Читать книгу Авось, Небось и Кабы (сборник) - Лев Кожевников - Страница 5

Данило-охотник тем временем целый день по горам, по долам скакал, к ночи заехал в густой лес, в непролазный. Не чаял уже, как выбраться. Вдруг, глядит: а посреди леса избушка стоит на курьих ножках. На охлупне[9] филин фукает. Глазами сверкает. Спешился Данило перед избушкой, дивится: «Ну и ну! Не то домовина, не то и впрямь избушка на курьих ножках?»

– Эй, избушка, избушка? Повернись к лесу задом, ко мне передом!

Вроде пошутить хотел, а избушка заскрипела, закачалась и к нему передом поворачивается. В единственном окошке огонёк теплится.

– Гей! Живые кто есть? – Голос у Данилы зычный, эхом по лесу отзывается.

Слышит, запели половицы в избе. Дверь скрипнула, и из притвора старуха древняя на него в упор глядит. Не мигаючи.

– Фу-фу! Русским духом запахло.

Догадался Данило-охотник, что к Бабе-яге в гости попал. А сам думает: может, ведьма старая знает, где Жар-птицу искать? Но виду не подал, в пояс кланяется.

– Здравствуй, бабушка. Ночевать пустишь?

– Ты кто таков, молодец? – Яга спрашивает.

– Меня Данилой кличут. Охотник я.

– А сюда, Данило, каким ветром тебя занесло? Дело пытаешь или от дела лытаешь[10]?

Даниле-охотнику врать не с руки. Как есть, так и сказывает:

– Я, бабушка, на службе у князя состою. Велел мне пресветлый князь Жар-птицу раздобыть, а где искать её, никто, кроме тебя, не знает. И ведать не ведает. Вот я и завернул на огонёк.

Фыркнула Баба-яга. Головой затрясла.

– Ишь ты, прыткий! Так тебе и скажи, где Счастье-то искать.

– Так не задаром прошу. Если надоумишь, я твоё добро отработаю. На совесть.

Хлопнула Яга дверью перед носом. Долго её не было. Но Данило не уходит. А куда ему, на ночь глядя? В какую сторону? На крылечко сел, но тут избёнка враз набок накренилась. Тяжелехонек молодец. Заскрипела дверь, снова Баба-яга в дверь выглядывает.

– Даром брать легко, хи-хи! Да отдавать худо. Смотри, не пожалей, Данило.

– Говори, старая. В накладе не останешься.

– Только ты с крылечка-то встань, избу развалишь. Вон пенёк торчит…

Спровадила Данилу на пенёк. И говорит:

– Загадаю я тебе, Данило, три загадки. Ежели все три отгадаешь, скажу, где Жар-птицу искать. А ежели нет, я тебя на ужин съем, а коня твоего на завтрак.

Данило и тут согласен. Загадывай, дескать.

– Вот тебе первая загадка. Ничего не болит, а всё стонет. Кто таков?

Задумался Данило-охотник. Кто бы это? Ничего не болит, а он всё стонет?..

– Ты думай покуда, – Баба-яга говорит, – а я пойду, печь растоплю, да котёл с водой на огонь поставлю. Давно человечинкой не лакомилась.

Умелась старая в избушку. Дрова в топку накидала доверху и кочергой гремит. Скоро дым из трубы повалил. А как печь у неё растопилась, она уж снова на крыльце. Ножи друг о друга точит.

– Ну, отгадал загадку?

– Ха! Разве это загадка? Малое дитё отгадать может.

– Говори!

– Свинья это. Ходит – стонет. Ест – стонет. Спать ляжет – тоже стонет.

– Тьфу, тьфу, тьфу! Ни дна тебе, ни покрышки! – С досады, хоть и старая, на сажень от земли Яга подпрыгнула. – Ладно, это и впрямь не загадка. А вот вторая помудренее будет. Слушай. Шёл долговяз, в сырую землю увяз.

– Ну, бабушка, эта загадка и того легче, – Данило отвечает. – Шёл долговяз – это дождик. А в сырую землю увяз… так куда ему деваться было?

Снова старая подпрыгнула. И эту отгадал… умник! Тьфу на тебя!

– Но уж третью загадку нипочём не отгадаешь.

– Говори, бабушка.

– Вот кто это? Ехал к обеду, а и к ужину не попал. Да и позавтракать бы пора.

На этот раз крепко Данило-охотник задумался. Сидит на пеньке, буйну голову повесил. Никакая разгадка на ум нейдёт. Только сейчас и заметил, что вокруг избушки полно костей да черепов богатырских разбросано. Поглядела Баба-яга на молодца, хихикнула и снова в избу умелась – дровишек в печь подкинуть. А Данило, пока Баба-яга не видит да не слышит, коня подозвал.

– Ну-к, Сивко-Бурка, сказывай отгадку. А не то сожрёт нас старая, не подавится.

И ухо подставил поближе. Сивко-Бурка ему на ухо… бу-бу-бу! Бу-бу-бу! Говорит чего-то. Враз Данило повеселел. Как я сам-то, дескать, не догадался?!

– Гей, бабушка! – зовёт.

А Баба-яга уж тут как тут. Зубами скрежещет.

– Это ты про себя загадку загадала, – Данило говорит. – Обедать ты сегодня не обедала, нечем было. И спать легла без ужина. А уж скоро и позавтракать бы не грех.

Тут старая и вовсе разрыдалась. Даниле на худую жизнь жалуется.

– Совсем оголодала, Данилушко. Твоя правда.

– Ну, этому горю помочь легко. По дороге едучи, я, бабушка, кабанчика подстрелил. – Отвязал Данило от седла мешок с добычей, старухе под ноги сбросил. – Держи подарок. Хочешь – жарь, хочешь – парь, хочешь – сырое ешь.

На радостях Баба-яга на две сажени от земли подпрыгнула.

– Ох, милок! Вот угодил так угодил! Да я тебе за твою милость всё, как на духу, выложу. Слушай, Данило, и запоминай. Есть посреди моря-океана, на самом краю света, остров. На том острове чудный сад произрастает. В том саду терем высокий стоит. Возле терема растёт яблоня с молодильными яблоками. А под яблоней – колодец с живой водой вырыт. И клетка золотая. В этой клетке под узорчатой накидкой Жар-птица сидит, своего часу дожидается. Только ты, Данило, больше трёх яблок с молодильной яблони не бери…

Данило только плечами пожал.

– Зачем мне яблоки?

– Мне отдашь. Вишь, старая какая… годков триста сброшу. Из колодца больше фляжки с живой водой не зачерпывай.

– А вода мне зачем?

– Пригодится, милок! Ох, пригодится! Помяни моё слово. А главное – в терем не заходи, не то лютой смертью сгинешь.

Снова Данило диву даётся.

– Это кто ж такой страшный в тереме живёт?

– Внучка моя, Царь-девица, – старуха отвечает. – Она об эту пору спит богатырским сном. Ежели разбудишь девицу, тут и смерть свою найдёшь. Погоди, Данилушко…

Уволокла старая мешок с кабанчиком в избушку, обратно коврик какой-то выносит. Свёрнутый.

– Тебе, Данило, на своём коне море-океан не переплыть будет. Здесь коня оставишь. Возьми ковёр-самолёт. Его хотя моль побила, да мыши погрызли, но летать – исправно летает. Мигом домчит.

Поблагодарил Данило старую, в пояс ей поклонился. Потом сел на ковёр-самолёт и в небо взмыл. Тут Баба-яга спохватилась.

– Стой! Стой! – кричит. – Не досказала ещё…

Пришлось Даниле воротиться.

– Совсем забыла старая… Остров в море-океане охраняет Змей Горыныч об одной голове. Тебе его никак не миновать. Когда биться станете, ты голову ему не руби. Срубишь голову, у него три вырастет. Три срубишь, шесть вырастет. А шесть срубишь, девять вырастет. Он тебя и сожрёт.

– Так мне как этого Змея одолеть, коли рубить нельзя?

– Ты, Данило, палицей в лоб его… да пошибче. Он и падёт замертво. Понял ли?

Обрадовался Данило-охотник: есть на Змея управа.

– Ну, спасибо тебе, бабушка, что на ум наставила. Пора мне… – Взмыл добрый молодец на ковре-самолёте в самое поднебесье. И исчез из виду. Только голос чуть слышно доносится: – Коня моего не съешь!!!

Поворчала Баба-яга и в избу умелась.

– Кабанчиком покуда обойдусь. А там видно будет.