Читать книгу Энциклопедия шаманской мудрости - Павел Берснев - Страница 3

Мне посчастливилось общаться с шаманами и целителями Латинской Америки и даже принимать участие в особых ритуалах. Я встречался с различными духовными учителями в Индии, Непале, Тибете, а также на бескрайних просторах Сибири и Средней Азии. Безусловно, встречи со всеми этими удивительными людьми – шаманами, врачевателями-курандерос, индийскими садху, бонскими и буддийскими мастерами – помогли мне лучше понять философию священной природы, явленную в традиционных культурах разных народов мира.

По большей части я занимался религиоведческими исследованиями в Перу, Боливии, Эквадоре и Колумбии. Это территория, некогда принадлежавшая империи легендарных инков. Правда, инки были всего лишь верхушкой громадного культурно-исторического айсберга. Центры доинкских цивилизаций существовали на всей территории этих латиноамериканских стран.

Доколумбовы цивилизации – это мир загадок и настоящий вызов современному человечеству с его претензией на всезнайство. Очевидно, что изучение множества до сих пор не расшифрованных археологических артефактов – дело еще не одного поколения ученых и энтузиастов-исследователей. Странствие по затерянным в высокогорных джунглях городам-призракам, таким как всемирно известное святилище у подножия Мачу и Уайну Пикчу, Куэлап (крепость древних индейцев «Воинов Туч» Чачапойяс), Город Мертвецов (Пуэбло де Муэртос), царство саркофагов среди отвесных скал Карахии, было для меня путешествием как будто бы по иной, неведомой и фантастической планете. Словно бы это были города из «Марсианских хроник» Рэя Брэдбери. Все эти места завораживали и влекли ко все более глубокому погружению в тайны древних цивилизаций Латинской Америки.

Культуры индейцев на побережье Тихого океана, полигональная (многоугольная) каменная кладка в Куско, Саксайуамане и в Священной долине инков, линии и фигуры (геоглифы) на плато Наска и Пальпа, ритуальная деформация черепов, древние нейрохирургические операции и трепанации в культуре Паракас – от всех этих загадок древности захватывает дух у каждого, кто с ними соприкоснется!

Не только в Перу и Боливии, но также в Эквадоре и Колумбии я встречал мистику и магию во плоти. Однажды я оказался в волшебном краю на лоне природы недалеко от колумбийского городка Сан-Агустин. Там, в Национальном археологическом парке в Лесу cтатуй, можно встретить множество интереснейших экспонатов – памятников древней культуры индейцев. Однако мало кто обращает внимание на одну удивительную каменную плиту на высокой горе в самой глубине Леса cтатуй, прячущуюся под соломенной крышей от палящих лучей колумбийского солнца. На этой плите, по всей вероятности, изображен не кто-нибудь, а настоящий слон! Но как же здесь могло оказаться изображение слона? Ведь слоны на Американском континенте в доколумбову эпоху не обитали (хорошо известно, что слоны живут только в тропических лесах Индии и Африки)! Или, может быть, это память о мамонтах?

Один тайта[1], когда я жил у него в глубине амазонской сельвы, не задумываясь «разрешил» мучивший меня вопрос: «А что тут удивительного? Шаманы могут летать в любую точку земли. Вот и увидели где-то слона. Делов-то».

Да, для индейцев Южной Америки ответ на такие вопросы самоочевиден. Для них ключ к разгадке тайн древних цивилизаций – шаманы и их мудрые наставники – священные для них растения.

Кто знает, может быть, и вправду шаманы и их учителя – священные растения – помогут нам раскрыть секреты древних цивилизаций, а заодно – лучше разобраться в самих себе и понять наше место и нашу миссию на планете Земля.

Ныне с каждым днем культура шаманов претерпевает значительные изменения. Я не говорю, что шаманизм исчезает. Он именно меняется. Шаманизм за свою долгую историю преображался не единожды. Тем не менее внутренняя его суть всегда оставалась прежней.

Много лет назад мне повезло встретить шаманов-курандерос, практически не затронутых западноевропейской цивилизацией. Я общался в амазонской сельве с шаманами ЕЩЕ ТОЙ ЭПОХИ. И это, конечно, был поистине чудесный опыт. За годы исследований в амазонской сельве я познакомился с шаманами разных племен. Однако наиболее близкие отношения сложились у меня с шаманами племен шипибо-конибо, кечуа, кичуа и кофан. Увы, некоторых из шаманов, которых я хорошо знал, уже нет в живых. Ведь им уже тогда было под девяносто лет.

Однако и те шаманы, которые практикуют в наши дни, достойны самого пристального внимания. Многое в мире меняется, но шаманы остаются самими собой. Амазонские шаманы верят, что растения-учителя позволяют им не терять связь с источником священной мудрости.

О них – о шаманах, об их архаическом и универсальном восприятии мира и, конечно, об их учителях – растениях и духах природы – пойдет речь в этой книге.

Основную идею книги можно выразить в следующем тезисе (или тезисах). Современный неошаманизм является органическим продолжением классического и архаического шаманизма. На протяжении истории менялся язык описания шаманами своей деятельности и тех особых священных для них пространств, в которые они отправлялись для того, чтобы обрести особые знания и накопить особую силу (прежде всего ради служения той социальной группе, к которой они принадлежали). Традиция (а шаманская традиция в прошлом практически всегда опиралась на устную передачу информации) никогда не была чем-то данным раз и навсегда. Процессы миграции и обмена идеями, образами и мифами происходили постоянно. Мировой котел истории – это бурно клокочущий обмен знаниями и навыками между представителями всевозможных культур. Не только могучие цивилизации, но и просто соседние племена постоянно обогащали друг друга новыми открытиями и представлениями о жизни и смерти.

Силу и знание шаман обретает посредством общения с особыми сущностями, которые неодинаково интерпретировались в разное время в контексте различных культур. В архаические времена эти сущности считались самостоятельно действующими незримыми для обычного глаза духами и божествами (зооорнитоморфные и антропоморфные духи-помощники и духи-покровители, т. е. духи, обладающие чертами животных, птиц и людей). Во времена К. Г. Юнга эти сущности стали интерпретироваться как архетипические образы. Существует также интерпретация некоторых психологов и неошаманов, согласно которой духи и божества – это отражение внутренних подсознательных психических процессов.

Однако независимо от истолкований миров, в которых путешествует шаман, и обитателей этих пространств-измерений, способ отправиться в эти путешествия был практически один и тот же на протяжении всей истории существования шаманизма. Совокупность методов вхождения в транс (разной глубины и интенсивности) М. Элиаде назвал «архаическими техниками экстаза». Прежде всего, к этим методам можно с уверенностью отнести употребление психоактивных растительных галлюциногенов, которые на протяжении тысяч лет шаманы считали и продолжают считать своими учителями. Тем не менее это далеко не единственный способ вхождения в транс. Существуют культуры, в которых обращение к «галлюциногенным учителям» не распространено вовсе, тем не менее шаманизм в них играет принципиально важную роль.

Заимствование шаманизмом священных образов мировых религий вовсе не случайно. Это не просто дань доминирующим цивилизациям, подчинившим себе культуры малых народов. В исторической ретроспективе шаманизм послужил основным мифопоэтическим источником, который, так или иначе, питал все религии мира. Религии трансформировались в зависимости от социально-политических перемен в обществах мира, однако шаманские, архаические паттерны продолжали присутствовать в них с разной степенью выраженности. В связи с этим явление современного шаманского «синкретизма» не должно рассматриваться как нечто искусственное и случайное. Напротив, интеграция с мировыми религиями вполне закономерна. От этого шаманизм не перестает быть шаманизмом. И более того, от такого взаимодействия с мировыми религиями он только выигрывает, поскольку впитывает их высокие духовные и морально-этические идеалы, которые шлифовались человеческими сообществами на протяжении сотен лет истории. В конце XX – начале XXI веков из этнического шаманизм эволюционировал в мировой, глобальный шаманизм. Если раньше шаман обслуживал лишь узкую социальную (семейную, родовую, национальную) группу, то сегодня шаманы служат интересам всего человечества, независимо от цвета кожи, расы и языка (хотя в отдельных регионах этнический шаманизм еще продолжает существовать). Раньше шаманы говорили на языке мифологии лишь одного племени, на языке той социальной группы, к которой они принадлежали. В наши дни шаман – это гражданин мира. Он свободно принимает, впитывает и интегрирует образы и архетипы любых религий и верований, потому что эти образы для него как символы и метафоры для поэта и художника. Как поэтические метафоры отражают переживания поэта, так религиозные символы выражают трансцендентные глубины мистической реальности. Сознание шамана чрезвычайно пластично. Оно исполнено творческого духа, импровизации и священного Духа Игры.

Все это, конечно, связано с общей эволюцией сознания (как индивидуального, так и коллективного), с тем процессом, который Е. А. Торчинов охарактеризовал как переживание Универсального Единства, предполагающего восхождение от расширения сознания («космическое сознание») к единению с божественным Абсолютом[2].

Чтобы ощутить необъятность такого универсального и глобального явления, как шаманизм, мы проследим его в координатах пространства-времени. Также мы сравним явление шаманизма с другими схожими с ним феноменами – спиритизмом, магией, колдовством – и рассмотрим феномен медиумов.

В нашу задачу не входит обзор всех культур и обществ, в которых присутствовал и до сих пор присутствует шаманизм. В основном я уделил внимание шаманизму тех регионов, в которых занимался исследованиями лично. Часть материала книги базируется на моих собственных полевых наблюдениях, другая часть – на зарубежных источниках, малоизвестных или вовсе не известных российскому читателю. Вместе с тем я не мог обойти вниманием классические труды российских и зарубежных ученых-этнографов и религиоведов, а также интересные исследования последних лет.