Читать книгу Тайны Гроама. Трилогия - Людмила Геннадьевна Павловская - Страница 11

Вернувшись с работы и едва переступив порог дома, я сразу почувствовала резкий запах лекарства. Тревога острой иглой кольнула грудь. Навстречу мне вышла взволнованная мама и сказала, что отца привезли больного с работы: его слабое сердце дало о себе знать, сейчас ему очень плохо, уже приходил врач, сделал укол, теперь надо ждать улучшения. Отцу порой бывало плохо с сердцем. Частенько в его комнате стоял запах лекарственных трав и настоек. Но по обеспокоенному лицу мамы я поняла, что сегодняшний сердечный приступ отличался от других. Вдруг что-то подсказало мне, что я могу помочь отцу. Решительно повернувшись к маме, требовательно сказала:

– Мама, я хочу попробовать снять приступ, но, пожалуйста, не смейся и ни о чём не спрашивай.

– Аниста, сейчас не до смеха! – Мать вытерла заплаканные глаза.

– Пожалуйста, прошу, молчи.

Мама удивлённо и испуганно посмотрела на меня:

– Ой, может, это колдун, твой новый приятель, научил тебя чему? Аниста, что ты собираешься делать? Ты ведь не врач, мы можем помочь отцу одним – сохранять спокойствие, чтобы он мог отдохнуть

– Какой колдун?! Мама, я не врач, но я чувствую, что могу кое-что сделать для папы! И я попробую!

Мама села в кресло, выражая тем самым своё молчаливое согласие, а я достала краски, кисть и начала рисовать под удивлённый взгляд матери. Рисунок выходил мрачным, таким же, как днём, когда мои действия застала Тома. Неосознанно я разводила акварелью черноту, которую сама создала на бумаге, затем опять окунала кисть в чёрную краску и вновь смывала полученные линии. Через некоторое время моя кисть перестала брать одну лишь чёрную краску, рисунок стал серым, но я по-прежнему смывала его водой. Прошло около часа (я отметила это про себя, мельком взглянув на часы), когда моя кисть захватила голубую краску и на месте серых разводов начала вырисовывать необычный цветок. Дыхание отца стало более ровным. Я взяла другой лист и начала рисовать уже яркими и солнечными цветами. «Таким должно быть его здоровье, – прошептала я. – Стремо куам!»

– Что ты там бормочешь? – чуть слышно спросила мама, всё это время с удивлением наблюдавшая за мной.

Я, продолжая рисовать, лишь слегка взглянула на неё. «Стремо куам!» – «Так должно быть!» – повторила я, расположив вдоль рисунка небесно-голубым цветом Символы Гроама. И в это время отец открыл глаза.

– Ничего себе я поспал! – воскликнул он.

– Тебе лучше? – кинулась к нему мама.

– О! Как я хочу есть! Что ты сегодня приготовила?

Отец быстро поднялся с постели и бодро прошёл на кухню. Мама радостно устремилась за ним.

– Тебе легче? Правда? Ну и перепугал же ты всех сегодня!

– Я и сам, признаться, сдрейфил! Интересно, что мне врач уколол? Помогло! Такое чувство, что и не было никакого приступа, даже энергии прибавилось. И есть хочется!

Отец уже успел откусить кусок котлеты и теперь говорил с набитым ртом.

– Да, тебе успокоительное средство укололи, но…

– Ничего себе эффект!

– Слушай, отец, это не укол так подействовал – тебе Аниста помогла. Точно! Наша Аниста – волшебница! Смотри! – гордо сказала мама и протянула ему рисунок, разукрашенный витиеватыми спиралями и вытянутыми в струнку Символами небесного цвета.

Отец взял в руки листочек. Серьёзно глядя на него, тихо произнёс: «Мне только что снились эти цветы…»

О, с каким нетерпением мне хотелось поведать Оглу о счастливом выздоровлении отца! Как я мечтала быстрее увидеть своего друга и рассказать ему о нарисованных мною спасительных картинках. А ещё о ночном кошмаре. Но больше всего мне хотелось просто увидеть пронзительный взгляд серых глаз своего друга. Я, радостная, неслась по лесной тропинке к месту нашего знакомства. Мы теперь всегда встречались именно там. Представляла, как Огл, нежно обволакивая меня свинцовой серостью взора, будет восторгаться моими способностями. Ведь это он открыл их у меня! А потом ещё нужно как-то подобрать слова, чтобы, не обидев чувств Огла, поговорить с ним о Силау. Чем ближе я подходила к месту наших встреч, тем сильнее билось моё сердце. Вот сейчас за этими кустами увижу высокую фигуру художника… Стараясь бесшумно раздвигать ветки, чтобы Огл не сразу заметил меня, я тихонечко приближалась к поляне. Уж очень хотелось полюбоваться им издали, увидеть длинные нервные пальцы, тонкий профиль. Вдруг ход моих мыслей нарушили голоса. Один принадлежал Оглу, а другой – женщине. Раздвинув ветви ближайшего куста, я увидела собеседников, сидящих на сломленном дереве, где обычно сидели мы с Оглом. Что-то остановило меня. Стараясь не выдать своего присутствия, прислушалась.

– И чем ты сейчас будешь заниматься? – спрашивал Огл незнакомку.

Я видела лишь их спины. На женщине был длинный чёрный плащ с капюшоном – обычная дорожная одежда. По плечам чёрной стружкой разбросаны шикарные волосы. Она отвечала несколько грубоватым голосом:

– Буду делать то же, что делала всегда! Я достаточно сильна, ты ведь знаешь!

– Одной работать будет сложно.

– Ха, ты, верно, забыл, что я такой же, как и ты, извещающий, нам не нужны генераторы действия. Это проводник в одиночку совершенно бессилен.

– Ну, не скажи…

– Мы с Силау вместе исцеляли больных и познавали Гроама, были на равных! Хотя нет, я была главнее! Только Силау не хотел этого признавать. И что теперь с ним стало? Ты ведь видел его недавно?

– Да, мы встречались…

– Только не говори, что ты не заметил, как много он пьёт.

– Да, Учитель был навеселе, но…

– Огл! Неужели ты не понял, что Гроам наказал его? Наказал за то, что он отверг меня! Силау не хотел признавать, что я сильнее его!

– Вы были практически семьёй…

– Вместе мы были одной душой, потому что я не проводник! Если ты слышал рассказы о проводниках, то должен знать, что между проводником и извещающим возможна только духовная связь, им нельзя любить друг друга земной любовью, иначе Силы покинут извещающего, а в проводнике их и так очень мало. Вот мы с Силау – два извещающих. Вместе мы были Сила, да ты и сам это знаешь. Помнишь, как однажды?… – тут женщина засмеялась и перешла на шёпот, я не смогла разобрать её последних слов. Огл же в ответ на её слова как-то неопределённо хмыкнул. Затем она продолжила:

– Силау – Учитель! Наставник! Ха-ха-ха! Может, ты вспомнишь, что и я кое-чему тебя учила?

– Силау начал учить меня Законам Гроама еще задолго до нашей с тобой встречи.

– Ну и что с того? Я тоже смогла поделиться с тобой кое-каким секретами…

– Знаешь, я хотел тебе рассказать, – Огл немного отстранился от брюнетки, но она опять придвинулась к нему ближе.

– Надеюсь, ты не посвятишь всю свою жизнь поиску проводника?

– Конечно, нет, – усмехнулся Огл, – тем более что…

Но женщина не дала ему договорить, перебила на полуслове:

– Я не встречала ни одной такой пары – извещающий и проводник. Правда, слышала, что они существуют. Но ничего выдающегося из их деяний не припомню. Вот два извещающих – сила немалая! Я тебе точно говорю! Ну, сам вспомни наши успехи с Силау! И я всегда была главнее, просто Силау не хотел признавать этого факта. Но ты ведь это чувствовал? Правда, Огл?

Последние слова она произнесла глубоким низким голосом, положа руку на плечо Огла. Этого уж я не могла выдержать! Раздвинув ветки кустарника, быстро шагнула на поляну и громко поздоровалась. Огл подскочил как-то уж больно резво, а его собеседница, наоборот, медленно поднялась и повернулась ко мне. Женщина была наделена какой-то зловещей красотой. Высокая, чуть ниже Огла, стройная. На голове копна густых чёрных волос, закрученных в упругие спирали, большие чёрные глаза чересчур, пожалуй, ярко подкрашены чёрной тушью. Тяжеловатый овал лица совершенно не портил внешности незнакомки – он придавал яркость её образу. Нос с горбинкой, губы пухлые и алые, как роза. Она удивлённо уставилась на меня. Огл же радостно направился в мою сторону. Увидев улыбку на его лице, я тут же сменила нарастающий было во мне гнев на милость. Он взял меня за руку и произнёс: «Познакомьтесь, это Рена – жена Силау, а это Аниста – мой проводник». Удивление на лице Рены перешло в усмешку. Скривив губы и пренебрежительно глядя на меня, она высокомерно вымолвила: «Бывшая жена Силау». А потом повернулась к Оглу, её взгляд из высокомерного превратился в снисходительно-нежный, красотка проворковала: «Огл, любимый, не скучай, хорошо подумай о том, о чём мы говорили. Теперь я знаю, где ты живёшь, буду твоим частым гостем, уверена, что ты этому рад. Ну, а сейчас мне пора». Она легко поцеловала Огла в щёку. При этом я чуть не разревелась, чувствуя себя полной дурой. Чтобы красавица Рена и Огл не заметили нахлынувших на меня эмоций, я сделала вид, что очень интересуюсь чем-то находящимся у меня за спиной, а когда повернула голову, то Рены уже не было. Я слышала удаляющиеся шаги, но никого не видела.