Читать книгу Чекист: В небе только девушки! И… я. Мы взлетали, как утки… Чекист - Комбат Найтов - Страница 10

Убедившись, что локатор все-таки работает, даю команду ставить их на машины командиров звеньев. Они прикрывают свое звено, которое идет с бомбами. Эх, каждому бы поставить. Но техника несерийная, можно и по шее схлопотать за самоуправство, если что-то случится. Авиация у нас строилась по бумажкам. И так же контролировалась.

Сам же я, заинтересовавшись сведениями Красовского, решил посмотреть, что происходит в Харькове. Где-то при подлете к городу, на 20–25 километров, обратил внимание на рябь, появившуюся на экране РЛС. Никак локатор! Наземный. Чуть покрутился и примерно вычислил место установки антенны. Это у Журавлевки, там небольшая лысая высотка, справа от аэродрома. В нее метромост сейчас упирается. Похоже, что антенну там поставили. Треугольник пеленгов указывал на нее. Пока я и Настя занимались вычислениями, с заводского аэродрома поднялся истребитель. Ну, замечательно. Анечка настроилась на их волну, побегала по диапазону, нашла голос их штурмана наведения. Это требовалось, чтобы расшифровать их квадраты. Вычислитель у меня догонный, но есть такая тонкость, как обратный ввод! Вношу размах крыльев «мессера» и сужаю кольцо до дистанции один километр. Оно не моргнет, этот момент я должен сам уловить: когда его законцовки коснутся внутренней части кольца. И я незаметными движениями рулей плавно вышел ему на встречный курс. Немец лихо набирал высоту, с 10 000 за ним потянулась инверсия и какой-то странноватый след. Это он, видимо, водно-метаноловую смесь подал. Я держал скорость всего 320 км/ч, и он считал меня бомбардировщиком, это мы слышали. И смело пер на меня, напевая какую-то песенку. Стервец передавал ее в эфир. Совсем, суки, бояться не хотят. И как только его отметка на радаре и на прицеле сошлась на 1000 метров, я дал очередь из четырех пушек. Продержал его в перекрестии три секунды и пошел в набор на полных оборотах. Сначала прекратилась песня, потом прозвучало: «Шайсе!», потом я увидел взрыв. Мне по плечу ударила рука Насти:

– Саша, ты – снайпер!

– «С восьми стволов, да по такой стае!» – ответил я, но Настя этого анекдота не знала. Сбросив две «сотки» из мотогондольных люков с горизонтали на предполагаемую антенну, мы гордо попылили обратно. Разведка произведена, и не без успеха! Но ковать железо надо, пока оно горячо! Еще в воздухе дал команду всем подвесить максимально большое количество 25-килограммовок и по паре соток. Самого тоже загрузили по полной. И мы пошли на Харьков. Локатор больше не работал, бить с пикирования мы не стали, город очень солидно защищен от налетов. Я переключился на режим «земля» и выцепил несколько металлических целей на аэродроме. Вот по ним с горизонтали и отработали, вывалив пакетом весь этот «мусор» к их подъезду. Снизу стояла сплошная стена разрывов «ахт-ахтов», но мои девочки и мальчики на недосягаемой для них высоте. Прошлись над городом и показали, кто в небе хозяин. С другого аэродрома взлетело четыре борта. Девочки пошли домой, а мы втроем остались: я, Лиля и Майя. Решаем кроссворд: кто из них кто. Меня интересует машина с локатором. Мощность у него маленькая, длина волны большая, помех он не производит. Должен быть концевым. Сложность в том, что ни у Лили, ни у Майи локатора пока еще нет. Та же самая ситуация у немцев, если, конечно, не все машины «110». Похоже, что нет! Один тащится сзади, три впереди. Пока они набирали высоту, девочки изображали какие-то маневры и пытались повести немцев за собой, а я пошел им навстречу. Проскочил за спину, перевернулся и спикировал на немца, который шел сзади. Зашел в три четверти и с полутора километров его обстрелял. Отличный прицел! Работает, как часы. Сбил, не сбил – не знаю, но он свалился на крыло и ушел вниз. На таких высотах и одна пробоина в плоскости – серьезное повреждение. Немцы заметались. Решимость атаковать у них куда-то делась, и они пошли вниз, стараясь прижать меня к 11 000, чтобы влупить по мне из зениток. Дудки! Я за вами не пойду! Без локатора вы мне не страшны. Настя, настроившаяся на «последний и решительный», недоуменно переспросила:

– Мы уходим?

– Уходим! Вниз я не пойду.

Пожала плечами и уткнулась в карты. Это она так обижается на меня. Дескать, я тебя не вижу и не слышу, но я на связи.

Возвращаемся, на аэродроме, несмотря на ночь, Красовский, смотрю, что-то злобное выговаривает моему Андрею и остальным девочкам. Я заглушил двигатели, обменялся хлопушками с Иванычем, переобулся в сапоги и сел в подъехавшую машину. Выскочил возле строя, доложился. Оказывается, что Красовский устроил разгон всем, кто вернулся раньше. Дескать, командира бросили. Вообще-то команду на отход дал я сам!

– Это я дала команду на отход от цели. Оставить всех без прикрытия я не могла, так что Дементьев, у него локатор, прикрывал всю группу, а со мной осталось такое количество машин, которого было достаточно, чтобы заманить немцев в ловушку. Радиофицированный «мессер» как минимум поврежден. То, что никого не сбили? Главное, что своих не потеряли, и немцам кучу вопросов поставили: как с нами бороться.

Красовский промолчал, при эскадрилье он ничего не сказал. Но выдал мне «страшную военную тайну» в личной, проникновенной беседе. ГПУ озаботилось моей безопасностью. «Птичку» решили посадить в клетку.

– Оно вам нужно, Степан Акимович, чтобы я сидела на земле или летала до линии фронта. Я – разведчик. Кстати, летчики АДД пользуются приказом своего командующего, освобождающих их от проверки в случае возвращения пешком из тылов противника. А мы? Вот, с моей точки зрения, уж лучше бы они, ГПУ, и вы, товарищ генерал-лейтенант, об этом позаботились. А «лекарство» против нас немцы имеют. Следует ожидать дневного массированного налета на аэродром.

Затягивать удовольствие расправиться с нами немцы не стали. Уже утром раздался звонок и по телефону передали «боевую тревогу». Бежим на аэродром. Подскакивает «виллис», прыгаем в него. На КП дежурный по аэродрому протягивает мне трубку.

– Каркуша! У немцев одинаковое с тобой видение проблемы. Всем на взлет и отходить к Тамбову. Налет пережидать там. В бой не вступать, немцы идут низко. По машинам!

Голос такой, что возражать не стоит. Судя по всему, он сейчас поднимает все, что есть, навстречу немцам. С точки зрения командующего, он поступает верно. Немцы надеются, что нас тоже бросят в бой.

Поставил задачу, разбежались по машинам, взлетели. На западе уже видно, что идет бой. Успеваю посмотреть в локатор. Машин в небе полно. А мы, с девочками, с полными глазами слез от бессильной злобы, идем на восток. Нас уводят, а из-за нас там, внизу, идет рубка. Эфир заполнен матом, руганью, командами. В бою все пять истребительных дивизий армии. И все из-за одной, никому не нужной «птички». Довыпендривалась! Но это было неизбежным. Уж лучше так, чем они будут стачивать нашу армию, выбивая нас на свободной охоте. Через два часа новый приказ: «Следовать в Липецк». И началась наша кочевая жизнь! Полевые аэродромы, землянки, аэродромы подскока и нечастые возвращения в Воронеж, на профилактику.

Перед самой посадкой запрашиваю «Клена»:

– Сколько?

Он вздохнул и на выдохе сказал:

– Пятьдесят шесть. – Вопрос он понял правильно.

– Принято, отработаем, до связи.

Я выключил связь на его канале. Это уже неинтересно! «Добро» на посадку, все приземлились в Липецке. Хрен тебе, а не автомашины. Подумаешь, фронтовики какие-то сраные приземлились! У нас тут «Высшая тактическая школа воздушного боя РККА»! Девчонки ревут, их из боя выбросили, идем к КП в унтах и в высотниках, упакованные по самое не хочу. Гурьбой поднимаемся в «дежурку».

– Мне связь с Энгельсом нужна!

– Представьтесь!

– Командир 589 ОРБАЭ майор Метлицкая. Вот мои документы. – Вылетали в тыл, документы были с собой.

– Пожалуйста, товарищ майор.

Беру трубку. Связь плохая, приходится орать, как будто напрямую с Энгельсом разговариваешь.

– Немцы попытались нас выбомбить, Марина Михайловна. Нас отвели в Липецк. СРОЧНО, повторяю, СРОЧНО требуются три машины крайней серии. Надавите там, как только сможете, любые способы хороши. Из-за нас люди легли.

– Слышу тебя, Саша, все, что смогу сделаю. Липецк, говоришь?

– Да, Липецк, жду!

Краем глаза вижу и слышу вошедшего начальника этих курсов подполковника Стефановского, который, указав презрительно на меня большим пальцем, спросил:

– Это что за звезда на букву «пэ» тут по телефону орет?

Аккуратно кладу трубку, подхожу к окну, мою новенькую «птичку» уже заправляют топливом. Поворачиваюсь к нему и спрашиваю, совершенно ехидным тоном:

– Вы что-то сказали, или мне послышалось?

Тот, сидя в командирском кресле, ответил:

– Нет, тебе не послышалось!

– Мою машину уже заправляют. Через пять минут закончат. Прошу оторвать вашу задницу от кресла, я жду вас в воздухе. Буду иметь вас в извращенной форме. Понятно? – хлопнул дверью и спустился к машине. Усилия Насти и Анечки сесть в машину я отмел, через две минуты из дверей КП вылетает Стефановский и бежит к Як-9. Связались и пошли на взлет, запускаю локатор. Он решил навязать мне бой на малой высоте. Я, тремя полочками, а моя машина разгоняется на пикировании свыше восьмисот, а его не выше семисот, забрался на 7500, где его двигатель сдох, я его атаковал, он грамотно уклонялся, красиво откручивал фигуры, а потом у него кончилось топливо, а у меня еще на два часа и пятьдесят минут. Пока он заходил на посадку, я успел 18 раз пристроиться к нему сзади и считал. По радио. Потом Саша меня остановила:

– Олежек, это секс в извращенной форме! – И мы покраснели!

– Тебе понравилось?

– Как ты говоришь: Это супер!

По приземлению доложил старшему по званию, в присутствии курсантов этих самых курсов:

– Товарищ подполковник! Условный противник условно сбит двадцать шесть раз. Кончились снаряды. Я – считала!

Повернулась к остальным:

– Еще желающие есть получить удовольствие?

– Вот баба-Яга! – заулыбался шеф-пилот Яковлева. – Лихо, ничего не скажешь, лихо. Мужики, я, честное слово, ее ни разу в прицел не взял. А эти? – он показал на девочек, стоявших у КП.

– Вот с ней, и с ней соревноваться не рекомендую. А так, мы рады приветствовать дружный коллектив курсов по воздушному бою, но мы – бабки-ежки! Не стоит нас задирать!

Смех летчиков был самым лучшим ответом.

Не знаю, как и какими словами говорила Марина, но через день в Липецке сели две новенькие «пешки», и еще через день третья. У двух пришлось менять моторы, были со старым нагнетателем, спешно ставили радиолокаторы. К двенадцатому машины были готовы, и я позвонил Красовскому.

– Степан Акимыч, мы готовы. Где базируются ваши «пешки»?

– Так, давай ко мне. Машины не трогать! Есть на чем?

– Нет, не очень.

– За тобой прилетят. И никакой самодеятельности. Тут у нас по-прежнему бои.

Через час приземлился С-47-й командующего, и истребители прикрытия. Пока их дозаправили, через час-полтора вылетели. Сели в Воронеже. Немцы до него почти не дошли. Сумели остановить, и зенитчики неплохо отработали.

Поздоровались с начальством, но он один на один разговаривать не стал. Рядом с ним сидит Сергей Николаевич Ромазанов, бригадный комиссар. Он воевал на Халхин-Голе, сам летчик, правда, легкомоторник. Не последний человек в армии. Его уважали. Умел вникать в детали.

– Докладывай, что еще выдумала. Немцы рвутся к Воронежу, теряют людей и машины, но стремятся здесь все снести.

– На этом и ловить будем. Армия потеряла много летчиков и машин. Пришло время это отыграть. Мы получили и переоборудовали три новых ПЕ-3ВИР, таких же, как у меня. Вы видели. Смонтировали на них локаторы, у меня есть три летчика, которые не уступят никому в воздушном бою. Эскадрилью на разведку и бомбежку будет водить Тамара Иванищева. Она к этому готова. Мы же будем базироваться в полках Пе-2 и вылетать с ними. Немцы пользуются следующей тактикой: часть машин идет на одной высоте с «пешками» и атакуют их в лоб. У них трехсантиметровая пушка и две двухсантиметровые. Эти бьют «пешки», оттягивают на себя прикрытие, а выше идут охотники, они – асы! Держатся на высоте семь тысяч и атакуют подбитых, и зазевавшихся.

– Что ты мне рассказываешь, дело говори!

– Мы пойдем с группами «пешек», взлетая перед ними, и будем на две тысячи выше охотников. Локаторов у них нет. Видя перед собой кучу бомберов и прикрытие, смотреть наверх они не будут. Они нам должны 56 летчиков и самолетов. Наши машины разгоняются на пикировании свыше 800 километров в час и сохраняют управляемость на этой скорости. Будем клевать и уходить на высоту. Как это делают немцы. Локаторы нам помогут самим не оказаться в роли дичи. Ну, как?

Красовский помотал головой и посмотрел на бригадного комиссара.

– Годится! Только подолгу в одном полку не базироваться. Не дай бог накроют.

– Договорились. Куда летим?

– В Копанище, начнем с левого фланга, там пока очень тяжело!