Читать книгу Криминалистика: теоретический курс - Руслан Ильдарович Зайнуллин - Страница 17

Свойства личности обвиняемого как объект криминалистического исследования.

Знание характерных для личности обвиняемого свойств и качеств необходимо в криминалистике по нескольким причинам: во-первых, в научно-познавательных целях; во-вторых, для достижения целей прикладного характера. Обозначенные направления тесно пересекаются, поскольку теоретические знания выражаются через их практическое применение.

Теоретические знания свойств личности обвиняемого, основанные на изучении научной литературы и эмпирического материала, используются для определения типичной личности как одного из элементов криминалистической характеристики преступления, способствующей выдвижению версий на первоначальном этапе расследования. Знание указанных свойств необходимо и в процессе расследования преступления как основа для выбора наиболее эффективных тактических приемов в отношении конкретной личности. Информация об уровне социальной запущенности, нравственно-психологических устоях будет способствовать применению целесообразных методов воздействия с целью недопущения рецидива в дальнейшем и т. д.

Следовательно, криминалистическое изучение некоторых свойств личности обвиняемого необходимо для решения поисково-познавательных задач на первоначальном этапе расследования преступлений, тактических и воспитательных задач, стоящих перед следователем на последующих этапах.

В структуру личности обвиняемого мы предлагаем включать социально-демографические признаки, нравственно-психологические и биологические свойства. При этом социально-демографические признаки должны состоять из установочных, персонографических признаков и сведений о социальной роли и месте обвиняемого в социуме. Нравственно-психологические свойства включают в себя исследование черт характера, типа темперамента, эмоционально-волевой сферы, культурного уровня и др. К биологическим свойствам личности обвиняемого прежде всего следует отнести сведения антропометрического и медицинского характера.

Рассмотрим этот комплекс более подробно как криминалистически значимый. Основной задачей криминалистики является научное обеспечение эффективного расследования и раскрытия преступлений. Используя криминалистическую характеристику личности преступника, как базовую, лицо, производящее расследование, строит версии о том, что, например, способ совершения преступления, следовая картина и некоторые другие особенности присущи именно для определенной категории преступников. Возраст обвиняемого, имеет значение при выборе тактики следственных действий с его участием. Применение тех или иных тактических приемов также зависит от социального положения и рода занятий обвиняемого и т. д.

Будучи элементом в структуре личности обвиняемого, социально-демографические свойства также представлены комплексом признаков.

На наш взгляд, социально-демографическая характеристика личности обвиняемого должна включать для криминалистического исследования следующие элементы: 1) фамилия, имя, отчество; 2) точный возраст; 3) социальное положение и род занятий; 4) образование; 5) семейное положение (состав семьи, данные о родителях, если речь идет о несовершеннолетнем, и других близких членах семьи и др.); 6) местожительство; 7) материально-бытовые условия; 8) прежнее привлечение к уголовной ответственности. Рассмотрим каждый из названных элементов.

1. Установление фамилии, имени и отчества необходимо для индивидуализации обвиняемого, отождествления установленного и розыска скрывающегося преступника.

2. Определение точного возраста предполагает решение уголовно-правовых, процессуальных и криминалистических задач. Установление точного возраста особенно актуально для несовершеннолетнего обвиняемого. По данным МВД России, немногим более половины преступлений совершают лица в возрасте 16–29 лет, но наиболее криминогенной группой населения, являются лица в возрасте 30–49 лет. Наименьшую долю среди преступников составляют лица старше 60 лет.

3. Образовательный уровеньу преступников в среднем, как правило, ниже уровня образования населения. При дифференцированном подходе наблюдается более сложная зависимость. Преступления, характеризующиеся применением грубой силы, жестокостью и примитивностью, как правило, совершаются людьми с низким уровнем образования. Должностные преступления, хищения, присвоение чужой собственности, злоупотребления служебным положением, деяния коррупционного характера совершаются лицами с относительно высоким уровнем образования. Ряд преступлений вообще не имеют устойчивых связей с уровнем образования.

4. Характеристика семейного положения. Почти половина преступников к моменту совершения преступления не состояли в браке. С ростом числа судимостей увеличивается количество лиц, не состоящих в зарегистрированном браке.

5. К социально-демографической характеристике относится также место жительстваобвиняемого, под которым понимают адрес, где он постоянно живет. Как отмечает В. Е.Корноухов, данный факт имеет значение при избрании меры пресечения, при вызове на допрос, организации обыска, особенно группового.[302]

6. Информация о криминальном прошлом обвиняемого. Больше всего рецидивистов среди воров, грабителей, разбойников, членов преступных организаций. Некоторые преступники, особенно члены организованных преступных групп и преступных организаций, длительное время, годами безнаказанно совершают преступления. Среди них могут быть и такие, которые никогда не привлекались к уголовной ответственности.

Есть и иные сведения социально-демографического характера, которые, равно как и перечисленные, лицо, производящее расследование, должно собрать в первую очередь и в максимально короткие сроки.

Нравственно-психологические свойства личности обвиняемого.

При расследовании преступления одними из главных для разрешения проблемы являются вопросы: почему совершено преступление, и кто мог его совершить? Верно, указывает Б. Я. Петелин, что лишь понимание цели (мотива) позволяет строить версии о конкретных лицах, причастных к правонарушению. По его мнению, способ совершения преступления приобретает криминалистическое (поисковое) значение лишь в свете его объяснения соответствующим мотивом (и целью). Поэтому следует различать как информацию о характерных признаках самого способа совершения преступления (в виде его следов), так и смысловую информацию, содержащуюся в нем, которая позволяет распознавать психологический механизм расследуемого преступления в целом, а также мотив и цель отдельных действий и определять направления поиска преступника по способу и мотивам его совершения.[303] С одной стороны, для выдвижения версий следователю необходимо проанализировать не только материальные следы, но также установить психологическую картину события, чему, безусловно, будут способствовать знания особенностей нравственно-психологических свойств предполагаемого преступника. С другой стороны, применение тактических приемов при производстве следственных действий также немыслимо без учета указанных свойств обвиняемого. По этой причине, анализ нравственно-психологических свойств обвиняемого является важным и необходимым условием выяснения обстоятельств преступления. Как отмечает Ф. В. Глазырин, изучение психологических особенностей личности преступников необходимо не только для разработки тактики следствия. Прослеживание психологических качеств и свойств правонарушителей позволяет определить подлинные мотивы и цели совершенного преступления, характер, содержание, силу антиобщественных взглядов, антиобщественной направленности личности, что необходимо для квалификации преступления, установления правильной меры наказания. Поэтому очень важно, чтобы многие выявленные следователем психологические качества личности обвиняемых нашли свое отражение в материалах уголовного дела.[304]

Еще в конце прошлого века один из основателей криминалистики Ганс Гросс писал: «Если в протоколе допроса обвиняемого лишь в самом конце записываются сведения, относящиеся к его прежней жизни, то будущее предварительного следствия сомнительно, потому что судебный следователь не положил труда на изучение личности обвиняемого, прежде чем приступил к существу дела, – а раз он этого не сделал, то многое существеннейшее будет упущено. Если же в начале протокола будут занесены старательно собранные сведения о «прошлом» обвиняемого то, значит, и следствие произведено, по меньшей мере, основательно и тщательно».[305]

Изучение психического склада человека, по мнению доктора психологических наук, профессора Е. П.Ильина, включает выяснение следующих вопросов:

– какие потребности (склонности, привычки) типичны для данного человека (какие чаще всего удовлетворяет или пытается удовлетворить, удовлетворение каких приносит ему наибольшую радость, а в случае неудовлетворения – наибольшие огорчения, чего не любит, пытается избежать);

– какими способами, с помощью каких средств он предпочитает удовлетворять ту или иную потребность;

– какие ситуации и состояния обычно запускают то или иное его поведение;

– какие свойства личности, установки, диспозиции оказывают наибольшее влияние на мотивацию того или иного типа поведения;

– способен ли человек на самомотивацию, или нужно вмешательство со стороны;

– что сильнее влияет на мотивацию – имеющиеся потребности или чувство долгa, ответственности;

– какова направленность личности.[306]

Не менее важно в изучении личности обвиняемого получить представление о его нравственном облике, имеющем непосредственную связь с психикой. Нравственность представляет собой один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе, регулирующая функция человеческого поведения. По Фрейду, ее сущность сводится к ограничению влечений.[307] Поскольку человек живет в обществе и только здесь может наиболее полно реализовать свой жизненный потенциал, постольку существует объективная необходимость формирования общественной, а не эгоистической направленности каждой личности.[308]

Таким образом, психологические свойства личности, проявляющиеся в его поведении, поступках и иным образом регулируются свойственной этой личности нравственностью. Вследствие этого нравственно-психологические качества обвиняемого следует рассматривать в тесной взаимосвязи и взаимообусловленности.

Нравственно-психологическое изучение личности обвиняемого включает в себя исследование черт характера, типа темперамента, эмоционально-волевой сферы, культурного уровня и т. д.

Приступая к расследованию преступления, следователь должен иметь определенную базу типовых данных о рассматриваемых особенностях преступника. При появлении конкретного обвиняемого следователю необходимо, используя метод дедукции, установить нравственно-психологические свойства этого человека, в первую очередь, для решения задач расследования: «чем шире осведомленность следователя, чем более досконально известен ему обвиняемый, тем более гибки, точны и результативны приемы и методы работы с ним».[309]

Мы рассмотрим такие качества, знание которых могут сыграть определенную положительную роль в установлении психологического контакта с преступником и в уяснении мотивов и механизма совершения преступления, а именно: направленность личности, мировоззрение, потребности и интересы, некоторые черты характера, волевые и эмоциональные качества, темперамент.

1. Направленность личности. По мнению психологов, ведущим компонентом структуры личности, является направленность – «система устойчивых мотивов (доминирующих потребностей, интересов, склонностей, убеждений, идеалов, мировоззрения и т. д.), определяющая поведение личности в изменяющихся внешних условиях».[310] Направленность в свою очередь – это то ядро, которое определяет тип личности преступника.

После длительного общения с правонарушителями Ломброзо пришел к заключению о существовании различных типов правонарушителей. По его мнению, правонарушители, которые не родились преступниками, попадают в одну из шести категорий. Обычные или профессиональные преступники систематически нарушают закон, и преступления для них – промысел или профессия. В формировании этого типа правонарушителей значительную роль играет пагубное влияние тюрем, включающее ежедневный контакт с основной массой заключенных. Второй тип – это юридический преступник, который нарушает закон не по «природной порочности», а от недостатка благоразумия, осторожности или предусмотрительности: импульсивный тип. Преступники по страсти нарушают закон из-за «пылкой любви, чести, амбиций или патриотизма». Они могут совершить убийство, защищая честь, своих любимых или родину. Криминалоиды – «слабый характер», они легко поддаются и хорошему, и дурному влиянию. Их врожденные свойства похожи на те, какие проявляются у прирожденных преступников, но для преступных действий определяющим фактором являются окружающие условия. Прирожденным преступником, наоборот, движет сильная биологическая предрасположенность к преступлению. Ломброзо выделял нравственно нездоровый тип, схожий с психопатическим, а также тип преступника – истерика, который напоминает тревожного нервного индивида.[311]

Типология, рассматриваемая Ломброзо, включает практически все возможные типажи личности, способной совершить преступление. Однако прирожденных преступников, по нашему мнению, быть не может, поскольку на развитие личности влияют не только и не столько наследственные, сколько социальные факторы.

Весьма обширную типологию личности преступника представил профессор М. И. Еникеев. По степени общественной опасности он выделяет три типа преступников: антисоциальный (злостный), асоциальный (менее злостный), тип личности преступника, характеризующийся дефектами психической саморегуляции (случайный).

По содержанию ценностно-ориентационной направленности личности умышленных преступников он выделяет: 1) преступников с антисоциальной корыстной направленностью; 2) преступников с антисоциальной корыстно-насильственной направленностью; 3) преступников с антигуманной, агрессивной направленностью.

В зависимости от дефектов саморегуляции М. И. Еникеев подразделяет преступников на: 1) лиц, допускающих преступную халатность, бездействие; 2) лиц, совершающих преступления в результате чрезвычайной самонадеянности; 3) лиц, совершающих преступления в результате сильного душевного волнения и в ответ на неправомерные действия других лиц; 4) лиц, совершающих преступления в силу ситуативной дезадаптации.[312] Им называются и иные типы преступников, классифицирующиеся по иным основаниям.

Указанные основания и классификация типов личности преступников являются, на наш взгляд, исчерпывающими, охватывающими достаточно широкий контингент преступников.

Мы предлагаем дополненную классификацию преступников, приняв за основу классификацию, предложенную А. И. Долговой[313]: а) положительно-ситуативный тип. Эти лица положительно характеризовались, правоохранительные органы не имели о них никакой информации; б) ситуативный тип, в котором безнравственные элементы сознания и поведения если и имелись, то выражались незначительно в виде отрицательных характеристик с места жительства или работы; в) ситуативно-криминогенный тип, то есть лица, уже имеющие развитые отрицательные потребности, привычки и «опыт» мелких правонарушений, состоящие на профилактическом учете; г) последовательно-криминогенный тип. Лица данного типа нормы морали и права нарушали систематически, бродяжничали, не учились и не работали. Были ранее судимы.

2. Мировоззрение. Описывая мировоззрение правонарушителей, психологи обычно говорят о том, что по отношению к требованиям морали, общепризнанным правилам поведения они настроены весьма скептически, не желают с ними считаться. У многих нравственные идеалы извращены, собственные принципы и правила поведения либо односторонни, либо очень бедны и несовершенны.[314]

3. Мировоззрение человека тесно связано с его интересами. «Интерес – форма проявления познавательной потребности, обеспечивающая направленность личности на осознание целей деятельности и тем самым способствующая ориентировке, ознакомлению с новыми фактами, более полному и глубокому отражению действительности».[315] Раскрывая интересы обвиняемого, необходимо отметить, что «суть интереса заключается в удовлетворении потребности».[316] Потребности – социально-психологическая категория, означающая наличие у индивида осмысленных нужд различного характера и свойств, удовлетворение которых жизненно важно для его существования или развития.[317] Иными словами, «потребность – это объективная нужда человека в определенных условиях, обеспечивающих его жизнь и развитие».[318]

4. «Характер – это совокупность устойчивых индивидуальных особенностей личности, складывающаяся и проявляющаяся в деятельности и общении, обусловливая типичные для индивида способы поведения».[319]

Характер, как и темперамент, обнаруживает зависимость от физиологических особенностей человека, и, прежде всего, от типа нервной системы. В свою очередь, знание типов темперамента может сыграть положительную роль в установлении психологического контакта с допрашиваемым и в уяснении этиологии его поведения.

В отношении холерика нужно учитывать его быстрые эмоциональные переходы в противоположные состояния, способность к бурным реакциям. При допросе обвиняемого холерического темперамента следователь должен внимательно следить за его состоянием, чтобы вовремя пресечь возможные эксцессы, грубость, резкость; учитывать недостаточную сдержанность допрашиваемого.

Способность сангвиника легко входить в контакт с окружающими, его общительность дают возможность следователю без особых усилий установить психологический контакт и начать допрос с постановки вопросов по существу дела. Способность лиц данного типа быстро схватывать новое, переключать внимание дают возможность следователю использовать эти качества в тактике допроса – задавать внезапные, неожиданные вопросы, ставить попеременно вопросы, относящиеся к различным эпизодам преступления.

В отличие от сангвиника, установление психологического контакта с флегматиком требует гораздо большего времени. Чтобы «раскачать» флегматика, следователю целесообразно начать допрос с беседы на отвлеченные темы и затем переходить к выяснению интересующих его обстоятельств.

Своеобразные свойства личности обвиняемого меланхолика также необходимо учитывать при проведении допроса. Стеснительность, значительная эмоциональная впечатлительность меланхолика требуют особого подхода при разработке тактики допроса и установления с ним психологического контакта.[320]

Как видно, для установления с обвиняемым психологического контакта и успешного проведения следственных действий с его участием необходимо знание личностных качеств. Выяснение нравственно-психологических особенностей обвиняемого предполагает использование множества источников информации процессуального и не процессуального характера.

Отмечая важность выявления психологических особенностей обвиняемого, следует заметить, что следователи не всегда в состоянии собрать сведения об индивидуальных психологических качествах данного участника уголовного судопроизводства и на должном тактико-психологическом уровне произвести расследование. Но даже обладая такими сведениями, следователи испытывают трудности в использовании психологических особенностей в процессе расследования уголовного дела, что объясняется, в частности, слабой информационной обеспеченностью практических работников. Данные анкетирования, проведенного В. Ю. Шепитько, свидетельствуют о том, что 67 % опрошенных следователей не имеют в своем распоряжении необходимой литературы по психологии, а 72 % опрошенных не смогли даже указать какую-либо литературу по данной проблеме.[321] Поэтому считаем, что необходимо уделять более пристальное внимание преподаванию в юридических вузах курса «Юридическая психология», а также вводить спецкурсы, например, по психологической диагностике личности подозреваемого и обвиняемого. Кроме того, существует объективная необходимость в повышении квалификации практических работников по рассматриваемым вопросам путем проведения семинаров и т. д.

Биологические свойства личности обвиняемого.

Вопрос о биологических свойствах личности можно рассматривать по нескольким направлениям. Во-первых, с точки зрения связи биологического и социального в личности человека. Несмотря на давний интерес к этой проблеме, она до настоящего времени не перестает быть актуальной. Во-вторых – с точки зрения непосредственно самих биологических особенностей человека, унаследованных от родителей, и приобретенных им в силу объективных причин.

Обсуждение вопроса о соотношении социального и биологического в личности продолжается по сей день. Сторонники биологизаторских концепций решительно отвергают роль среды в развитии, считая, что человек фатально зависит от своих природных данных. Прямо противоположные научные концепции строятся на полном отрицании врожденных особенностей и признании определяющего значения только среды для формирования личности.[322] Сложность проблемы, по мнению В. Н. Кудрявцева, состоит в том, что соотношение социального и биологического в поведении человека не является постоянным и одинаковым. Оно различно в разных звеньях причинной цепочки, ведущей к акту сознательного поведения; неодинаково в онтогенезе, т. е. в процессе развития конкретного организма и жизни индивидуума; это соотношение претерпевает изменения в филогенезе – развитии человеческого рода в целом.[323]

Новорожденный, войдя в мир, несет в себе определенные задатки, способности, наклонности, психологические особенности, отличающие его от всех других младенцев. В этом проявляется биогенетический фактор наследственности, вобравший в себя весь предыдущий исторический путь развития нации, рода, непосредственных предков конкретного индивидуума. Психологические особенности заложены в генах точно так же, как и особенности внешности, физического строения организма. Но в отличие от последних, наследственные психологические установки более динамичны под воздействием окружающей человека среды, воспитания, они подвержены существенным изменениям в ту или иную сторону.

Следовательно, на формирование отдельной личности оказывает влияние как биологическое, наследственное, так и социальное начало. Наследственностью может быть обусловлена определенная предрасположенность человека к противоправной деятельности, но в том, что именно этот ребенок обязательно станет преступником, фатальной неизбежности нет. Общество способно с помощью целенаправленного воздействия на формирующуюся личность подростка способствовать развитию у нее положительных наклонностей и не дать развиться негативным задаткам. При научной организации воспитательного процесса предрасположенность к правонарушениям может так и не проявиться. И наоборот, более слабые от природы положительные особенности могут развиться настолько, что станут доминировать в индивидуально-психологической характеристике личности.

В становлении конкретного человека как преступника виновен не только и не столько он сам, сколько общество, в котором человек родился и та реальная совокупность человеческих взаимоотношений (в том числе и воспитание), благодаря которой он сформировался в качестве правонарушителя.

Как отмечает Ю. В. Чуфаровский, нервно-психические расстройства трудных подростков в первую очередь являются следствием, обусловленным социальным характером, различными психотравмирующими ситуациями, которые переживает несовершеннолетний в семье и школе, и только потом наследственной алкогольной отягощенностью, приводящей к патологическому отставанию в интеллектуальном и психофизиологическом развитии детей.[324]

Это, конечно, не снимает с преступников ответственности за противоправное поведение, потому что человек обладает сознанием и способен к самовоспитанию, самоконтролю и соотношению своих потребностей и поступков с нормами закона и общественной морали.

Биологические свойства личности имеют важное значение и в процессе расследования преступлений. Под биологическими данными П. П.Цветков понимает все составные части организма человека. Исследование биологических данных обвиняемого, по его мнению, включает в себя собирание, сравнительное изучение и оценку различных выделений человека, волос, запаха и т. д. и сопоставление их с аналогичными образцами, взятыми у обвиняемого для этих целей. Необходимость и обязательность исследования биологических данных обвиняемого зависит от конкретных обстоятельств уголовного дела.[325]

На необходимость исследования биологических свойств обвиняемого указывал также Ф. В.Глазырин. Он отмечал, что криминалистическое изучение личности преступника требует учета и оценки определенных биологических (соматических) свойств и качеств, таких как пол, возраст лица, его физические особенности, некоторые биологические свойства. Например, при раскрытии преступления порой необходимо бывает учитывать рост человека, признаки его внешности, группу крови и т. п. Следует отдельно обосновать необходимость отнесения к этой подструктуре таких особенностей личности преступника, как его пол и возраст.[326]

А.П.Гуськова, рассматривая структуру личности обвиняемого, отмечала важность изучения медико-биологических свойств личности, которые предопределяют необходимость исследования физических, физиологических, биологических и других естественных особенностей организма индивида. Составные части структуры личности обвиняемого, по ее свидетельству, динамичны, а это означает, что одно и то же свойство личности может рассматриваться под углом зрения различных элементов структуры и тем самым иметь значение для решения всевозможных практических задач. К примеру, возраст обвиняемого – это биологическое свойство личности. Однако это свойство является и уголовно-правовым признаком, поскольку позволяет решить вопрос о субъекте преступления и другие вопросы.[327]

Если мы говорим о несовершеннолетнем возрасте, то рассматриваем его не как количество прожитых лет и состояние организма на тот или иной период жизни, а как категорию, с учетом которой необходимо соблюдать определенные правила уголовно-правового и процессуального характера. Кроме того, при выборе методов психологического воздействия и применении тактических приемов в процессе общения с подростком следует учитывать незавершенность формирования такой личности. Иными словами, для нас важны рассматриваемые характеристики в первую очередь как социальные, и во вторую – как физиологические проявления.

В процессе расследования уголовного дела следователь так или иначе сталкивается с проявлениями биологических свойств и качеств лица, совершившего преступление. Во-первых, в ходе осмотра места происшествия и других следственных действий он обнаруживает, фиксирует и изымает различные выделения человека, запаховые следы, волосы и т. д. Такие биологические данные называют следами биологического происхождения и используют их в процессе производства экспертиз для решения задач уголовного судопроизводства.[328]

Ко второй группе биологических проявлений можно отнести свойства психики, детерминированные наследственными и социальными факторами, иными словами – биосоциальными факторами. Они определяют предрасположенность индивида к отдельным поведенческим проявлениям.

Следы биологического происхождения играют важную роль в процессе расследования преступлений, их использование в процессе производства экспертиз достаточно четко регламентировано уголовно-процессуальным законодательством и проблем не вызывает. Единственной проблемой на сегодняшний день является недостаточная квалификация специалистов, принимающих участие в следственных действиях, поскольку в 50 % случаев в процессе осмотра места происшествия не было обнаружено никаких следов, и только в 35 % случаев были обнаружены следы пальцев рук и следы обуви. Лишь в 5 % случаев были обнаружены следы биологического происхождения.

Не менее важную роль играют биологические свойства личности, связанные с отклонениями нервно-психического характера. Как правило, недооценка биологического фактора приводит к бесполезности воспитательных мероприятий в отношении психически неполноценных, совершивших преступления, поскольку традиционными методами воспитательного воздействия пытаются исправить того, кто прежде всего нуждается в медицинском вмешательстве и чье поведение в значительной степени детерминировано аномалией психики.[329] Поведение человека обусловлено не его генотипом, однако опосредуясь через психику, генетические особенности приобретают существенное значение в модификации поведения индивида. Генетически закрепленные соотношения нервных структур, их функциональные особенности обусловливают предрасположенность индивида к отдельным поведенческим проявлениям.[330]

Однако, несмотря на тот факт, что количество лиц, страдающих отклонениями в психике, за последний период возросло, сотрудники правоохранительных органов, осуществляющие предварительное расследование, принимают во внимание и считают необходимым назначать психиатрическую экспертизу только при наличии точных медицинских данных, свидетельствующих о наличии психических расстройств у подследственного. Следователь не обращает внимания на данные, свидетельствующие о наличии у обвиняемого определенных странностей в поведении (неконтролируемых вспышек ярости, затрудненного контакта с окружающими и т. п.), и психические расстройства у лиц, совершивших преступления, распознаются, отмечаются и описываются уже в местах лишения свободы или вообще не выявляются.

Психопатии – это такие аномалии характера, которые, по словам П. Б. Ганнушкина, «определяют весь психический облик индивидуума, накладывая на весь его душевный склад властный отпечаток», «в течение жизни не подвергаются сколько-нибудь резким изменениям» и «мешают… приспосабливаться к окружающей среде».[331] Эти три критерия были обозначены как тотальность и относительная стабильность патологических черт характера и их выраженность до степени, нарушающей социальную адаптацию.

При производстве следственных действий неадекватное поведение правонарушителя может проявляться в виде возбужденности, вспыльчивости, агрессивности, отрешенности и т. д. Установление с ним психологического контакта сложно не потому, что он занимает конфликтную позицию, а из-за имеющихся отклонений в психике. Поэтому неадекватные биологические проявления обвиняемого должны быть выявлены уже в процессе первого его допроса следователем. Логичным завершением диагностирования различных психических отклонений является назначение судебно-психиатрической экспертизы.

Биологические проявления выражаются не только в психических отклонениях. Состояние физического здоровья преступников также необходимо выяснять при расследовании преступления. Это важно при избрании меры пресечения и назначении наказания.

Таким образом, необходимость установления данных о личности обусловлена, с одной стороны, аспектом процесса доказывания (доказательственная составляющая), с другой стороны, задачей оптимизации выбора тактических приемов и принятия верных тактических решений (инструментальная составляющая). Однако с сожалением необходимо отметить, что у 41 % опрошенных следователей не хватает времени для изучения социально-демографических, нравственно-психологических и иных свойств личности обвиняемого, что негативно сказывается на решении задачи обеспечения всестороннего, полного и объективного расследования уголовного дела.

Источники получения и методы исследования информации о свойствах личности обвиняемого.

Познание события преступления от момента возбуждения уголовного дела и до вынесения приговора включает в себя сбор информации об этом событии, ее проверку и оценку. Исследуя информацию о личности обвиняемого, необходимо отметить, что она представляет собой сведения об этой личности, воспринимаемые лицом, производящим расследование, непосредственно или с помощью специальных устройств, применяемых в соответствии с законом и нравственными принципами.

Информацию, используемую в криминалистических целях, иногда называют «криминалистической информацией». Обоснованность такого обозначения сведений о личности обвиняемого вызывает серьезные сомнения. Как отмечал Р. С.Белкин: «…термин «криминалистическая информация» бессодержателен и беспредметен. Он не несет никакой смысловой нагрузки, поскольку невозможно определить, какая информация является криминалистической, а не процессуальной или оперативной, каковы исключительно ее источники. В природе не существует такой информации, а есть лишь криминалистически значимая информация, которая означает любую информацию, используемую для решения криминалистических задач, вне зависимости от ее рода и источника. А с точки зрения средств, задач и целей доказывания, информация может быть только доказательственной и ориентирующей».[332] Таким образом, информация о личности обвиняемого становится криминалистически значимой только будучи использованной для решения криминалистических задач. В процессе познания события преступления такая информация может быть получена из разных источников.

В.А.Жбанков называет следующие источники информации о социальных, психологических и биологических свойствах личности преступника: материальные и идеальные следы, возникшие в результате подготовки, совершения и сокрытия преступления; материальные и идеальные следы, возникшие в процессе его жизнедеятельности вне связи с правонарушением; специальные хранилища информации, содержащиеся в правоохранительных органах.[333] Перечисленные источники включают достаточно обширный спектр информации о личности преступника, однако за рамками названных источников остались, например, криминалистический портрет типичной личности преступника, сведения о возрастной педагогике и психологии, которыми должен обладать следователь для эффективного производства следственных действий с участием несовершеннолетнего.

Г.И.Поврезнюк считает, что источниками сведений о личностной информации, к которой он относит антропологические, соматические, функциональные, психофизиологические, профессиональные и сопутствующие сведения об устанавливаемом лице, воспринимаемые человеком или специальным устройством, могут быть: показания различных лиц; криминалистические учеты и картотеки; результаты следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий; истории болезней; характеристики; личные дела кадровых аппаратов; переписка; фотоснимки и видеофонозаписи; дневники; письма.[334]

Данная классификация требует, на наш взгляд, уточнения, поскольку, показания различных лиц и есть результат проведения следственных действий, а переписка мало чем отличается от писем. Кроме того, в указанных источниках не учтены, например, сведения о типичной личности преступника, внешние проявления участника уголовного судопроизводства и т. д.

Всю информацию об обвиняемом, которую следователю необходимо получить, можно классифицировать на входящую в предмет доказывания и, следовательно, необходимую с точки зрения закона и информацию, необходимую для выдвижения версий, производства следственных действий, применения мер воспитательно-профилактического характера в процессе расследования и для других целей. Таким образом, как мы уже отмечали, всю информацию о личности обвиняемого можно подразделить на информацию доказательственного характера и ориентирующую информацию.

Доказательственная информация поступает к следователю из источников, перечисленных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ: показания подозреваемого, обвиняемого; показания потерпевшего, свидетеля; заключение и показания эксперта; заключение и показания специалиста; вещественные доказательства; протоколы следственных и судебных действий; иные документы.

На первоначальном этапе расследования преступлений в работе следователей достаточно четко прослеживаются два направления в собирании доказательственной информации: при производстве осмотра места происшествия, обысков и выемок и при проведении первоначальных допросов. Результаты осмотров, обысков и выемок как средств получения личностной информации будут представлены материальными следами преступления, а допросов – показаниями как разновидностью вербальной информации.

В зависимости от характера отображения личностной информации может быть произведена группировка следственных действий, учитывающая существующее в теории деление доказательств на личные и вещественные. К первой группе, по мнению А. Б. Соловьева, должны быть отнесены следственные действия, в ходе которых имеет место дача показаний: допрос, очная ставка, предъявление для опознания, следственный эксперимент и проверка показаний на месте, а ко второй – осмотр места происшествия, обыск и выемка, направленные на обнаружение следов преступления, вещественных доказательств и иных документов, осмотр изъятых предметов, а также назначение различных судебных экспертиз с целью их исследования.[335]

Другие авторы выделяют три группы способов собирания и проверки доказательств, исходя из специфики существования и передачи различных форм и видов информации:

допросы, обыски, выемки, истребование (принятие от граждан и должностных лиц документов) как способы получения устных и письменных сообщений лиц, в сознании которых запечатлены определенные сведения;

осмотры, обыски, выемки, эксперименты, истребование (принятие) вещественных объектов как способы получения доказательственной информации, содержащейся в непосредственно наблюдаемых признаках объектов;

экспертиза как способ получения доказательственной информации, требующей для ее обнаружения, получения или передачи специальных познаний.[336]

Доказательственная информация на первоначальном этапе расследования, особенно при непосредственном обнаружении преступления и необходимости исследования сложившейся к этому моменту ситуации, позволяет уяснить обстановку, способ и механизм совершения преступления, собрать данные для выявления преступника. Источниками информации о его личности на этом этапе расследования являются: место происшествия, показания потерпевшего, очевидцев, лиц, обнаруживших преступление, результаты обыска и выемки.

На последующем этапе расследования, когда правонарушитель, чаще всего, установлен, источниками информации о его личности становятся документы, материалы обысков, показания родителей, учителей, если преступление совершено несовершеннолетним, представителей общественных объединений; администрации с места учебы, работы обвиняемых, показания других свидетелей, а также самих правонарушителей.

Имеют свои особенности источники личностной информации, получаемой следователем и на заключительном этапе расследования. Она появляется в результате проведенных следственных действий, выполненных по ходатайствам обвиняемых, их адвокатов, законных представителей, других участников уголовного процесса, после ознакомления с материалами уголовного дела.[337]

Ориентирующая информация поступает к следователю по различным каналам: от представителей общественности, особенно в связи с обращением органов расследования к населению, в результате оперативно-розыскной деятельности органов дознания, других служб полиции. Недостатком, снижающим ценность ориентирующей информации, может быть отсутствие данных об ее источнике (анонимное письмо, телефонный звонок и т. д.). В подобных случаях ориентирующая информация может использоваться для выдвижения версий, допроса в качестве свидетелей лиц, которые могут располагать сведениями, необходимыми для подготовки к допросу обвиняемого, и т. д.

По мнению Р. А.Усманова, в качестве источников получения ориентирующей информации можно рассматривать:

оперативно-розыскные мероприятия, в ходе которых происходит изучение следов преступлений;

криминалистические учеты, функционирующие в правоохранительных органах;

предварительное изучение следов субъектом расследования.[338]

Полагаем, что данный перечень несколько сужает объем ориентирующей информации. Так, например, источником ориентирующей информации о личности обвиняемого может быть наблюдение, как оперативно-розыскное мероприятие, тем не менее, в процессе его производства не обязательно происходит изучение следов преступления, как об этом говорит Р. А.Усманов.

К источникам ориентирующей информации, по мнению Д. И.Беднякова, следует отнести:

сведения, полученные с нарушением требований закона;

данные, полученные в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий;

информацию, полученную с помощью действий, не предусмотренных законом;

сведения, полученные частными сыскными агентствами;

информацию о преступлении, полученную гражданами, организациями, учреждениями, предприятиями;

данные, полученные правоохранительными и правоприменительными органами в ходе реализации их административных и административно-процессуальных полномочий.[339]

Указанные источники, на наш взгляд, напротив, расширительно трактуют формы получения ориентирующей информации. Вызывает некоторое сомнение включение в перечень информации, полученной с помощью действий, не предусмотренных законом, или с нарушением требований закона. Кроме того, информация о преступлении, полученная гражданами, организациями и т. д., легализуется либо через опрос, либо через допрос и, следовательно, ее можно отнести либо к информации, полученной в ходе проведения оперативно-розыскных действий, либо к доказательственной информации, полученной путем проведения следственных действий.

Таким образом, проанализировав указанные классификации, полагаем, что одними из источников ориентирующей информации могут выступать оперативно-розыскные действия и криминалистические учеты, функционирующие в правоохранительных органах.

Несомненно, оперативно-розыскная информация – важный источник сведений по многим вопросам, связанным с раскрытием совершенного преступления, выявлением всех соучастников, других эпизодов преступной деятельности, ближайшего окружения правонарушителя и т. д. Совершенно очевидно, что она нужна, полезна и ее надо умело использовать в процессе расследования. Такая информация особенно важна на первоначальном и последующем этапах расследования, когда многие обстоятельства дела еще не выяснены. Вместе с тем всегда следует помнить, что оперативно-розыскная информация – это не только ориентирующая (в узком смысле слова) информация; она способствует выявлению новых источников доказательств (очевидцев, других свидетелей и т. д.), а также иных данных, могущих определить дальнейшую перспективу расследования, поставить следователя перед необходимостью производства таких следственных действий, которые позволят более быстро раскрыть преступление.

Относительно криминалистических учетов, функционирующих в правоохранительных органах, можно отметить, что в настоящее время их насчитывается более трех десятков. Информацию о личности обвиняемого следователь может получить, в первую очередь, из оперативно-справочных учетов. Информация об особенностях поведения также содержится в учетах по способу совершения преступлений. Тем не менее, их использование как источников информации о личности обвиняемого оставляет желать лучшего.

Источники информации о личности преступника некоторыми учеными подразделяются на два вида: «первым являются традиционные материально и идеально зафиксированные следы, входящие в следовую картину преступления. Указанная информация является ориентирующей и дает представление об общих свойствах личности предполагаемого преступника. Она используется в первую очередь для скорейшего розыска и задержания подозреваемого. Вторым источником информации выступают научные знания, содержащиеся в типовой характеристике данной категории преступлений в форме конкретных моделей личностей преступников. При этом следовая картина преступления, выступающая в качестве первого источника, как правило, предопределяет использование следователем соответствующих положений, полученных из второго источника. Использование знаний, составляющих типовые модели, сужает поиск и позволяет ориентировать следователя на конкретные способы эффективного изобличения подозреваемого».[340]

Предложенная классификация источников о личности имеет, на наш взгляд, некоторые упущения. Так, например, из поля зрения выпадают источники доказательственной информации, которая поступает к следователю уже на первоначальном этапе расследования в ходе осмотра места происшествия. Затем информация о личности подозреваемого, обвиняемого пополняется в процессе всего расследования преступления, о чем нами указано выше, из различных источников и можетбыть как ориентирующей, так и доказательственной. Информация же о личности преступника, имеющаяся в типовой криминалистической характеристике, оказывается востребованной именно на первоначальном этапе расследования преступления и используется главным образом для розыска скрывшегося преступника. О том, что типовая криминалистическая характеристика преступления является источником информации о личности преступника, отметили 38 % опрошенных следователей, 17 % затруднились ответить на этот вопрос.

О роли и значении типовой криминалистической характеристики преступлений и возможности ее использования в процессе расследования в последние годы развернулась острая дискуссия. С прямо противоположными точками зрения выступали Р. С.Белкин, Е. П.Ищенко, Л. Л.Каневский, А. М.Ларин, Н. А.Селиванов, В. И.Шиканов, Н. П.Яблоков и др.[341]

По мнению Л. Л.Каневского, типовая криминалистическая характеристика преступлений – это научная абстракция, отражающая систему взаимосвязанных и корреляционно зависимых элементов той или иной категории (группы) преступлений и способствующая определению основных направлений в расследовании общественно опасного деяния.

Криминалистическая характеристика способна выполнять организационные основы для расследования, если: а) типовая криминалистическая характеристика – совокупность не отдельных, а взаимосвязанных элементов, образующих систему; б) связь между этими элементами носит закономерный характер; в) типовая криминалистическая характеристика является для следователя своеобразным трафаретом, который как бы накладывается на имеющиеся в его распоряжении на данном этапе расследования исходные данные. С помощью такого трафарета можно проанализировать состояние расследования, особенно на первоначальном его этапе, и прогнозировать возможности дальнейшего раскрытия преступления.

Типовая криминалистическая характеристика преступления не будет иметь значения как источник сведений о личности обвиняемого, если преступление с самого начала раскрыто (преступник задержан с поличным, преступление совершено в условиях очевидности и т. д.).

Если преступление полностью не раскрыто (не выявлены преступник, его соучастники и т. д.), то использование сведений из типовой криминалистической характеристики продолжается до обнаружения тех криминалистически значимых обстоятельств, которые дают возможность выявить другие обстоятельства, корреляционно связанные с установленными, необходимые для выдвижения наиболее вероятных версий и раскрытия преступления.[342]

Следующим источником ориентирующей информации о личности обвиняемого можно назвать следственную интуицию, которая, как эрудиция и мастерство, основывается на знаниях и профессиональном опыте следователя. Рассмотрению следственной интуиции посвящено много работ российских и зарубежных философов, психологов и криминалистов. В истории философии понятие интуиции включало разное содержание. Платон утверждал, что созерцание идей есть вид непосредственного знания, которое приходит как внезапное озарение, предполагающее длительную подготовку ума. Декарт полагал, что интуиция – это не вера в шаткое свидетельство чувств и не обманчивое суждение беспорядочного воображения, а понятие ясного и внимательного ума, настолько простое и отчетливое, что оно не оставляет никакого сомнения в том, что мы мыслим, или, что одно и то же, прочное понятие ясного и внимательного ума, порождаемое лишь естественным светом разума и благодаря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция.[343] Проблема интуиции рассматривается и общей психологией.[344]

Противники использования интуиции в уголовном судопроизводстве считают, что интуитивные догадки, не основанные на логике и фактических данных, не могут служить основанием для каких-то выводов. По их мнению, интуиция – это неосознанное предположение, поэтому оно не должно приниматься во внимание при расследовании. Интуиция ведет к заблуждению, к подмене логических аргументов фантазированием.[345] Существует и иная точка зрения, в соответствии с которой интуиция занимает существенное место в мыслительной деятельности следователя (Р.С.Белкин, А. Р.Ратинов, Д. П.Котов, Г. Г.Шиханцов и др.).

Практически интуиция применяется в быстроменяющейся ситуации (например, при осмотре места происшествия, обыске, допросе), особенно на первоначальном этапе расследования при отсутствии достаточной информации об обстоятельствах преступления и о личности преступника. При анализе следственной ситуации, основываясь на предшествующем опыте, следователи, работники органов дознания могут интуитивно определить круг лиц, которые могли совершить преступление, характеризующие их признаки, другие важные обстоятельства.

Некоторые авторы, рассматривая интуицию как бессознательное проявление, сравнивают ее с еще одним бессознательным проявлением – сновидением и предлагают использовать сновидение в борьбе с преступностью как на этапе выявления и расследования преступлений, так и в ходе судебных разбирательств и экспертных исследований. Р. С.Сатуев полагает, что «человек во сне проводит треть, если не больше, своей жизни и ровно на столько же бессознательное в сновидениях посредством символов, посылает индивиду информацию, в которых предлагается ему совет или какое-нибудь руководство, способное оптимизировать решение той или иной задачи, либо кардинальным образом внести изменение в судьбу его жизни».[346]

Соглашаясь, что интуиция в какой-то степени бессознательное проявление, полагаем, что она имеет под собой определенную базу, заключающуюся в жизненном и профессиональном опыте, теоретических знаниях, имеющихся по делу фактических данных. Сновидения же – непознанное явление, не разгаданное и не расшифрованное. Поэтому вряд ли возможно апеллировать к ним и использовать сновидения в качестве информации при расследовании уголовного дела и уж тем более в процессе судебных разбирательств и экспертных исследований.

К ориентирующим источникам информации о личности можно также отнести внешние проявления преступника, которые следователь наблюдает при общении с ним. 49 % опрошенных следователей считают, что, наблюдая за внешними проявлениями обвиняемого, всегда можно получить криминалистически значимую информацию, 30 % полагают, что такую информацию можно получить иногда, т. е. большинство практических работников внешние проявления обвиняемого считают криминалистически значимой информацией о его личности.

Таким образом, криминалистически значимая информация о личности обвиняемого может быть доказательственной и ориентирующей. Перечень источников указанной информации можно представить следующим образом:

1. Доказательственная информация поступает из процессуальных источников, перечисленных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

2. Ориентирующая информация состоит из:

информации, содержащейся в криминалистических учетах, функционирующих в правоохранительных органах;

криминалистического портрета типичного преступника, сформированного на репрезентативной эмпирической базе в криминалистической характеристике той или иной группы преступлений;

специальных знаний следователя, полученных из научных источников по психологии;

следственной интуиции, как источника информации, основанного на профессиональном и жизненном опыте следователя;

внешних проявлений преступника в процессе производства следственных действий с его участием.

Следственные действия как процессуальные средства получения информации о личности обвиняемого.

Информация о личности обвиняемого может быть получена из ориентирующих и доказательственных источников. К средствам доказывания относятся, в частности, следственные действия. Среди юристов нет единого мнения относительно понятия следственного действия, соотношения понятий «следственное действие» и «процессуальное действие», системы следственных действий и других вопросов. Не дает определения следственного действия и уголовно-процессуальный закон, в котором законодатель разъяснил лишь понятие неотложного следственного действия в п. 19 ст. 5 УПК РФ.

По мнению А. М.Ларина, в понятие следственных действий надо включать всю деятельность следователя, в том числе вынесение постановления о возбуждении уголовного дела, составление обвинительного заключения и т. д.[347] Аналогичной позиции придерживался и И. Ф.Герасимов, который полагал, что следственные действия – это предусмотренные законом процессуальные действия следователя (или лица, производящего дознание), направленные на выполнение задач уголовного судопроизводства или способствующие этому.[348] А. П.Кругликов под следственными действиями также понимает все процессуальные действия следователя, дознавателя, органа дознания, прокурора, начальника следственного отдела, выполняемые ими в пределах установленной законом компетенции в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования.[349]

Иначе раскрывал сущность следственныхдействий С. А.Шейфер, понимая под следственным действием способ собирания (формирования) доказательств, который представляет собой регламентированный уголовно-процессуальным законом и осуществляемый следователем комплекс познавательных и удостоверительных операций, соответствующих особенностям определенных следов и приспособленных к эффективному отысканию, восприятию и закреплению содержащейся в них доказательственной информации, т. е. к получению соответствующего вида доказательств.[350]

В.И.Комиссаров, проанализировав различные мнения юристов, делает вывод, что следственное действие (как собирательное уголовно-процессуальное понятие) – это система уголовно-процессуальных правил и условий, осуществляемых управомоченным на то лицом в ходе расследования преступлений в целях обнаружения, изъятия, исследования и фиксации доказательств.[351]

Учеными также предлагаются и различные классификации следственных действий. С. А.Шейфер, например, по методам отображения фактических данных все следственные действия делил на три большие группы. К первой из них он относил допрос и очную ставку. При их проведении следователь применяет метод расспроса, т. е. ставит перед допрашиваемыми задачу на воспроизведение и передачу информации, что выражается в постановке им вопросов. В эту группу С. А.Шейфер включал и проведение экспертизы, поскольку в постановлении о ее назначении также содержатся вопросы, которые надлежит разрешить эксперту. В результате проведения этих действий следователь получает доказательственную информацию, выраженную в вербальной (словесной) форме. Это показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, заключения и показания эксперта.

Ко второй подгруппе он относил осмотр, освидетельствование, обыск, выемку, следственный эксперимент, получение образцов и задержание подозреваемого. На основе наблюдения следователь воспринимает физические и динамические признаки материальных объектов: их размер, протяженность, форму и т. д. Доказательственный результат – протокол соответствующего следственного действия.

Третья группа, по его мнению, охватывает следственные действия, основанные на сочетании методов расспроса и наблюдения. Эти действия предназначены к отображению объектов, одновременно заключающих информацию, выраженную в слове (вербальную) и в физических признаках. Это – предъявление для опознания и проверка показаний на месте.[352]

Следующим основанием классификации следственных действий, по мнению С. А.Шейфера, является непосредственный либо опосредованный процесс получения доказательственной информации. Данной классификацией автор подчеркивает особое место экспертизы в системе следственных действий.

Важным основанием классификации следственных действий С. А.Шейфер считал сложность отображаемых объектов. С одной стороны, это следственные действия, направленные на отображение изолированных информационных объектов (допрос, осмотр, освидетельствование, обыск и т. д.), с другой – следственные действия, направленные на отображение объектов, создаваемых следователем путем объединения и одновременного восприятия изолированных источников информации (очная ставка, следственный эксперимент, проверка показаний на месте, предъявление для опознания и др.).

Последним основанием классификации служит цель следственного действия, а именно: их приспособленность для проверки доказательств. К «проверочным» следственным действиям по мнению С. А.Шейфера относятся: 1) очная ставка, 2) следственный эксперимент, 3) предъявление для опознания, 4) проверка показаний на месте, 5) назначение экспертизы, 6) получение образцов для сравнительного исследования.[353]

Безусловно, во всех следственных действиях имеется элемент проверки ранее собранных фактических сведений или подготовка к проверочным мероприятиям, но это, на наш взгляд, не подменяет их сущности. Например, предъявление для опознания носит скорее идентификационный характер, а не проверочный, в то время как очная ставка имеет своей целью устранение противоречий в ранее данных показаниях. К проверочным следственным действиям можно отнести следственный эксперимент и проверку показаний на месте.

Логичную точку зрения высказывал О. Я.Баев, по мнению которого, к следственным действиям, тактика которых составляет соответствующую часть содержания криминалистической тактики в целом, следует отнести: следственный осмотр (в том числе его разновидность – освидетельствование); обыск (в том числе его разновидность – выемку); допрос (в том числе и очную ставку); следственный эксперимент (в том числе и проводимый путем воспроизводства и проверки показаний на месте); предъявление для опознания; назначение экспертизы.[354]

По мнению А. Б.Соловьева, исходя из различий в механизме формирования следов преступления и особенностей их отражения в сознании людей и материальной обстановке, можно констатировать, что в деятельности следователя прослеживается два относительно самостоятельных и взаимосвязанных направления сбора доказательств: с одной стороны, это получение показаний и проверка их путем проведения следственных действий, связанных с дачей показаний; с другой – обнаружение материальных следов, вещественных доказательств и документов, что обычно вызывает необходимость их осмотра и исследования с помощью различных судебных экспертиз. К первому направлению относятся следственные действия, в ходе которых имеет место дача и проверка показаний: допрос, предъявление для опознания, очная ставка, следственный эксперимент и проверка показаний на месте. Ко второй группе могут быть отнесены следственные действия, которые направлены на собирание доказательств путем обнаружения и изъятия следов преступления и других вещественных доказательств, образно называемых «немыми свидетелями». Это, прежде всего, осмотр места происшествия, освидетельствование, обыск, выемка, осмотр изъятых предметов и документов, а также проводящиеся по результатам этих следственных действий различные судебные экспертизы.[355] Таким образом, все следственные действия были классифицированы на личные (следственные действия, в ходе которых имеет место дача показаний) и вещественные (следственные действия, в ходе которых информация получается от вещей – носителей материальных отображений).

Аналогичное деление дает В. А.Образцов, предложив выделять вербальные и невербальные следственные действия.[356] По мнению М. В.Салтевского и В. Г.Лукашевича, в рассматриваемую систему должен входить еще один элемент – смешанные следственные действия, направленные на получение информации из системных источников «люди – вещи», при этом основанием такого деления являются методы отображения фактических данных.[357]

А.Ю.Головин в зависимости от характера доказательственной информации, которую необходимо получить или проверить, выделяет следующие группы следственных действий:

следственные действия, направленные на получение и проверку показаний об обстоятельствах расследуемого события;

следственные действия, направленные на установление и исследование материальных следов преступления, установление и проверку различного рода состояний;

следственные действия, направленные на получение и проверку доказательственной информации комплексного характера, отражаемой как в показаниях различных лиц, так и в исследованиях различных материальных следов, в установлении и проверке различного рода состояний.[358]

Ф.В.Глазырин все процессуальные действия классифицировал в зависимости от реализации данных о личности в тактике следствия. В этой связи он различает следственные действия, в результате которых получают информацию о личности обвиняемого, но она не может быть использована при проведении данных следственных действий. Например, осмотр места происшествия дает важную информацию о преступнике, но используется она лишь в дальнейшем, при розыске преступника, после его установления – при производстве иных следственных действий. Кроме того, имеются процессуальные действия, которые одновременно являются средствами получения информации о личности обвиняемого и при производстве которых используются полученные данные о ней с целью повышения эффективности тактики следствия. Такими следственными действиями будут допросы обвиняемого, очная ставка с его участием, обыск.[359]

Считаем, что предложенную Ф. В.Глазыриным классификацию необходимо уточнить. При осмотре места происшествия следователь действительно получает информацию об обвиняемом, но знание типичной личности преступника, совершающего то или иное преступление, его психологических и биологических особенностей, в частности, характерный для лица способ совершения преступления, несомненно, будут способствовать наиболее эффективному проведению осмотра места происшествия.

Проанализировав различные точки зрения относительно классификации следственных действий, взяв их за основу, систему следственных действий как процессуальных средств получения информации о личности обвиняемых можно представить следующим образом:

следственные действия, направленные на получение вербальной информации о личности обвиняемого из показаний участников уголовного судопроизводства: самого обвиняемого, законных представителей несовершеннолетнего, педагогов, лиц из ближайшего окружения, потерпевшего, свидетелей – очевидцев преступления и т. д.;

следственные действия, направленные на получение невербальной информации о личности обвиняемого из оставленных им на месте происшествия следов в широком и узком смысле слова, из иных материальных источников, характеризующих физиологические, психологические и биологические свойства личности: осмотр места происшествия, освидетельствование, обыск, выемка, экспертизы, производимые для установления лица по следам, обнаруженным в ходе осмотра места происшествия;

3) назначение и производство судебно-психологической, судебно-психиатрической, судебно-медицинской экспертиз в отдельности или комплексно, являющихся источниками информации о психическом состоянии обвиняемого и др.

В начале расследования уголовного дела возникает две основные следственные ситуации: 1) когда лицо, совершившее преступление неизвестно и 2) когда есть все основания полагать, что именно конкретное лицо совершило преступление. В любой из этих ситуаций основной задачей следователя является сбор максимального количества вещественных доказательств – следов преступления. Если преступник известен, они необходимы для подтверждения его виновности, если же преступник неизвестен, то следовая картина, во-первых, дает основания для выдвижения версий, во-вторых, для получения доказательств, которые в дальнейшем можно будет использовать в целях изобличения виновного.

Первую информацию о личности получают в ходе осмотра места происшествия. В. И.Комиссаров отмечает, что при совершении преступления вопреки воле преступника создается информационная система, включающая различные материальные и идеальные источники. Причем в последнее время рейтинг идеальных следов резко снизился, уступив первенство материальным следам. Основное преимущество материальных следов – немых свидетелей – состоит в их беспристрастности, невозможности изменения со стороны заинтересованных лиц путем подкупа, шантажа и других незаконных действий, используемых для воздействия на свидетелей, потерпевших. В этих условиях особую роль в доказывании играют следственные действия, связанные с обнаружением материальных следов преступления. В иерархии этой группы следственных действий, безусловно, превалирующая роль принадлежит осмотру места происшествия.[360]

В соответствии с ч. 1 ст. 176 УПК РФ осмотр места происшествия, местности, жилища, иного помещения, предметов и документов производится в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Умение работать со следами всегда было признаком высокого профессионализма следователя.

Как писал В. Л.Васильев: «Событие преступления (как всякое событие) оставляет во внешнем мире систему следов. Эти следы обладают специфическими особенностями и в целом образуют систему, существующую в пространстве и времени. Успешные осмотры предопределяются выделением следователем системы следов. Одной из главных причин неудачных осмотров является неумение выделить эту систему следов из окружающей действительности».[361]

Источниками доказательственной информации при следственном осмотре могут быть: а) обнаруженные материальные следы преступления; б) иные объекты, обнаруженные при осмотре; в) обстановка места происшествия, помещения, участка местности или иного объекта; г) другие обстоятельства, выявленные при осмотре и имеющие значение для дела. Однако не менее важное значение, особенно на первоначальном этапе расследования преступлений, имеет ориентирующая информация, полученная во время проведения следственного осмотра.

Информация, полученная при производстве следственного осмотра, является основанием для выдвижения версий о характере расследуемого события, о способе, мотивах, психических и физических свойствах предполагаемого преступника, его эмоциональном состоянии и т. д. Имея представление о способе совершения преступления, можно высказать обоснованные суждения о личности преступника, поскольку в нем отражаются «личностные физические и психохарактерологические свойства и качества (физическая сила, навыки, умения, привычки, опыт, характер и др.), с одной стороны, и социально обусловленные факторы (потребности, интересы, материальная обстановка, социальное окружение, среда и др.), с другой стороны, которые объективно детерминируют принятие решения о преступлениии способе действий по достижению цели».[362]

Эрих Анушат правильно отмечал, что большая часть улик – именно все те, которые получаются благодаря осмотру – материально осязаемы, и глаз криминалиста обнаружит их, если он только в достаточной степени откроет его. Самые незначительные данные, на которые многие не обратят никакого внимания, при правильной их оценке могут оказаться весьма важными уликами.[363]

Мы солидарны с мнением авторов, которые считают, что на осмотр места происшествия должен выезжать тот следователь, который будет расследовать данное уголовное дело. Ганс Гросс, разрабатывая научные рекомендации по расследованию преступлений, советовал следователю: «Убеждайся в правдивости сообщения лично, производи личные осмотры, измерения, проверяй и соображай на месте».[364] Получение информации непосредственно следователем имеет принципиальное значение. «Следователь, – пишет И. М.Лузгин, – может изучить ситуацию по ее информационным моделям, а проще – по системе фактических данных – сведений о ней. Но это уже опосредованное изучение ситуации по ее отображениям. Чтобы получить такие отображения, необходимо непосредственное познание ситуации».[365]

Разумеется, что такая рекомендация не противоречит п. 19 ст. 5 УПК РФ, где дается понятие неотложному следственному действию, к которому относится и осмотр места происшествия, как действию, осуществляемому органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования. Вышесказанное необходимо понимать в том смысле, что на орган дознания ложится такая обязанность, если следователь сделать это не имеет возможности.

Данный вопрос весьма актуален в связи с тем, что в подавляющем большинстве случаев осмотр места происшествия проводит следователь, который в дальнейшем не расследует это уголовное дело. Полагаем, что, не исследуя непосредственно место происшествия, обстановку, локализацию, характер следов и иные объекты, следователю сложнее моделировать событие преступления, выяснять роль в нем каждого участника и соответственно работать с ним.

Некоторые физические и психологические особенности преступника отображаются в следах, способах его действия, выборе орудий преступления, в характеристике предметов, принадлежащих преступнику и т. д.

Исследовав обстановку совершения преступления, сопоставив ее с характеристикой типичной личности преступника, используя методы аналогии, дедукции и моделирования, следователь может составить вероятностный криминалистический портрет не установленного преступника.

Профессиональное проведение осмотра места происшествия невозможно без знания следователем криминалистической характеристики данной категории преступлений. Сопоставив данные, полученные при производстве указанного следственного действия, с известными элементами криминалистической характеристики преступления, такими как: обстановка места происшествия, объект преступного посягательства, способ совершения преступления, следователь получает необходимую информацию о субъекте преступного посягательства.

Исследования, проведенные Л. Л.Каневским, Г. И.Гатауллиной, Е. А.Егорышевой, С. А.Вецкой[366] и другими учеными, анализировавшими криминалистическую характеристику преступлений, совершенных, например, несовершеннолетними, позволяют сделать вывод, что выбор подростками объектов преступных посягательств часто определяется их личными интересами, потребностями, желаниями. Анализ практики свидетельствует о том, что они чаще всего посягают: а) на продукты питания (сладости, спиртные напитки, деликатесы и др.); б) на предметы, особо значимые для несовершеннолетнего (в связи с интересом к спорту, музыке и т. д.); в) на предметы молодежной моды и т. д.

По мнению Л. Л.Каневского, такие элементы типовой криминалистической характеристики преступлений несовершеннолетних, как место и время позволяют ориентировочно предположить о возможности совершения этих преступлений подростками. При этом нужно исходить из следующих закономерностей: а) подростки совершают преступления в сравнительно ограниченном круге мест; б) они чаще, чем взрослые совершают кражи из общежитий, школ, колледжей, садовых домиков; в) убийства совершаются ими прежде всего в местах, где они проводят свободное время.[367]

Далее профессор Л. Л.Каневский отмечает, что более определенно отражает личностные качества несовершеннолетнего правонарушителя такой элемент типовой криминалистической характеристики преступления, как способ его совершения, так как он детерминирован, главным образом, субъективными свойствами подростка, отсутствием жизненного и профессионального опыта, направленностью личности. Определенную роль при выборе способа совершения деяния играют и внешние факторы: свойства предмета преступного посягательства, обстановка, в которой совершается преступление. О физической силе подростка можно судить по способам проникновения в помещение и взлома, усилиям, затраченным на перенесение тяжестей, по характеру причиненных телесных повреждений.[368]

В выдвижении версий о лице, совершившем преступление, большую роль играют специалисты, участвующие в осмотре места происшествия. Анализируя обстановку и обнаруженные следы, с их помощью можно получить следующие сведения:

по следам рук – о числе участвующих в преступлении лиц, их поле, возрасте, росте, особенностях рук и ладоней (отсутствие пальцев, наличие шрамов, степень загрязнения поверхности кожи и т. д.); не оставлены ли обнаруженные следы потерпевшим либо иными присутствовавшими на месте происшествия лицами;

по следам ног (обуви) – о числе участвующих в преступлении лиц, их поле, возрасте, росте, массе, особенностях походки либо наличии физических недостатков (хромота и т. п.); типе обуви; оставлены ли обнаруженные следы потерпевшим либо иными лицами;

по биологическим объектам – о признаках и свойствах лица, оставившего данные следы (цвет волос, группа крови и др.);

по документам и рукописным материалам – об особенностях личности писавшего, его эмоциональном состоянии в момент написания; о содержании первоначальных текстов измененных документов, способах их изменения и т. д.

В процессе осмотра места происшествия специалист, опираясь на свои знания, объясняет следователю происхождение следов, восстанавливая картину происшедшего, и тем самым помогает формировать следственную версию. Одновременно, зная об уже выдвинутой следственной версии, он должен учитывать возможность обнаружения негативных обстоятельств, наличие которых ведет к изменению выдвинутой следователем версии.[369]

Несмотря на столь большое значение следов, которые можно обнаружить в ходе осмотра места происшествия, качество его производства остается довольно низким. По исследованиям, проведенным Ф. Г. Аминевым, в протоколах осмотра места происшествия дается поверхностное описание следов преступления, отсутствуют фототаблицы и схемы, отсутствуют справки предварительного исследования следов на месте происшествия, крайне редко изымаются биологические следы, следы кожного покрова человека, микрочастицы. Соответственно на экспертное исследование поступают объекты, содержащие следовую информацию небольшого количества информационных полей.[370]

Причиной тому – плохая профессиональная подготовка следователей и специалистов-криминалистов. Регулярное повышение их квалификации с учетом достижений современной технологии и развития тактики производства следственных действий позволит изменить ситуацию к лучшему.

После задержания подозреваемого в совершении преступления проводится обыск или выемка для обнаружения похищенного имущества, орудий преступления, а также для получения информации об условиях жизни, его интересах и потребностях. Обстановка квартиры, личные вещи подозреваемого, предметы его увлечения как источники информации о его личности могут представлять интерес для следователя.

Информация о личности обвиняемого поступает к следователю и по результатам проверки вербальных следственных действий, к которым относится, в первую очередь, допрос. В следственной ситуации, когда лицо, совершившее преступление, неизвестно, из показаний свидетелей, потерпевших можно получить информацию о внешности преступника, его повадках, особенностях голоса, речи, походки и т. д. Эта информация дает основание предположить, что преступление совершено человеком, которому присущи те или иные функциональные и анатомические особенности.

В том случае, когда преступник известен, информацию о его личности следователь получает непосредственно при его допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также из показаний родственников, соседей и других лиц, обладающих необходимой информацией.

Оперативно-розыскные мероприятия как средства получения информации о личности обвиняемого.

Информацию о личности обвиняемого можно получить из оперативно-розыскных источников. Р. С.Белкин указывал, что оперативная информация имеет своими источниками людей и вещественные образования – предметы и документы. И те, и другие могут быть разделены на две группы: те, которые в перспективе могут стать источниками доказательственной информации при выполнении необходимых для этого процессуальных процедур, и те, которые такими источниками не станут и останутся лишь источниками оперативной информации.[371]

Как известно, в соответствии со ст. 1 ФЗ «Об ОРД», оперативно-розыскная деятельность представляет собой вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных законом в пределахих полномочий, посредством проведения оперативно-розыскных мероприятийв целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства отпреступных посягательств, то есть оперативно-розыскная деятельностьосуществляется путем проведения оперативно-розыскных мероприятий, переченькоторыхстрогоопределен в ст. 6 ФЗ «Об ОРД».

Понятие оперативно-розыскного мероприятия среди ученых определяется неоднозначно. А. Е.Чечетин под ОРМ понимает закрепленные в ФЗ «Об ОРД» и проводимые уполномоченными на то субъектами в соответствии с требованиями нормативно-правовых актов действия, основанные на применении преимущественно негласных средств и методов в сочетании с гласными средствами и методами, направленные на непосредственное выявление и использование фактических данных, необходимых для решения задач ОРД.[372] А. Ю.Шумилов определяет ОРМ как предусмотренный ФЗ «Об ОРД» поведенческий акт субъекта, непосредственно осуществляющего ОРД (оперативник, агент и др.), сутью которого является получение необходимойдля достижения целей и решения задач ОРД информации.[373] Более краткое определение оперативно-розыскных мероприятий дает О. А.Вагин, полагая, что это закрепленные в ФЗ «Об ОРД» действия или совокупность действий, в рамках которых применяются гласные и негласные силы, средства и методы, направленные на решение задач ОРД.[374] В. М.Мешков и В. Л.Попов понимают под оперативно-розыскным мероприятием составной структурный элемент ОРД, состоящий из системы взаимосвязанных действий, направленных на решение конкретных тактических задач.[375] Такое же определение предлагает и Я. В.Давыдова.[376]

Таким образом, принимая во внимание предлагаемые определения, под оперативно-розыскными мероприятиями, как источниками получения информации о личности обвиняемых, мы понимаем форму осуществленияоперативно-розыскной деятельности, состоящую из системывзаимосвязанных действий, осуществляемых уполномоченными на то субъектами, впорядке, предусмотренномфедеральным законодательством, в целяхустановления необходимых данных, направленных на решение задачраскрытия, расследования и профилактики преступлений.

Статья 6 ФЗ «Об ОРД» дает исчерпывающий перечень оперативно-розыскных мероприятий, которые классифицируются по различным основаниям, в зависимости от их признаков и целей. Приведем несколько видов классификаций, принятых в теории оперативно-розыскной деятельности.

В зависимости от времени (продолжительности) проведения ОРМ: разовые (опрос, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования и др.) и длящиеся (прослушивание телефонных переговоров, контроль почтовых отправлений и т. д.).

В зависимости от формы проведения оперативно-розыскные мероприятия могут быть гласными и негласными, то есть без сокрытия истинных целей или с их сокрытием.

В зависимостиот необходимости санкционирования:

а) ОРМ, не требующие санкционирования (опрос, наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования, проверочная закупка и др.);

б) ОРМ, требующие ведомственного санкционирования (проверочная закупка и контролируемая поставка предметов, запрещенных в свободном обороте; оперативное внедрение; оперативный эксперимент и др.);

в) ОРМ, требующие судебного санкционирования (контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений; прослушивание телефонных переговоров; снятие информации с технических каналов связи и др.).[377]

Существуют и иные виды классификаций, например, в зависимости от степени проникновения в криминальную среду (глубокие и поверхностные); по сочетанию ОРМ между собой (относительно автономные и комплексные)[378]; в зависимости от целей проведения ОРМ (получение источников доказательств; реализация материалов оперативной разработки; оперативное обеспечение предварительного следствия)[379] и т. д.

Классификации оперативно-розыскных мероприятий, проводимых в отношении несовершеннолетних, и это следует отметить, не имеют существенных отличий от их классификации в отношении взрослых правонарушителей. Вместе с тем особенности личности несовершеннолетнего преступника требуют особого подхода при проведении оперативной работы в отношении него. Исходя из этого, считаем необходимым дополнить существующие классификации проводимых оперативно-розыскных мероприятий следующей: 1) универсальные, при проведении которых не учитываются возраст и особенности личности и 2) специфические, при производстве которых необходимо учитывать психологические и иные особенности личности несовершеннолетнего, его характера, уровня развития, условийпроживания, воспитания и т. д.

К универсальным можно отнести темероприятия, которые проводятсявне контакта с несовершеннолетним, и в связи с этим не требуют учета особенностей его личности. Это наведение справок, сбор образцов для сравнительного исследования, исследование предметов и документов, наблюдение, обследование помещений, контроль почтовых отправлений и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров и снятие информации с технических каналов связи.

К специфическим мы относим оперативно-розыскные мероприятия, припроведении которых несовершеннолетние находятся непосредственно в контакте с оперативными сотрудниками, когда сами несовершеннолетние знают (гласные мероприятия) или не знают об этом (негласные мероприятия). Это такие мероприятия, как: опрос, проверочная закупка, отождествление личности, оперативное внедрение, контролируемая поставка, оперативный эксперимент.

Самым распространенным оперативно-розыскным мероприятием является опрос, который заключается в сборе (добывании) информации в процессе непосредственного общения оперативника или по его поручению другого лица с человеком, который осведомлен или может быть осведомлен о лицах, фактах и обстоятельствах, имеющих значение для решения задач ОРД. Опрос может быть проведен как для выяснения обстоятельств совершения преступления, так и для получения сведений о личности преступника. Опрос может быть открытым (гласным) или скрытым (негласным). В последнем случае опрашиваемое лицо не будет знать о самом оперативном мероприятии и о целях его производства. При этом процедура опроса не требует судебных и ведомственных санкций, его результаты оформляются справкой оперативника, либо, при согласии самого опрашиваемого, объяснением. Опрос может быть проведен без ограничения возраста любых граждан, которые по своим физическим и интеллектуальным возможностям способны дать необходимую информацию как о самом преступлении, так и о лице его совершившем.

Таким образом, для получения информации о личности подозреваемого, обвиняемого проводятся оперативные опросы его близких родственников; знакомых, к которым относятся соседи, педагоги, товарищи и т. д.; очевидцев преступления и самого преступника.

В зависимости от целей проведения опрос можно подразделить следующим образом: 1) для выяснения обстоятельств совершенного преступления; 2) выявления возможных соучастников; 3) выявления других эпизодов преступной деятельности; 4) выяснения условий жизни; 5) выяснения личностных особенностей правонарушителя.

Что касается опроса, то нам представляется весьма спорной позиция Ю. В.Чуфаровского, который полагает, что, опросив лицо, оперативный сотрудник может в дальнейшем проверить полученные объяснения на месте исследуемого события. «Эта проверка может проводиться с участием опрашиваемого и специалистов, с использованием макета или предмета, о применении которого рассказал опрашиваемый, а также статиста или манекена».[380] И далее профессор указывает: «В случае дачи опрашиваемым ранее лицом на месте новых пояснений следует выяснить, почему ранее при опросе он этого не говорил. При наличии противоречий между прежними объяснениями и результатами их проверки на месте нужно также выяснить причину. При этом надо спокойно, без назидательности показать нелогичность даваемых объяснений. Неразумно вступать в конфликт по мелким, несущественным деталям, с которыми можно разобраться позже, при дополнительном опросе».[381]

Во-первых, такое оперативно-розыскное мероприятие как проверка объяснений на месте не предусмотрено в Законе «Об ОРД»; во-вторых, как представляется, опрос, проверка опроса на месте исследуемого события, дополнительный опрос для выяснения противоречий между первым опросом и проверкой объяснений на месте будут слишком загромождать оперативно-розыскную деятельность излишними действиями, которые в любом случае придется повторять в качестве следственных для процессуального закрепления полученных показаний.

Наведение справок также является весьма распространенным мероприятием, направленным на получение информации о личности подозреваемого, обвиняемого. Запрашиваемые справки содержат сведения о судимостях лица, состоянии его здоровья, в том числе психического, нахождении в тех или иных учреждениях, включая школы, детские дома, интернаты, лечебные учреждения и другие данные биографии. Справки могут быть затребованы как официально (гласно), так и с определенным легендированием (скрытно) в зависимости от конкретной следственной или оперативной ситуации. При этом официально истребованные справки могут быть включены в число доказательств по уголовному делу как иные документы в соответствии с п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

Данные о личности правонарушителя могут быть получены посредством проведения и такого оперативно-розыскного мероприятия, как наблюдение. Наблюдение предполагает преднамеренное, систематическое и целенаправленное восприятие в естественных условиях зрительным путемконкретных лиц без вмешательства в ход их деятельности, а также обеспечивающее регистрацию, оценку и изучение специфики поведения наблюдаемых и определение его смысла, мотива и т. д.[382] Иными словами, наблюдение – это оперативно-розыскное мероприятие, направленное на получение информации об объекте путем визуального, слухового, электронного и иных способов контроля, осуществляемого в помещениях, транспорте и на открытой местности. Объектом могут быть любые лица, представляющие оперативный интерес.[383] На сегодняшний день при наблюдении широко применяются такие технические средства, как фотографирование, аудио и видеозапись. В основном наблюдение используется при выявлении преступлений и их раскрытии, когда возможности негласного фиксирования действий интересующих лиц могут выявить само совершение преступления, связи виновных лиц, пути получения или сбыта предметов преступления и иные данные.

Так же, как и следственное наблюдение, оперативное наблюдение за правонарушителем предусматривает, в первую очередь, получение информации о его поведении, психологических особенностях, психических отклонениях. Оперативное наблюдение, кроме того, предусматривает и получение информации о совершаемых или готовящихся к совершению действиях наблюдаемого лица. Если следователь наблюдает за преступником в основном в процессе производства следственных действий, то оперативный сотрудник может наблюдать за объектом в любом месте его пребывания или передвижения, получая тем самым большую по объему и более разнообразную по качеству информацию. Данную информацию можно использовать как для решения оперативно-розыскных задач, так и в тактических целях при подготовке и проведении следственных действий.

Информацию о личности подозрваемого, обвиняемого можно получить и путем прослушивания телефонных переговоров (далее – ПТП), которое заключается в совокупности действий по конспиративному слуховому контролю переговоров, ведущихся по линиям телефонной связи, или односторонних сообщений, и, как правило, в их фиксации с помощью звукозаписывающих технических средств с целью обнаружения сведений о преступной деятельности лица – объекта оперативной заинтересованности, выявления его связей иполучения иной информации, способствующей решению конкретных задач ОРД.[384]

Данные наблюдения и прослушивания телефонных переговоров могут раскрыть механизм действий лица во время совершаемого преступления, выяснить его роль в составе группы, определить черты его характера (крайнюю жестокость или добродушие, изворотливость или простоту) и выявить другую соответствующую информацию. Результаты наблюдения или ПТП могут быть отражены в материалах уголовного дела и будучи легализованными, использоваться при предъявлении обвинения и, в конечном итоге, при определении наказания по приговору суда.

Отождествление личности дает информацию о предполагаемом лице, совершившем преступление. Одновременно субъект, который отождествляет лицо, может описать его поведение, наблюдаемое в момент совершения преступления, внешние характеристики и иные данные о личности. Как правило, в органах внутренних дел содержатся достаточно большие базы видео и фотоматериалов о правонарушителях, действующих в том или ином районе или микрорайоне, которые могут быть использованы в данном оперативном мероприятии.

Оперативное внедрение – это легендированное в целях решения задач ОРД проникновение сотрудников оперативных подразделений в криминальную среду для сбора информации, необходимой для борьбы с преступностью.

Оперативный эксперимент предполагает создание негласно контролируемых условий и объектов для преступных посягательств в целях выявления и задержания лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших тяжкое или особо тяжкое преступление.[385]

Оперативный эксперимент широко применяется при раскрытии вымогательств. В этом случае потерпевшийзаявляет о вымогательстве денег или иных материальных средств. При исполнении преступления правоохранительные органы задерживают с поличным всех вымогателей, фиксируя ход и результаты эксперимента в соответствующих документах, после чего данные оперативного эксперимента становятся основанием длявозбуждения и расследования уголовного дела.

Из перечисленных семи оперативно-розыскных мероприятий, только два – опрос и наведение справок – могут целенаправленно использоваться для установления сведений о личности, обстоятельств его развития, биографии, его физических и психических черт. Вместе с тем совокупность всех ОРМ, проводимых в отношении преступников, дает информацию об их личности и иных необходимых данных по расследуемым уголовным делам. Как отмечает Е. Н.Яковец, важно совершенствовать роль аналитической работы в оперативно-розыскной деятельности с тем, чтобы ее результаты оптимально использовались при расследовании уголовных дел, были логичными, истинными, реализуемыми и эффективными.[386]

Судебная экспертиза как средство получения информации о личности обвиняемого.

Одним из средств получения информации о личности преступника является заключение экспертизы. Судебная экспертиза – это сложное процессуальное действие, заключающееся в производстве, в соответствии с установленным законом порядком, исследований объектов экспертом с целью установления фактических данных и обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела. Классификация экспертиз производится по трем основаниям: предмету, объекту и методике экспертного исследования.[387]

В процессе расследования уголовного дела производятся разнообразные виды судебных экспертиз, которые дают ответ на поставленные следователем вопросы специального характера, в том числе те, которые имеют отношение непосредственно к личности преступника. Эти вопросы принято делить на идентификационные и диагностические. Соответствующим образом различаются и экспертизы. При помощи идентификационных устанавливается тождество конкретного материального объекта либо группы предметов, явлений. Объединяющим же диагностические задачи является то, «что во всех случаях в основу их решения положено изучение свойств и состояний объекта с учетом происходивших в нем изменений, определяемых условиями и факторами криминальной ситуации».[388] Сведения о личности можно получить путем проведения как идентификационных, так и диагностических экспертиз. Объектом исследования в них выступает как непосредственно сам правонарушитель, так и оставленные им следы, а также иные отображения его свойств, качеств, развития и т. д.

Объектами исследования при решении задач идентификационного характера выступают следы рук, ног и обуви, следы зубов, и прочие следы преступника. Производство данных экспертиз достаточно распространено, методики являются апробированными и не вызывают сомнений. Чаще всего на месте преступления обнаруживаются следы рук. Однако, по утверждению Т. Ф.Моисеевой, лишь незначительная часть следов пальцев рук, обнаруживаемых на месте происшествия, пригодна для дактилоскопических идентификационных исследований, поскольку в основном это смазанные или неполные следы.[389] Выход из создавшегося положения возможен в двух вариантах. Во-первых, необходимо повышение квалификации специалистов, работающих со следами на местах производства следственных действий, во-вторых, широкое использование возможностей новых видов экспертиз, например, исследование потожирового вещества в следах рук, которые несут в себе информацию о свойствах человека.

Таким образом, изъятые в процессе осмотра места происшествия следы, на первом этапе их исследования помогают выдвигать версии, а на последующем – с момента появления подозреваемого – устанавливать тождество.

К экспертизам, решаемым задачи диагностического характера, относятся, в частности, судебно-медицинская, судебно-психологическая и судебно-психиатрическая.

В соответствии со ст. 196 УПК РФ обязательно назначение и производство судебной экспертизы, если необходимо установить возраст подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, когда это имеет значение для уголовного дела, а документы, подтверждающие его возраст, отсутствуют или вызывают сомнение. В таком случае на практике назначается судебно-медицинская экспертиза установления возраста. В процессе производства данной экспертизы устанавливается хронологический возраст и то, приблизительно, например, у детей с точностью до одного-двух лет, в юношеском возрасте – до двух-трех лет, у взрослых – до пяти лет.[390]

Возраст в судебной медицине определяется по совокупности возрастных признаков (рост человека, окружность груди, размеры головы, количество зубов и т. д.) при помощи различных методик.

В последнее время для решения данного вопроса эффективно используется рентгенологический метод исследования костной ткани человека. Возрастная морфология костной системы позволяет получать объективные данные и с наибольшей точностью определять конкретный возраст. Объектом изучения рентгенографии является кисть человека. Учеными разработана новая методика определения возраста на основании индивидуальной оценки состояния возрастных изменений костей кисти. Такой антропологический метод основан на балльной оценке возрастных изменений костей кисти, таких как остеофиты (разрастание головок фаланг, разрастания в местах прикрепления сухожилий), остеопороз (частичная резорбция костных балок и коркового слоя, очаги локальной атрофии костного вещества), склероз (очаги уплотнения внутренних структур кости, склеротические ядра) и суставные нетравматические деформации (общее сужение суставной щели и ульнарная подточенность головки средней фаланги), определяемых по рентгенограмме с учетом степени их развития.[391]

Когда возраст определяется судебно-медицинской экспертизой, днем рождения обследуемого считается последний день того года, который назван экспертами, а при исчислении возраста минимальным и максимальным числом лет суду следует исходить из предполагаемого экспертами минимального возраста такого лица (п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних»[392]).

Указанное положение также подвергается некоторыми учеными критике. По мнению А. Р.Михайленко: «Законодатель при определении возраста не учитывает расхождение в возрасте лица при сравнении места его рождения с местом совершения преступления. Уже в пределах Российской Федерации, лицо, которое родилось, к примеру, 1 января на Чукотке будет старше примерно на 10 часов того, которое родилось также 1 января, но в Калининграде. Получается, что новые сутки для этих лиц фактически могут наступить в разное время».[393]

И далее профессор А. Р.Михайленко делает, по нашему мнению, абсолютно справедливый вывод о том, что биологический возраст человека может существенно отличаться от возраста хронологического. «Нас, юристов должен интересовать не только собственно механический, хронологический подход к оценке возраста, а и биологическое, и психологическое состояние лица, потому что хронологическое время для исследования глубины проблемы мало что даст. Оно лишь указывает, например, что за свои 17 лет несовершеннолетний на Земле естественным путем 17 раз облетел вокруг Солнца. Но суть возраста человека, лица определяют не эти облеты, а биологические и психологические процессы, которые имеют свой возраст и не всегда могут совпадать с астрономическим отсчетом времени, так как являются строго индивидуальными, многоаспектными в зависимости от сфер жизнедеятельности человека, и берут свое начало с момента рождения человека. Конкретный уровень интеллектуального развития личности, психологического его возраста могут установить специалисты, например, психологи, если это имеет значение для привлечения лица к уголовной ответственности».[394]

Принимая решение о назначении судебно-медицинской экспертизы по установлению возраста несовершеннолетнего обвиняемого, необходимо иметь в виду следующее:

по имеющимся методикам судебно-медицинская экспертиза может определить только хронологический возраст обследуемого лица, т. е. его соответствие тому или иному количеству прожитых лет;

указанный хронологический возраст определяется условно, что влечет за собой привлечение к уголовной ответственности лиц, лишь приблизительно достигших 14- или 16-летнего возраста с ошибкой в один-два года;

поскольку вопрос о назначении судебно-медицинской экспертизы по установлению возраста встает в отношении лиц, не имеющих документы, чаще всего, из неблагополучных семей, социально и педагогически запущенных, определение их хронологического возраста не решает правовую проблему соответствия таких подростков критериям, по которым лицо может считаться субъектом преступления.

Среди правонарушителей значительна доля лиц с психическими аномалиями. На практике следователь, анализируя обстановку места происшествия, наблюдая за преступником в процессе вербальных следственных действий, изучая условия его жизни и мотивы совершения преступления, может выявить отклонения в его развитии. Проконсультировавшись со специалистом, следователь должен назначить судебно-психологическую или судебно-психиатрическую экспертизы.

Обосновывая использование судебно-психологической экспертизы в отношении обвиняемых (подсудимых), Е. Н.Холопова отмечает, что судебно-психологическая экспертиза индивидуально-психологических особенностей обвиняемых (подсудимых) возможна по всем категориям уголовных дел с целью: установления предпосылок обстоятельств, влияющих на степень и характер ответственности (т. е. смягчающих и отягчающих обстоятельств: ст. ст. 61, 63 УК РФ); определения причин и условий, способствовавших совершению преступления (ч. 2 ст. 73 УПК РФ); назначения и индивидуализации наказания (ч. 3 ст. 60 УК РФ).[395] Соглашаясь с указанным мнением, считаем, однако, такое предложение преждевременным. Отечественное уголовное судопроизводство, к сожалению, не в состоянии проводить указанные экспертизы по каждому уголовному делу из-за недостаточного финансирования и отсутствия квалифицированных экспертов, способных к столь многоплановой и масштабной работе. Тем не менее, полагаем, что в отношении обвиняемых несовершеннолетнего или молодого возраста, по определенным показателям отстающих в развитии, проявляющих странности в поведении, такая экспертиза обязательна. И данное положение должно быть отражено в законодательстве. К сожалению, на практике назначению судебно-психологических экспертиз уделяется незначительное внимание.

Проблема разграничения психического заболевания от иных проявлений психических отклонений, является сложной, требующей тщательного исследования.

На сегодняшний день судебная психолого-психиатрическая экспертиза, призванная решать сложные вопросы, встречается с немалыми трудностями в ее проведении: 1) налицо научное несовершенство ряда методов исследования и теоретических основ существующих научных школ и подходов; 2) неудовлетворительная подготовка профессиональных кадров; 3) производство амбулаторных вместо стационарных психолого-психиатрических экспертиз (практически три четверти психолого-психиатрических экспертиз в Республике Башкортостан проводится амбулаторно) и т. д.

Что касается производства судебно-психиатрических экспертиз, то такая экспертиза, в первую очередь, призвана решать вопросы о способности психически больных людей, совершивших общественно опасные деяния, сознавать значение своих действий и руководить ими. Как отмечается в ч. 1 ст. 10 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», диагноз психического расстройства обязан ставиться только в соответствии с общепринятыми международными стандартами. Для этого должны быть использованы достижения мировой психиатрической науки и применена Международная классификация болезней, адаптированная на момент диагностики к отечественной психиатрии.

Основанием для их назначения в уголовном судопроизводстве является:

необычное или ничем не мотивированное, психологически нелепое или особо жестокое преступление или ничем не оправданное глумление над трупом;

неадекватное и нелогичное поведение, высказывания, действия, поступки и т. д. обвиняемых, подозреваемых в судебно-следственной ситуации;

пребывание вышеуказанных лиц в психиатрических стационарах или на учете в психоневрологических учреждениях, прохождение ими судебно-психиатрической экспертизы в прошлом;

перенесенные данными лицами травмы головного мозга (черепа) или его заболевания (менингиты, энцефалиты, сифилис или их последствия);

задержка в психическом развитии у этих лиц, их отставание в период обучения в школе или неадекватное снижение трудоспособности;

учеба во вспомогательной школе (психоневрологические учреждения со специальным обучением) и др.[396]

Умственная отсталость в качестве общих диагностических указаний содержит предписание определения интеллектуального уровня на основе всей доступной информации, включая клинические данные, адаптивное поведение, которое должно конкретизироваться при помощи шкал социальной зрелости и адаптации, стандартизированных с учетом местных условий, и продуктивность по психометрическим тестам.

К сожалению, как отмечает С. Н.Боков, в судебно-психиатрической экспертной диагностике умственной отсталости абсолютно преобладают лишь клинические критерии; определение степени социальной адаптированности в соответствии с рекомендациями ВОЗ и психометрическое изучение интеллекта фактически не проводятся.[397]

Иначе говоря, проведение одной только судебно-психиатрической экспертизы дает возможность следствию ответить лишь на вопрос: является ли обвиняемый вменяемым или нет. Однако этой информацией нельзя ограничивать изучение психических особенностей личности. Так, например, четырнадцатилетний М-ов изнасиловал свою прабабушку, а потом задушил ее. По делу была проведена судебно-психиатрическая экспертиза, которая дала заключение, что М-ов вменяемый.[398] Считаем, что в данном случае необходимо было проведение комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, в ходе которой эксперты могли бы досконально изучить личность подростка, выявить возможные отклонения в психике. Тем не менее, этого сделано не было, и в приговоре характеристика личности была отражена в трех строках. Не было учтено, что мать М-ова бросила его маленьким, отец регулярно пил и избивал сына, прабабушка, у которой он последнее время находился, также пила и постоянно наказывала несовершеннолетнего. Полагаем, что в данном случае личность несовершеннолетнего осталась не изученной, причины и мотивы преступления не исследованными.

В заключении необходимо отметить, что психика человека, его интеллектуальное развитие и многие другие вопросы индивидуального характера – достаточно сложный и не познанный до конца объект. Тем не менее, при всей сложности психологических и психиатрических исследований, недостаточной разработанности методик таких исследований, экспертам необходимо их проводить и давать заключение, от которого зависит судьба человека. В силу этого, особое значение приобретают профессиональные и нравственные качества эксперта. И как справедливо отмечает Н. П.Майлис, эксперту должны быть присущи, в первую очередь, принципиальность, объективность, беспристрастность, самостоятельность и самокритичность.[399]