Читать книгу ДеньГа. Книга странствий человеков в людском море - Семивэл Семивэл - Страница 21

Мухина работала зло и сосредоточенно. Ловко отсекала ножом поленья колбасы, бросала на весы, жёстко шуршала упаковочной грубой бумагой. Изредка её полные губы досадливо поджимались, напрягались, белея ноздрями небольшого, слегка вздернутого носа.

А злилась она оттого, что опять не смогла. Не сумела. Не решилась. Вот ведь, кажется, всё уже обдумано, вымучено, а не получается. Стоит лишь взглянуть на Зимнякову, и всё – решимость где-то там, сзади остается. «А у этой-то одно на уме»,– подумала Мухина о начальнице. Передразнила: «Ни-ни! Мои слова остаются в силе!» Тьфу! Знала бы наша Зимнякова, с чем я к ней шла! Небось, по-другому бы запела… Да и запоёт ещё. Ох, запоёт… Только вот дни идут. Что я ему скажу? Что опять струсила? Он и так уже места себе не находит, нервничает. Ох… Интересно, позвонит сегодня или нет?»

Досада, злость на себя вспухала в Мухиной, разрасталась, и всё резче мелькал нож в её руке, громче стучали гирьки.

Уж восемь лет шла она рядом с Райпо, как во всём торге давно уж именовали за глаза Зимнякову. Райпо – сокращённое Раиса Поликарповна. Вернее, шла вслед за ней. А сейчас вот решилась пойти против – надоело тащиться тёлкой на верёвке. Хватит. Больно жёстка верёвочка-то, шею давно уж натёрла и затягивается всё туже, туже. Как бы совсем без воздуха не остаться, тогда уж не вырваться, тогда уж всё. А так… Глядишь, и самой, без поводка, погулять удастся.

Неожиданно сбоку прилавка возникла Зойка Макарьева. Невысокая, стройненькая, с миловидной ухоженной мордашкой, она опасливо зыркала в сторону дверей подсобки.

– Ты чего? – покосилась Мухина на свою товарку из другой смены. Она даже удивилась слегка: Макарьева строго блюла свои выходные, а тут вдруг заявилась.

Макарьева перегнула свое ладное тело через прилавок, мигнула заговорщицки:

– Ну как вы тут?

– Нормально, – полоснула ножом по колбасе Мухина.

– Ничего не прояснилось?

– Нет, – шмякнулась на весы колбаса.

– А Райпо так и не отменила приказ?

– Не отменила, – последовал ответ, и упакованный полубатон колбасы убыл к покупателю.

– Ох-хо-хо, – вздохнула Зойка, опять зыркнув по сторонам. – Как бы на глаза ей не попасться, загребёт. Ну ладно, тогда хоть колбасы свесь, кило. Всё не зря… Тихо, тихо, граждане! – повернулась она к зароптавшей было очереди. – Могу я в родном магазине без очереди взять или не могу?

– Можешь, голубушка, – ответил ей голос Зимняковой, вышедшей-таки из подсобки, – разумеется, можешь. А потом – переодеваться. Пойдёшь на вынос.

– Раиса Поликарповна! – взмолилась Макарьева. – Миленькая! У меня ж выходной, я же…

– Какой может быть выходной, если сегодня конец месяца. И всё, без возражений. Нечего было в магазин переться, – железным тоном подытожила директриса и прикрикнула: – Да побыстрей! Халат на плечи и вперёд. Климко сменишь.

И скрылась в дверях, ведущих в подсобные и административные помещения.

Макарьева дёрнула плечиком и, демонстративно повиливая тугой джинсовой попой, направилась к проходу между витринами. До Мухиной донеслось:

– Вот ведь знала, что всё так и получится. Нет, припёрлась, дура… От, Райпо чёртова!

Мухина усмехнулась – действительно, дура. Теперь не вырвется. У Зимняковой хватка – и профсоюз не выручит, и КЗОТ не поможет.

Мухина не любила Макарьеву, и та знала это, но виду не подавала. Всё с дружбой набивалась, чего, мол, дичишься, одно дело делаем. За Райпо из магазина в магазин переходим, хоть и в разные смены, но за одним прилавком стоим, одним весам колёсики подкручиваем. И – хохотала: а если, мол, сядем, то опять же на одну скамеечку. Дура… Ей-то что, одна как… эта. А у неё двое, младшая в школу нынче пойдёт. И муж…

Старший продавец Мухина передёрнула плечами и энергичнее, чем обычно, рубанула по упругой розово-белой массе колбасы. Прошли считанные секунды, и ловко обёрнутый в плотную бумагу товар перешёл в собственность покупателя. Торговля продолжалась.