Читать книгу Тихая Америка - Нагима Харесова - Страница 5

Записка делает оборот, спотыкается об парту Марты Келлер, заново набирает скорость и присаживается на мою тетрадь. Запись гласит «Для Сэм». Я с шуршанием раскрываю ее и разглаживаю морщинистые углы. «Бал?» – читаю я про себя, и с задних рядов доносится скрип стула. Я оборачиваюсь и застаю врасплох Колина Лири. Он судорожно сжимает учебник по экономике, чуть не прячется за ним, но виду, что напуган, не подает. Кивает мне как шериф округа – шляпу снять осталось – и старательно продолжает записывать за преподавателем.

Аш сидит впереди меня одним только взглядом молит об отказе.

Я пишу: «Только если я за рулем» и кидаю записку Колину. Тот с невозмутимым видом ловит ее, раскрывает, внимательно изучает каждую букву и только после деловито кивает мне в знак ответа.

Я оборачиваюсь на голос Аш.

– Он опасный! – говорит Аш. – В прошлом году его едва не посадили в тюрьму.

Я мотаю головой. Миссис Ли оборачивается и шерстит своими глазами-детекторами по нам. Не приметив потенциальную жертву, она снова принимается чертить на доске схемы.

– Я сам видел, – шепчет Аш. – За наркоту.

Я делаю вид, что не слышу его.

– Колин украл у меня в пятом классе карандаш. Он – Маньяк!

Я продолжаю делать вид, что не слышу его. Записываю в писательский блокнот: «Дом там, где…», раздумываю под трескотню Аш и, перевернув страницу, пишу три слова в столбик:

– Я поговорю с ним, – решает Аш.

– О чем?

Аш на минуту задумывается и пищит в ответ:

– О мужском.

Я смеряю его взглядом.

– Не надо. Я в состоянии позаботится о себе.

– Знаю.

– Тогда в чем проблема?

– Я просто беспокоюсь.

*

Я шныряю по школьному коридору, стараясь не смотреть в глаза Кэрри Уилсон. Она отвечает за сбор информации и за бланки профессий. Их надо сдавать Кэрри через три дня, а я свой даже не заполнила. Кэт сдала свой бланк еще на прошлой неделе, Джек – четыре дня назад. Фран и Аш толком не определились с профессией, не говоря уже обо мне.

Кэрри горланит: «Народ, сдайте мне эти бланки! Ну же, ребята, это совсем не сложно!».

Очки сползают ей на нос, и эти скаутские косички – волосок к волоску – свисают ей на плечи, словно два крысиных хвостика.

– Сэм, – Кэт ловит меня за руку. – Мне нужен твой совет.

Она уводит меня за локоть в девчачий туалет, и мы натыкаемся на Фран. Она поправляет свой лифчик одной рукой, а тонкими пальчиками другой руки держит сигарету.

– Девчонки! – мурлычет Фран.

– Здесь нельзя курить! – говорит Кэт, занимая одну из кабинок. – Джек знает, что ты куришь?

Фран выдыхает густой клуб дыма, издавая при этом сдавленный смешок. Она тычет в меня пальцем и одним только жестом просит подправить ей лямку. Я растеряно хватаюсь за правую лямку и приподнимаю ее. Мои пальцы случайно проводят по коже Фран. Она вздрагивает, и я наблюдаю, как ее загорелые плечи покрывают мурашки.

– Боже, такие холодные пальцы, – говорит подруга.

– Они всегда холодные, – мямлю я. – Плохое кровообращение.

Фран кивает, словно ей есть до этого дело, и кидает окурок в кабинку Кэт.

– Сумасшедшая стерва! – кричит Кэтрин.

Фран хрипло смеется. Посылает воздушный поцелуй своему отражению в зеркале и растворяется в толпе, оставив за собой сигаретный шлейф.

– С тобой все в порядке? – спрашиваю я, когда Кэт с удрученным видом выходит из кабинки.

– Да, она попала в бачок, а не в меня. Ненормальная.

– Фран просто развлекается.

– Фран просто мстит, Сэм! За ту сцену в столовке.

Кэтрин застегивает молнию на джинсах, намыливает руки, оглядывается по сторонам и, включив воду, долго смотрит мне в глаза. Набрав воздуха в легкие, она рвано, словно жадничает воздух, выдыхает и на одном дыхании выпаливает:

– АРТУР УАЛЬД ПОЗВАЛ МЕНЯ НА РОЖДЕСТВЕНСКИЙ БАЛ!

Кэт сосредоточенно полощет руки в мыльной воде. Мы не говорим ни слова. Кэрри забегает в туалет, кричит что-то о бланках, колотит по дверцам кабинок, наступает на мою ногу и выбегает.

Кэтрин не выдерживает и звенит колокольчиком от смеха на весь туалет. Я вместе с ней.

– Ей – богу, ну вылитая курочка-наседка, – говорит Кэт.

– Еще бы ворох цыплят, наступающих ей на пятки, – продолжаю я.

Мы немного успокаиваемся. Я наблюдаю, как Кэт меняется в лице: на место веселости приходит обеспокоенность.

– Что мне ему сказать?

– Кому?

– Артуру, – мученически говорит Кэт. – Он мне не нравится, ты же знаешь.

– Ты ему очень нравишься.

– Мне важно, чтобы и мне нравился мой кавалер.

– А кого ты хотела позвать?

– Он занят.

Я заговорщицки смотрю Кэт прямо в глаза. Она смущается и отводит взгляд в сторону.

– Я его знаю? – спрашиваю я.

– Да! То есть, нет! Не знаю.

Кэтрин принимается ходить взад – вперед.

Дана Мэттьюс вваливается в уборную и, закатив рукав рубашки с видом бывалого солдата, начинает отирать красное пятно с запястья.

– Че как? Это не кровь, – гордо поясняет она. – Краска. Я оформляю зал на Рождественский бал.

– Черт, я ведь тоже, – говорит Кэт. – Записалась под давлением Кэрри. – Объясняет она мне. – Совсем забыла.

– Она мастер, собаку съела в этом деле. Кэрри знает, что ее жизнь дерьмо. Но что ни сделаешь ради стипендии, правда? – говорит Дана и, вскинув «окровавленную» руку вверх поэтичным тоном заключает. – Когда-нибудь мы все поймем, в какой заднице находимся.

– Нам нужно идти, – говорю я, подмигнув Кэтрин.

– Приходи уже завтра. На сегодня мы закончили работу.

Кэт кивает головой, застегивает свой рюкзак, и мы спешно покидаем уборную, оставив Дану наедине с ее тараканами.

– Может, сказать Артуру, что я уже занята? – говорит Кэт.

– Может.

Мы проходим мимо стендов, заворачиваем в кабинет алгебры, стараемся миновать директора школы и отводим взгляд от его кабинета. Кэт вскрикивает, цепляется ногтями мне в локоть, тащит куда-то за собой и вдобавок заставляет заткнуться, постоянно шикая в мою сторону. Секунду спустя я понимаю, что она за кем-то шпионит.

Но за кем?

Кэтрин щурит глаза, вскидывает бровь и деловым тоном заключает: «Да, это она».

Я взглядом прочесываю местность, пытаюсь найти объект, за которым мы ведем слежку, но все тщетно. У Кэт – глаза как у ястреба.

– Да вон же она, – говорит Кэт. – Фран!

Смерив меня взглядом, она закатывает глаза и нетерпеливо тычет пальцем в Франческу. Ничего подозрительного: Фран мнется в дверях, теребит телефон, воровато поглядывает по сторонам, поворачивается к нам спиной и выбегает на улицу.

– Она просто погуливает алгебру, – недоумеваю я.

Кэт со мной не соглашается, приговаривая, что здесь что-то нечисто. Настает моя очередь закатывать глаза.

– Нам нужно на урок.

– Девчонки, что вы здесь высматриваете? – говорит Джек.

Мы подпрыгиваем на месте и нервно улыбаемся. Откуда он только взялся?

– Идете на алгебру? А где Аш? – спрашивает Джек.

– Я думала, что ты тоже прогуливаешь урок, – говорит Кэт.

Джек супит брови. Огромной ручищей он чешет в затылке – парень явно не понимает, что здесь происходит.

– Зачем мне прогуливать урок?

Мы с Кэт переглядываемся.

– Фран прогуливает, я знаю, – говорю я. – Можешь ее не покрывать. Мы видели ее минут пять назад.

Джек мотает головой, улыбается, называет нас выдумщицами и велит заходить в класс.

– Что может быть такого важного, чем урок алгебры и Джек? – шепчет Кэт.

«Все на свете» – думаю я, но вслух говорю: «Даже и не представляю!».

Кэт семенит следом за Джеком, продолжая оглядываться на дверь.