Читать книгу Криминалистика: теоретический курс - Руслан Ильдарович Зайнуллин - Страница 14

Начиная с Ганса Гросса, система криминалистических знаний претерпевала в своем развитии существенные изменения: появлялись новые разделы, отрасли, институты, перераспределялись сформировавшиеся. На каждом историческом этапе система криминалистики, подтверждая свою зависимость от состояния и тенденций развития науки в целом, отражала и ее новые достижения. Будучи одним из познавательных средств установления связи явлений, изучаемых наукой, систематизация призвана была способствовать «не только упорядочению и организации существующего знания, но и получению нового знания, и тем самым его расширению и развитию».[214] Те, кто стоял у истоков криминалистики, ясно понимали, что без систематизации накопленныхэмпирических и научных данных криминалистика не смогла бы стать и самостоятельной наукой. Один из ее основоположников – Ганс Гросс – писал, что «право потребовать признания за криминалистикой значения науки не только вспомогательной», мы получили лишь тогда, когда приемы и действия по осмотру «человеческих ног», вычерчиванию планов мест происшествия и т. д., после их научного обоснования, были подвергнуты разработке «и приведены в систему».[215] (выд. мною – А. Э.).

В процессе своего исторического развития предложенная Гансом Гроссом система криминалистики неоднократно подвергалась пересмотру и изменениям, корректирующим прежние представления о связях и отношениях научных знаний, включаемых в эту систему. Нет поэтому ничего удивительного в том, что система Ганса Гросса, предложенная еще в конце ХIХ века, в современном восприятии выглядит несовершенной и на первый взгляд дажепротиворечивой. Труд свой, названный «Руководством для судебных следователей», Г.Гросс разделил на Общую и Особенную части. В Общей части речь шла о судебном следователе «вообще», о его квалификации, задачах и пр., а также о производстве некоторых следственных действий: «О допросах» и «О производстве осмотров». Завершала Общую часть глава, посвященная «Подготовительным действиям при выезде на место преступления», хотя по логике вещей рекомендации, касающиеся подготовки к выезду на место преступления, должны были предшествовать описанию правил «производства осмотров».

Между тем, в таком построении «системы» нет противоречия, поскольку рекомендации по осмотру места преступления у Г.Гросса представлены лишь общими предписаниями, которыми должен был руководствоваться следователь, чтобы обеспечить результативность своей работы. В то время как описание подготовительных действий, имея сугубо прикладное значение, содержало лишь сведения о подготовке к осмотру технических средств, названных Г.Гроссом «подручными».

То же можно сказать и об Особенной части системы криминалистики Ганса Гросса. Начиная с темы о «сведущих лицах», автор переходит к описанию различных приемов, которыми пользуются преступники, желая затруднить и тем самым воспрепятствовать работе судебного следователя. И лишь после освещения вопросов, которые в нашем представлении ассоциируются с современными проблемами противодействия расследованию, относимыми к проблемам тактики и частной методики, автор «Руководства для судебных следователей» обращается к тем вопросам, которые нам известны как технико-криминалистические. В частности, к описанию оружия, правил вычерчивания планов и схем, характеристике различных следов и пр. Завершает Особенную часть «Руководства» раздел, именуемый «О некоторых преступлениях в особенности». В нем помещены главы, в которых описываются способы совершения различных видов преступлений – телесных повреждений, краж, мошенничества, поджогов и др. То есть все то, что сегодня мы называем «криминалистической характеристикой преступлений».

Как видим, первое систематизированное издание криминалистических рекомендаций для судебных следователей в предложенной основоположником криминалистики последовательности, хотя и было еще далеко от наших представлений о системе криминалистики, но все же имело достаточно оснований, чтобы уже в своем первом исполнении называться «СИСТЕМОЙ».

Более современной выглядит система криминалистики, предложенная Гансом Гроссом в предисловии к IV изданию его «Руководства для судебных следователей», где автор раскрыл планы его будущего переиздания. В них Ганс Гросс предложил сформировать систему криминалистики из двух частей:

1-я часть. «Теоретическое учение о проявлениях преступлений»

2-я часть. «Практическое руководство для производства следствий».[216]

При жизни Гансу Гроссу эти планы реализовать не удалось.

В нашей стране система криминалистики развивалась иначе. Предложенное еще в середине 30-х годов трехчленное деление на криминалистическую технику, следственную тактику и частную методику сменилось двухчленным, в котором были выделены, подобно отраслевым юридическим наукам, Общая и Особенная части. В отличие от аналогичной двухуровневой системы Г.Гросса, Общая часть отечественной криминалистики 30-х годов включала в себя криминалистическую технику и тактику, Особенная – методику расследования отдельных видов преступлений. Сторонники деления криминалистики на общую и особенную части исходили из того, что при таком построении системы курса более четко прослеживается связькриминалистики с правовыми дисциплинами, а сама криминалистическая наука имеет больше оснований входить «составной частью в систему юридических наук, обслуживающих советское правосудие».[217] Лишь в результате проведенной в 1955 году ВНИИ криминалистики Прокуратуры СССР дискуссии было принято решение вернуться к трехчленной системе.

Тогда же проф. А. И.Винберг предложил выделить вопросы о предмете, методе, системе криминалистики, истории ее развития в самостоятельный раздел под названием Введение в науку, включив сюда и «Криминалистическую идентификацию».[218]

В дальнейшем проблемы систематизации криминалистических знаний в основном сводились к обсуждению предложений о создании нового раздела науки – Методологии или Общей теории криминалистики. В нем, помимо науковедческих вопросов, предполагалось включить теории и учения, в достаточной степени уже разработанные и имеющие общее для всех остальных ее разделов значение. Среди них, прежде всего, теорию криминалистической идентификации, которая, несмотря на инициативу А. И.Винберга, до конца 70-х годов ХХ века сохраняла свое место в разделе Криминалистическая техника.

Таким образом, к началу 80-х годов ХХ столетия сформировалась четырехчленная система криминалистики – общетеоретическая (методологическая) часть, криминалистическая техника, тактика и частная методика. В таком виде система криминалистики долгое время не подвергалась принципиальной корректировке, если не считать некоторых изменений терминологического характера. В частности, произошла замена названий отдельных разделов и отраслей. «Следственную» (тактику), «судебную» (баллистику), «уголовную» (регистрацию) стали именовать «криминалистической» (тактикой, баллистикой, регистрацией). Терминологически разнообразно обозначали и первый раздел криминалистики: наряду с названием «Общая теория» употреблялось – «Методология», «Методологические и теоретические основы» криминалистики и т. д.

Помимо терминологических нововведений, каждый из четырех сформировавшихся разделов криминалистики пополнялся новыми отраслями, что было вполне естественно для развивающейся науки. В меньшей степени таким изменениям подверглась криминалистическая тактика, поскольку круг следственных действий, формирующих этот раздел криминалистики, мог пополняться или изменяться только по воле законодателя, а новшества в этой части были явлением достаточно редким.

В конце ХХ века время от времени возникали, не получая, однако, всеобщего одобрения идеи перемещения различных отраслей криминалистики из одних ее разделов в другие. Неоднозначной, в частности, оказалась «судьба» учения о криминалистической версии, которое одни авторы включали в криминалистическую тактику,[219] другие в общую теорию (теоретические и методологические основы) криминалистики,[220] третьи одновременно в оба эти раздела по принципу «общего» и «частного» учений.[221] Вносились предложения сформировать и самостоятельный раздел криминалистики (организационный), куда предлагалось включить учение о версии.[222]

Однако и после признания большинством ученых четырехчленного деления криминалистики как наиболее рационального к вопросу о реформировании ее системы ученые продолжали возвращаться, внося свои предложения, которые касались, тем не менее, лишь внешней, порой, исключительно терминологической атрибутики.

К началу 80-х годов ХХ века система криминалистики, состоящая из четырех разделов и начинающаяся с общетеоретической части, получила, таким образом, общее признание. По этой системе составлялись программы, издавались учебники, и велось преподавание криминалистики в ВУЗах страны.

Предложения сформировать пятый ее раздел были редкими и не получали поддержки. Так, еще в 1961 году Н. В.Терзиев посчитал целесообразным выделить в системе криминалистики самостоятельный раздел под названием «Следственные версии и планирование расследования».[223] Мало кто обратил в те годы внимание на это предложение. Та же судьба постигла и идею А. А.Эйсмана, который в конце 70-х годов предложил обособить в первой частикриминалистики «науковедческий» раздел – «Введение в криминалистику» наряду с ее «Общей теорией».[224] О предложениях А. А.Эйсмана и Н. В.Терзиева вспомнили спустя несколько десятилетий, правда, с новой аргументацией и, как правило, без ссылок на их первоисточник.

Между тем, развитие системы криминалистики не может быть признано научно-обоснованным и иметь перспективы до тех пор, пока не будет внесена ясность в вопрос о том, как эта система в принципе должна формироваться на современном этапе. Для этого следует определить: 1) цели систематизации научных знаний (о системе чего должна идти речь – о системе учебного курса или о системе науки); 2) критерии разграничения соответствующих структурных элементов этой системы, то есть основания систематизации, и 3) характер связей между ними.

В большинстве своем, исследуя проблемы систематизации криминалистического знания по разделам и отраслям, авторы предлагаемых новшеств не делали особых различий между системой учебного курса, системой учебников по криминалистике и системой науки, ограничиваясь в лучшем случае лишь указанием на существование таковых. В действительности эти различия были и остаются достаточно существенными и весьма принципиальными, чтобы ими пренебрегать.

Так, В. Е.Корноухов, отмечая необходимость «четко разграничивать систему науки и систему учебников по криминалистике», утверждал, что «система науки одна, а систем учебников может быть много». В обоснование автор ссылался на то, что в специализированных учебных заведениях криминалистика изучается по учебникам, составленным по иной, отличной от традиционной, системе. Причину разнообразия отражаемых в этих учебных изданиях систем криминалистики автор видел в необходимости ориентироваться на подготовку специалистов определенного профиля.[225]

Сама по себе мысль о разнообразии учебных курсов криминалистики уже была ранее высказана Р. С.Белкиным, но это разнообразие связывалось автором не с систематизированным изложением криминалистики, а с освещением ее проблем, которые правомерно было рассматривать лишь как узловые или наиболее важные для данной аудитории проблемы науки.[226] Кроме того, – отмечал Р. С.Белкин, – «курс может быть избирательным, когда его содержание представляет собой часть систематизированного курса, соответствующего функциональному назначению учебного заведения, профилю подготовки обучающихся …» (выд. мной – А. Э.).[227] Как можно заметить Р. С.Белкин, в отличие от В. Е.Корноухова, говорит, по сути дела, не о множественности систем криминалистики, представленных в учебных изданиях, а о разнообразии курсов, читаемых по данной научной дисциплине. В них тот или иной объем криминалистических знаний предлагается для освоения с учетом специализации учебных заведений, уровня образования, профиля обучения, и отражается не в разных «курсах» криминалистики, а в виде отдельных проблем или частей содержания единого курса.

Нельзя не заметить и то, что в приводимых В. Е.Корноуховым примерах разнообразия систем криминалистики, анализируется не содержание учебных курсов криминалистики, а материал учебников по данной научной дисциплине. Между тем, «система учебного курса криминалистики» и «система учебника по криминалистике» – надо думать, не одно и то же. Любой учебник всегда содержит те или иные предпочтения авторского коллектива и объективно не может отражать всю систему криминалистики, освоение которой в требуемом для данного уровня образования объеме только и дает основание говорить о том, что обучающийся получил необходимую подготовку по данной научной дисциплине. В этом смысле любой учебник по криминалистике также представляет собой лишь сведения об определенной части учебного курса, который восполняется лекциями, практическими занятиями, дополнительной литературой и т. д.

Наиболее полно система учебного курса криминалистики если и может быть представлена, то только согласованной учебной программой, содержащей перечень обязательных для изучения разделов криминалистики, изложенных в определенной последовательности и в соответствии с государственным образовательным стандартом. С этой программой совпадают лишь основные разделы учебников по криминалистике, более или менее полно отражая своим содержанием систему всего учебного курса. Поэтому системы построения учебников, подготовленных для лиц, изучающих криминалистику избирательно, в соответствии с их узкопрофессиональной ориентацией, это, скорее, «извлечения» из системы криминалистики, а не криминалистика в системе учебного курса.

В отличие от учебного курса, система криминалистической науки представлена, несомненно, большим своим разнообразием. Построенная по тому же предметному признаку, система науки может совпадать с системой учебного курса только в одном из множества вариантов ее систематизации. Но и это совпадение можно будет наблюдать только в общей базовой совокупности основных структурных элементов системы, представленной теоретическими основами, криминалистической техникой, тактикой и частной методикой расследования.

При общности систем учебного курса и криминалистической науки, построенных по предметному признаку, существенными окажутся их различия по выполняемым функциям. И если систематизация учебного курса, имея цель добиться лучшего освоения знаний, которые дает наука, нуждается в унификации, то есть в единообразии построения системы этих знаний, то систематизация криминалистической науки, призванная выполнять исследовательскую функцию, не может и не должна ограничиваться жесткими рамками.

Поэтому выбор оснований или критериев систематизации знаний в науке часто зависит от задач, поставленных перед разработчиками конкретных внутринаучных проблем. А эти задачи достаточно разноплановы, чтобы можно было без ущерба для науки все те знания, которые составляют ее содержание, объединить в одну единственную систему. Представление системы научного знания в виде неподвижной, жесткой схемы, в отличие от учебного курса, где единообразие есть залог успешного их освоения, только вредит науке. Убедиться в этом нетрудно на примере разнообразия тематики многих криминалистических научных исследований, которые невозможно жестко «привязать» к какой-либо структурной части криминалистики в ее традиционной четырехчленной системе. В особенности это касается научных проблем, разрабатываемых на межотраслевом или междисциплинарном уровне. Так, ни к одному из четырех разделов в соответствии с четырехчленным делением криминалистики, мы не сможем безоговорочно отнести такие, например, темы научных исследований как: «Идентификация личности», «Криминалистическая диагностика лжи», «Осмотр места происшествия по делам, связанным с применением огнестрельного оружия», или «Поиск вещественных доказательств». Отчасти в них находят отражение проблемы техники, отчасти тактики, отчасти частной методики расследования, но при этом любая из названных тем научных исследований может рассматриваться как проблемная одновременно для всех разделов криминалистики. Очевидно, что эти темы, являясь межотраслевыми и даже междисциплинарными, уже только по этой причине не «вписываются» безоговорочно ни в один из известных разделов криминалистики. И таких разрабатываемых в криминалистической науке проблем, которые невозможно однозначно оценить как проблемы только «технические», «тактические» или «методические», множество.

Все возрастающее влияние «стыковых» проблем на развитие криминалистики требует изменения подходов и к систематизации знаний, составляющих содержание науки. Однако, ни одна из предлагаемых в литературе систем криминалистики в своем одном и единственном варианте не учитывает этих процессов как тенденций, раскрывающих закономерности развития научного знания. Между тем, с этими объективными процессами развития криминалистики нельзя не считаться, предлагая критерии и оценивая возможности для формирования ее многоуровневой системы. Разнообразие уже решенных и вновь возникающих научных проблем и порождает, прежде всего, множественность оснований для систематизации криминалистических знаний, составляющих содержание науки. В этом смысле нельзя не согласиться с И. А.Возгриным, обратившим внимание на то, что «систематизация содержания любой частной науки может производиться по нескольким основаниям, в зависимости от того, какой аспект выбран для построения ее системы».[228]

Только подвижная, динамичная, «многоаспектная» система науки, построенная по различным основаниям, учитывающим разнообразие тематик и направлений научных исследований, дает возможность уяснить, к какой области в структуре науки следует отнести конкретную научную проблему, разрабатываемую на межотраслевом уровне, и в какой связи она состоит с другими проблемами, решаемыми данной наукой.

Здесь не о чем дискутировать, ибо любой способ систематизации научного знания, в рамках которой находит место своим исследованиям конкретный ученый, имеет право на существование, разумеется, если система научно обоснована. Рассуждая о преимуществах той или иной предлагаемой системы науки криминалистики, ученые фактически отстаивают не «лучший», а «один из» многих ее вариантов, имеющих в равной мере право на существование наряду с другими вариантами, лишь в совокупности и во всем своем многообразии образующих СИСТЕМУ науки.

Иное дело с системой учебного курса. Здесь систематизация материала имеет, как уже было сказано, иные цели, а именно – обучить, довести эти, приведенные в систему, «плоды» научных изысканий до «обучающегося», для которого важно на доступном для восприятия уровне изучить, чтобы, в конечном счете, освоить базовую совокупность криминалистических знаний в единой системе. И поэтому система учебного курса криминалистики должна быть построена так, чтобы результаты научных разработок можно было наилучшим образом донести до тех, кто желает их освоить. В этом смысле, конечно же, прав А. Г.Филиппов, говоря о том, что «в целом … структура учебного курса, безусловно, должна быть единообразной, определяемой учебной программой. Здесь недопустима «самодеятельность» отдельных кафедр и вузов; абсолютно неприемлемы попытки учить студентов «своей» криминалистике, принципиально отличающейся от общепринятой…».[229] Иными словами единообразие, а точнее, однообразие системы, которое опасно для динамичного развития науки, не только допустимо, но и обязательно для решения проблем систематизации ее учебного курса, где на сегодня воспринята в известной мере условная, но при этом достаточно жесткая четырехчленная система, основанием которой является предметный признак. Условность здесь проявляется в том, что отдельные теории и учения, отнесенные к конкретному разделу или отрасли криминалистики, могут включать в свой состав положения, относящиеся к разным сферам познаваемой криминалистикой действительности. Например, криминалистическое учение о следах представлено, с одной стороны, описанием закономерностей возникновения следов, в некотором смысле дублирующим общетеоретические положения первого раздела курса криминалистики, в котором раскрываются закономерности возникновения информации о преступлении. С другой стороны, в учении о следах значительное внимание уделено описанию способов их обнаружения, закрепления, изъятия и исследования, составляющих, наряду с другими, собственно, содержание криминалистической техники как второго раздела курса криминалистики. В такой системе, допускающей некоторую условность деления учебной дисциплины по разделам, заложена понятная для восприятия логика построения материала – единство теоретических положений и практических рекомендаций.

Критерием систематизации первого, общетеоретического раздела криминалистики выступает, таким образом, концептуальная, идеализированная модель тех явлений действительности, определенная часть (фрагмент) которой отражается в каждой криминалистической теории (учении). Соответственно первый раздел криминалистики состоит из «науковедческих теорий и учений», «теорий преступления» и «теорий познания события преступления».

Второй раздел криминалистики – «Криминалистическая техника» традиционно систематизирован по признаку особенностей отдельных видов источников доказательственной информации, для работы с которыми криминалистикой создаются специальные технические средства, приемы и методы. Соответственно выделяются отрасли криминалистической техники: трасология, баллистика, исследование документов, фоноскопия и др.

В основание систематизации третьего раздела криминалистики – криминалистической тактики – положен вид следственных действий, для производства которых криминалистика разрабатывает свои тактические примы и правила. Соответственно в системе данного раздела различают такие его отрасли, как тактика следственного осмотра, обыска, допроса и т. д.

Четвертый раздел криминалистики систематизирован по видам преступлений, для расследования которых криминалистика предлагает свои методики – организационно-тактические и технические правила и процедуры, представляющие собой некий алгоритм поведения следователя в работе по уголовным делам.

То, что традиционная система учебного курса, логично сочетая теоретические положения и практические рекомендации, способствовала качественному усвоению материала, составляющего основное содержание науки криминалистики, подтвердила практика и педагогический опыт поколений ученых. Именно по этой причине нужны очень веские основания чтобы ставить вопрос о предпочтительности иной, отличной от сформировавшейся и доказавшей свою состоятельность системы учебного курса криминалистики. И уже лишь по этой причине ломать сложившиеся традиции в ее построении без убедительной аргументации всегда опасно.

С сожалением, однако, приходится констатировать, что в последние годы при подготовке учебников по криминалистике, адресованных студентам, наблюдаются иные тенденции. Предлагаемые в них системы учебного курса во многом отражают предпочтения авторского коллектива, и оказываются малопригодными для того, чтобы на их основе начинать осваивать криминалистические знания во всем их многообразии, обусловленном закономерным историческим развитием науки.