Читать книгу Вздорная принцесса - Маруся Хмельная - Страница 17

Обиженная невниманием герцогиня Ларсен отправилась за ними.

Ульрих с сестрой графа Гринуэя Ингрид, прогуливались в саду и о чём-то увлечённо спорили. Заметили Норманна с его свитой и примолкли. У обоих на лицах отразились досада вперемешку с настороженностью. Похоже, ни один из них не ждали от Его Величества ничего хорошего.

Норманн отправил Эдрика готовить ему горячую ванну:

– Я буду через пятнадцать минут, – сказал он.

Тот склонился в поклоне и вернулся во дворец.

– Брат мой Ульрих! – радостно раскрыл объятия Норманн младшему брату и потрепал того так, что тот поморщился от боли. – Я так рад тебя видеть на улице, а не в библиотеке! А то уже думал, что ты превратился в библиотечного призрака.

– Мы там и были, Норманн. Я вышел проводить Ингрид, – сухо ответил Ульрих.

– Тогда – молодец Ингрид! – обратился Норманн к девушке. – Приходи и вытаскивай моего братца почаще. Может, он ради тебя и на рыцарский турнир пойдёт?

– Нет, я никогда такого не потребую от Ульриха, – сузив глаза от досады, ответила Ингрид.

– Почему? А как же подвиги во славу Прекрасной Леди? – насмешливо спросил Норманн.

– Я предпочитаю внутренние достоинства внешним, – вздёрнув подбородок, ответила Ингрид. – И предпочту, чтобы в мою честь сделали открытие или посвятили мне научный трактат – вот это достойный подвиг. Это двигает прогресс! Что принесёт мне победа на ристалище?

– Преклонение самого сильного рыцаря – это не достойная награда? – посмеялся Норманн. – Вас будут славить как самую красивую девушку Скальдии.

– Велика честь, – фыркнула Ингрид.

– Даже если этим воином буду я? – улыбнулся Норманн.

И Ингрид вдруг смутилась. Белая кожа покрылась нежным румянцем, и девушка отвернулась.

Ульрих бросил недовольный взгляд на Норманна. А позабытая герцогиня Ларсен тихо выдохнула за спиной короля:

– Ах-х… Я бы не отказалась от такой чести, – мечтательно сказала она.

– Вот вы, герцогиня, решите наш спор: стоит ли призревать внешнюю красоту ради внутренней? – повернулся к ней Норманн. – Если на чаше весов красота, мужество и доблесть, а на другой – ум, доброта и мягкость, какая из них перевесит? Я или Ульрих? – упростил выбор герцогине Норманн.

– Конечно вы, Ваше Величество, – присела в реверансе герцогиня, и полы её шубки разошлись, снова подставляя взору короля волнительную зону пышного декольте.

– Вот видишь, Ульрих, – не отрывая взгляда от приятной картины, сказал Норманн. – Так что предлагаю тебе завтра на рассвете тренировку.

Он наконец отлепил взгляд от груди герцогини и посмотрел на Ульриха, вызывающе вскинув левую бровь.

– Хорошо, если ты после обеда позанимаешься со мной в библиотеке, – парировал Ульрих.

– Да, тем более я бы выбрала Ульриха, – неодобрительно посмотрев на герцогиню, вызывающе сказала Ингрид и схватила Ульриха под локоток. – Так что один – один.

– Хорошо, вы меня убедили, останемся каждый на своём месте, – рассмеялся Норманн.

Непрошибаемая герцогиня Ларсен распахнула папку и сунула Ульриху и Ингрид под нос свои эскизы:

– Помогите мне убедить короля выбрать эскиз для его монумента. Этот – самый подходящий.

Ульрих взял эскиз, хмыкнул и стал разглядывать остальные, по одному передавая их Ингрид.

Та внимательно рассмотрела первый рисунок, смущённо улыбнулась, покачала головой.

– Как вы его находите? – требовательно спросила герцогиня принца.

– Никак. Простите, герцогиня, но остальные мне тоже не нравятся. Давайте предоставим Норманну самому сделать выбор.

– Я его спросила! Но Его Величество ничего не выбрал!

– Здесь выбирать не из чего, – пожала плечиком Ингрид. – Или банально, или гротескно. Скульптура должна вызывать уважение и трепет, а ваши эскизы вызывают лишь смех и недоумение.

Герцогиня Ларсен сузила глаза и растянула тонкие губы в нарочито приветливой улыбке:

– Леди Ингрид, ваше мнение меня не интересует. Что понимает в высоком искусстве девушка, которая даже за модой уследить не может?

– Объяснитесь, – вспыхнула Ингрид.

– Ваши рукава, – надменно кивнула герцогиня Ларсен, – они на четверть длиннее, чем требует мода!

– Какой ужас! – воскликнула она, обращаясь к Ульриху. – Вы слышали, Ваше Высочество? Ах, я этого не переживу! Рукав моего платья на целую четверть длиннее, чем надо! Как жить, скажите, как жить? Как изучать науку и историю, радоваться солнцу и пению птиц? В платье, на целую четверть отставшем от утренней моды!

Ульрих и Норманн откровенно хохотали, наслаждаясь сценой. Герцогиня Ларсен краснела, бледнела и нервно теребила эскизы монумента, отрывая от листов маленькие кусочки. Они, плавно кружась, падали на грязную кашу подтаявшего снега.

– Право, леди Ингрид, не ожидал от вас подобной рассеянности! Будьте же внимательнее, иначе всех поклонников растеряете! – подлил масла в огонь Ульрих.

– Лишь бы я не растеряла мозги и чувство вкуса, – ответила Ингрид. – Ваша Светлость, боюсь, ваши эскизы уже никуда не годятся, вы их порвали.

Герцогиня Ларсен злобно фыркнула и захлопнула папку с громким звуком.

Она намеревалась уйти, но тут все увидели, что к ним спешит королева-мать. Она радостно потрясала какой-то бумагой в руках.

– Норманн! Ульрих! Вот вы где! – запыхавшись, подошла она к ним. – Нас приглашают во Фландию на королевский бал по случаю достижении принцессы брачного возраста!

Судя по тону матери, они должны были обрадоваться. Норманн скуксился, Ульрих бросил в его сторону насмешливый взгляд.

– Фландия? Где это, не помню? – Норманн посмотрел на брата.

– Неудивительно, – покачал головой брат. – Она не входит в сферу твоих интересов, так как страна маленькая, приютилась между Отерлендом, Дангельдом и Ульфилией.

– Да, кхм, действительно, не помню.

– По правде говоря, её действительно трудно найти на карте, – вдруг вступилась за Норманна Ингрид, – она имеет там размер с булавочную головку.

– И чему тогда ты так радуешься, матушка? – повернулся недоуменно Норманн к королеве-матери. – Какое нам дело до Фландии и до её принцессы? И разве это не расточительство сейчас такому государству устраивать балы? Когда как скоро к ним ворота постучит Маркус со своим войском? Как-то это глупо и недальновидно… Или я что-то о них не знаю, и их подвалы наполнены сокровищами?

– Нет, главное их сокровище – это их принцесса, в честь которой устраивают бал! – нимало не смущаясь отповедью сына, продолжала излучать энтузиазм королева.

– И что там за сокровище? – хмыкнул Норманн.

– Если она хоть наполовину унаследовала красоту своей матери – принцессы Марисабель Голдштанской, то, уверяю тебя, она стоит всех сокровищ мира.

– Принцесса Марисабель… – задумчиво сказал Норманн. – Что-то знакомое…

– Твой отец из-за неё чуть не развязал войну сначала с Голдштанией, а потом с Фландией, – неохотно сказала мать. – Так хотел заполучить первую красавицу всех королевств.

Норманн и Ульрих одинаково удивлённо вскинули брови, а Ингрид и герцогиня затаили дыхание.

– И? Встретил тебя и влюбился? – подтолкнул к дальнейшей откровенности Норманн.

– Если бы, – вздохнула мать. – Мы были помолвлены с детства. И тогда как я готовилась к свадьбе с Генрихом, он встретил красавицу Марисабель и пропал. Потерял голову, разорвал со мной помолвку и начал добиваться Марисабель, как воин осаждает крепость.

– И что, отец впервые потерпел поражение? – усмехнулся Ульрих.

– Да. Марисабель влюбилась в Освальда и вышла за него, вопреки воле своей семьи. Отвергла всех самых завидных женихов и зажила спокойной семейной жизнью.

– Отец так просто с этим смирился? – не поверил Норманн.

– Нет, но Марисабель была тверда, пригрозила, что убьёт себя, если только Генрих причинит вред Фландии. Мои родители тоже были оскорблены отказом, а Варкирия тогда имела влияние ещё более сильное, чем сейчас. Да и на востоке была неспокойная ситуация. Генрих спешно женился на мне, убедился, что заделал ребёнка и ушёл в поход на три года.

В волнении от грустных воспоминаний королева смяла юбки. Очнулась и расправила плавными движениями складки бархатной накидки на меховой подкладке.

– И поэтому ты так радуешься, что нас пригласили на этот бал? Не терпится встретиться с давней соперницей? – совсем уже ничего не понимал Норманн.

– Марисабель давно умерла. Её здоровье подкосила третья беременность. Тот год был очень холодным, лета и тепла почти не было. Вроде бы она после родов подхватила воспаление лёгких и сгорела за несколько дней. Но я всё равно не поеду. Поедете вы: ты, Норманн, и Ульрих.

– Я?! – испугался Норманн.

– А я-то за что? – удивился Ульрих.

Графиня и герцогиня недовольно поджали губы.

– Вам пора жениться, милые мои. Посмотрите на Беатрис, может, тоже потеряете голову, как ваш отец. Если нет – там будут и другие принцессы, присмотритесь. Но без жены – или невесты – не возвращайтесь! – в голосе королевы-матери прозвенела сталь.

– Согласен, пусть Ульрих и едет! – быстро сказал Норманн.

– Почему я?! – возмутился Ульрих.

– Потому что ты умный, а принцесса красивая – будет прекрасный союз, – нашёлся Норманн. – Ваши дети будут умными и красивыми.

– Я не могу! Я… я уже помолвлен! Да! Я сделал предложение Ингрид, и она ответила согласием, – выпалил Ульрих.

– Да? – удивилась Ингрид, глядя на Ульриха.

– Да? – одновременно удивились Норманн, королева-мать и герцогиня Ларсен.

– Да, – кивнув, выразительно посмотрел на Ингрид Ульрих.

– Д-да… – растерянно перевела взгляд Ингрид на короля и королеву-мать.

– Поздравляю с помолвкой! – радостно возвестил Норманн и принялся обнимать брата с его невестой. При этом шепнув им так, чтобы слышали только они: – Убью.

Потом снова громко и радостно заявил:

– Со свадьбой затягивать не будем! Справим тотчас же. Все силы бросим на подготовку к вашей свадьбе. Так что Фландия обойдётся без нас. Не могу же я бросить брата в такой волнительный момент!

Довольный своей находчивостью, победно посмотрел он на мать.

– Нет, я не готова так сразу…

– Нет, Норманн! Свадьба Ульриха подождёт!

Одновременно сказали Ингрид и королева-мать. Только одна растерянно, другая твёрдо.

– Королевские свадьбы не делаются наспех, – голосом, не терпящим возражений, сказала королева-мать. – Я займусь подготовкой свадьбы вместе с Ингрид. А ты пока съездишь во Фландию и развеешься на балу.

Норманн сжал зубы, под скулами заходили желваки, глаза недобро сощурились. От слов, о которых он бы потом пожалел, его спасла герцогиня Ларсен.

– Ваше Величество, а у вас нет портрета этой принцессы или хотя бы её матери? Посмотреть бы на эту красавицу.

– К сожалению, нет. Портретов Беатрис не присылали, а портреты Марисабель были… У Генриха их было немало. Но все они были уничтожены пожаром. Несчастный случай, – странным голосом сказала королева-мать.

– Как жаль, – притворно вздохнула герцогиня. – Я, как человек тонко чувствующий красоту и ценитель всего прекрасного, с удовольствием бы прониклась видением художника. К тому же, может, она и не понравится Норманну. Зачем ему тогда преодолевать тысячи римлей? Чтобы разочароваться?

В сторону герцогини полетели благодарный взгляд короля и злобный королевы-матери.

– Точно. Пусть пришлют портрет принцессы, а я потом подумаю, стоит мне ехать или нет. А сейчас, прошу прощения, я покину вас, моя ванна стынет, – Норманн поклонился в сторону матери и поспешил уйти.

– Но бал к тому времени пройдёт! – в отчаянии закричала мать в спину Норманна.

– Устроят ещё один, – легкомысленно отмахнулся Норманн.

– Но её могут выдать замуж! – сделала ещё одну попытку воззвать к его благоразумию матушка.

– Что ж, тем лучше для меня, – сказал себе под нос Норманн. Странно, что такую красоту ещё не разобрали.

Но вслух, со всей вежливостью на какую был способен, лишь сказал, разводя руками:

– Что ж, значит, не судьба. Найду другую, на мой век принцесс хватит, не переживайте, матушка.