Читать книгу Предназначение. фантастический роман - Николай Михайлович Лапшин - Страница 11

«Командир, нужно определиться» – вырвал Григория из сна воспоминаний возглас Василия.

Они вылезли из тягача. От качки и долгого сидения казалось, что земля под ногами покачивается. Григорий повалился на мох, раскрыл планшет. Дождевые капли потекли по целлулоиду планшета. Гришка попросил Василия прикрыть планшет от дождя. Определился по компасу. Вглядываясь в ориентиры водил карандашом по карте, шепча названия рек, редких поселков. Попытка определиться на местности оказалась тщетной. Василий сходил к ближайшему озеру, принес в брезентовом ведре воду, чтобы обмыть ветровое стекло тягача.

«Объедем озеро вокруг. Если в него втекает и вытекает ручей, то озеро проточное. Лед на озере почти сошел, его остатки сгрудились на противоположной к нам стороне, значит там вытекает ручей» – закончил свои рассуждения Васька.

Бурлаков уловил ход мысли товарища и развил её дальше:

«Если озеро проточное, то имеет глубину, достаточную для затопления тягача. По ручью мы спустимся к речке и так далее и тому подобное. В конечном итоге мы выйдем к большой, судоходной реке» – смеясь, подначивал Гришка Ваську. На его смех из кабины высунулась Аннушка и тоже рассмеялась, сама не зная чему.

Одно слово молодость! Морось прошла, тучи поднялись чуть выше. В любое время они могут исчезнуть.

«С тягачем нам хана. Любая вертушка нас засечет!» – сердито выговорил Василий.

«Сержант, будь проще! Улыбнись! Ты еще не генерал!» – подкузьмил друга Григорий.

Озеро оказалось проточным. К его южному берегу вплотную подступал невысокий холм, от подножия которого, брал начало ручей. Накачали резиновую лодку. Васька натянул бродни, прихватил моток веревки и поплыл промеривать глубину озера В одном месте, метрах в двадцати от берега, он нашел омут. Двадцатипятиметрового сетевого шнура не хватило, чтобы нащупать дно. Васька привязал еще один шнур, от которого, после остановки груза на дне, в руках у него остался конец не более пяти метров. Василий привязал к шнуру спасательную подушку от резиновой лодки и быстро погреб к берегу. У него, в душе, шевельнулся страх перед глубиной озера и живущими в нем чертями. О своем страхе он рассказал Гришке, который рассмеялся над ним и пояснил, что десятки тысяч лет тому назад, по нынешней тундре, сползал гигантский ледник. Своим весом он вспахивал равнину, оставляя на ней глубокие борозды и льдины. Впоследствии ледник отступил, растаял. Раны, нанесенные ледником земле, затянулись грунтом, мхами. Громадные осколки льда оказались подо мхами. Постепенно эти льдины таяли, на их месте образовывались пустоты, которые впоследствии, заполнялись водой. Так появились тундровые озера. Выслушав лекцию, Васька сказал:

«Я с тобой не спорю о происхождении озер, и не говорю, что их вырыли черти. Я говорю, что они живут там. Возле моей родной деревеньки Потатичи тоже есть лесное озеро без дна. В нем живет леший. Озеро так и называется, Лешачье. Когда Леший ворочается на дне, то из воды подымаются огромные ядовитые газовые пузыри от которых погибло немало мужиков рискнувших рыбачить на озере. Старики шутят, что леший пердит в отместку за нарушенный людьми покой».

Решили топить тягач в здешнем озере, и что нужно поторапливаться, потянул юго-восточный ветерок, который быстро разгонит дождевые облака. Они возьмут все необходимое, спустятся вниз по ручью, залягут в зарослях ивняка, а там видно будет, что делать, решили друзья.

«Как Анка перенесет дорогу?» – вспомнил о женщине Васька.

«Русская баба на себе войну вытянула, а тут всего лишь прогулка по весенней тундре!» – успокоил его Гришка.

Вспороли тюк с запасной одеждой. Армейские штаны и ватники пришлись кстати. Переоделись. Продукты, аптечки и прочие необходимые вещи упаковали в рюкзаки. Поверх на них привязали спальники. Аннушка сшила из армейского нижнего белья, три нательных пояса в которые вложили, поделенные на три равные доли, все имеющиеся у них ценности: самородное золото, валюту, царские золотые монеты «империалы», по несколько бриллиантов. Деньги, взятые из сейфа завхоза зимовки, Григорий раздал каждому.

«В дороге пригодятся!» – коротко сказал он.

Автоматы и боеприпасы к ним, решили взять с собой, а также пистолеты, взятые с трупов офицеров в сбитом вертолете. Пистолеты были знатными, системы Стечкина, из них можно вести огонь, как одиночными выстрелами, так и очередью. Пистолет Макарова, Григорий протянул Анне, со словами:

«Возьми, авось пригодится. Но лучше …..» – он не сказал, что лучше, но все поняли его без слов.

В последний раз осмотрели тягач, исследовали все закоулки, не забыли чего. Запустив двигатель, Григорий по привычке хотел его прогреть, но вспомнив об участи тягача, криво улыбнулся. Ему было жаль безотказного, железного трудягу, сколько раз он выручал их из беды и ни разу не подвел. Жаль! Осторожно въехав в воду, Гришка прибавил газу. Тягач медленно поплыл к качающейся на мелкой волне, резиновой лодке. Подплыв к ней, Григорий из кабины перебрался в грузовой отсек, открыл люк в днище. Через задний борт пересел в лодку и приказал Василию быстрее отгребать от тягача чтобы не попасть в водоворот и не пойти на дно вместе с тягачем. Не прошло и минуты, как тягач скрылся под водой.

«Вот и вся комедия тягаческой жизни!» – грустно подытожил Бурлаков.

Навьючившись, медленно двинулись вниз по ручью. Идти было трудно, ноги погружались в мох по щиколотку. Через час сделали привал. Прошли не более двух километров. Крепчал ветер, он гнал слоистые облака. Решили спуститься по ручью ниже подыскать место удобное для стоянки.

«Дней двадцать, как бегаем от Закона!» -сказал Гришка.

Василий взметнулся и прокричал: «Какого закона? Закона, который уничтожал и продолжает уничтожать русский народ? Закон, который загнал русский народ в зону? Закон который гонит меня по тундре? Суки, падлы рулят ……» – Василий упал, как сраженный наповал пулей и затих. Григорий, пораженный срывом Василия, опустился на колени. Аннушка сбросила с себя рюкзак, и припав к Василию, закричала:

«Гришенька, миленький спаси нас! Спаси нас!»

Василий поднялся, оттолкнул Анну и покачиваясь ушел в тундру.

Григорий уткнулся лицом в колени, боялся показать свои слезы, и содрогаясь от душивших его рыданий, пытался вымолвить:

«Молчи» – что переходило у него в длинное, тягучее:

«М….мо… л…л….чи!»

Анна подползла к Григорию, припала к нему, бессвязно шепча:

«Родной мой, соколик мой, я любушка твоя, тень твоя!» – она целовала Гришкины глаза, почерневшие губы, все в трещинах и болячках руки.

Её руки скользнули под его ватник, теребя и лаская грудь. Гришка бездумно отбросил от себя Анну, рванул с себя куртку. Женщина трясущимися руками освободилась от одежды и впустила Григория в себя. Он взял её яростно-грубо, будто мстя ей за все беды свалившиеся на них и излил в нее свое «Я». Она приняла в себя, семя будущей жизни. Приняла и благодарила Бога и Судьбу за это. Женщина сохранит жизнь свою и Григория