Читать книгу Вслед за тенью. Книга вторая - Ольга Смирнова - Страница 20

Ловко очистив лобовое стекло своего «коня» от щедро облепившей его наледи, Кирилл Андреевич сел за руль. Авто послушно откликнулось на поворот ключа зажигания и вскоре вывезло своего хозяина за пределы его владений. Путь Орлова лежал в ГУМ. Он решил не откладывать с подарком для Даны. Все-таки день рождения – чем не повод совместить приятное с полезным?

Пробок, как не странно, было немного: то ли их пиковое вечернее время было позади, то ли водители решили не рисковать и не «седлать своих коней» в ненастный морозный вечер. Кирилл Андреевич бросил беглый взор на циферблат и решил, что скорее первое. Хозяйственные службы столицы работали нон-стоп и бойко расчищали снежные завалы по пути следования его «Лексуса». Дорога заняла более часа и вскоре Орлов рассматривал стильную упаковку любимых духов Птицы. Оплатив покупку, он заглянул в цветочный салон и заказал праздничный букет из композиции некогда любимых ею пурпурных роз и белых лилий. Надеясь, что ее вкусы с годами не изменились, он присел в кресло для посетителей, пока флорист выискивала нужный сорт среди огромного ассортимента и собирала букет. Стойкий аромат духов витал в воздухе, каким-то чудом просочившись сквозь упаковку, и навеял давнее воспоминание о том, как он уже дарил их Стриж однажды.

««Блэк опиум»! – воскликнула она тогда, с азартом вскрывая упаковку. – Они как наркотик для меня, веришь!»

«Верю», – с улыбкой ответил тогда он, довольный тем, что угадал с подарком. В тот вечер, как и сейчас угодить давней подруге было для него важнее многого.

«Ммм… Эти пряные нотки сводят с ума! – поделилась она тогда, – Вдыхаю и снова окунаюсь в ту нашу восточную сказку… С ним, ещё живым и таким счастливым, – вспомнила она в те минуты о муже, не вернувшемся из злосчастной командировки, в которой сам Кирилл получил отметину у виска. – Знаешь, я на все готова, чтобы хоть на мгновенье перенестись в те дни!»

«На всё? Даже на откровенность?» – дерзко уточнил он тогда.

«Смотря в чем», – туманно заметила она.

«В вопросе, который меня интересует, – заявил он. И решил ковать железо, пока горячо: – Так что: пари? Откровенность на…»

«На это волшебство? О боже, Холод, спрашивай все о чем пожелаешь!» – Рассмеялась она тогда.

«Тогда сработало, но неизвестно, как отреагирует сейчас… – задумался Орлов, – Не изменились ли вкусы? Все-таки столько лет прошло…»

В тот вечер, поставивший точку в их отношениях без обязательств, он расспросил ее о психологическом состоянии Ольги. Расспросил и окончательно определился по их с Громовой будущему. По иронии судьбы сегодня он будет пытать Птаху относительно Громовой-младшей.

Мысли вернулись к его неугомонной фигурантке. То, что для нее их близость оказалась не более, чем условием для сделки, сбивало с толку, рушило почти сооруженный каркас его доверительного отношения к своей новой старой знакомой. Все выходные он только и делал, что уделял ей внимание. Было интересно вводить ее в ступор и наблюдать, как она отреагирует на очередную провокацию и какой путь выберет, чтобы избежать расставленных им ловушек: поведет ли себя со спокойным достоинством, как Василий, или опустится до истерики, как Ольга после «фееричного выступления» Громова—старшего на том разгромном для нее разборе? И за все два дня Кирилл Андреевич дважды увидел свою «подопытную» в некоем подобии истерики: в первый раз – после ее визита в номер жениха, во второй – после провокационного эксперимента с поцелуем.

Вопрос о контрацепции он поднял спонтанно: захотелось вытянуть свою бессменную на протяжении этих пары дней собеседницу из раздумий, в которые ему доступа не было. Ее ответ подразумевал наличие опыта в интимных делах, что на поверку оказалось неправдой. Солгала. И Орлов заметил бы подвох, если бы глубже вник в суть вопроса, а не зациклился на дежавю: Екатерина вдруг потребовала оправдываться за Жарова, что пришлось ему не по нраву и навело на подозрение: случайно ли или намеренно она прибегла к излюбленному приему своей матери? Ольга обожала играть в эти игры, и за пару месяцев их отношений он «реабилитировался» перед нею не раз и не два: как за малейшую недоработку в подготовке к заданию, так и за любую нестыковку относительно их тайных встреч, каждая минута которых, казалось, была у нее на счету.

– Ваш букет готов, – послышалось издали.

– Благодарю, – откликнулся Кирилл Андреевич. Подошел к прилавку и осмотрел работу флориста. – Красиво выглядит.

– Рада, что вам нравится. Счастливого торжества, – ответила девушка с улыбкой и вручила ему букет.

Въехав в знакомый двор, Орлов припарковался на своем привычном месте. Как ни странно, оно оказалось свободным. Правда раньше он парковал на нем свой «Харли» – подарок отца на совершеннолетие. Кирилл до сих пор прекрасно помнил, насколько мама была против того подарка, но отец тогда настоял именно на нем, и мама смирилась.

«Смирилась ли? – задумался он, – Скорее нет. Но никогда и словом больше отца не упрекнула. Лишь каждый раз просила «с осторожностью управлять этим монстром»».

Окно на нужном этаже приветливо подмигивало развешанной по его периметру гирляндой и как тогда – в его крайний визит к Стриж, гостеприимно приглашало заглянуть на огонек.

Когда-то он летел к ней как на крыльях. Летел за легкими необременительными отношениями, за отличным сексом, за вкусным ужином, за интересным общением. Теперь всё изменилось, и он шел к ней исключительно за общением. Общением на строго определенную им тему. Информация по Громовой-младшей была скудна и несмотря на усилия Гринева отказывалась складываться в цельный пазл.

Впервые на его памяти Кирилл Андреевич настолько нетерпеливо стремился что-то выяснить. Впервые он так рьяно хотел подтвердить или опровергнуть свои подозрения относительно Громовой-младшей. Он был уверен, что это нужно сделать как можно скорее, будто от оперативности зависело нечто важное. Нечто такое, что он упускает из виду или трактует не так, как следует. И разобраться во всем он непременно должен лично: без предположений и советов Гринёва, без «шпилек» Жарова, без подозрительной помощи Эльвиры, непонятно каким боком завязанной во всем этом.

«Что ею движет? Зачем она вышла на Громову? Ладно, Элю оставим на завтрак. Займемся фигуранткой. Посмотрим, что поведает Стриж».

Лифт привез его на нужный этаж и, гостеприимно распахнув стальные створки, предъявил взору знакомую дверь. Несколько шагов, гулким эхом отдававшихся в безлюдном пространстве, знакомая трель звонка, «кодовая» комбинация нажатий: один короткий, один длинный, щелчок открывающегося замка, и на пороге появилась все та же элегантная дама из его прошлого. Даже прическа не изменилась: неизменная «Бабетта» с короткой челкой.

– Ну здравствуй, Кир, – негромко поприветствовала его она, – Добро пожаловать.

– Добрый вечер, Стрижонок. – Кирилл тепло улыбнулся своей давней подруге. Вошел в некогда привычную просторную прихожую и преподнес ей букет: – Это тебе.

– Надо же, мои любимые… Не забыл, – негромко проговорила она, всматриваясь в его лицо. И добавила: – Спасибо.

Отложила букет на тумбу у двери. Потянулась к нему, успевшему расстегнуть пуговицы на полупальто, и поцелуем коснулась его прохладной с мороза щеки. Не дождавшись ответного, уткнулась лицом в грудь, обтянутую плотным свитером, и замерла, будто предоставив ему карт бланш.

Он обхватил ее напряженные плечи ладонями и некрепко сжал. Не обнял, как прежде. Просто ненадолго задержал ладони на плечах и провел ими вниз по ее рукам, безвольно свисавшим вдоль тела. Она сделала над собой усилие и отступила на шаг, поймав его спокойный взгляд. Он изучал ее, будто тестировал своим фирменным экспертным взглядом, пытаясь выявить насколько изменились с годами функции «механизма».

– Этот твой взгляд… – пробормотала она и отвернулась к тумбе, на которой сразу не заметила фирменный пакетик от «Диор». – А это что?

– Загляни, – предложил он, сняв пальто и водрузив его на плечики. – Похожа на ту – давнюю.

– Кто? – уточнила Дана, вытягивая из аккуратного пакетика коробочку.

Распаковав подарок, она брызнула духами на запястье. Вдохнула аромат и ненадолго прикрыла глаза.

«Сработало?» – мысленно уточнил Кирилл, наблюдавший за ее действиями. И понял, что да, едва она медленно разлепила веки и чуть слышно проговорила:

– Как кучу лет назад… Орлов, ты гений.

Подошла и снова коснулась губами его щеки. И снова дотронувшись до него только губами.

– Старался, – ответил он, приобняв ее скорее по-дружески. – Не кто, а что, Дана. Вешалка.

– Что? А… Вешалка… Вешалка та же.

– Надо же… Раритет…

– Всё как тогда, да? – усмехнулась она. И добавила: – Так с чем ты пришел на этот раз?

«Как всегда схватывает на лету. Поняла, что пришел по делу», – безмолвно похвалил он ее и вслушался:

– Ах да, припоминаю. Снова нужны вводные по Громовой. Только теперь по младшей, да? Ловко же они взяли тебя в оборот. Это судьба, Орлов, – не иначе.

– Не ерунди, Птица, – предостерег он негромко. Провел костяшками пальцев по ее щеке и заметил: – Будто вчера расстались – совсем не изменилась.

– Да брось, – коротко взмахнула она рукой. И чуть смутившись добавила: – Ладно. Идем к столу. Остывает всё.

– А что там? – спросил он, заговорщицки ей подмигнув. И, подхватив под локоток, распорядился: – Веди!

Она рассмеялась. Немного разочарованно, но всё же по-доброму. Как старому другу. Он аккуратно выдохнул и понимающе кивнул: акценты в предстоящем общении постепенно расставлялись в нужном ему направлении.

В гостиной, как и прежде пылал камин. Правда сегодня – не на полную мощь. Только занимающееся пламя едва облизывало с фантазией выложенные поленья. Их внутренние боковинки были обожжены лишь местами. Расставленные в виде «вигвама», чуть внахлест на вершине сего древесного сооружения, поленья лениво потрескивали в огненных всполохах. Раскаленные языки поднимались от пары дровишек, «прикорнувших» внутри композиции, и беспокойно метались из стороны в сторону, время от времени озаряя верхушку «домика» снопом светящихся искр. Будто опасаясь, что огонь затухнет, не разгоревшись.

– Почему «вигвам»? – поинтересовался он.

– Позже, – отмахнулась она, добавив: – Не заморачивайся пока. Присаживайся за стол.

Орлов принял приглашение и занял когда-то привычное место со стороны камина. Дана коротко кивнула, словно взяла на заметку и села напротив него.

Стол был красиво сервирован и просто ломился от яств: несколько видов шашлыков, внушительный ассортимент закусок и салатов, включая его любимый «Гранатовый браслет».

Он смотрел на ухоженные руки с французским маникюром, легко порхающие над его тарелкой. Безмолвно наблюдал за тем, как на ней появились пара бутербродов с черной икрой, небольшая порция салата с просыпавшимися вокруг гранатовыми зернами – с противоположной от бутербродов стороны; внушительная порция шашлыка из баранины с овощами, запечёнными на гриле.

Он взглянул ей в лицо и понял, что к разговору о Громовой она не готова. Она явно была настроена на другое и будто слегка нервничала. Или была озадачена. Он видел, что она оттягивает начало беседы и словно решает задачку в несколькими неизвестными.

«Пытается уловить, что меня связывает с Громовой—младшей? И будто опасается чего-то? Чего? Реакции Громова? А может размышляет о чем-то о своем…»

– Достаточно, Стрижонок. Присаживайся. Давай я за тобой поухаживаю.

– Да… Спасибо… Салата мне положи, пожалуйста…

Он исполнил просьбу и спросил, решив несколько отвлечь ее и, возможно, снизить накал мыслей, копошащихся в миловидной головке с замысловатой прической, склонившейся над тарелкой:

– Что тебе известно о Стоцкой?

– О Стоцкой? – переспросила она, взглянув на него с удивлением. И уточнила с чем-то, смахивающим на опаску: – Кто такая?

– Подружка Громовой.

– Вот как… Ни сном ни духом, веришь!

– Плохо. Надо держать руку на пульсе.

– На пульсе?.. А что, девушка вызывает опасения?

– Вопросы.

– Подожди… Стоцкий… А не тот ли это Стоцкий?.. Иван Александрович?

– Какой «тот»? Она Мария Ивановна. Этот Иван Александрович твой клиент?

– Пациент, – поправила она. И объяснила: – Бывший… У него есть дочь, да… Но там все в ажуре: семью удалось сохранить.

– Что за кадр?

– Чиновник средней руки. На строительстве специализируется.

– Строительстве чего?

– В основном жилья для среднего класса. А что не так по дочери? Нарыл что-то?

– Не ставил такой задачи. Она обмолвилась, что клинику ей прикупили.

– Клинику? Никогда бы не подумала.

– Почему?

– Масштаб не тот. Говорю же Стоцкий – бизнесмен средней руки.

– Чиновник же сказала.

– Он – да. Там жена всем рулит. У нее бизнес. Вкусный тендер недавно выиграла.

– Какой?

– Застройка в пределах МКАДа.

– Что-нибудь еще?

– Это все, что знаю. Надо же, издалека зашел… В общем, ты решил опекать девочку на пару с Громовым и… как там… фиксишь ее окружение?

– Почему бы и нет, раз он не справляется…

– Ну я бы не сказала, что не справляется.

– А как иначе объяснить то, что она стала твоей пациенткой?

– И на старуху бывает проруха, знаешь ли… – Встала она на сторону Громова. И добавила: – Да и внучка ему попалась: глаз да глаз за ней нужен. Юркая, как ртуть. И с такой фантазией, знаешь, что… В общем, обвела старика вокруг пальца.

– А так и не скажешь… В облаках постоянно витает.

– Это видимость. Что-то вроде защитной реакции, понимаешь?

– Защитной, говоришь… Как старого лиса провести умудрилась, позволь узнать?

– Долго ли умеючи? Вошла в заговор с подружкой и была такова, – делилась его бывшая сослуживица. И делилась в своей привычной манере: недомолвками: – Они ведь, злодейки, и мать подружки провели на пару.

– А добавь-ка конкретики, – попросил он и услышал:

– Ее тебе девочка сама добавит, если захочет.

– Ладно… Что по дождю?

– По дождю? – Стриж замерла с вилкой, поднятой над тарелкой. И помолчав, заявила: – Я не синоптик, Холод, прогнозом погоды не занимаюсь…

– Ты поняла, о чем я спрашиваю, Дана.

– Да, поняла… Поняла, что отношения у вас… вышли за рамки… Раз до триггера дошло…

– Не виляй. Отвечай по существу.

– Значит вот зачем ты приехал… Нарушил ее… границы и спровоцировал приступ, да? Насколько ситуация вышла из-под контроля?

– Ни на грамм, – негромко ответил Орлов.

Они вдруг забыли об ужине. Сидели напротив друг друга и всматривались друг другу в глаза.

– Где Катя? – спросила она. Он заметил беспокойство в голосе и ответил как можно спокойнее:

– По всей видимости в общагу возвращается.

– Как она?

– В порядке. Не волнуйся.

– Слабо верится… Как же ты это допустил? Как вообще вы пересеклись?

– В «Империале».

– Этого не должно было случиться… Громов будет в ярости, Кир. Он же тебя в порошок сотрет.

– Не утрируй.

– Да куда там! Ты же на больную мозоль ему наступил, понимаешь? На единственную больную мозоль…

– С мозоли? – уточнил Кирилл и усмехнулся.

– С внучки, дурень!

– Не дерзи.

– Прости… Громов же с внучки пылинки сдувает. Что она вообще там забыла? В твоем «Империале»?

– Утверждает, что отдохнуть приехала.

– Без Даниила Сергеевича?

– Да. С женихом и друзьями.

– С женихом? Это что за новость?

– Сокурсник ее. И об этом не в курсе что ли?

– Новиков?

– Угу, – пробурчал Кирилл, расправляясь с содержимым тарелки.

– Она его женихом не считает, – заметила Стриж.

– Почему? По-моему, там все на мази.

– Ошибаешься! Не по душе он ей.

– По душе – не по душе, а кольцо носит.

– Какое кольцо?

– Его кольцо, Дана.

– Не может быть!

– Сам видел.

– Тут какой-то подвох, Кир. Вот точно подвох… Разобраться надо. Громов в курсе?

– Без понятия. Но подозреваю, что нет.

– Что творит, чертовка… Доведет ведь старика до белого каления… Как-то поделилась, что Новиков давит на нее очень. Сначала не противилась, по привычке: он деда ей напомнил. По складу характера я имею в виду. Но быстро поняла, что разные они. Дистанцию с ним держать собиралась. И я с ней в этом была согласна.

– Что по нему у тебя есть?

– По Новикову? Немного. В стране с полгода. Влез в долги и уехал из Великобритании. Тут сидит тихо. Не отсвечивает.

– Что по семье?

– Родители – люди уважаемые. За него горой стоят. Есть сестра… Вот по ней не все однозначно.

– Что не так?

– Авантюристка. Заморачивается всякими расследованиями. Журналистскими. Летом наступила на хвост моему клиенту.

– Сильно отдавила?

– Ощутимо. Раскопала грех из его бурной молодости.

– Что-то серьезное?

– Внебрачную дочь тому нарыла, представляешь! Но там всё неоднозначно. Его ли она на самом деле? Отрицает. Тест делать не спешит, хоть жена и настаивает. Баталии такие на сеансах устраивала – мама не горюй! Но пациент – кремень, так и не поддался на провокации.

– Кто такой?

– Дед Пихто, Холод!

– Колись давай, Птица!

– Имен не жди – не назову! Но ситуацию обрисую. Вкратце! – выставила она указательный палец, как предупреждение. Перед самым его носом. В общем там… Пациент мой решил выяснить, кто ему его самую любимую мозоль отдавил. Скрытную. Почти зажившую.

– То есть дочь есть?

– Похоже на то…

– Не тяни! Рассказывай дальше!

– Копать начал. И нарыл группку единомышленников. Маленькую такую, но до чертиков креативную. С амбициозным названием, – сообщила Дана и замолчала. Видимо, раздумывая, стоит ли продолжать.

– Ну?.. Что ж мне всё клещами из тебя вытягивать приходится!

– «Чистильщики Леони». Как тебе?

– Необычное название. Почему чистильщики?

– Молодые да дерзкие. Ярые борцы за справедливость. Ратуют за все хорошее против всего плохого. В общем, местные Робин Гуды… Взялись общество «чистить» от всякой «плесени».

– Рисковое занятие… Не каждому по зубам…

– И не говори! Не понимаю, куда их родители смотрят? Вот огребут по полной со своими неугомонными чадами – тогда и зачешутся! Да только поздно может быть…

– И кто же входит в состав группы?

– Чада вполне себе известных родителей. Все – студенты журфака МГУ. «Три мушкетера», как окрестил их мой пациент. Правда, «светятся» двое. Новикова всё больше шифруется. По его мнению.

– Неумело шифруется, раз засекли, – усмехнулся Орлов.

– Ошибаешься. Все не так однозначно…

– Так рассекретили же, говоришь!

– Четкого подтверждения ее участию в этих их «расследованиях» нет. Все на уровне догадок.

– Откуда тогда уверенность у твоего клиента?

– «Чуй-ка», говорит.

– И что она ему нашептала?

– Его СБ понаблюдала за теми двумя архаровцами и как-то засекла и Новикову с ними. В кафешке заседали. Ну, как сам понимаешь, это еще не доказательство ее участия. Они могут просто приятельствовать. Прослушка ничего не дала: поболтали на отвлеченные темы и разбежались. Но пациент мой твердит, что чуйка у него – и всё тут! Потому и называет их тремя мушкетерами.

– Д’Артаньяна не хватает, – заметил Орлов.

– Он предположил, что Новикова у них за д’Артаньяна. И что есть четвертый, который и «сливает» им информацию. Так, всё! Закрыли тему! – смеясь, но твердо заявила Стриж. И Орлов понял, что деталей не добьется.

– Ну как скажешь. закрыли, так закрыли. Салат доедай! Давай-ка шашлычком тебя побалую, – предложил он, – Куриным?

– Да, спасибо… – В ее тарелку посыпались кусочки. – Хватит, мне столько не съесть.

– Как скажешь.

– Как он ее отпустил-то? Удивительно…

– Кто, кого и куда?

– Да Громов Катю… Да еще и в «Империал». Прямо в логово направил ведь… Сам.

– То, что «Империал» мой, известно ограниченному кругу лиц. Громов в него не входит.

– Не поняла?

– Де-юре у него другой хозяин.

– Так ты им не владеешь что ли?

– Владею. Конфиденциально.

– Это как?

– Есть способы. Не заморачивайся.

– А я-то думаю, как он ее туда отпустил…

– Не заговаривай мне зубы, Птаха. Ответь уже на вопрос о чертовом дожде.

– Похоронить мою деловую репутацию решил, да?

– Не мели чепухи! Ты знаешь, что от меня "не протечет".

– Знаю, – буркнула она и призадумалась. И вдруг: – А предложу-ка я тебе пари, Холод! Примешь?

– Как в былые времена… Совсем не изменилась, – заметил Орлов, покачав головой. – К любому делу подходишь с огоньком да задором, а?

– Не без этого, – усмехнулась она, с вызовом взглянув на собеседника.

– И во всем ищешь выгоду, – закончил он мысль.

– Девочке помочь хочу. В память об Ольге. Да и у тебя должок перед ней остался, помнишь.

– В ситуации с Ольгой я сделал всё, что смог.

– «Всё что мог» – это слинять?

– Не передергивай, – негромко предостерег ее Орлов. – Я тогда мало, что мог сделать. Решение приняла Ольга. Другое дело, что оставила меня на распутье.

– На распутье? Если и так, то ты на нём недолго находился!

– А кто помог? Все лавры тебе, Стрижонок! Излечила и направила…

Она вдруг рассмеялась. Рассмеялась громче обычного, оттого и прозвучало несколько непривычно.

– У меня для тебя две новости, Орлов! – сквозь смех заявила она.

– Сразу две? Ну, валяй, – кивнув, позволил он.

– Ага, – бросила она, пытаясь успокоиться, – Сейчас… Новость номер раз: ты снова на распутье… Да—да… Только теперь с ее дочерью! А вторая… Ох… Да что ж такое-то! – возмутилась сквозь смех, – Давно я так не хохотала… Короче… Вторая новость просто зашибись! Теперь тебе предстоит решать самому! И прокол списать будет не на кого! Как там обычно… родственница твоя вещает?! «Судьба предоставила тебе второй шанс»? Да, кажется, так!