Читать книгу Тихая Америка - Нагима Харесова - Страница 8

– В последний раз говорю. – Фран переодевается в шорты и майку. – Я прогуляла алгебру, потому что одна моя знакомая попросила посидеть с ее трехлетним карапузом.

Кэт расхаживает по комнате с видом Шерлока Холмса.

– Как зовут твою знакомую? Адрес, телефон, возраст.

Фран недовольно рычит и пулей выбегает из комнаты Кэтрин. Я слышу голос Джека, спрашивающего, что случилось и жующего Аш, который интересуется, переоделись ли мы с Кэт.

Я выхожу к парням, отрываю немного мякиша от булочки Аш и развожу руками в ответ на перепуганный взгляд Джека. Кэт озадаченно пялится куда-то в сторону, перегибается через меня и Аш, и шепчет Джеку:

– У Фран от нас секреты. Будь начеку.

Кэтрин спускается вниз, к Франческе и, не сводя глаз с подруги, смешивает два вида попкорна и цветные конфетки с нугой. Мы втроем, стоим на лестничном проходе и в недоумении смотрим друг на друга.

Аш хвалит мягкость булочек, я смотрю на свои носки и думаю, что нужно было надеть серые в полоску, но они в стирке, (так какой в этом смысл?) а Джек, спускаясь по лестнице и неотрывно смотря на свою девушку, смиренно говорит:

– У Фран всегда от нас секреты. Разве нет?

– Может, поиграем в правду или действие? – предлагает Кэтрин.

Фран отрывается от телевизора и кидает:

– Слава Богу! Я уже подумала, весь вечер будет допрос.

– Хорошая идея, – говорит Джек. – Эмма с нами?

– Нет, Эмма уехала в Нью-Йорк. Они с Коннором квартиру обставляют. Должны скоро вернуться, – говорит Кэт, раскладывая подушки на полу.

В самом центре она располагает миску с шмопкорном – так Кэт называет свой фирменный попкорн, в котором недельная норма сахара и масла, – и выключает телевизор.

– Ребята, снег повалил, – ахает Аш. – Так красиво. В этом году обещают холодную зиму. Я читал в Интернете, что январь не пощадит Коннектикут. Будет вьюга, метель и холод, как в каком-то там году. Что-то типа история повторяется.

– Пфф, все будет круто! Не наводи ужас. – Махнув рукой, Кэт сверяется со списком. – Будем снеговиков лепить, какао литрами поглощать, снежных ангелов делать.

– Да, – подхватывает Джек. – Это будет отличная зима. Видеться на каникулах будем чуть ли не каждый день. В коттедж к Большому Аллену заглянем. Помните, в прошлом году мы хотели покататься на коньках…

– А потом Аш слег с температурой тридцать восемь и восемь, и мы никуда не поехали. Смешно не станет, Джек, сколько не рассказывай эту историю, – язвительным тоном говорит Аш.

– Я обожаю Большого Аллена, – говорит Кэт. – Сколько ему уже лет? Семьдесят три? Он не утомится от нас? Мы такие шумные.

– Дедушка в самом расцвете сил! Он никогда не устает, – хвастает Аш.

– Ах, – ворчит Фран. – Мы играем или так и будем болтаться без дела?

– Правда или действие? – говорю я.

– Спасибо, – мученически говорит Фран, – хоть один адекватный человек в нашей компании.

У меня заметно поднимается настроение после ее слов. Она закидывает в рот горсть попкорна и выбирает Аш.

– Правда или действие, Венди?

– Правда, Кали, только, правда.

– Тебя бесит тот факт, что на бал тебя позвала только одна девчонка, и та, Дана Мэттьюс?

Аш злобно смотрит на Фран, а Джек постоянно трясет его за плечо и напевает: «Расслабься, брат!».

– Господи, Дана – отличная девчонка, ребята, – говорит Кэт. – Я буду первая, раз никто не воспринимает ничего всерьез.

Аш пожимает плечами, Фран говорит, что ей плевать, Джек просто ест попкорн, старательно прожевывая сладкую массу, а я, не моргая смотрю на Кэт, и говорю:

– Может, я начну?

Ребята удивленно пялятся на меня, потому как знают, что Сэм Найт ни черта не берет инициативу в свои руки и практически все вечеринки и ночевки отсиживается где-нибудь в сторонке, складывая слова в предложения.

Я машинально хватаюсь за свой писательский блокнот как за спасательный круг.

– Ан нет, – с хитрым прищуром говорит Фран. – Отдай свой блокнот под мою охрану. Сегодня ты будешь рулить этой ночевкой.

Я покорно отдаю свой блокнот Фран, распрямляю спину и на одном выдохе, говорю:

– Правда или действие, Аш?

Аш улыбается и выбирает правду. Я вытираю запотевшие ладошки о свои шорты, сглатываю и продолжаю:

– О ком ты думал вчера перед сном?

Ребята галдят, прикрикивают и раздают Аш экивоки. Джек тычет ему локтем в бок, а Фран изображает поцелуи.

Аш, сгорбившись как горгулья, настойчивым тоном перекрикивает ребят: «Хватит! Хватит!». Ребята замолкают и дают парню слово.

– Ну и вопрос. Я ни о ком не думаю перед сном. Я зубы чищу и пью стакан теплого молока, – смущенно говорит Аш.

– У-у-у! – гудит недовольная толпа.

Я вскидываю бровь, представляя Аш в кровати с ночным колпаком на голове, попивающим теплое молоко с медом и позже умиротворенно посапывающим в постельке. Славный малый.

– Хорошо, хорошо! – Аш сдается. – Я думал о том, чтобы Кали укатила в Калифорнию.

Раздаются разочарованные стоны. Кэт кидает в Аш подушками.

– Не актуально, брат! – раздосадовано тянет Джек.

– Ваще, эта шутка уже не заходит! – Фран давится горстью попкорна.

– Ладно, ладно! – Аш срывается на писк. – Я скажу правду.

Джек шикает на нас, веля нам заткнуться. Аш собирается с мыслями, смотрит в мою сторону, облизывает верхнюю губу и сдавленным шепотом признается:

– Я думал о Сэм.

Народ дружно ахает. В одно мгновение три пары глаз с любопытством таращатся на меня. Фран еле сдерживает смех.

– И если бы ее не пригласил Колин «Маньяк» Лири на Рождественский бал, это сделал бы я.

Вторая волна вздохов. Кто-то издает звуки поцелуев.

Мне становится откровенно не по себе.

– Так-с. – Я встаю, стряхиваю с себя остатки попкорна, иду в сторону кухни и наливаю себе полный стакан воды.

– Не думала я, что эта игра такая интересная, – говорит Фран. – Стоит чаще давать Найт порулить.

– Вот о ком ты говорил тогда в столовке, – ахает Кэт. – Ты хотел позвать Сэм!

– Мы же друзья, забыл? – шепчу я Аш, словно мы обсуждаем что-то непристойное, а не пресловутый бал.

– Как друга, – щебечет Аш. – Только как друга. Колин – ненормальный, правда. Я беспокоюсь как друг. Думал, мы пойдем вместе как друзья.

Я недоверчиво смотрю ему в глаза. Он нервно сглатывает, Фран советует нам переходить на следующую ступень и, наконец, поцеловаться. Кэт кричит, что так разрушится наша дружба, а Джек молчит и со скучающим видом ковыряет выбившуюся нитку на подушке.

– Как друга? – спрашиваю я. – Ладно. Действие, Аш!

– Но я уже выбрал правду.

– Я имею право после всех этих признаний назначить тебе еще один круг!

– Хорошо, как скажешь, – сдается он.

– Что сейчас будет, – тянет Фран, запихивая горсть попкорна себе в рот.

– Ты позовешь Дану Мэттьюс на бал и перестанешь надоедать мне, – говорю я.

Аш округляет и без того большие глаза, бормочет какие-то глупости о Дане и где-то сбоку прикрикивает Кэт:

– Ой, Дана обрадуется! Ты знаешь, что она сталкерит тебя с четвертого класса?

– Ах, черт! – ругается Аш.

*

– Эй, Джек! – Я тормошу друга за плечо. – Я слышу какую-то странную возню.

Джек протирает сонные глаза. В кромешной темноте всматривается в часы на руке.

– Сейчас четыре утра, Сэм!

– Я беспокоюсь, вдруг это Кэт. Ее нет в кровати.

Я иду на звук. Шуршание в прихожей здорово бодрят. Я тянусь за ножом, быстро передумываю и хватаю бейсбольную биту.

Джек плетется позади меня, зевая и разминая руки. Оценивает мое оружие, удивляется, берет фонарик и врубает его на полную мощность. Мы наблюдаем спину Кэт. Ее левая нога вдета в ботинок, а правая – в тапок с кошачьими ушками. На ней куртка Аш и пижамные штаны со Стичем из мультфильма «Лило и Стич».

– И как только Аш не проснулся – ведь Кэт взяла его цацку! – говорит Джек.

Кэтрин открывает нараспашку входную дверь, впуская декабрьский холод в дом. Я невольно поеживаюсь.

– Кэт, – шепчу я. – Что ты делаешь?

Джек мигом одевается.

– Сэм, – шипит он. – Не разбуди ее. Она, кажется, лунатит.

– Ох, что же делать? – шепчу я.

– Я ее приведу домой, а ты найди что-нибудь пожевать.

– Но я не голодна.

– Зато я голоден.

Джек выбегает на улицу, обгоняет Кэт и, обняв ее за плечи, плавно разворачивает обратно к дому. Я нахожу в холодильнике остатки спагетти с фрикадельками и разогреваю их в микроволновой печи.

– Вот, ты снова в своей стране чудес. Феи танцуют и радуются, – говорит Джек, снимая с нее ботинок.

Стеклянный взгляд Кэтрин пронзает нас с Джеком и заставляет передернуться.

– Я – танцующая фея! – Кэтрин вскидывает руки вверх, изображая балерину.

– Да, – уверяет ее Джек. – Ты самая лучшая из всех танцующих фей.

– Джек, – сиплю я. – Надо уложить ее в кровать.

– Ты права, – шепчет он и берет Кэт на руки.

– Я летаю, – радуется Кэт. – Я люблю тебя, Джек!

– Я тоже тебя люблю, Кэти, – говорит он, поднимаясь по лестнице. – Пойдем в комнату. Я видел там парочку симпатичных фей. Они тебе понравятся.

Кэт ликующе хлопает в ладоши. Я достаю тарелку со спагетти и ставлю ее на стол. Выпиваю стакан воды залпом.

Сверху до меня доносится сонный голос Фран. Джек умоляет ее заткнуться, приводя десяток фактов, почему нельзя будить сомнамбулу.

Наверху слышится копошение, голос Фран, Кэт, уверяющая Джека, что танец фей – один из волшебных танцев, дарующих людям радость и любовь. Фран грозится стукнуть Кэт, чтобы сбить помехи в ее голове. Джек говорит, что сейчас неудачное время для ехидных комментариев.

И спускается вниз. Через минуту дом вновь окутывает тишина, и мы с Джеком одновременно выдыхаем.

– Она в порядке? – спрашиваю я у запыхавшегося Джека.

– Ага. – Джек делает глубокий выдох. – Более чем.

– Страна чудес, да? – Я зажигаю свечу.

Джек нанизывает фрикадельку на вилку.

– До чего же вкусно готовит Лайла.

– Да, она умеет.

Я смотрю на свои руки, которые кажутся такими бледными и болезненными в свете свечи. Перевожу взгляд на спящего Аш – он шевелит губами, словно с кем-то спорит. Наблюдаю, как Джек тянет ртом спагетти, заляпывая соусом пижаму, и как половину его лица заливает свет полной луны.

– Спасибо тебе, – говорю я. – Я не знала, что делать.

– Да, ерунда, – отмахивается он. – У меня есть опыт с сомнамбулами. Мой дядя частенько лунатил, когда мы с Аш приезжали к нему в гости. Как-то Аш растерялся, взял да разбудил его. Мы почти час успокаивали дядю.

– У него был шок?

– Нет. Он просто не мог до конца разобраться, где находится. Во сне он воевал, а потом резко оказался дома. Мозг иногда играется с нами.

– Жуть.

Джек пожимает плечами. Мы сидим в полном молчании, таращимся в пустоту.

– Если честно, я опешила. Спасибо еще раз.

– Брось! Мы же лучшие друзья. К тому же, не разбуди ты меня, я бы никогда не получил эти великолепные спагетти с фрикадельками.