Читать книгу Исповедь будущего президента - Сергей Александрович Штерн - Страница 2

Мне исполнилось шесть лет, когда я попал в детский дом. Как я уже говорил, сам этот факт меня нисколько не смутил, но я был очень напуган лицами и поведением детей, обитающих в этом заведении. Круг друзей моих первых лет жизни был ограничен пятью мальчиками и двумя девочками, которые были совершенно здоровы психически и не имели никаких физических недостатков. В детдоме же я впервые увидел душевнобольных, калек и инвалидов. Это произвело на меня очень сильное впечатление. Я не понимал что с этими детьми не так, но чувствовал, что я не такой как они, и они не такие как я. Со временем я привык к такому различию, но воспоминание о первом впечатлении до сих пор живёт в моём сознании.

Например, один парень ел нитки, потому что ему нравилось сидя на унитазе вытаскивать из задницы эту хлопковую проволоку. Другой какал ночью в штаны, лепил из фекалий шарики и подбрасывал под кровать соседу. Одна девочка в тихий час отхаркивала все слюни, которые у неё были на железную раму кровати, и когда эта жижа охлаждалась, втягивала её обратно в рот. Это неадекватное поведение дополнялось физическими недостатками детей и походило на адские вакханалии.

Я даже не знаю зачем я это всё описываю, ибо самому мерзко вспоминать. Наверное, это поможет вызвать те чувства и впечатления в читателе, которые испытывал я от этой картины.

Как позже выяснилось, скопление такого количества неполноценных детей в одном месте не случайность. Детский дом, в который я попал был коррекционного типа. Меня определили туда из-за сотрясения мозга, о котором я уже упоминал. Видимо, взрослые посчитали, что после такого инцидента моя голова не способна работать в нормальном режиме, и решили подкорректировать психическое здоровье моего организма.

Но дело в том, что воспитатели, которые призваны заботиться о здоровье таких детей, занимались совершенно противоположным. Они добивали пошатнувшуюся психику бедных малышей. Сейчас я об этом немного расскажу, но факты, приведённые мной, будут походить на безумный психический голливудский триллер, поэтому можете мне не верить.

В детдоме никому не было дела до того, что ты ешь, пьёшь, во что играешь, с кем общаешься и как развиваешься. Самое главное не нарушать спокойствия воспитателей и не мешать им заниматься своими делами. Но если твоё поведение подходит под следующее образное выражение – «шило в заднице», то ты рискуешь действительно получить шило в задницу в прямом смысле. Я нисколько не преувеличиваю. Одного ребёнка за плохое поведение окунали головой в унитаз и нажимали кнопку «смыв», другого, держа за ноги, выставляли в окно второго этажа. Ещё одного совершенно маленького мальчика посадили в коляску и спустили с лестницы так, что он сломал себе обе ноги. Так поступали с очень непослушными, а тех, кто был более или менее адекватен просто били.

Когда я это всё увидел, то решил быть совершенно послушным ребёнком, но не так просто слушаться старших, когда тебе шесть-семь лет. Иногда мне доставалось от воспитателей. Однажды я провинился и лежал целый день в кровати наказанным. Лежал и думал о побеге. В шкафу спальни были совершенно новые костюмы, в которых детей возили в баню. Я хотел надеть этот костюм, выпрыгнуть в окно и бежать куда глаза глядят, но подумал о том, что со мной будет, если поймают, и отказался от такой затеи навсегда.

В этом дурдоме я провёл два года. Когда мне исполнилось восемь лет, меня отвели к психологу, который с помощью специальных вопросов выявил наличие мозгов в моей голове, чем был глубоко удивлён. Он совершенно игнорировал тот факт, что я самостоятельно научился читать в шесть лет. Вообще, я с детства недолюбливаю психологов из-за их глупой системы оценки умственных и эмоциональных качеств человека. Какой-то учёный-умник вывел несколько закономерностей психического поведения личности, и теперь они по этим правилам оценивают всех подряд. Например, когда я стоял, скрестив руки на груди, то один из этих умников сказал мне, что этот жест означает закрытость характера, а на самом деле я так делаю для того, чтобы бицепс казался больше. Я не хочу обобщать всех специалистов этой области, но мне всегда попадались именно такие.

После того, как я показал все свои умственные способности этому психологу, то он оценил моё развитие на «отлично» и определил в другой детский дом, где можно было ходить в обычную общеобразовательную школу и навсегда забыть про коррекционные учреждения.