядом всех. – Вы, наверное, замерзли и проголодались! Я уже давно накрыла на стол! Заходите же, – Лита отошла в сторону, подозвав мистера Кенинга с собой. Дети в этот момент начали забираться по высоким ступеням в дом, Ирвина обходили стороной, однако не все. Риверу удалось или случайно, или специально больно задеть плечо Ирвина. Алекто, почувствовав не ладное – зашипел на мальчишку.

– Вальтер, почему ты не сообщил, что у одного из твоих подопечных будет питомец? – вдалеке почти неразборчиво, но все еще с улыбкой обратилась Лита к человеку в шляпе.

– Лита, ничего не произойдет, ты же знаешь, что мы только на ночь. Я ручаюсь за Ирвина и его Дракона. Есть какие-то новости из школы?

– Боюсь, что профессор Лютер вновь сходит с ума, но беспокоиться не о чем, все как обычно под контролем.

– Ирвин, подслушивать не хорошо, отправляйся в дом, мы идем следом. Ты ведь можешь не успеть на ужин, вдруг самое вкусное съедят, – и даже сейчас мистер Кенинг мило улыбнулся, хоть и заметил, что Ирвин подслушивает их разговор.

– Вальтер! – Ирвин медленно плелся по лестнице, стараясь сильно не шаркать ногами, чтобы было слышно речь. – Ты же видишь его на сквозь, как и я! Он принесет беду!

– Алекто под контролем Ирвина, все будет хорошо, пойдем в дом, мне тоже требуется отдых.

– Я не про полыхающего Дракона, Вальтер. – шёпот Литы было еле слышно, Ирвин был уже в доме в шуме переговоров детей и от части утерял смысл сказанного, но его мозг достраивал все, что женщина говорила. – Я слышу это, а ты, Вальтер? Он…

– Хватит Лита, он хороший мальчик с плохим прошлым. Он сильный и справится со злостью. Да, я тоже вижу, но он справится. – мистер Кенинг встретился взглядом с Ирвином и снова улыбнулся.

«Его улыбки уже подозрительны, да, Алекто?», – однако Алекто рядом не было, Ирвин даже растерялся, как можно потерять огонь, который сверкает ярче света комнат. Оглядываясь вокруг, он заметил полуприкрытую комнату, из которой доносилось тусклое сияние, Ирвин прокрался внутрь темной комнаты и на просвете окна, на подоконнике сидел его Дракон.

«Куда ты убежал, Алекто? Не отходи от меня, я так испугался». Ирвин подошел к окну и обнаружил, что за ним большое поле, а вдали, буквально по средине поля стоит большое голое дерево. В след за Алекто его хозяин почувствовал жажду выбежать на поле и бежать, бежать, бежать, пока ноги могут его нести и пока он может чувствовать свободу.

***

Гостиная была огромной, гораздо больше, чем спальня мальчиков в церкви. Стол был длиною почти во всю комнату, а на нем стояла достаточно еды, чтобы накормить вдвое больше людей, чем присутствовало на ужине. Дети набросились на еду, оно и понятно, ведь в церкви вся еда была постная и невкусная, что и сказывалось на зверском аппетите новоиспечённых странников.

Ирвину пришлось занять место среди детей, которые уже почти не обращали внимания на Алекто. Взрослые сели в дальнем конце стола и вели о чем-то беседу. Ирвину было безусловно интересно узнать, о чем они разговаривают, но желание спокойно поесть побороло первое.

Дети рядом шептались о странности хозяйки дома, о ее змеиных глазах, кто-то предложил идею, что она оборотень или ведьма. Многие согласились с данным выводом, но все же не понимали стоит ее бояться, слушаться или категорически наплевать на нее и сбежать от Вальтера ночью.

Ирвин посмотрел на Литу и решил, что при дневном свете ее волосы иссиня черного цвета. И целый ее образ выказывал скорее нечто странное и опасное, так что хотелось спрятаться от нее и ее жутких глаз.

После обеда, детей разделили на группы по пять человек и отвели в разные комнаты. Ирвину попалась комната на первом этаже, что было бы ему на руку, если он имел бы желание сбежать. Но такого даже в мыслях у него не возникало, все что с ним происходило сейчас было в миллионы раз лучше, чем если бы он остался в приюте церкви. Да и шансы узнать о своих способностях появились из неоткуда, последний разговор, который Ирвин услышал между герром Кенингом и Литой говорил в точности о том, что Вальтер знает или хотя бы предполагает, как помочь Ирвину.

Вечер сменила ночь, и Вальтер уложил детей спать, проверив каждого в своей постели и еще раз наказав не выходить из комнаты. Ирвин отвернулся к стенке и сразу попытался заснуть, потому что от усталости он чувствовал себя, как конь, спахавший несколько десятков полей за день. Лежать в любой позе было не удобно из-за ссадин и синяков. Ирвин провалился в кошмарный сон, где он снова был во власти церкви, которая пытались извести его, будто он причинил вред многим людям, живущим на планете. И все кричали на него, извергали множество проклятий и постоянно твердили, что он опасен.

От кошмара было словно не избавиться, но Ирвин резко очнулся ото сна, из-за раздирающего желания бежать. Он осмотрелся по сторонам и снова нигде не заметил Алекто. Ирвин точно помнил, что герр Кенинг запретил выходить из комнаты, но послушаться он его не мог. Дракон пропал и чувство, что его опять схватили вызвало бурю эмоция и не совладав с ними Ирвин скинул одеяло и на цыпочках выбежал из комнаты в черный коридор. Идти приходилось на ощупь и по свежим воспоминаниям. Пару раз Ирвин было чуть не наткнулся на канделябры, которые светили без свечей и которые могли бы упасть и разбудить, если не всех, то первый этаж точно, а Кенинг, наверное, спал на первом этаже, чтобы услышать побег.

Пройдя из коридора в холл, Ирвин не смог заметить, что группа детей, которая вовсе не спала в соседней комнате во главе с Ривером, собиралась бежать. Но их план расстроил проснувшийся Ирвин и все пошло под откос, так что пришлось вернуться на свои места и выжидать, чтобы не получить наказание, если Ирвина поймают. Однако так поступили не все, Ривер решил выкрасться из комнаты и проследить за Ирвином – если он вздумал сбежать в одиночку, то это был бы прекрасный план отомстить мальчику со странностями.

Ирвин не понимал, куда мог деться Алекто, так что единственная, идея была – выглянуть в окно в комнате, где они с ним увидели поле с деревом. Но все двери были закрыты, а понять в какой комнате взрослые было невозможно, к тому же Ирвин не смог запомнить содержимое той комнаты с окном – вдруг в ней была еще одна спальня. Так что второй вариант – выйти и найти поле – был лучшим и худшим одновременно. Рискнуть пришлось.

Ирвин попытался дернуть ручку входной двери, но видимо та была закрыта на ключ и не поддавалась. Если Алекто выбрался, значит было открытое окно или запасная дверь. Ирвин бесшумно прошелся по холлу, поискал ход, но оказалось пусто. Подозрения, что Дракона выкрали из-под носа усилились. Но Ирвин решил открыть дверь во чтобы то ни стало. Он уставился на замочную скважину и представил себя ключом, сосредоточился и с четвертой попытки услышал щелчок повернутого замка.

«Не сложнее, чем вселять мои мысли в других.»

Выскочив наружу без верха, Ирвина обдуло ледяным ветром, но он лишь слабо вздохнул. Казалось, что ему все подвластно и все уже хорошо. Ничего плохого он уже не переживет. Он почти свободен.

Ирвин отправился бегом на задний двор дома. Там и оказалось поле, которое на вид имело лишь маленький горизонт в очертании леса. В далеке горел яркий огонек, сразу стало понятно, что это Алекто. Страх, что Дракона украли у Ирвина, поник, но не испарился. Все выглядело странно. С чего бы Алекто не отсыпаться с ним на мягкой постели, а хотеть убежать на поляну ночью – одному.

«Алекто, вернись.»

Но Дракон даже не обратил внимания, поэтому Ирвину пришлось бежать к полю. Он не торопился к Алекто, потому что ноги мягко ступали по заснеженной траве, свежий воздух душил возможность как можно скорее вернуться в дом. Неожиданно Дракон ярко вспыхнул и начал перемещаться. Вдали он казался лишь точкой в темноте, но точкой, летящей с большой скоростью в сторону дерева. Ирвин как будто очнулся ото сна и осознал, что происходит что-то непонятное. Предчувствие говорило, что если он не поторопиться, то случится беда.

«Алекто, вернись ко мне!»

Сердце Ирвина учащенно забилось не только потому, что он теперь бежал со всех сил, но и от страха в который раз потерять Алекто.

Дракон с редкими задержками постепенно становился ближе к Ирвину, потому что часто останавливался, будто ловил кого-то, снова упускал и бежал в след. Ирвин догонял с явным усилием, уже вспотел и кашлял, и даже не замечал того, что свет в доме стал постепенно, комната за комнатой, включаться. Ривер к тому времени уже разбудил мистера Кенинга и сообщил о побеге.

Алекто не ощущал Ирвина до тех пор, пока тот не стал кричать во весь голос. На секунду он даже обрадовался и побежал к хозяину, но словно под каким-то очарованием развернулся и снова понесся за чем-то к дереву, до которого осталось уже мало. Ирвину разрывало грудь ожидание плохого. Дерево в пустом поле стоит не для красоты, да и вообще неуместно выбивается из общего образа.

Сейчас Ирвин увидел за чем бежит Алекто. Очень странная ярко-красная птица, которая в свете огня искрилась кровавым цветом. Ирвин никогда не видел таких птиц. К тому же эта птичка летела прямо к дереву, а после возвращалась словно проверяя следует ли за ней Алекто. Ирвин почти догнал их и готов был схватить дракона, но тот вырвался.

Птица залетела в ветки дерева и растворилась в них. Дракон прыгнул на те же ветви и начал карабкаться по дереву в поисках своей причудливой добычи. Ирвин остановился возле дерева:

– Алекто, успокойся, слазь, Алекто! – прошел чуть вперед и поскользнулся. Лишь после того, как упал, Ирвин заметил, что под деревом есть огромная грязная лужа, казалось, что она не глубокая, но обрамляла все вылезающие корни, если Алекто и не задел ее в прыжке на ветке, то, когда будет слазить уж точно приземлиться в одну из частей лужи. Ирвину пришла в голову идея проверить насколько она глубокая и, если что случится, поймать Дракона своими руками в прыжке или стоя в луже, даже если она будет по пояс.

За спиной Ирвина происходило движение, мистер Кенинг и его пес бежали к дереву, но были слишком далеко, чтобы их можно было увидеть в такой темноте без единого огонька.

Ирвин попытался достать до самой низкой ветки, чтобы отломить, но ему не удалось, поэтому пришлось использовать свою ногу, чтобы проверить глубину лужи – нога, опущенная по колено, не находила дна. Алекто карабкался все выше и выше.

– Алекто, тут нет дна в луже. Слезай аккуратно, Алекто! Там нет никакой птицы! Алекто, прошу тебя, здесь что-то неладное! – но Дракон его не слышал, он был увлечен поиском птицы настолько сильно, что разгорался все сильнее и сильнее, и тут вдруг буквально за считанные секунды дерево вспыхнуло и разгорелось словно огромный кострище.

– Алекто!

Дерево разгоралось противоестественно быстро, ветки сжигались, обламывались и падали на землю и в лужу. И уж если что и попадало в лужу – даже самые большие ветви – тонули без возможности появиться на свет обратно.

Разум Дракона в какой-то степени уже прояснился после того, как он начал падать, а не залазить выше видимой части дерева. Падение за падением было все больнее и сокрушительней с каждым разом. Ирвин метался в попытках спасти Дракона, мистер Кенинг спешил как мог.

Ирвину становился трудно находится в точности под деревом, потому что пламя его обжигало, пар обдавал неприятным ощущение по царапинам, оставшимся от пробежки по ледяной тропе, кожа на лице и руках была покрасневшая, Алекто пытался спрыгнуть, но целился точно в лужу, которая расплескивалась и росла, своим огромным ртом, стараясь ухватить и Дракона.

Ирвина что-то схватило за одежду сзади и начало оттаскивать, он сопротивлялся в надежде спасти Дракона, но мельком увидел в дыме и огне мистер Кенинга ловившего Алекто. Это несколько образумило Ирвина, и он дал увести себя подальше от огня. Тем, кто вцепился ему в спину оказался дог Вальтера. Ирвин упав на колени в отдышке и жутким кашлем от ледяного воздуха и дыма, всматривался в огонь, спаливший дерево. Ему стало страшно, но не как обычно из-за чего-то или кого-то. Нет, этот трах оказался иным, он раздирал, произрастая из неоткуда, он боялся себя. Вероятно, это Алекто поджег дерево, пусть было и незаметно, но все же это был Дракон, шанс такого происшествия мизерный, но существующий. И все сводилось к тому, что сказала Лита – Ирвин похоже действительно опасен.