Читать книгу Возвращение. Сага «Исповедь». Книга пятая - Натали Бизанс - Страница 5

– Крёстная, а почему ты не замужем?

Мерлен даже остановилась, посмотрела на меня серьёзно и ответила:

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Нет, ты не думай, я не верю тем плохим людям, которые оговаривают тебя. Просто ты самая красивая на свете, неужели мужчины не видят этого?! Если бы я был большим, то сразу же женился бы на тебе и никому не отдал.

Она обняла меня и крепко прижала к сердцу.

– Знаю, мой маленький рыцарь, ты бы именно так и сделал!

– Так ты и не ответила…

– Что тебе сказать, Эдуард? Как-то не сложилось… – она поправила шляпку, и ветер заиграл её шёлковым шарфом. – И потом, зачем мне какой-то ещё мужчина, когда у меня есть ты! Вот подумай, появился бы здесь чужой дядя, смогли бы мы с тобой вот так откровенно поговорить?

– Нет!

– Вот и я так думаю.

Подол её платья чуть касался земли, создавая еле слышное шуршание, мамкины платья никогда не шуршали и не касались пола, может быть, поэтому я так любил этот тихий звук, потому что он исходил от крёстной?!

– Почему я у тебя не родился?

– Откуда такая печаль в голосе? – она вновь остановилась и заглянула мне в глаза.

– Меня никто не любит так, как ты.

– Тебя опять обижали?

– Вчера я весь вечер отстоял на горохе…

– Бедный мой, – Мерлен приподняла мои короткие штанишки и потёрла коленки, словно я только что встал с гороха, – и за что, позвольте узнать?

– Ну, во-первых, я опять порвал штаны и рубашку, а во-вторых, не намерен мириться со сплетницами, которые тебя обижают и, уж тем более, просить у них прощения.

– Просить прощения – это всегда хорошо, – Мерлен задумалась.

– Они просто завидуют, потому что ты очень добрая и лучше их всех!

– Может быть, но не будем о грустном! Расскажи, как прошёл твой первый день в школе? Тебе понравилось?

– Было трудно сидеть на одном месте так долго…

Крёстная засмеялась.

– Теперь привыкай, мой милый!

Мы как раз подошли к кафе, в котором продавали всякие вкусности. Мерлен отворила дверь, та открылась вместе со звоном колокольчика.

– Добрый день, мсьё Конан, нам, пожалуйста, две порции горячего шоколада, кружечку кофе и яблочный сок.

Мужчина с большими усами, закрученными в уголках, слащаво улыбнулся, облизнув пухлые губы, от чего мне стало неприятно, словно он смотрел не на крёстную, а на безе. Мы сели за столик на веранде, там было свежо, и ветерок не давал солнечным лучам окончательно нас изжарить.

– Спасибо! – я прижался к её обнажённому предплечью, чуть выше длинной перчатки лицом.

– Ты мой родной! – Мерлен поцеловала меня в лоб, легонько потрепав кудри на голове.

– Не хочу с тобой расставаться. Никогда!

– Я тоже, малыш, тебя очень люблю. Но если ты и дальше будешь себя так вести, твоя мама вовсе запретит нам видеться!

– Тогда я убегу из дома, и мы с тобой уедем далеко-далеко отсюда, а потом, когда я вырасту, обязательно поженимся!

– Воробушек ты мой, так у нас никогда не получится. Ты знаешь, лучше хорошо учись, не шали, слушайся сестёр, и тогда мы будем вместе хоть каждый день! Я могу встречать тебя из школы и провожать домой, вот, как сегодня…

– И мы будем каждый раз заходить сюда?!

– Ну конечно! Если ты очень постараешься и будешь послушным мальчиком!

– Крёстная, я тебе обещаю!

В этот момент к нам подошёл мсьё Конан с подносом, на котором стояли блестящие вазочки с ещё дымящимся шоколадом, посыпанным орешками, горячий кофе для Мерлен и свежевыжатый сок для меня.

Мерлен сразу же рассчиталась, дав хозяину чаевые, от которых он стал ещё более слащавым. Поправив свои и без того закрученные кверху усы, он поцеловал её ручку в перчатке и удалился.

– Неприятный человек, – не сдержался я.

– Почему ты так говоришь, разве он не был с нами любезен?

– Он смотрит на тебя, крёстная, как на сладкое пирожное, от этого мне не по себе.

Мерлен засмеялась от души.

– Да ты маленький ревнивец, Эдуард! – тихо прошептала она мне на ушко, – а потом ты ещё спрашиваешь, почему я не замужем? Как же я могу выйти замуж, когда рядом со мной такой кавалер! – и вновь её тихий смех сделал меня счастливым.

Но всё хорошее быстро кончается. Дома опять пахло варёной капустой, которую я не мог терпеть, к счастью (после того, как меня вырвало из-за неё) мама больше не заставляла есть эту гадость.

– Положи сумку, и иди мой руки, Эдуард!

Я так и сделал.

– Садись за стол.

– Мамочка, я не буду есть, спасибо!

– Ничего не хочу слушать, не хочешь, не ешь, несносный мальчишка, но сядешь за стол, как все!

Я со вздохом сел на своё место, памятуя о чём только недавно просила меня крёстная.

«Как они могут это есть?» – тошнотворный позыв появлялся в моём животе от одного вида этого блюда. Сёстры ели молча, напоминая мне розовых поросят, похоже чавкающих при кормёжке.

– Не стучи по табуретке, раздражает!

Лёгкий подзатыльник был у нас в семье обычным делом, я послушался и перестал болтать ногами. Мне нужно быть очень послушным, чтобы завтра снова увидеть мою обожаемую крёстную…

Каково же было моё горе, когда она не пришла ни на следующий день, ни после. Целых две недели я не видел её. Вся жизнь превратилась в один сплошной серый день ожидания. Я старался изо всех сил, пытаясь заслужить обещанную мне награду. Даже научился чисто мыть посуду и вытирать так же тщательно, как это делает Николь. Я смирно сидел на уроках, с замиранием сердца ожидая, когда увижу её, почувствую любимый запах лаванды, который всегда исходил от Мерлен… Но она так и не появлялась.