Читать книгу Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря - Страница 6

Следующие два года жизни пронеслись быстро и напряжно. Стоит ли говорить о бесконечной скуке, которая меня охватила. Если до этого я учился спустя рукава и всё сходило с рук, то теперь меня ebali каждый будний день. Окружающий мир сошел с ума. Со всех щелей только и говорили о предстоящих госэкзаменах.

Ваш верный слуга впал в состояние меланхолии. Меньше всего на свете меня волнуют sranie тесты с вариантами ответов. Не нужно быть гением, чтобы аналитически подойти к вопросу, разобрать его на простые части и в нём же найти самый логичный вариант ответа.

У меня хорошо развито чувство такта, поэтому я не парюсь. На пробных тестах уверенно держу удовлетворительную планку, при этом никогда не трачу время на домашнюю работу. Nahui надо, когда своих дел по… Но вот всякая старая перхоть начала меня гнобить за то, что я «халатно» отношусь к этому strёmnomu govnu. В любом случае, битва вредности закончится только по окончанию школы. Иначе никак. И я готов держать руки в замке, вовремя делая выпад.

В один из долгих дней зимы я сидел дома. Было воскресение. Последний день перед долгими мучительными буднями, когда придётся соблюдать рабский режим, изматывая свою голову лишней информацией. Я решил провести время с толком nihera не делая, играл в TES4O и никого не трогал. Для домашних меня не существовало.

Удивительно, что в этот день даже никто не писал. Только к вечеру, часам к пяти, пришло оповещение от Р.. Он приглашал отправиться с ним, Б. и общим другом Д. в баню. Я сразу же дал заднего, учитывая, что баня – не моя история. Одно дело, когда ты с цыпочкой. Другое – когда ты с кучкой idiotov. На этот раз мазался своей ленью. Р. давил на меня, уламывая, как suchku, говорил, что мы ненадолго, буквально пару часиков попариться. Никакого govna.

Я написал «ot`ebis` уже» и выключил диалог. На этом закончилась моя история воскресного дня, но для Р. и Б. всё только начиналось. В этот прекрасный вечер осуществились мечты сразу двух моих дорогих друзей.

Наутро меня раскидал отец, по обыкновению прорычав «живо просыпайся». Выдернул из-под головы подушку, откинул одеяло и начал грозиться облить холодной водой (печальный опыт был, поэтому с отцом шутки плохи).

Я вскочил с дивана по стойке смирно, после чего начал собираться на первый урок. Написал заодно Р., дабы двинуть вместе. У нас с ним имелся один ритуалец – заходить с утра в магазин и покупать всякие булки, чтобы было не так скучно заниматься отсидкой. Как ни странно, он сразу же ответил, пообещав выйти вовремя и мне не придётся ждать его возле подъезда. Так и случилось, мои дорогие, когда я вышел, помятый amigo желейно стоял при полном параде возле падика.

Я сразу отметил нездоровый вид Р.. Лицо бледное, глаза отливают красным, даже скорее багровым оттенком. Pizdyuk сразу заподозрился в чём-то нечистом. Р. покорно поздоровался со мной, ничего толком сразу не сказав. Мы двинулись в сторону bichёvskogo магаза, дабы закупиться булками, но, как и каждый понедельник, это von’uchee заведение оказалось закрытым на ревизию. До сих пор не могу взять в голову: как мы умудряемся каждый раз забывать про zloebuchiy факт? В общем, не суть. Я уже хотел было забить, но Р. предложил немного подождать.

Ваш верный слуга достал из пачки сигарету, закурил и пристально начал смотреть на Р.. Засранец начал отвечать тем же взглядом. Ещё с три затяжки мы pilili друг друга. Р. первый прыснул слюной и заржал, я засмеялся в ответ. Забавно, чё. Ненавязчиво спрашиваю про вчерашние посиделки в бане. Тут оказывается, что Р. только и ждал, когда задастся верный вопрос.

«Короче, чувак – это был полный pizdec. Ты готов, да? Только давай сразу договоримся, что эта история останется между нами, и ты не начнешь её пересказывать каждому встречному, как ты обычно это делаешь, идёт?

Ну ладно, ebat`, тогда слушай. Ну, во-первых, я не спал. Только час назад приехал домой. Прикинь, да? Но я решил не злить отца и пойти на занятия. Знаешь, то, что ты вчера не поехал – даже к лучшему. Я тебе завидую.

Всё начиналось очень невинно. Д. взял своего кореша, уж не помню, как того зовут, но думаю дело в том, что у этого чела тачка своя. Зная Д. – он просто решил использовать его как таксиста. Так я думал поначалу. Так вот, этот чел с Д. заехали за мной. На заднем сиденье уже сидел Б.. Мы сразу двинули на М-й, там ещё рядом бильярдная. Затарились алкахой, Д. забронировал нам парилку на четыре часа.

Я сразу удивился – нафига так долго, но честно сказать, даже обрадовался. Дома всё равно нечего ловить. Сидим, значит, в предбаннике, выпиваем, болтаем. Там, кстати, прикинь, выдают прикольные махровые полотенца белые. Думал вынести себе, но камер pizdec понатыкано. Решил не палить контору.

Сходили на первый заход попариться. Знаешь, так забавно, когда ты с корешами полностью голый. Не то, чтобы чувствуешь себя pidorom, но непривычно. Правда, что Д., что Б. были серьезны, их не веселил этот факт. Я решил тоже рот не разгибать. Короче, попарились. Жара жуткая стояла. Меня кореш Д. веником мутузил, потом поменялись.

Выходим, окунулись в прохладный бассейн, выпили водки. Сидим. Вроде уже и наговорились, меня прилично так накрыло. Сидим, а времени прошло буквально час с копейкой. Согласись, двух часов было бы достаточно. Бабки Д. вряд ли вернули, если бы мы вдруг решили свинтить пораньше. Через какое-то время Д. и его кореш оставляют нас с Б., выходят куда-то, сказав, что им нужно позвонить.

Мужик, их не было минут пятнадцать, а потом засранцы возвращаются и говорят, что скоро подъедет девочка. На счёт бабок Д. сказал не париться, он всё оплатит. Мне как лучшему корешу на халяву. Я, знаешь, немного прибалдел. Я-то пришел поугарать, выпить, чипсиков поесть, а тут эти idioty заказывают одну тёлку на четверых. Я, конечно, запаниковал, отпустил какую-то глупость и продолжил просто чилить с Б..

Через сорок минут приходит девица. Ну, как девица… Мужик – это была blyat` женщина лет тридцати-сорока. И она оказалась pizdec прям толстой, реальный кекс. Жуть! Я клянусь, в первую секунду чуть ли не в слезы начал угорать над ситуацией, но парни были накиданы в govno. Первый пошел Д. – он платит, значит и первый оприходует мадам.

Пока его не было, мы продолжали бухать и всячески угорали. Друг Д. сказал, что такая баба дешевле выходит, тем более одна на четверых. Не каждая молодуха согласится, а если и соглашается, то чек на неё в разы тяжелее. Тут ситуация противоположная да, ха! Да, прикинь. Когда Д. вышел, следом пошел его кореш, затем Б.. Пока он кувыркался с этой малышкой, да ха-ха, Д. сказал «это твой шанс стать мужчиной». Попробовать вставить свой pestrun бабе. А я и говорю «blyat`, у меня даже и не встанет на неё наверно». На что они только и посмеялись, заверив меня, что я себя переоцениваю.

Когда же Б. вышел, настала моя очередь. Подсевший весь на измену, я всё-таки согласился. Зашел в комнату к слонихе. Она не была страшной, но знаешь, при такой комплекции… Ну, короче, первым делом она начала sosat’ мне, так как у меня не стоял. Мой болт быстро поднялся, тут она достала из сумочки очередной презерватив и нацепила на меня. А затем знаешь, что сказала? «Ложись дорогуша, сейчас я буду тебя trahat’». Ха-ха! Прикинь! Ну, что… мне было страшно. Я ей повиновался. Прикинь, на мне скакало больше ста килограммов мяса, но если отбросить предрассудки, то было кайфово.

В своё оправдание могу сказать, что после, когда я закончи, накидавшиеся Д. и Б. разговорились и Б. признался, что у него никогда не было групповухи. Д. сразу решил исправить косяк собрата. Они пошли ebat` дамочку вдвоем. Самый угар заключается в том, что, когда всё было кончено, эта shlюha всем сказала «чао», а затем подошла к Б. и поцеловала его в щёчку. И это после того, как otsosala четыре болта, прикинь! Она его вроде зайкой под конец окликнула. Ну, а после мы двинули домой к Д., где ugashivalis’ по полной govnom. Я только под утро оклемался и двинул пешком домой»

На этом Р. умолк. Я ещё долго смеялся, смакуя историю в голове. Мы закупились булками и отправились в школу с непозволительным опозданием.

***

Конец учебной makruhi наступил неожиданно быстро. Я стал подтянутым, коротко подстриженным молодым человеком (два учебных года настолько не вдохновляли, что я решил ходить в спортзал). Экзамены были сданы, а за поворотом ждал выпускной.

Р. слился сразу. Он считал очень тупой идеей тратить бабки на то, чтобы нарядиться и «сидеть просто жрать». Я же наоборот. Хоть не был привязан к этим школьным pizdukam, но хотелось пойти на всеобщую оргию. Другой мой школьный кореш точно собирался идти, поэтому мы договорились нажраться водяры и хорошо провести последний день нашей уходящей юности. Меня, если так хотите, захлестнуло чувство общей сплочённости.

За пару дней до намеченного мероприятия, гонял с матерью по магазинам. Конечно, все ребята ходили в основном с друзьями, но мне хотелось хоть изредка делать родной женщине приятно. Она заслужила. Терпеть такого мудака – дорогого стоит.

Мама купила мне рубашку классического покроя. Красно-синий мелкий орнамент достаточно хорошо разбавляет скудность общей формы. Плюсом я выбрал себе узкие обтягивающие джинсы. Они вполне классно смотрятся на моих стройных подкаченных ногах. Такие дела. Матушке же выбрали платье. Ну как выбрали, она предлагала варианты, которые ей нравятся, а я послушно поддакивал, искренне говоря, что ей идёт.

День выпускного настал. Почти как месяц я имел статус совершеннолетнего. Спокойно мог купить себе и сигареты там, и бухло. Другой вопрос заключался в том, что не всегда были деньги на сие развлечения для уважающих себя джентльменов.

В этот волнительный для всех день подобных проблем с кэшем не возникло. Родители с радостью отстегнули мне тонну сказав, чтобы я себе что-нибудь купил. Было решено послушаться родительского наставления, поэтому с моим школьным другом Н. мы вышли пораньше. Что я, что он – были при полном параде, в красивых рубашках и гордой улыбкой на запёкшихся лицах.

В стенах школы нужно было оказаться к десяти часам. Там соберутся наши родители. Они будут плакать наблюдая, как их отпрыскам вручают бесполезный кусок картона.

С Н. я пересёкся в половину девятого.

Во-первых, у нас был лёгкий нервоз по предстоящей движухе. А во-вторых, нам ещё нужно было метнуться в алкогольный магазин. Пока мы шли, я беззаботно курил, иногда озираясь по сторонам (я хоть и большой мальчик, но не настолько, чтобы палиться перед родственниками с сигаретой).

Мы обсуждали девчонок с нашего класса, рассуждая на ту тему: кто кого бы otperdolil? А ещё о том, кто куда поступит. Н. более смышлёный парень в подобных вопросах. Он пай-мальчик в глазах окружающих, и полный засранец в окружении друзей. Проще говоря – идеальный образец баланса.

Я думал, что хочу поступить в институт на экономиста, но теперь, когда остался последний шаг. Сейчас, когда я proebal два года на десятый и одиннадцатый классы, вдруг ясно осознал, что это были всё не мои желания, а желания Н., его стремления. Ещё когда был выбор – он уламывал меня остаться, говорил, что это престижнее. Я ему верил, но сейчас вдруг понял, он уламывал меня только ради того, чтобы было с кем поболтать на переменке.

Он говорит, ему в целом без разницы на кого учиться, ему всё равно, куда возьмут. У него уже есть будущее. Н. – хоккеист, а вышка ему нужна для социальной галочки. Но я… у меня нет хоккея. Нет дела, в котором я бы преуспел. Мой разум накрыло эмоциями тоски и печали по себе, любимому. Я не показываю затупа. Курю, смотрю куда-то вдаль, периодически поддакивая и кивая.

Я думаю о том, что Н. совсем из другого сословия, нежели чем я или Р.. Да, мы друзья. Мы знали друг друга очень долго. Н. всегда относился ко мне хорошо. Нам было весело вместе, но по факту: мы слишком разные. Пройдёт выпускной, и мы больше никогда не встретимся с ним. Не созвонимся. Не соберёмся сходить куда-то выпить пива. Прозвенит звонок, и я стану ему неинтересен. Он пойдёт дальше своей дорогой, а я останусь стоять на развилке.

Касса. У нас две бутылки водки по ноль семьдесят пять + две упаковки апельсинового сока. Немного поспорив с кассиршами и погарцевав паспортами, выходим с покупками. Идём по направлению к школе, предусмотрительно взяв два тёмных пакета. В один замотали бутылки, положив во второй пакет вместе с соком. Hmanat’ нас не будут, но подстраховаться никогда не бывает лишним.

Основная масса одноклассников сидит в кабинете класснухи. По пути заходим в мужской туалет на третьем этаже. Сейчас вряд ли кто-то зайдёт помешать нам сделать «грязные делишки». Командую стоять Н. на шухере, а сам открываю первую упаковку сока, начиная выливать одну треть (или около того) в сортир. Сок выливался из горлышка забавными «блевками», будто у него судороги. Оранжевые капли взметаются вверх с каплями из «чаши», которые не долетают (к счастью) до моего потного лица.

Одна blyadskaya мокринка всё же попадает на рубашку, но волнение от операции диктует сохранять спокойствие, poviebivat`sa можно и после. Открываю бутылку водки и вливаю в упаковку сока до упора. Операция повторяется со второй бутылкой.

Теперь мы имеем две бутылки алкогольного сока и ещё одну бутылка водки припрятывается в почтальонку на будущее. Пустая стекляшка оставляется на подоконнике. Думаю, когда её обнаружат – нас уже здесь не будет. Наши прекрасные ноги будут отплясывать в ресторане.

Выходим из толчка. Мимо проходит одна знакомая тёлочка. Высокая такая, с белыми волосами. Всё бы ничего, но у неё всегда была слишком простая деревенская рожа. Она симпатичная, я не оскорбляю. Просто факт есть факт. Так вот, она здоровается с нами, приходится обмениваться любезностями. Лошадиная морда зовёт нас на улицу фотографироваться, так как весь наш sranyi класс решил пойти проветриться (в такую-то жару?), заодно понаделав памятных снимков. Ничего не остаётся, как принять приглашение.

По дороге пригубливаем сочка. Поорав над нашей маленькой проделкой, было решено немного «подкормить» тех pizdyuchkov, от которых не тошнит.

На улице передо мной предстал давний кошмар. Фактически все девочки, даже которые находились в статусе суперсосочки – накрутили себе волосы в непонятное der’mo, которое им явно не шло. А ещё эти изуродованные девочки оказались на одной площадке, попадая разом в поле зрения. Второй омерзительный факт заключался в поведении, как у ebuchih детей, словно все их эмоции вышли из дешёвого американского мультика для подростков. Каждый реагировал на алкогольный сок так, будто в жизни ничего круче никто не делал и не пил. «Ну, просто ребята, ну вы crazy!»

Хотелось взять чью-нибудь тупую маленькую голову и раздавить в своих сильных руках. Оставив Н. начатую бутылку, решаю отвлечься. Вышел за территорию школы, закурил

Сейчас маскарад кажется ужасно излишним. Нет в нём правды. Сегодня все театрально милы и улыбчивы. Пафосные соски мило общаются с zadrotami, которых на протяжении учебных лет высмеивали за каждым углом. Каждая замухрышка сегодня нацепила вещи, которые в жизни бы не надела. Я не говорю, что это плохо. Просто не соответствует правде, собственному нутру, которое и должно передаваться внешним моментам. Даже мне несвойственна эта рубашка. Последний раз я надевал подобную шмотку в первом классе.

Сегодня мы все притворяемся. Хвалим наряды друг друга, которые имеют характер одноразовости. Разговариваем с людьми, с которыми бы не сели srat’ в одном поле. Мне думается, это и есть взрослая жизнь в своём истинном обличие. Социальное правило поведения. Некая мера, которой теперь каждый из нас должен придерживаться, чтобы чего-то добиться. Заниматься лицемерием, носить чужую шкуру и по-детски улыбаться очевидному der’mu.

От правды немного грустно, но что поделать? Докуриваю вторую сигарету, и после пяти больших глотков возвращаюсь в зоопарк.

К этому времени успевают подтянуться многие родители. Зацепляюсь взглядом за знакомые лица. Мама дарит букет цветов моей руководительнице. Они обмениваются любезностями. Отец скромно стоит по правую руку улыбаясь, делая вид, что ему интересна развязавшаяся чепуха. Завидев друг друга, мы обмениваемся взмахом ладони, но я не подхожу близко, приземисто решая вклиниться в разговор Н. с девчонками. От меня пока слишком разит перегаром. Пусть родители думают, что я корчу из себя большого мальчика, которого смущает факт их нахождения рядом. Роль подростка отыгрывается замечательно.

Потихоньку начинается фотобесие (скрещение фотосессии с мракобесием). Лучшие подружки в обнимку, парни в основном по двое. Затем общая фотография парней отдельно. Ещё больше снимков с родителями. Начинает казаться, что эта скука никогда не закончится, но вот выходит завуч, созывая всех в актовый зал, где будут вручать аттестаты.

Здесь настоящая консервная банка, ей богу! Я и Н. садимся рядом. Вокруг нас собирается вся шелуха, которая жаждет присосаться к нашему соку. Запускаем две весёлые бутылки по хаотичному кругу. Директор настороженно поглядывает в нашу сторону, но ничего не говорит.

Кроме задачи сделать всем морально и физически больно, подобные мероприятия имеют некую повествовательную функцию, в которой заложена примитивная логика.

Сначала выходит завуч, начиная свою речь с дебильной шутки, что здесь сейчас будет жарко. Дальше она сообщает причину, по которой мы собрались. Поздравлять нас выходит детский ансамбль «всем pohui какой». Начинается банальная пляска. Предоставляется слово директору свинарника.

Божемудакговорибыстрееятебяпрошумысейчастутсдохнемвсе.

Потихоньку начинают вручаться синие картонки, причем по списку. Через каждые пять человек выходит родитель и говорит свою неактуально нудную речь. Единственное, что заботит меня – желание глотнуть свежего воздуха, а ещё испортить воздух в целых двух ипостасях. Для не особо смышлёных расшифрую: хочется эм, бзднуть и хочется уже, наконец, покурить, потому что всё это невыносимо.

Очередь доходит до меня. Безымянная публика начинает хлопать. Выбегаю с фальшивой улыбкой уставшего шакала на сцену. Меня обнимает завуч. Отдаёт кусок govna в руки, заставляя сфоткаться с директором, от которого безбожно воняет der’mom пока он говорит. На секунду мне кажется, что от подобной близости смрада я потеряю сознание, но стоически умудряюсь перенести последний «подарок» от школы. Спустя три часа каторги произносятся прощальные напутственные слова. У выхода происходит хорошая такая давка.

На улице намного свежее. Несмотря на очередное жаркое лето, ветер добавляет свежести. Некоторые девочки накидывают поверх плеч пиджаки своих отцов. Мы делаем финальные, никому ненужные фотографии. Шатаемся в сторону заказного автобуса, который отвезет нас в ресторан.

Закуриваю сигарету (можно уже не бояться, родители разошлись по домам), попутно начиная обсуждать со всеми невероятную вонь изо рта директора.

Кто-то серьёзно начал подозревать его в der’moedstve, аргументировав это тем, что больше нет других объяснений, ведь так воняет только свежий шматок govna. Раздаются истерические смешки. Рассасываемся по автобусу. Я искренне надеюсь, что такое отчаянное веселье продолжится и на самом банкете. Amin`.

К моменту, когда автобус подъехал к ресторану, я уже неплохо накидался. Данное заведение носит гордое название «СТОЛОВКА», и от него за десятки метров несёт пролетарским der’mom. В качестве надзирателей захватилось несколько мамаш. Чьими родителями они являются – неизвестно. Нагло пропустив через лёгкие ещё одну сигарету, тащимся внутрь.

Интерьер, в отличие от экстерьера, не такой zahkvarny, есть где развернуться. Под ногами белый мрамор, а всё окружение изобилует красными оттенками, что в приглушенном свете выглядит вполне симпатично.

Нашу koblu уже ждали. На ресепшене стоит грузная низенькая тётка в синем платье. Она фальшиво натягивает smile, придавая слишком много значения таким soplyakam, как мы. Нам было предложено немного почилить и осмотреться, пока обслуживающий персонал заканчивает последние приготовления. В приподнятом настроении я начал клеить одну цыпочку, но она была слишком серьезна, всё время рассуждая только о своём будущем. Мой мысленный стояк и мечты perepihnut’sya в туалете улетучились.

С испорченными мыслями я ретировался изучать портьеры, которые оказались действительно хороши. Глубокий цвет вишни, идеально проглаженные – они отлично здесь смотрелись. «Торжественные занавески» протягивались через свободное пространство по обе стороны открытых лестничных пролётов. На секунду появилось желание потрогать их и понюхать… но вокруг шныряют маленькие человечки, не хочется выглядеть idiotom.

Н. подозвал меня к себе. Его предложение «немножко пригубить из бутылки» мне понравилось. Отошли в закуток ближе к туалетам. Я открыл сумку и, не доставая полностью стекляшку, а только горлышко, отвинтил её. Сделав по несколько глотков, мы одобрительно пожелали друг другу здоровья и переборов мерзкое послевкусие, вернулись в зал.

К этому моменту женщина в синем платье слюнявила микрофон. Она созывала «виновников торжества» занять места за накрытыми столами. Стоит отдать должное – скатерти белоснежные, нет и намёка на кусочки не достиранного govneca. Хотя это первое впечатление сложились по единственно увиденному столу. Возможно, на других я найду место преступления, и тогда в законном праве смогу закричать: «Матерь божья, смотрите, уважаемые присутствующие, здесь есть кусочек kakashki!» Нужно не забыть после пройти проверить.

За каждым столом расселось по шесть душ. Я припарковался с Н., а четыре оставшихся места заняли самые знатные бабищи нашего класса. Сели они только по причине того, что в тайне все хотели otsosat’ Н.. Девочки чуют успех за версту, ей богу, и я не смею их судить за это.

На столе упрощённая сервировка: салфетки, вилка, нож, ложка, хлеб и (her пойми для чего) бокал. У всяких там бокалов и кружек целая система блин, свой мир. Их столько видов, что простым людям pohui. Я видел разные формы для разного предназначения, но этот… подобие утончённого варианта «корыта» для маленьких свиней. Что нальют, то и пей.

Немного загнался. Возможно, я все-таки пьяный. Подняв глаза понимаю, что одна из девиц палит на меня. Я мотаю в её сторону головой (мол, huli надо тебе, царевна?) – она только пожимает плечами.

Первым блюдом заносят картошку с кусочком красной рыбы. Вполне сносно и вкусно, я как раз проголодался. Пока каждый уминал свою порцию, ведущая трещала языком, неся ахинею, возводя всех нас в больших молодцов. За годы практики мой мозг научился фильтровать алмазы от… не алмазов. И сие фекальные умозаключения недалёкого банального человека, зарабатывающего себе на хлеб пустым pizdejom, не касались моих ушей, проскальзывая в уши моих банальных (уже бывших) одноклассников.

В руках у официанток показались бутылки с шампанским. Напиток для сумасшедших, честное слово. Ненавижу. Серьезно. Вся проблема шампанского в том, что оно невкусное. Даже мерзкое. А еще, из-за сильных газов, от него быстро пьянеешь. Сразу отказываюсь зная, что во мне уже прилично водки. Но это ведущее uebihe в синем платье примечает трезвенника, начиная буквально заставлять. Сначала я скромно отказываюсь. Могу поклясться на библии или на чём там клянутся, но эта женщина начала прям серьёзно давить на меня. Вокруг сидящие uyobiha начали долдонить о том, что я должен blyat`, что это моя святая обязанность выпить со всеми. Начинаю с ужасом смекать, от меня не ot`ebutsa, пока я не выпью moshi.

Моё лицо краснеет. Повышенное внимание к моей персоне – моя слабость. Я готов разрыдаться от бешенства, но всё же беру ситуацию в руки. Улыбаюсь самой гнусной своей улыбкой, а поле трусливо сдаюсь. Под общий шквал воя и аплодисментов мне наливают в кружкабокалкорыто шампанского. Ряды рук синхронно опрокидывают содержимое в свои рты.

Я знаю, что может произойти. Опыта в алкоголе у меня достаточно. Я пробовал и продолжаю пробовать всё на свете в разных комбинациях. Я также знаю, что нужно не потерять тонкую нить здравого рассудка. Мой рот начинает поглощать много пищи в стремлении «обезвредить» алкоголь. Нужно просто стать немного трезвее, а там глядишь, и пронесёт.

Чувствую давление внизу живота – встаю. Надо в сортир. Изображение смазанное. Звуки выходят на фон. Лицо горячее, кровь приливает к моим ушам. Теперь точно осознаю, насколько же я пьян, но надежда ещё есть.

Справив нужду, возвращаюсь на своё место, удачно изображая трезвость. Н. сразу подмигивает мне, бросая взгляд на сумку. Даю ему глотнуть без палева и тут, дорогие мои присяжные, ваш покорный слуга совершает ошибку. По каким-то непонятным мыслительным сбоям, я тоже глотаю горючего. Причём так основательно. Нектар разливается теплом по глупому телу. Всё дальнейшее – туман.

Вот я пристаю к девчонке. Вот машу бутылкой водки, а Н. просит меня не быть idiotom. Снова прусь в туалет. Помутнение. Держу в руках свой половой орган. Помутнение. Заходит Н. и спрашивает, скоро ли я? Помутнение. Заходит второй раз. Отвечаю, что сейчас буду. Помутнение. Лежу на кафеле в собственной рвоте. Помутнение. Два родителя поднимают меня. Помутнение. Возле толчка все мои одноклассники. Они смотрят на меня и ahuevayut с радостной улыбкой. Zadrotы же смотрят озабочено. Помутнение. Лежу на кожаном диване, куда постелили целлофановые пакеты. Помутнение. Очухиваюсь в машине директора, который везёт меня домой, параллельно допрашивая. Покорно отвечаю на все вопросы. Уже протрезвел. Всё понимаю. Как же мне huevo.

Наутро просыпаюсь с расколотой головой. Впервые у меня такое мерзкое похмелье за чертой фола. Буквально физически врываюсь во взрослую жизнь. С корабля на бал, как говорится.

Родители спрашивают об инциденте, подытоживая стыдом за сыночка. Но по итогу разговор кончается шутками. Самое страшное было обнаружить пропажу личной сумки. Благо, позвонив классной руководительнице, оказалось, что она не какая-то там makroshёlka, а умная женщина, и сумку мою она учтиво прихватила. Надо забрать сегодня.

Жалкое зрелище, ей богу. Мне действительно стыдно за такое der’mo. В своё оправдание хочу напомнить, что не я начал алкосмешение! Что я, как доблестный воин, принял сражение, но потерпел поражение в неравном бою.

Жизнь студента продлилась недолго. С первого раза я поступил в институт на экономический факультет. Родственнички меня поздравляли там, плясали даже. Матушка рассказывала о своём сыне на каждом шагу. Я же пребывал в состоянии меланхолии.

Первые две недели занятий пришлось пропустить. Непонятным чудом у меня образовался свищ на шее. Местные врачи сказали, что эта штука находится на очень пикантном месте моего тела, где проходит куча всяких pizdukov, поэтому на операцию меня повезли в большой город.

По возвращению меня ждали одни проблемы. Первые три дня оставшейся недели мне удалось профилонить, сославшись на слабость после операции. Но с понедельника как штык на учёбу, парень, ей богу.

По мне незаметно, но я действительно очень скромный малый. В толкучке всегда берёт нервяк. Не люблю скопления там себе подобных, не люблю новые имена, как и места. Все эти факторы очень неприятны, но куда деваться?

Когда я зашел в основной корпус – первым делом нужно было узнать расписание. Я не был знаком ни с одним человек из группы. Даже в глаза ни разу никого не видел. Вариант спросить ближнего – отпадает. Я стоял, изучая sarnie каракули, и ничего не мог понять. Написано от руки, а в придачу ужасно отсканировано. Кто, blyat` так делает, скажите мне на милость?! Ладно. Я пытался изучать мандавошек, но так ни черта не понял. Первый день пришлось провести в коридоре. Я залипал в телефоне и никому до меня не было дела.

На второй день настрой был прям боевой. Нашел какую-то чувиху за регистрационным столиком, сунул под нос свой студенческий. Она объяснила мне под каким еврейским номером мне искать свою группу.

Уверенными шагами моя невротическая физиономия вернулась к убогому расписанию. Сегодня вторник. Так. Сейчас начнётся информатика. Номер кабинета «345». Докопавшись до охранника, я узнал, что нужный кабинет находится на первом этаже. Отлично, сегодня день, когда я не заплутаю в пролётах и не начну ловить приступы паники в надежде вырваться на улицу.

Звонок. Немного медлю. Стою в стороне около кабинета. Смотрю на ребят, которые заходят. Все какие-то сальные, честное слово. Примечаю двух симпатичных девчонок. Через минуту врывается ваш верный слуга, ставя финальную точку сбора. Неокрепшие рожицы пристально уставляются на меня. Включаю защитный механизм в виде хищного взгляда. Вроде поуспокоились, отворачиваются. Sosnuli. Сажусь спокойно за свободный стол, включаю компьютер.

Вбегает лысый чёрт, с ним все здороваются. Дядька, в свою очередь, берёт в руки классный журнал, начиная проверять фамилии по списку. Я оказываюсь единственным засранцем, которого не назвали. Pohui. Не обращаю на конфуз внимания. Тут лысик примечает меня, спрашивая ФИО. Приходится повторять три раза, так как hui меня кто нормально выговорит. Неожиданно учитель сообщает, что моя группа разбита на две подгруппы! И как главный счастливчик и везунчик – я не на своей паре. Однозначно не мой день.

Меня сразу бросает в краску от бешенства. Молча негодую. Pizda за регистрационным столиком ничего мне про это не сказала. Ребята смотрят на меня с лёгким флёром издёвки. Молча встаю, прощаюсь с лысым и выметаюсь из этой sranoy богадельни.

До конца недели пришлось усердно притворяться, что езжу на занятия. Ещё целых три дня я садился в автобус, а через несколько остановок вылезал, чтобы сходить попить пива, посидеть на лавке и поплакать над своей судьбой. Да, я твёрдо решил, что не хочу быть экономистом. Какая экономика, алё?! Какое-то тупое der’mo. Учитывая мои наклонности, больше зашли бы уроки химии. Не хочу тратить много времени на то, к чему не лежит сердце. Ну, или, по крайней мере, на что мне откровенно плевать.

С одной стороны, я рад принятому решению. Смелый вот такой выбор, когда решаешь не идти наперекор самому себе; своему внутреннему голосу. С другой стороны, я sraniy совершеннолетний mudak, у которого не будет образования. Куда я пойду? Но самое главное – это мама, да и отец, которые сильно расстроятся, что их сын полнейший dolboeb.

Делать нечего. На выходных собираюсь с духом. Пока отца нет дома – выкладываю по-чесноку маме. Удивительная она женщина. Не думал, что она воспримет моё решение так спокойно.

В ходе конструктивного разговора приходим к выводу, что этот год я проведу за работой, а заодно и пойму, что мне нужно. Вот так вот! Я очень обрадовался. С отцом же эта святая женщина поговорит сама.

В понедельник я и мама едем в институт расторгнуть договор, где нам возвращают большую часть денег. Приехав в свой район, mamanchik покупает мороженое, и мы сидим на лавке, просто болтая на разные темы. Она меня приободрила, сказав о правильности моего поступка. Не стоит жалеть. За это я ей очень благодарен. Один из лучших дней, когда я почувствовал себя не govnom, у которого есть шанс на лучшее будущее.

Работа нашла меня только к началу зимы. Pizdyuk без образования, да ещё в маленьком sranom городке – сложная история. Найти каторгу при таком раскладе своими силами не так просто. Пришлось встать на биржу труда с падшими людьми и маргиналами, метящими на пособие. Кого я только не повидал, пока ошивался в очередях.

Весь контингент люмпенов и социально-опустившихся людей. Единственный человек, которого мне было действительно жалко, парнишка с ДЦП. Он был весь деформирован, пришел с мамой. Его руки постоянно тряслись. Он был ни в чем не виноват. Просто так бывает. В подобные моменты меня охватывает злоба и обида. Я ещё раз убеждаюсь в том, что если бы существовала высшая справедливость, то она бы никогда не допустила подобного зла.

Сегодня пятое декабря. Я иду в рассадник фриков в последний раз. Мне позвонила тётка (мой куратор по безработице), предложив отличный вариант подсобного рабочего. Сразу скажу, что я ни черта не в восторге от должности, но понимаю своё положение. «Почему отличный вариант?» – спросите вы. Всё просто как день. Работа располагалась через дорогу от моего дома. Я смогу просыпаться за sranyh десять минут до начала, а затем спокойным шагом добираться вовремя. Поэтому, когда я услышал адрес – сразу сорвался с места.

Получить такую шакальную должность не составило труда. Меня приняли на первом же собеседовании. Зарплата, разумеется, с hui азиата, но это лучше, чем ничего.

На следующий день мне выдали фирменную робу, познакомили с коллегами, показали основные четыре склада и выделили шкафчик для одежды…

Первый рабочий день на первой работе. Звучит волнительно, не правда ли? Я проснулся за час, чтобы спокойно принять душ, позавтракать и собраться с мыслями.

В рот особо ничего не лезло, но было решено пересилить тошнотворный спазм, закинув два бутерброда. Вышел немного пораньше. Неспешно пройтись и подышать воздухом – самое то при волнении. Матушка пожелала мне удачи и спросила, во сколько я вернусь. Мой рабочий день заканчивается в 18 часов. Звучит безобидно, если взять в расчёт приличный пласт населения, который ebahit до самой ночи.

У нас, подсобных рабочих, своя каморка. Располагается организация на территории больничного городка, которая занимается обеспечением всех корпусов необходимым, начиная от ручек и заканчивая серьёзным медицинским оборудованием. Наша небольшая команда рабов занимается примитивными функциями из разряда «возьми – положи – принеси – отдыхай». Проще и придумать нельзя.

К слову, о «небольшой команде». Думаю, стоит представить местных героев, учитывая, что каждый достаточно колоритен. За кратчайший срок ваш блистательный слуга провёл анализ болотных троллей.

И. – младший на побегушках. На год старше меня. Причёска горшком. Добродушный. Глаза узковаты, а веки припухшие. Похож на жалкую пародию монгола. Смеётся любым шуткам, пытаясь добавить что-то своё, но у него плохо получается.

Дядя С. – самый древний персонаж. Ему около 65. Он культурный, остроумный. Он алкоголик. Самая выразительная черта – его длинный плотный нос, как у крысы. Да он в целом на неё и похож.

Дядя Т. занимает вторую строчку чарта по дряхлости. Похож на персонажа мультика. Достаточно бесформенный, лицо круглое со складками. Много заикается, много курит, достаточно бесхарактерен. Он алкоголик без чувства меры.

И наконец С. – бугор. Главный шизик заведения. Ему 32. У него нет бровей. Он что-то среднее между свиньей и человеком. Достаточно дерзкий, властный, завистливый. В целом неплохой мужик, но есть одно НО: он алкоголик. И когда он напьется, то звереет с риском для здоровья близких.

Вот с такой командой мне предстоит коротать долгие часы моей единственной и неповторимой жизни за сущие гроши.

Во всём представленном мракобесии есть и хорошие моменты, а именно: три дивана, где можно валяться, телевизор, плита, холодильник. У нас целая мини-квартира, где можно недурно так расслабиться. А ещё работы не так много. Ходить на просьбы будет нужно по очереди, либо по маленьким группам. Редко когда мы будем нужны все сразу.

В первый рабочий день меня особо не напрягают. Ходил вот с каждым персонажем по мелким задачкам и смотрел, что-где находится. Парочку раз помог расставить прибывший на склад товар. Большую же часть времени мы сидели бандой в коморке, ничего не делая. С. всё время предлагал поиграть в дурака, а младший ему шестерил.

Вообще, дорогие присяжные, скажу вам честно, я очень сильно впал в уныние своего несовершенного духа. Почувствовал, так сказать, настоящую сломленность. Весь мой задор пропал. Единственное, что хоть как-то начало спасать патовую ситуацию – литература. Я начал читать буквально всё подряд. Подсел на слова, как на иглу, ей богу! Благо деньги начали водиться, и можно было позволить покупать книги.

Своё свободное рабочее время я начал тратить на чтение. Иногда местные клоуны интересовались о чём та или иная книга. Максимально коротко без энтузиазма приходилось пояснять без лишних вздохов раздражения. И каждый раз в ответ раздавалось ebanoe: «оооо…», а С. и вовсе только цыкал языком.

Сам того не замечая, я вдруг начал писать полноценные стихи. Приют в них смогла найти моя искренняя тоска. Иногда я их перечитываю, где-то поправляю косяки, каждый раз улучшая звучание. Чувствую, как становлюсь другим. Словно змея, начинаю линять, обновляя кожу. Но почему эти изменения так болезненны? Кого я из себя решил возомнить?

Из-за работы почти не вижусь с Р. и Б.. Мы как бы слегка раскорешились. И если с Р. я пересекался хотя-бы раз в неделю, то Б. совсем пропал с линии горизонта. А ещё теперь всё моё свободное время занимает Л. – моя новая девушка.

Уже как восемь месяцев мы вместе. Она простая и задорная. У неё есть две особенности: родимое пятно (шрам на лице, который смотрится даже мило). А ещё она боится trahat’sya в писю, но при этом даёт в попу. Я человек взрослый, мне pohui. С другой стороны, даже интересно. Но я не пойму, неужели ей не хочется адекватности? Ох уж эти проблемы белых людей. Кроме Л. и занятием с ней грязными делишками, я увлёкся рисованием. Рисовал-то я со школы, но это было всё баловство. А сейчас купил вот несколько книг-самоучителей. Чекаю там всякие перспективы, свет-тень, и прочую муть. Достаточно интересное der`mo.

Жизнь понемногу наполнилась чем-то приятным. Свободных минут почти не оставалось. Я встал на путь интеллектуальной прокачки. Появился чёткий график с переменными: «работа – чтение – ужин – рисование. Работа – чтение – поугарать с Р. – рисование. Выходной – чтение – eblya с Л. – рисование».

На днях твёрдо решил вот, что хочу поступить на художественный факультет. Сказал о своём решении матушке – она была очень рада. Она призналась, что уже давно заметила изменения, которые произошли со мной, и всё не могла нарадоваться, что её любимый сыночек встал на путь развития.

Ещё не так давно случилось презабавное совпадение. По обычаю мои родители отправились погулять вечерком. Воздух там свежий и всё такое. А когда вернулись, то сунули под нос номер с именем. Оказывается, при своём обыденном ногашлёпанье, из кустов выбежал длинноволосый дедуля, который походил на sranuyu t`ёlku. Он спросил, куда вообще заплутал, пояснив свой дезориентир побегом со свадьбы одной заказчицы, так как одна богатая гостья начала домогаться дедулю, а он, видите ли, человек женатый. Подытожил он свой отчёт, пояснив свой род деятельности: «Видите ли, мадмуазель и сеньоре, я HUIдожник».

Мои родители разговорились с ним, не забыв рассказать про вашего верного слугу. Этот мистер старый художник сказал, что может стать мне репетитором. И вот теперь передо мной лежала бумажка с его именем и номером.

Пока я думал, мама всё жужжала: «это судьба, судьба, судьба». Я так не думаю, разумеется. В судьбу верят наивные люди, но всё же интересное совпадение, которое мотивирует рискнуть малым.

Уже со следующей недели (каждую среду после работы) меня ожидало два часа занятий. Признаюсь, господа присяжные, всегда кажется невероятно трудным любое начинание.

В.И. оказался весёлым и очень умным дядькой. Он резко взялся за мою думалку, обучая анализировать по красоте грамотно во всём; начал приводить мои мысли в порядок. В.И. всегда требует невозможного, чтобы получить максимум. Очень скоро я начал ощущать результат не только в рисунках и этюдах, но и в повседневной жизни.

Можете смеяться надо мной сколько влезет, но я действительно начал чувствовать некую особенность и силу. Ко мне вернулся жизненный азарт, только приправленный мудростью и знанием. Если так можно выразиться, то личной философией, что ли, которая сложилась из фрагментов объёмного пласта информации. Моя жизнь набирала обороты, и грядущим летом я собирался поступать в художественное заведение. А пока лето было ещё за горами, то приходилось каждое утро протирать глаза и топать на работу в надежде отделаться минимальными усилиями.

Моей начальнице за сорок, но даже в таком возрасте мужики её хотят, я-то уж точно. Эта девчонка точно следит за собой. У неё упругая подкаченная попка, талия, короче, всё при ней. Сегодня мы опять удачно пересекаемся у ворот, перекидываемся типа парой фраз. Затем она идёт к себе в офис, а я поднимаюсь по крутой наружке в нашу с парнями помойку.

Пока скучно, вот что вспомнил! На днях одна складная работница брала меня и С. на мини-склад ненужного барахла. На вид это sraniy вагон без колёс, что стоит в трёхстах метрах от офиса. Там мы типа крайне редко должны заниматься пересчётом пыльных единиц. По факту – никто этим govnom не собирается пользоваться, зато для бухгалтерии было жизненно важно знать: не spizdil ли кто какой ржавый винтик? В общем, скука.

Когда мы дошли до забытой группы деревянных коробок, то оказалось, что в них лежит куча смесителей. Мы открывали каждую коробку и пересчитывали их, складируя смесители в новые большие мешки (для экономии места). На это у меня и С. ушло почти полтора часа. Женщина со склада поставила последний плюсик, сказав, что теперь к этим смесителям не вернутся ещё лет пять. Ahuennaya информация, спасибо!

Вытаптываемся из вагона. С. закрывает склад, и мы медленно волочимся на обед. Я закуриваю, С. стреляет сигарету. Вдруг от него прилетает вопрос: «Тебе бабки нужны?». Конечно, мне нужны бабки, толстый ты mudila! Скажи лучше, кому они не нужны? Если уж жирным ubludkam, которые возглавляют список миллиардеров – бабки нужны, то… ай, blyat`, ладно. Просто отвечаю положительно. Перед дурачком ещё раскошеливаться на ядовитость…

С. начинает пояснять мне, что это олдовые смесители. В них что-то там zaebatoe такое есть, очень прилично стоит. А ещё, у него есть кореш, который может такое spizjennoe добро купить. Так как С. нищий huilan, да ещё и алкаш, то ясное дело он ищет любой способ заработать.

Дурачок говорит, что хочет без палева загнать это der’mo. Он предлагает мне стать соучастником, ведь в свои две трясущиеся руки будет тяжело провернуть дельце. Что мне оставалось ответить? Жадно подписываюсь на уголовное дело. К тому же, красть ключи будет С.. На этой счастливой ноте мы доходим до базы, где И. и дядя С. разгружают машину с металлическими прутьями. Ребята предлагают нам помочь, и я уже дергаюсь в их сторону, но С. Хватает за плечо героя, отвечая, что пусть они идут nahui, мы своё отработали. Покорно слушаюсь, учитывая, что после такого дубака типа хочется посидеть в тепле.

С. ставит чайник. Начинает звонить своему корешу. На слове «смеситель» и «вывести» болван специально снижает громкость голоса, хотя никто не услышит его и так, даже если он говорил бы на повышенных тонах. Спустя две минуты бубнежа, С. вешает трубку и сообщает мне: «операция намечена на послезавтра». Киваю. Отвечаю что-то типа «принял – понял». Мы довольно улыбаемся в предвкушении скорого обогащения.

Через время поднимается дядя Т.. К нему подскакивает С., уламывая сгонять до ближайшей табачки, купить сигарет и пару фуриков. Дядя Т. немного ломается, пытаясь отмазаться тем, что он устал, так как был в отделении онкологии и в одиночку двигал шкафы главврачу. Но по итогу, всё равно соглашается, ведь в списке покупок есть слово «фурик», а для таких опустившихся uebkov этого вполне достаточно, чтобы свернуть целые горы.

Дядя Т. покорно ретируется в магазин, а на сцену врывается обиженная парочка. Остаток рабочего дня три беса накатывают свой дикий спирт, И. просто спит, ну а я читаю великих, мать их, гениев.

Наступает день грабежа. Я нервничаю, всё-таки светит уголовка, если спалят, но желание нажиться стоит куда выше страха. Операция должна произойти в обеденный час. Время, когда нас не смеют беспокоить.

С утра пришлось потаскать приехавшие мешки с цементом. Я хоть и перестал ходить в качалку, но не перестал быть мощным. Таскаю мешки в одно рыло. С. делает так же, не уступая. А вот дядя Т. с И. тягают цемент вдвоём. Один слишком старый и немощный, второй просто слабак. Ей богу, они всё время вместе. Еще немного, и я начну приписывать им романтические отношения. После разминки ничего не предвещается, поэтому мы усаживаемся играть в карты.

Настаёт час обеда. С. мотает головой в сторону выхода. Самый старый чертяга интересуется, куда мы это вдруг собрались, на что был послан nahui. Вы не подумайте, подобная грязь говорится по-дружески, по взаимному согласию. Я и С. оказываемся посланными в ответ.

Спускаемся. С. говорит ждать его у ворот, а сам двигает на склад, где сидят женщины-кладовщики. Успеваю сделать не больше десяти тяжек, как толстяк возвращается, шурша в кармане ключом от склада. Полдела сделано. Осталось самое нервяковое.

Подходим к вагону. Красный пикап уже на месте. Водитель выходит и здоровается. С. быстро открывает двери склада. Не сбавляя темпа, начинаем перекидывать мешки со смесителями. Ах, моё первое воровство! Всё как во сне. Через раз озираюсь по сторонам, высматривая какого-нибудь начальника или служащего, который мог заинтересоваться в происходящем, по итогу накрыв лавочку, но ничего такого не происходит.

Да, дорогие присяжные, накал страстей в подобных сценах бывает только в кино. А вот в жизни вполне и более гнусные вещи проходят очень гладко и хорошо. Мы спокойно перекидываем все смесители. Уже в машине водитель ещё раз их пересчитывает, затем отсчитывая достаточно много купюр из кожаного кошелька.

Нас никто не видел, всё прошло идеально. С. вытаскивает несколько купюр и всучивает мне. Доля составила три с половинной тонны. Я видел, толстому ублюдку заплатили гораздо больше, но спорить нет смысла, всё-таки основной риск на нём. Если что, то я со спокойной душой сдам его. И дело тут даже не в том, что я крыса (хотя кто знает, человеческая подлость неисповедима), а в том, что это действительно его идея. Ему тюрьма к лицу, а я слишком молод. По итогу bolvan нажирается от счастья. А большего таким и не надо.

Март. Ещё прилично так холодно. Местами лежит снег, но солнце обещает в скором времени исправить оплошность. У меня отличное настроение. Через два месяца я должен уволиться, посвятив весь июнь финальной подготовке перед вступительными экзаменами.

На работе меня не было две недели. Ваш слуга мирно провёл свой законный отпуск на воле, играя в компьютерные игры, занимаясь ebley в oсhko, чтением и рисованием.

Сегодня у меня первый рабочий день. Радостный и отдохнувший захожу в каморку с получасовым опозданием. Ребята вяло здороваются со мной (всегда тяжело видеть счастливого и отдохнувшего товарища), мой взгляд не находит дядю Т.. Тут С. сообщает, что оказывается, у этого морщинистого мудака обнаружили туберкулез в какой-то запущенной стадии. Причём он им болел относительно давно, просто забивал hui. Теперь он на знаменитой горе в диспансере. Ещё С. сообщает, что я вовремя вышел, так как сегодня мы все идём сдавать флюорографию. Нужно выяснить, не зацепил ли своей заразой этот мудила кого-то ещё.

Zaebis`. Я почему-то не удивлён. По телу проходят мурашки. Не то, чтобы я такой славный очкун, просто подобные болезни вызывают во мне отвращение. Туберкулез – это что-то грязное, мерзкое. Такое же отвратительное, как и тараканы или комары.

Работы, как и почти всегда, нет. Каждый сидит и занимается своими делам. Дядя С. куда-то пропадает, возвращаясь с двумя победными фуриками. Он говорит С. «чтобы никакая зараза нас не взяла». Разливает der’mo, бадяжа водой из-под крана. Собственно, звучит это иронично, учитывая тот факт, что с точки зрения здорового общества – именно эти два персонажа представляются в формате зараз и болезней. А вот вам ещё ирония в квадрате – спирт в таких количествах мудачков и убивает. Ухмыляюсь своему замечанию (хотя в глубине понимаю, что дурачок здесь я, который не особо далеко ушел от огрызков), но ничего не говорю.

Дядя С. снова уходит. Нам уже скоро выдвигаться, а старый пропал. Выходим на улицу. Начальница стоит внизу, болтает. Ждём bolvana. Мало кто заметит, но дядя С. прилично так пьяненький. Привыкшая к подобному секси-начальница начинает отчитывать его и угрожать увольнением. Затем мы все pizduem в главный корпус «книжку» – его так называют по причине разветвления конструкции в разные стороны под острым углом, из-за чего создаётся впечатление, словно это большая раскрытая книга.

В кабинет нас запускают сразу. Пока сидим на стульях, начинаю понимать, что тут воняет живым govnom. Серьезно. Сначала мне кажется, будто я вступил в der’mo на улице. Проверив подошву, понимаю, несёт не от меня. Начинаю мотать головой, выискивая виновника. С., как и И. – тоже почуяли неладное. Наравне со мной головы крутятся, принюхиваются типа. Единственный, кто абсолютно ничего не замечает и не чувствует – дядя С.. Он сидит со своим огромным крысиным носом, не чуя очевидного pizdeca. Начинаем обсуждать феномен kakashki, который витает в кабинете рентгенолога. Женщина-врач подозрительно смотрит на нас, изучая на предмет аварии нашу обувь. У всех всё чисто. Подключаем в дискуссию и её.

Дядя С. начинает раздеваться со словами: «Ну раз вы такие бездельники, то я первый на плаху. Мне вон туда вставать спиной?» – спрашивает старый mudak, расстегивая лямки своего комбинезона. Вонь усиливается, и когда он поворачивается к нам спиной мы видим огромную, размазанную кучу kala на синей ткани и спине. Готов поклясться, меня чуть ли не вырвало, но благо приступ смеха оказался сильнее. Все начинаем дико орать с такого поворота. Боже, какой позор, дядя С.! Ты напился, обосрав в туалете себе комбинезон.

Считаю это лучшей поучительной историей для тех, кто сидит и гадит в позе орла, особенно если на нём неудобный комбинезон. Остерегайтесь коварной kakashki.

После пережитого, С. начал пересказывать историю каждому работнику, который встречался на его пути. Вскоре произошел масонский заговор, и весь медгородок начинал улыбаться, завидев на горизонте дядю С.. Я потом как-то слышал, что ему дали банальную кличку «Старый засранец» и вроде она прижилась. Со снимками всё оказалось хорошо, мы были здоровы, каждый по своим возможностям.

Май наступил очень скоро. Я поставил последнюю подпись на увольнительном листке и был снова открыт для будущего.

***

Чем ближе становился день экзаменов, тем больше я подсаживался на измену. Такая черта, да. Каждый вечер, когда выходил покурить в подъезд или на улицу, я начинал создавать симуляцию грядущего; разговаривать даже с воображаемыми людьми – уже огромный стресс, как же всё будет с живыми? Мама дорогая…

Ситуация обострилась за несколько дней до начала экзаменов. Родители вынуждены были уехать за три тысячи километров к моей тёте, которая сильно заболела и нуждалась в поддержке. К огромному горю, вряд ли бедняжка выкарабкается. Такие заболевания не лечатся, а учитывая то, что она ещё и запустила себя… В общем, признаюсь честно, я очень сильно переживаю за подобное der’mo. Ну, не в плане, что моя тётя такая, а в плане всех этих болезней и прочего, связанного с близкими. Не знаю почему, но мне стыдно показывать свои эмоции, поэтому держусь молчаливым грубым особняком. Главная проблема заключается в том, что меня оставили следить за домом одного (кормить рыжего засранца), и плюсом нужно сдавать экзамены.

Дополнительный ужас был сформирован из-за большой суммы денег, которую мне оставили, чтобы я жил тут припеваючи. Господа присяжные, дорогие мои, вы догадываетесь, что означает оставить mudaka с кучей зелени в свободной квартире на несколько дней? Поверьте моему драгоценному опыту – ничего хорошего из такого сочетания не выходит.

В первый же день ко мне пришла Л.. Мы ужрались в хлам и ebalis` полночи. Чёрт дёрнул меня за язык сказать, чтобы она пожила у меня, пока родителей не будет. И какой-бы нервозной и серьёзной не была ситуация со вступительными, она никогда не перевесит желания придаваться тупому и порочному наслаждению (кто придумал гедонизм?).

Вечером, накануне ответственного дня, твёрдо решаю разрисоваться. Типа потратить целый день на рисунок, чтобы не оплошать. Л. меня поддерживает, обещая не отвлекать. Поэтому эта suchka зовёт своих ЛУЧШИХ ПОДРУГ! Blyat`, ты серьезно?! Ты решила мне не мешать, позвав своих девочек?! Что говоришь, дорогая? Ах, вы будете готовить, сидеть на кухне и не мешать мне? Хорошо, да, спасибо nahui огромное, PIZDA ты, и даже не дырявая!

Ладно, я погорячился. Но слова свои обратно не возьму, учитывая, что они так и остались просто кричащими мыслями; моим внутренним ядом, который медленно разъедает организм.

Решительно успокаиваюсь думая, что действительно удастся запереться в комнате. Буду спокойно рисовать, плюсом соберусь с мыслями. Так оно и получается. Правда, знаете, когда ты один в комнате сидишь в полном одиночестве перед мольбертом, да ещё у тебя завтра самый нервозный день… Когда ты сидишь и собираешься с мыслями, а за стеной раздаётся весёлый смех, а ещё этот запах еды… Да и вообще, эти suchki вроде притащили много бутылок вина. Становится как-то злобно, что ли. Чувствую себя тем самым ребёнком, которого поставили в угол за мелкую шалость. И вот всё стою в холодном углу, а жизнь вокруг идёт своим чередом, а я как бы стороне. Казалось бы, куда хуже?

В девятом часу раздаётся звонок в домофон. Это притащился Р., ему скучно. Ubludok смеет захватить с собой пива и Мартышку. Чтобы вы понимали, Мартышка – наш общий знакомый. Похож на сраную обезьяну, очень высокую такую, дистрофичную. Хотя по мне он больше смахивает на забавное чучело. Ну да не важно. Эти уроды знали, что у меня важный день, знали! И всё равно pripizdyachilis`. Ну как их ещё назвать?

Окончательно сдаюсь под натиском соблазна. Просто начинаю попивать пивко и болтать. Даю себе типа расслабиться. После третьей кружки уже успокаиваю себя тем, что перед нервяком – подобное время препровождения, наоборот, полезно. Завтра с утра обязательно приду на экзамен спокойным и отдохнувшим. Такой эффект ещё достигается мастурбацией перед сном.

Пиво вскоре заканчивается. Мчим в ближайший бич-магаз за добавкой. Тем более, что подобным частным шарашкам совсем pohui на законы о запрете продажи алкоголя после десяти. В довесок открываю свой мини-бар, угощая всех первоклассной водкой. Голова совсем теряется. Скажу прямо – я безвозвратно теряю само время.

Под всеобщим гомоном отвожу Л. в ванную комнату, где она по-быстрому помогает мне расслабиться ещё больше. Пока она sosala причмокивая, взгляд мой зацепился за собственное отражение в зеркале. В нём я увидел лицо глупого недочеловека. Частичка трезвости внутри как бы взбунтовалась, напоминая об обязанностях и стремлениях. Неужели всё так порушится? Ну уж нет!

Умываю лицо холодной водой, а когда возвращаюсь в комнату – прошу всех s`ebatsa nahui из моего дома. Подруги Л. не против, они и так собирались. Мартышка немного возмущается, но я успешно выталкиваю его за железную дверь. Осталась Л., которую я решая не выгонять, дабы не быть совсем уж зверем и Р., который не хочет уходить.

Как бы я не старался его выпроводить – pidaras не поддаётся, превратив трагическую клоунаду в игру. Podonok умудрztncz меня смилостивить, сообщая о забытых дома ключах. Продолжаем пить.

Теперь уже волнуется Л.. Она говорит, что скоро вставать, а я всё ещё даже не просох. Бывает такое состояние, когда отчёты на самого себя посылаются куда подальше…

Просыпаюсь от руки Л.. Она трясёт меня и орёт, что нужно бежать. Посмотрев на часы, понимаю, что экзамен начнётся через сорок минут, а учитывая, что сорок минут чистого времени мне понадобится только на дорогу… В придачу ещё и в голове полная каша, а во рту вкус рвоты…. ПОЛНЫЙ PIZDEC!

Пинаю Р.. Ору, чтобы он проваливал. Возможно, именно сейчас он чувствует себя немного виновато, предлагая проводить на остановку.

Как бы мы сейчас не старались, но на сборы уходит около пятнадцати минут. Я безбожно опаздываю и, хотя внешне выгляжу спокойным – внутри меня царит паника и неподдельное отчаяние. Добегаем до остановки, теперь остаётся только ждать. Как назло, ни одной подходящей газели или автобуса. Проходит более семи минут. Катастрофа.

Паркуемся на лавке, облокачиваясь друг на друга. В ожидании нужного номера засыпаем на добрый час.

Проснувшись, понимаю, всё кончено. Во мне уже нет паники. Подъехал нужный троллейбус. Без какой-либо спешки добираюсь до учреждения, где должна была начаться моя новая жизнь. Но приезжаю я только для того, чтобы забрать ранее поданные документы.

Что я чувствую? Сказать: «Пустоту» – ничего не сказать. Сплошной осадок. Такой глубокий и густой, что перестал, что осталось только погрузиться в собственноручный скафандр аутизма и впасть в глубокую эмоциональную кому.

Родителям пришлось соврать сказав, что мне не хватило баллов для поступления. Мама снова меня приободрила. Л. вдруг стала мне безразлична. Тётя моя умерла. А с началом сентября я вернулся на прежнюю работу. Побежденный и сломленный ещё на целый год унылой каторги и самобичевания.

Нить тревоги,

что нашла иголку

в стоге,

вшила себя в моё

пальто.

Я иду в нём

по подворотням

и мне холодно даже

днём.

Тень сомнения

(куда идти дальше?)

отбрасывает свой

силуэт.

Я человек

с туманной целью,

мне идти неизвестно

лет.