Читать книгу Родная старина - Михаил Фонотов - Страница 16

Европу много веков, а в сущности целое тысячелетие, беспокоили слухи о горах. Где-то далеко, в краях диковинных и суровых, но богатых золотом и драгоценными камнями, то ли к северу, то ли к востоку от Каспия предполагались мифические горы, которые никто не видел.

Некто Аристей однажды (за шесть веков до нашей эры) вдруг исчез из своего города и появился в нем через семь лет. Где-то скитался. У исседонов[8] будто бы бывал. А где обитали исседоны, никто толком не знал. Допустимо, что где-то в Предуралье. От поэмы, которую Аристей написал по возвращении, сохранился только отрывок, который ничего не объясняет.

Позже Геродот, Птоломей и другие называли предполагаемые горы то Рифейскими, то Гиперборейскими, то Новоросскими, то Иманус.

Арабские путешественники, вероятно, пересекали Урал, но их сочинения Европе были неведомы.

Через две тысячи лет после Аристея, в 1517 году поляк Матвей Меховский издал в Кракове «Трактат о двух Сарматиях», в котором утверждал, что Рифейских и Гиперборейских гор «в природе нет». Правда, сам он в Сарматиях не бывал, а сведения брал у русских пленных.

Через год австрийский император Максимилиан I, который не чурался наук, отправил в Москву посольство с итальянцами Франческо Да Колло и Антонио де Конти. Император поручил итальянцам выведать правду про горы. И Да Колло встретился с людьми, которые рассказали ему про горы в области Югра, на вершине которых «царит вечный день».

На обратном пути из Москвы Да Колло встретился с Меховским и внушил ему, что горы все-таки есть.

Однако кривотолки о горах Московии продолжались еще много лет, до 1549 года, когда вышла в свет книга австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна «Записки о московитских делах». Пользуясь русским дорожником[9], автор привел наиболее достоверные сведения о горах к востоку от Печоры, вершины которых «лишены всякого леса и почти даже травы».

Логично, что Европа свое знакомство с Уралом начала с его северной оконечности – так осваивали Камень русские люди. Что касается Южного Урала, то не только Европе, но и самой Руси он был неизвестен вплоть до 1555 года, когда башкирские племена приняли русское подданство.

До братьев Строгановых, до Ермака Урал был для Европы белым пятном. Зато позднее он «вошел в моду». Его изучали немцы П. Паллас, И. Менге, А. Гумбольдт, Э. Эверсманн, Г. Розе, швед И. Фальк, англичанин Р. Мурчисон, венгр А. Регули, француз Э. Вернейль, швейцарец О. Клер, датчанин Ф. Брант, грек Х. Барданес и другие. Многие из них остались в России, посвятив себя изучению необъятных просторов Урала и Сибири. «Я счастлив, – писал Г. Розе, – что побывал в этих замечательных местах».