Читать книгу Язык Ветра. Птица Свободы - Марк Хэппи - Страница 12

О попытке начать сначала

Гул волн, ударяющихся о борт корабля, перекликался с пульсацией внутри Юдж. Его ладони, стиснутые на деревянном периле, дрожали от возбуждения. Перед ним раскидывался бескрайний океан, и за ним – земли Ситхириона. Земли, где всё должно было начаться заново.

Недавно он хорошенько вложился в одну из гильдий торговцев, в которой с радостью приняли его покаяние за череду мелких краж, ну и конечно же они были не против принять вместе с тем и нередкие серебрянки, что Масахи оставила ему перед уходом.

Вступив в гильдию декаду назад, он уже успел спланировать свою первую переправу через Внутренний океан, и приобщился к команде морских торговцев что регулярно поставляют в земли Арбирея экзотику Верхних Земель и наоборот.

Он сжал ладони на перилах, вжав пальцы в тёплую, обветренную древесину, впитавшую солёную влагу и сотни чужих прикосновений до него. Перед ним раскидывался океан – спокойный, как затишье перед чем-то важным. А за ним – Ситхирион.

– Ты бывал прежде в Центральных Землях? – раздалось справа.

Мальчишка с козырьком, ровесник, по виду – тоже не из местных, звали его Кеан. Слова его звучали неуверенно, но взгляд – пристальный, внимательный, будто он уже знал ответы, просто проверял Юдж. Никак не вязалась на нём эта шляпка с загнутыми краями и козырьком. В Арбирее, на мальчишек разве волчьи головы надевают, да и то не каждому. А этот… как из лавки антиквариата. Но в этом штрихе была своя странная притягательность.

– Первое путешествие через океан, – ответил Юдж, будто себе, глядя в воду.

Голос прозвучал глухо. Внутри всплыли слова Масахи, её глаза, как отблеск другой реальности. Она верила в него. И серебро, что она ему подарила, жгло карман пламенем предвкушения.

Набережная уже была видна – скалы обрамляли бухту, как раскрытые ладони. Меж ними поднимались башни – не каменные, а резные, как будто выточенные ветром. Крыши – изогнуты вверх, как у птиц в полёте. На флагах, трепещущих на ветру, незнакомые знаки, похожие на резьбу по шёлку.

Юдж оглянулся на палубу, торговцы сновали, переговаривались на десятке наречий, но ситхирионский выделялся – короткий, ритмичный, почти певучий. Паруса складывались, верёвки скрипели, лодки уже начали разгрузку. Воздух пах не только солью, но и дымом, травами, специями, которых Юдж не знал, но благодаря им сразу понял: здесь всё иное.

– А тебе зачем удача? – спросил Кеан, указывая на красный камень с подвески Юдж, в котором был выточен цветок луки.

Обращая внимание на заинтересованность мальчишки, он сжал кулон в руке.

– Удача? – вымолвил он.

– Этот кулон, он же на удачу?

Юдж проскользил глазами по мальчику, пытаясь за доли секунд определить с чего тот это взял. Глаза мальчика быстро пробежали от кулона и встретились с Юдж, излучая невинность. Юдж решил не спрашивать лишний раз, а лишь поддался правилам этой игры.

– Чтобы не вернуться назад. Чтобы не стать тем, кем был, – ответил он несмотря на то, что на самом деле кулон ну никак не был связан с удачей, а скорее был напоминанием о доброте леди из Лим-Квиноу.

Кеан кивнул, без слов.

Швартовка. Камни пристани светились от влажности, по ним стучали копыта лошадиных зверей, с шейными кольцами, спрятанными за их пушистые гривы, на вытянутых шеях. Паланкины, разноцветные ткани, фонари, уже чуть светившиеся. Над улицами – трубки, звон их напоминал музыкальную сеть, где каждый звук – часть порядка.

Юдж ступил на землю и понял: он не местный, никто не скажет, куда идти. Тут решает он, и это – хорошо. Это – свобода.

Улицы порта были запутанным лабиринтом, где каждый поворот открывал новые виды и звуки. Юдж и Кеан неспешно продвигались вперед, удивляясь разнообразию товаров и лиц, которые встречались на их пути. Здесь можно было увидеть всё: от экзотических фруктов до диковинных зверей, от мудрых старцев до беззаботных детей, играющих в уличные игры. Продавцы с энтузиазмом предлагали свои товары, заклиная прохожих остановиться и взглянуть на их чудеса.

Многоязычная речь смешивалась в единую какофонию. Кеан, не переставая задавать вопросы, тянул Юдж то к одному прилавку, то к другому, наполняя их путешествие улыбками и короткими остановками. Вскоре они начали ощущать усталость от долгого пути и плотного ритма порта.

Тени удлинились, и на улицах зажглись первые фонари, когда они наконец решили сделать привал. Их внимание привлекла небольшая площадка в лесу на окраине порта, где можно было устроиться на ночь.

Вся гильдия выбрала ночлегом – привал в лесу неподалеку, отчасти в целях сэкономить немного на отеле, отчасти из соображения поспать где-то вне качающегося судна.

Юдж помнил, как в лагере у костра делился хлебом с Кеаном – мальчишкой с козырьком, который, как оказалось из того же района Хромного города, где и сам Юдж теперь обосновался. Тот был младше на полторы собы, неразговорчив, а при том к нему тянулся.

– Видал? У меня теперь вот это, – Юдж показал ему фигурку зверя с длинным хоботом. – Из Ситхириона. Местный символ удачи.

Кеан улыбнулся.

– Так это что получается, тебе одной только удачи не хватило? – спросил он с загадочной грустью.

Юдж замер, глядя в огонь.

– А вдруг я теперь торговцем стану. Пойду с караванами, а может, в своих землях что-то открою. Знаешь, там один человек сказал мне, что я могу… ну, стать лучше. Не как раньше, – он не договорил.

Кеан кивнул. Они сидели молча, глядя на искры, уносимые ветром.

Юдж впервые за долгое время чувствовал, что живёт, а не просто существует. Он не видел, как в темноте за лагерем наблюдали глаза. Он не знал, что уже этой лунью его мир изменится навсегда. А вот они – люди в масках очень последовательно и шустро рассредоточились по позициям, взяв всю их компанию в кольцо.

Огонь потрескивал, вплетая искры в тишину, словно пробовал сам выдать какое-нибудь предостережение, но не имел для этого ни языка, ни времени. Юдж сидел, обняв колени, и слушал, как ветер нашёптывает над его плечом странные ноты – резкие, срывающиеся. Не песни, нет – больше напоминало перешёптывание стражников. А может, просто воображение разыгралось – ночь ведь, да ещё и в незнакомом лесу. Но Кеан, хоть и выглядел мирно, не спал. Он прищуривался в сторону чащи, так, как прищуриваются уличные мальчишки, когда из тени улицы вдруг доносится нечто неуловимое. Сначала будто просто шум, а потом ты уже знаешь – там кто-то есть.

– Эй, – шепнул Юдж, не отрывая взгляда от огня. – Ты слышал?

Кеан не ответил, но глаза его медленно скользнули вбок. Через миг тот чуть кивнул, совсем еле-еле, будто даже себе не хотел признаться, что заметил.

– Не вставай, – прошептал мальчик, – пусть думают, что мы не поняли.

Юдж медленно перевёл взгляд на спящих гильдейцев. Кто-то уже храпел, кто-то ворочался, обняв мешок с вещами, кто-то просто лежал, вжавшись в одеяло, уткнувшись в свои заботы. Они – в кольце. Но чужаки пока не действуют, а значит чего-то выжидают, как шакалы у костей павшего быка – не нападают сразу, а осматривают, где можно вцепиться, не потревожив рёбра.

Юдж поднялся неспешно, словно возвращаясь в детство, когда крался на цыпочках к столу за лишним пирогом, предчувствуя неизбежное наказание. В тот момент он чувствовал, что кто-то обязательно отругает его, но тут пока никого не было видно, и можно было насладиться коротким мигом свободы.

Он отошёл от костра. Присел. Подхватил камешек. Бросил его в тень. Ни звука. Тогда бросил второй – чуть дальше.

Щелчок. Не громкий, но достаточно, чтобы стало ясно: в лесу уже кто-то стоял. Кто-то один – или десятки. Шаги. Нет, не шаги. Пружинные перемещения – как у тех, кто носит маски и не оставляет следов. Не бандиты. Организованные. Возможно, даже регулярные воины.

– Это не местные, – выдохнул Кеан, подползая ближе. – У них нет свечей.

Юдж не повернулся. Он знал, что если сделает это – могут среагировать. Он слышал о таких. Люди, что приходят под зарено. Люди, у которых нет имён, только дыхание.

– Мы не выберемся, если поднимется паника, – прошептал он, – если только не…