Читать книгу Пятикнижие - Павел Николаевич Бурдунин - Страница 4

Первосвященник восседал на отделанной золотом скамье. На его ефоде, охваченном золотым поясом, сияли, посаженные в четыре ряда драгоценные камни, по три в каждом ряду, означавшие 12 колен Израилевых. На головной повязке красовалась надпись Святыня Господня . Его лицо было покрыто крупными морщинами. Близко посаженные к горбатому носу глаза пристально изучали меня. Говорил он слабым голосом, слегка заикаясь.

– Ты пришел, чтобы отдать его нам. Зачем? Ведь ты любишь его. Ты был с ним рядом и прекрасно знаешь, что он не опасен. Люди перестали его слушать и верить в творимые им чудеса. Ты говоришь, что он хочет стать царем Иудеи, что он готовит мятеж. Но это не наша забота, пусть об этом думают в Риме. Да, многие из окружающих меня ненавидят его, но эта ненависть порождена завистью. Я же не имею на него зла. Римский закон требует смерти этого человека, но мы попросим прокуратора освободить его, если он будет арестован. Ты спрашиваешь, почему я это делаю? Потому лишь, что я прожил долгую жизнь, и все дни свои старался творить только добро. Я соблюдал наш Закон, закон иудеев и заставлял других людей жить в послушании ему. Только поэтому в нашей стране сегодня покой и порядок, и я буду сохранять его впредь. Мы – народ избранный Богом. И ты, и он, и все мы – часть его. Господь величает нас, и только он карает нас и наших врагов. Мы обязаны быть едины перед его лицом. Помни об этом, и ступай с Богом в сердце своем.

И тогда я сказал.

– Божественный. Пройдет чуть более тридцати лет, и город твой будет разрушен. Погибнут десятки тысяч твоих соплеменников, сгорят сотни книг со словами божьими, и лишь единицы будут продолжать соблюдать защищаемый тобою Закон. Но они уже не будут жить на этой земле. Их родиной станут чужие страны, и там они станут рождаться и умирать. Они будут гонимы, и миллионы их потомков умрут страшной смертью только за то, что они "часть богоизбранного народа". А затем они сами станут гонителями тех, кто поселится на этих пустующих землях. И они будут убивать, и сравняются со своими убийцами в жестокости. Они принесут в этот мир смерть, и она же унесет их. И так будет всегда, пока существует твой Закон.

Сейчас я скажу тебе главное. Постарайся понять меня и ничему не удивляться. Ты должен мне помочь. Я, который не от мира сего, ты – охраняющий покой и порядок, и он – сотворяющий людей чистыми и прозревшими: все мы можем дать людям жизнь вечную. Все мы скоро покинем этот мир, и наша власть над временем закончится. Но мы должны попытаться успеть вернуть людям самих себя. Для этого завтра ты встретишься с Учителем, а затем после его казни перед всеми объявишь новым Законом его Слово.

Первосвященник в изумлении смотрел на меня, чуть откинув назад свою голову. Кости его длинных пальцев были белы, углы губ опустились до самого подбородка.

– Кто послал тебя? – Закричал он. – Прокуратор, стремящийся моими руками избавиться от врага Рима, или же мои приближенные, решившие истребить иудея, чтобы потом обвинить меня же в убийстве соплеменника?

Затем он замолчал. Впрочем, он мог продолжать говорить вслух, поскольку я без труда читал его мысли.

– Без сомнения этот человек шпион, посланный ко мне римским наместником, – думал он. – Мои слуги вряд ли бы осмелились на такую дерзость. Но каковы намерения Понтия? Очевидно, слухи об Учителе, его, якобы, планах стать царем Иудеи и оторвать ее от Империи напугали его. Он знает, что прокуратор, проморгавший мятеж против Рима обречет себя на смерть. Император Тиберий – стар и подозрителен. Власть ускользает из его рук, и лишь жестокостью он еще способен добиваться повиновения своих "подданных". Показательная казнь нерадивого чиновника будет для него очень кстати. Пилат боится. Он задумал устранить Учителя, но чтобы не возбуждать народ против Рима ему нужно сделать это нашими руками. Что ж, это может оказаться удачным поводом посеять вражду к этой вавилонской блуднице, взрастить семена свободы в умах иудеев. Заодно можно будет отомстить этому высокомерному выскочке Ироду – недостойному царю иудейскому, чьему правлению уже давно пора положить конец. Вины на Учителе нет, следовательно, его убийство римлянами заставит гневом закипеть сердце нашего народа. Я пошлю этого шпиона к Пилату под охраной преданного мне человека, который расскажет Понтию о раскрытом мною заговоре против Рима. И тогда он должен будет начать расследование вины Учителя, чья виновность с точки зрения римского закона очевидна, и чье наказание может быть только одно – смерть. В доказательство нашей "искренности" вести борьбу с врагами Рима мы отблагодарим доносчика. Я дам ему денег, а завтра расскажу об этом Пилату. Сумма будет не слишком большой, чтобы не дать Понтию возможности обвинить нас в подкупе этого шпиона, но и не маленькой, чтобы не было повода объявить нас лжецами. Я думаю, тридцати сребреников будет достаточно. Но после визита к Понтию этот человек должен исчезнуть.

Первосвященник поднял руки и трижды хлопнул в ладоши. Пришедший на зов низко поклонился, и, выслушав приказание, удалился.