Читать книгу Фартовый. Остросюжетный роман… из цикла «Ворьё» - Леонтий Шергин - Страница 6

С Татьяной, у нас, были достаточно серьёзные отношения и будут, я надеялся, в будущем. Тем более, нас, много – чего, связывало.

Как-то зимой, пришла ей в голову «прихоть», купить, входящие тогда в моду, вязаные колготки. Купить их можно было только в Сарапуле. И вот, собравшись в поездку, мы явились на железнодорожный вокзал. Поскольку, как всегда, долго «вожгались», то опоздали на пригородный «спутник». Но, желание иметь вещь, которой есть у подружки, Нинки Бузиловой перевесило. И, увидев товарный вагон с распахнутыми дверями, мы забрались в него, рассчитывая, что поезд остановиться в Сарапуле, пропуская встречный состав, что было вполне привычным явлением при «однопутке».

Увы, нам не повезло, поезд, сходу, «пролетел» мимо железнодорожной станции Сарапул, чуть притормозив, и снова начал набирать скорость. Уже окоченев, мы поняли, что до следующего разъезда, можно и не доехать.

Слава богу, со стороны открытых дверей вагона не было километровых столбов, а тепловоз запыхтел «в гору» и я убедил Таньку, выпрыгнуть в придорожный сугроб и выпрыгнул сам.

Выбравшись на рельсы и прикинув, что до перрона, возвращаться, километра два, мы переобулись. Вместо французских сапожек, на тонком каблуке, я натянул на Таньку свои толстые шерстяные носки, обув свои ботинки на «голую ногу». Далее, подгоняя её, громкими криками и грубыми толчками в спину, заставил её бежать, почти голыми ногами, по шпалам. Сначала, она бежала горько всхлипывая. Потом пришла в себя, и, к перрону, мы подбежали уже распаренные.

Приведя себя, на вокзале, в порядок, направились в город. На «барахолке», сразу же, нашли интересующий нас товар. Но, вот незадача. При расчете, мы обнаружили, что кошелька с деньгами нет, а есть разрезанная, похоже, бритвой, торцевая боковина Танькиной сумочки. Она пустилась в рёв. Пришлось выложить «последние», приготовленные для покупки обратных билетов.

Домой, мы вернулись «зайцами».

Тогда-то мне и пришла в голову мысль, что какой-то замызганный мужичонок, а, я, его, похоже, приметил, в автобусе, когда он дважды пролезал мимо нас к билетерше и обратно. Хотя, мог бы просто передать деньги, что было достаточно обычным явлением. Получается, что этот «гад», за несколько секунд, «заработал» больше, чем моя маманька, получает за месяц, работы. Тут ещё фильм, какой – то, английский, прошёл на экранах, где старый вор обучал молодых ребят обчищать карманы ротозеев, в том числе, способами «вышибания» бумажников из внутренних карманов «сюртуков», обвешав, «цивильно» одетый манекен, колокольчиками.

Я, тоже, соорудил чучело и обвесил его пустыми консервными банками. Затем стал тренировать в этом непростом, как оказалось, деле. Кроме того, набрав обрезков кожи и всяких тканей, стал отрабатывать методы разрезки карманов, сумок, кошелей, подбирая инструмент. Через пару месяцев я был, уже, во всеоружии.

За это время, я, каждую субботу, вместе с другом детства Витькой «Жилкой», ездил в Сарапул, в надежде повстречаться с мужиком, который нас обчистил и поквитаться с ним.

Не встретил.

Катаясь на автобусах, я внимательно поглядывал на попутчиков, вызывающих подозрение. Присматривался к их манере поведения: садится в автобус, проходить по салону, создавать «толкотню», прикрывать свои действия каким-либо предметом. Сарапул был, в то время, по мнению многих, уже сотню, минимум, лет, одной из столиц карманников. Я убедился, что они были, практически, в каждом автобусе. Кто—то работал в одиночку, кто—то группой, но они были везде.

Наконец, я решился. Поехал один, так как «Жилка» отказался участвовать, как он выразился, в этой «авантюре».

На «барахолке» я выбрал жертву, активно распродающую, какие-то женские принадлежности. Проследив, куда она складывает выручку и, подсаживая её в автобус, осторожно надрезал её сумочку сбоку. Тяжелый бумажник сходу упал мне в руку. И, я, от неожиданности, его не удержал. Он упал дальше, на землю. Испуганно оглянувшись по сторонам, чтобы убедится, что никто, меня, не видит, подобрал его и рванул, через ближайшую подворотню, к вокзалу.

В следующую субботу, целый день поездок и походов пешком не дал результатов.

Тем более, что я не пошел на «барахолку», вдруг «терпила», как —то, запомнила меня и сейчас, только и ждет, когда я появлюсь. Уже под вечер, зайдя в рюмочную в центре города, обратил внимание, что буфетчица, протирая столы, сунула какому – то алкашу сверток, похожий, по размеру, на пачку банкнот. Тот, продолжая принимать горячительное, сунул его небрежно в карман длинного, драпового, пальто. Запив, рюмку водки кружкой пива, он, помахав, на прощание, буфетчице, рукой, направился на выход, где мы и столкнулись в дверях. Сначала, мы, вроде бы нечаянно, попытались протиснуться вдвоём, потом, я его услужливо пропустил его вперёд. Он, со значимым видом глубокомысленно, сквозь зубы, произнёс:

– Ну, ты…, пацан! – и важно вышел на улицу.

Я, проскользнул, вслед за ним. Затем, быстро, перебежал улицу и заскочил во двор ресторана, напротив. Где и посмотрел, что же в свертке? Интуиция меня не обманула. В пачке находились аккуратно расправленные и перевязаны бечевкой мятые, засаленные рублёвки и трехрублевые купюры. Очевидно доход, от «недолива». Довольный, что не зря проболтался целый день, я поспешил на вокзал.

Приехав в Сарапул через неделю, я сразу почувствовал, что-то, неладное. Было такое ощущение, что тебя прощупывают, с ног до головы, чей – то взгляд. Что это было и как мной воспринималось, не знаю. Не знаю до сих пор, но это бывает. Не желая подвергать себя опасности, я заехал к своей тетке, Коке Але, в гости. А вечером вернулся домой.

В следующий выходной, вместе с толпой, таких же, как я, «любителей приключений», постоянно толкающихся на вокзале, подался в Янаул, находящийся в другую сторону от Сарапула, в Башкирии. Там, на базаре, кто-то из моих попутчиков, выдернул хозяйственную сумку, засунутую женщиной-возницей под сено, на телеге и отошедшей, по каким-то надобностям, в магазин. Через дыру в заборе, он передал её мне, а я, положив, ту, в свою спортивную сумку, спокойно прошествовал в сторону вокзала, прямо мимо магазина, откуда, как раз, выходила хозяйка. В сумке было много новых вещей, в основном, женских, какие обычно закупают селяне, в городе, после реализации выращенного урожая.

Через пару недель, мы вновь собрались в Янаул. Но, на этот раз, нам не повезло. Уже, у входа на рынок, мы заметили толпу людей, услышали шум и гам. Оказалось, что какой-то башкир, поймал «за руку» карманника. Озверевшая толпа его односельчан сбила, того, с ног и запинала до смерти. Увиденное настолько потрясло нас, что в этот день, мы не рискнули что-либо «дернуть».

А, я, вообще решил не рисковать и держаться подальше от «терпил», стал осваивать замки и способы их вскрытия.

Набрал замков, штук двести. В основном, из собранных приёмщиками металлома. Благо, дед «Жилки» был их представителем в нашем околотке и сам коллекционировал замки лет, наверное, полста. Замки были самых разнообразных конструкций. И, я, старательно, подбирал к ним ключи и отмычки. На спор, открывал их, используя только отмычки, в том числе, и с закрытыми глазами. Поскольку, подобными способностями владел не каждый, я быстро стал авторитетным специалистом по вскрытию запоров и ко мне, обращались, иногда, даже посторонние люди, потерявшие ключи.

Это хобби, привлекло внимание одной девицы, Юлии Головни, приехавшей в гости, на каникулы, с Украины, к своей тетке по матери, Степановне. Людка была, красивая, статная девушка, постарше меня на пару лет. Она пыталась дотошно изучить механизмы замков, но у неё ничего не получалось. Взамен, она, обучала меня премудростям карточной игры в покер. То ли, учительница, она, была хорошей, то ли, ученик, ей, попался талантливый, но, я, уже через несколько дней, обставлял её, «как хотел». А, у неё, так и не получалось, вскрывать замки отмычками. На, что, она очень обижалась и яростно ругаясь на своём полуукраинском – полупольском, швыряла, очередной механизм, куда-нибудь в угол, потом искала его и снова ковырялась. Упорная была.

Затем, она, уехала в Ялту. Пару раз, от неё, приходили письма. Она, зная моё трепетное отношение к морю, воспитанное на песнях Утесова, описывала прелести приморского городка и приглашала в гости, тем более, у неё, там, жила, с войны, еще одна тетка, уже по отцу.